Трин ругалась. Ругалась отчаянно, качественно, практически не повторяясь. Вполголоса, конечно – про осторожность она не забыла. В своих ругательствах она поминала Девятерых, младших даэдра, бандитов, родителей этих бандитов… Одно удовольствие слушать. Льисс-Ма даже мысленно отметила для себя парочку особенно красочных эпитетов. На будущее… Если оно у них, конечно, будет.
Ещё недавно аргонианка не сомневалась: они умрут. Вполне возможно, что обе. Хоть она и была готова пожертвовать жизнью, отводя глаза бандитов от укрытия внизу, это ещё не значило, что её план увенчался бы успехом. А в том, что их убьют, сомнений нет: месть за убитых товарищей – дело святое. Убили бы, конечно, не сразу. Но меньше всего Льисс-Ма хотелось проверять, насколько хорошо у бандитов с фантазией.
А теперь удача вновь повернулась к ним лицом. Трин нашла старый проход, когда-то явно замурованный – но замурованный весьма небрежно. В этом аргонианка убедилась, расширяя проход, чтобы в него получилось протащить босмера.
Толстый слой пыли, в котором отпечатались лишь следы крыс и их же дерьмо, бесспорно свидетельствовал о том, что по этой части форта нога живого ступает впервые за много лет. Оно и неудивительно: даже в лучшие времена этот узкий проход навряд ли часто использовался. Тут едва пролезали две девушки с грузом в виде пленника – а как тут должны были проходить рыцари в полном обмундировании? Наверняка этот лаз был попросту одной из вентиляционных отдушин – слишком длинных, чтобы делать их маленькими. Каменщикам тоже нужно как-то работать, всё-таки.
За очередной плохо скреплённой строительным раствором стеной оказалось довольно просторное помещение – с высокими потолками и далёкими стенами. Пахло сыростью. Трин невольно испустила вздох облегчения, и Льисс-Ма позволила выскользнуть очередному нервному смешку. Похоже, ей подруга подобные отдушины… На дух не переносит!
Девушка обернулась, и аргонинка заткнулась. Нужно было держать себя в руках. Не так уж они и далеко ушли: опасность всё ещё следует по пятам. Там, у двери, наверняка уже догорают коробки, и разбойники ждут лишь пока рассеется дым, чтобы ворваться в помещение и найти дерзких беглецов, что посмели не только показать зубы, но и укусить своих поработителей…
Но это невозможно! Льисс-Ма колотила нервная дрожь – правда, пока что, едва заметная. Ей предстояло ещё допросить эльфа. Этого урода, который наверняка убил немало подобных ей, и кинул её инструменты в хлам…
Нет. Не помогало. Гнев уже не мог удержать её на грани обрыва, с которого аргонианка начинала медленно падать.
Преодолев полузатопленный коридор, и не утопив при этом пленника, девушки решили устроить привал. По всей видимости, Трин уже поняла, в каком состоянии находится её подруга. И поэтому, отослав Льисс-Ма в сторону кивком головы, она занялась допросом сама.
А допрос времени не занял. Даже не пришлось прибегать к пытке. Видать, здорово аргонианка его тогда припугнула, держа над пламенем. Да и угрозы девушки сделали своё. Так что, как она и обещала, разбойник выдал им всю полезную информацию совершенно добровольно.
Льисс-Ма лишь вздрогнула, услышав обращение Трин. С некоторым усилием она поднялась и заставила себя говорить.
– В-вопросы… Только один. Какой ты хочешь смерти, эльф?
На неё теперь смотрели две пары глаз. Одна – с удивлением, другая – со страхом и удивлением. После небольшой заминки, аргонианка продолжила свою мысль:
– Видишь ли, в форту, помимо вас, живут крысы. И их тут немало. И они наверняка не остановятся перед тем, что их следующий ужин ещё жив. Их заинтересует лишь то, что он неподвижен и беззащитен. Освободить тебя мы не можем – ты прекрасно запомнил дорогу, и приведёшь своих дружков. Даже без факела.
Её голос задрожал, но она заставила уйти эту слабость. Ей не так уж и много надо. Хоть чуть-чуть. Договорить с этой швалью – и всё.
– Быть может, первыми найдут тебя они. Но я ставлю на крыс. Так что, вопрос: ты хочешь быть съеденным заживо или получить кинжал в сердце? Или мы – теперь она обращалась к Трин – Имеем возможность дотащить его до более безопасного места?
Последний вопрос был, скорее, риторическим. Ответ был очевиден. Но… Это подло, мерзко и отвратительно. Ей уже приходилось сегодня выбирать между жизнью и смертью других. Но между смертью и смертью?
Льисс-Ма отошла в сторону, оставив подругу разбираться с бандитом. Хватит с ней на сегодня. Просто хватит. Плевать на эту толпу уродов, что хотят их убить. Она больше не может.
На негнущихся ногах аргонианка доковыляла до угла зала. Бросив факел на пол, уткнулась лбом в стену. По глазам её бежали слёзы, в душе царил полный раздор. Время от времени через негромкие всхлипы пробивались невнятные обрывки слов:
– Не хочу… Почему, почему именно так? Невыносимо… Лу… Лучше бы убили… Сразу...

Хватит с неё. Она убегала, пряталась, смотрела на то, как убивает её подруга… Сама аргонианка ещё никого не убила… Хотя, откуда ей знать? Вдруг часовой, которому она тогда чуть ли не проломила череп, до конца жизни останется идиотом? Она не рассчитала силы удара… И, возможно, обрекла человека на участь хуже смерти.
Эти разбойники сначала хотели её продать, затем – убить. И Лисс-Ма приходилось в исступлении кидаться на них с кинжалом, защищая свою жизнь и жизнь Трин. Но для девушки, совершенно к такому непривычной, происходящее казалось совершенно диким. Теперь ещё этот пленник, что выложил им всё, что знал… И единственное, чем его могли отблагодарить девушки – быстрой и чистой смертью.
Всё, пора поставить точку. Она не станет больше бить незнакомцев по голове и неумело тыкать в них кинжалом… Интересно, будь у того разбойника открыто горло – она бы вогнала туда лезвие? Наверняка бы вогнала. Что с ней стало. Что с ней сделал этот форт и его обитатели.
Аргонианке больше не хотелось никуда бежать. Её вещи… Пёс с ними. Какая теперь разница. Родителей жалко – не дождутся они своей дочери… Но с этим придётся смириться. Хотелось забиться в уголок и тихо там плакать – одной, одной во всём мире. А Трин пусть идёт. Она сильная, она выдержит.
Конечно, её не оставят просто так в покое. Рано или поздно сюда придут жаждущие возмездия бандиты. Что у них будет на уме? Избить, изнасиловать, убить самым болезненным способом? И главное – в каком порядке?
Неважно. Она не даст им такого удовольствия. Её верный кинжал ещё при ней. Сегодня ей пришлось колоть этим кинжалом врага – что ж, уколет и себя. Один быстрый и глубокий удар - и со всем будет покончено. В конце концов, какая разница? Хист примет её душу, чтобы потом, годами позже, отлить в новое тело – пускай и без старых воспоминаний. Это уже будет не она… Но вдруг это окажется кто-то лучше неё?
Рыдая, прислонившись к стене, она и не заметила, как к ней подошла Трин. Лишь только когда та начала свой рассказ, Льисс-Ма немного утихла, вслушиваясь в негромкие слова своей спутницы.  Чуть вздрогнула, когда та засмеялась – в смехе девушки чувствовалась боль. Причём боль не от воспоминаний, но от самых обыкновенных ран.
Аргонианка через силу улыбнулась, пытаясь отвадить от себя пелену отчаяния. Но улыбка быстро увяла. Конечно, она поступает трусливо, бросая Трин: без её помощи Льисс-Ма вряд ли бы ушла далеко. Но она больше не могла…
– Не знаю… Боюсь, напугаем мы её слишком сильно. Прости меня, Трин. Я не привыкла к такому. К крови, убийствам…
Её голос предательски дрожал, но аргонианка заставила себя продолжать
– Я не могу больше. Просто хочется забиться в уголок – и будь что будет. Может, так и следует сделать? Избавлю тебя от лишней обузы… От глупой плаксы, которая не может убить, даже защищая свою жизнь?
Она всхлипнула, оборачиваясь в сторону пленника. Как ни странно, её спутница решила не добивать эльфа. Может, она и права… Льисс-Ма уж слишком тогда погрузилась в пучину отчаяния. Вряд ли крысы успеют съесть разбойника заживо… Но куча мелких укусов, почти каждый из которых несёт в себе заразу – тоже не подарок. У этого несчастного нет аргонианской стойкости к болезням. Да и Хист не услышит его зова в случае беды. Он никогда не слушает чужеземцев, и никогда им не помогает. Даже если бы Льисс-Ма воззвала к нему, умоляя исцелить раны Трин – он бы не откликнулся.
– Я понимаю, да. Надо идти. Хорошо. Этого так и оставим здесь лежать?

Льисс-Ма настолько удивила внезапное милосердие спутницы, что она даже перестала плакать. Насколько аргонианка успела убедиться, подобные поступки были отнюдь не в духе Трин. Во всяком случае, тогда, ещё в застенках, она совершенно без колебаний хотела покончить с валяющимся без сознания часовым, да и по убитому в коридоре не проронила не слезинки. В чём же тогда дело? Неужели Льисс-Ма смогла пробудить в девушке жалость? Или… Или та просто не хочет давать своей подруге ещё один повод для истерики?
Так или иначе, чем бы ни был продиктован этот поступок, аргонианку он вполне устраивал. Конечно, ей пришлось помочь тащить связанного, но это оказалось не слишком большой платой.
На самом деле, смогла бы она добить пленника? Наверное… Наверное, смогла бы, если бы альтернативой для него была встреча с крысами. Сейчас, углубляясь в забытые помещения форта, что служили домом для этих серых обитателей подземелий, девушка с содроганием поняла: её худшие опасения не были лишены смысла. Из-под ног то и дело с недовольным писком выскакивали зверьки размером с хорошего такого кота. При этом они не демонстрировали особого испуга, высказывая к путникам откровенное пренебрежение и даже агрессию. Впрочем, как ни странно, за ноги крысы так никого и не укусили. Даже эльфа, что безвольным кулём волочился по камням пола, не издавая ни звука. Видать, лишь теперь он понял, что Льисс-Ма не лгала.
На самом деле, им повезло. Любопытная от природы, аргонианка не раз залезала в заброшенные форты, подобные этому, но чаще – в айлейдские руины. И зачастую вылетала оттуда, как ошпаренная. Причина тому проста: в подобных местах очень часто встречаются призраки прежних обитателей этих мест, и настроены они почти всегда совершенно недружелюбно. А нежити девушка боялась до дрожи хвоста. Так что да, крысы – это ещё не худшее из зол. Судя по всему, зверьки время от времени находили, чем здесь прокормиться, иначе… Льисс-Ма слышала ужасные рассказы о путниках, которых попросту съедали заживо целые полчища голодных крыс, оставляя лишь белые кости, усыпанные крошечными следами укусов. Будь они действительно голодными – беглецы бы уже не дышали. Навряд ли бы они смогли что-то поделать со стаей крыс, вооружённые лишь двумя кинжалами, совершенно без брони.
Только сейчас, после всех потрясений и пережитой истерики, аргонианка поняла, насколько она устала. И физически, и душевно. В этот момент она почти пожалела, что не допила остаток зелья бодрости, когда была такая возможность. Ну ничего. Раз крысы здесь есть, и не оголодавшие – значит, они что-то едят. Значит, отсюда есть выход на поверхность. Правда, не факт, что им удастся его найти. Вполне возможно, что девушки будут час за часом углубляться в древние коридоры форта, находя всё новые и новые места – но не находя выхода. В какой-то момент у них догорят факелы. Затем, очень быстро закончится вода и пища. А потом…
А потом они забрели в тупик. И на этот раз стены были сложены на совесть: несмотря на удары Трин, ни один камень не шелохнулся. Льисс-Ма задрала голову наверх. Потолок терялся где-то в темноте, там, докуда не доставал свет факелов. Она кивнула, соглашаясь с предложением спутницы.
Аккуратно, чтобы не подвергать особой нагрузке и без того настрадавшуюся девушку, аргонианка встала на плечи Трин, затем, придерживаясь одной рукой за стену, дождалась пока та встанет. Всё-таки в низком росте и малом весе есть свои преимущества. Вряд ли бы со всеми своими травмами она смогла бы поднять кого-то тяжелее себя.
– Дай факел, пожалуйста.
Потолок всё ещё скрывался в тьме, и ближе он не стал, даже после того как Льисс-Ма приняла из рук Трин свой факел. Зато нашлось нечто другое. Примерно на уровне её плеч оказался широкий провал. Пожалуй, с этим она справится.
С лёгким стуком дерева о камень факел улетел в провал. Аргонианка зацепилась за руками за камень, не без усилий подтянула наверх собственный вес и перевалилась через край провала, оказавшись в очередном довольно узком и невысоком коридоре.
– Давай сюда наш груз. Потом постараюсь поднять тебя.
В своих силах девушка уверена не была. Всё-таки, тут довольно высоко, да и уцепиться не за что. Но перебраться они должны, иначе грош цена их стараниям.

Подняться наверх оказалось несложно задачей. Для Льисс-Ма, которую подсадила её спутница. Да и алхимическое оборудование аргонианки наверх удалось переправить без особых проблем. А вот с пленником оказалось куда сложнее.  Пыхтение и ругательства девушки красноречиво свидетельствовали об этом.
Если честно, Льисс-Ма совершенно не представляла, как они поднимут связанное по рукам и по ногам тело по совершенно отвесному колодцу на изрядную высоту. Верёвки у них не было, а развязывать пленника девушкам совершенно не хотелось по очевидной причине. И вновь вариант добить несчастного стал казаться вполне себе выходом…
Но аргонианка недооценила Трин. Точнее, её упрямство. Раз за разом снизу доносились сдавленные проклятья, за которыми тут же следовал звук падения тела. Казалось, что они торчат в этом провале уже битый час, застряв здесь из-за этого проклятого эльфа. А каждая минута промедления означала, что преследователи побираются всё ближе.
Но, наконец, тело разбойника поднялось достаточно высоко, чтобы Льисс-Ма смогла ухватить его – сначала за ткань рубахи, что протестующе затрещала, а затем и за связанны руки.
Но ухватить – не значит поднять. Уже порядком вытянувшаяся вниз аргонианка чуть не рухнула в провал, попытавшись потянуть на себя эльфа. Весил он явно больше неё, да и уцепиться наверху можно было лишь за гладкие камни. В этот момент девушка искренне радовалась, что из двух жертв выбрала именно босмера. Норда бы они вверх точно не утащили.
Так или иначе, каким-то чудом спеленатый по ногам и рукам бандит оказался наверху. Льисс-Ма села рядом, тяжело дыша. Да… Это – не травы в ступке измельчать. К такому она определённо не привыкла.
Впрочем, что из случившегося в этом форту для неё привычно? Разве что её неуклюжие попытки скрываться от чужих взглядов…
А теперь перед беглянками встала новая задача. Поднять наверх Трин. Аргонианка тоскливо оглянулась по сторонам. Эх, окажись тут хотя бы крепление для факела! Ухватившись за него, она смогла бы помочь девушке, не скатившись вниз. А так… Но не бросать же её, в самом деле!
– Хвост, извини, не подам. Он чувствительнее, чем может показаться. Могу попытаться сделать из одежды этого что-то вроде верёвки.
Трин проигнорировала предложение. Вместо этого, окинув внимательным взглядом стену, она вдруг подпрыгнула и принялась карабкаться вверх, словно кошка по стволу дерева. Но затем её рука сорвалась и девушка упала вниз. Но со второй попытки ей удалось подняться достаточно высоко, чтобы её смогла втащить внутрь Льисс-Ма.
Узенький коридор, в котором они оказались, едва позволял передвигаться, пригнув голову. Стены его были выложены камнем лишь около лаза, где беглецы поднялись наверх. Дальше и стены, и пол оказались из природного, совершенно необработанного камня и редких земляных проплешин. В голове аргонианки проплыло воспоминание: она уже видела несколько фортов, где древние строители использовали природные пещеры, чтобы расширить внутреннюю площадь укреплений. Только обычно подобные каверны были широкими, напоминали огромные залы, и использовались в качестве хранилищ. Узкую каверну, выполняющую роль вентиляционной отдушины (или это был тайный проход?) Льисс-Ма видела впервые. Ну что ж, всё когда-то случается в первый раз.
Девушка осторожно принюхалась. Ей показалось, или из глубины прохода доносился запах какой-то кислятины? Запах как… Как от выгребной ямы.
Сравнение оказалось на редкость точным. Чем дальше беглянки продвигались по туннелю, ем невыносимее становился запах. Тонкие перепонки в глубине ноздрей непроизвольно трепетали, готовые в любой момент подняться. Немного подумав, девушка не стала сдерживать порыв. Сразу стало немного труднее дышать, но зато запахи отсекло практически полностью. Подобные носовые фильтры с рождения есть у каждого аргонианина. Они даруют подводное дыхание, иммунитет к большинству ядов, распыляемых в воздухе… И позволяют спасаться от подобных невыносимых запахов.
– Отрежь от одежды нашего дорогого гостя парочку кусочков ткани, смочи водой и затолкай в ноздри. Должно немного помочь.
Льисс-Ма искренне сочувствовала своей спутнице. Ей сейчас приходилось куда хуже. Дышать этим смрадом… Хорошо, что в подземельях всегда царит сырость и прохлада. По жаре бы эти помои воняли невыносимо.
Пожалев, что ей так и не удалось вернуть сапоги аргонианка решительно двинулась вперёд. Под её ногами с мерзким чавканьем расползались объедки, картофельные очистки и один Молаг Бал знает что ещё. В какой-то момент её ногу кольнуло что-то острое, и девушка резко перенесла вес на другую ногу. Только оцарапаться тут не хватало. Один из даров Хиста своим детям – необычайная стойкость к заразе. Но и на старуху бывает проруха. И где ей ещё найтись, как не в таком месте?
Подобравшись к провалу в полу, Льисс-Ма аккуратно высунула голову наверх. Никого. Куча мусора, черепков, битого стекла… И дверь в дальней части комнаты. Закрытая. Хотелось надеяться, что не на замок.
Она аккуратно приняла от своей спутницы их пленника, затем помогла подняться наверх и самой Трин. И впервые за всё время их эскапады весело, искренне улыбнулась.
– По-моему, наши дороги с этим товарищем расходятся здесь. Прах к праху, гадость к гадости. Не находишь?
Дверь распахнулась от одного прикосновения к ней. Правильно: кто в здравом уме станет запирать дверь на помойку?
Теперь девушки оказались в широком зале. Несли не считать двери, откуда они пришли, в нём удалось насчитать ещё три прохода: одну широкую двухстворчатую дверь, что явно вела к выходу, одну небольшую – в углу комнаты и ещё одну прямо напротив их двери. Она казалась крепче других и некогда явно была укреплена стальными полосками, от которых сейчас осталась лишь ржавая тень. Но зато в потемневшем от времени дереве весело поблёскивал явно новый замок.
Этот зал Льисс-Ма тоже помнила. Двустворчатая дверь вела в широкий коридор, ведущий к выходу. Узкая угловая – к лестнице вниз. А вот дверь напротив…
– Пошли, взглянем, что за этой дверью. Мне кажется, там должно быть что-то интересное. Видишь, замок новый?

Отредактировано Льисс-Ма (06.03.2017 21:26:59)

Как и следовало ожидать, дверь оказалось закрыта. В конце концов, просто так, за здорово живёшь в старую дверь впихивать новый замок не стал бы. Но это не сильно огорчило Трин. Ничуть не смутившись, она развязала висящий на поясе кошель, что явно раньше принадлежал кому-то из бандитов. Немного покопавшись в нём, она вытащила ключ, вставила в замочную скважину, и… Замок открылся.
Льисс-Ма удивлённо взмахнула хвостом, что в языке тела аргониан означало примерно то же, что и удивлённо вскинутые брови у меров. Ну надо же. У кого-то из встреченных ими бандитов оказался ключ от комнаты главаря, одновременно – казны и склада награбленных ценностей. Надо будет спросить у девушки, кто же оказался предателем, что хотел втихую обнести своих товарищей. Конечно, разницы им особо никакой… Но просто любопытно.
Дверь негромко скрипнула, впуская беглянок вниз. И тут же они ненадолго забыли друг о друге. Трин скользнула к своим любимым кинжалам, Льисс-Ма – к своему прочному, повидавшему виды рюкзаку.
Против ожиданий, её неизменный компаньон, её «горб» оказался цел и даже не до конца выпотрошен. Грабители забрали все зелья, вытащили её походный инструментарий – чтобы потом торжественно отправить к бесполезному хламу. Дошли до высушенных пучков трав, любовно перемотанных в лоскуты ткани – и бросили это дело. В рюкзаке остались лишь они, да несколько небольших стеклянных баночек и бутылочек. Ну и ещё огниво.
Бурча себе под нос проклятья в адрес бандитов, Льисс-Ма развязала мешок и переложила ступку, пестик и тигель на их законные места. После недолгих размышлений в рюкзак отправились и взятые со стола бандитов две лепёшки.
Уже легче. Осмотревшись, аргонианка заметила стойку с оружием, и, едва сдержав радостный вскрик, метнулась к ней. Там стояли мечи различной длины, пара топоров, два довольно топорно сработанных деревянных лука… И отблёскивающий сталью и серебром лук Льисс-Ма. Тот самый, что подарил ей отец на совершеннолетие, вскоре после обряда наречения имени. Аргонианка уже успела привыкнуть к своему оружию, и расставание с ним оказалось бы для неё серьёзной потерей. Хотя, явно, не такой серьёзной, как потеря кинжалов для Трин… Девушка, судя по всему, была готова чуть ли не расцеловать свои смертоносные игрушки. Льисс-Ма не смеялась. Она во многом понимала свою подругу.
Теперь оставалась лишь одна вещь, которую ей хотелось бы вернуть. Аргонианка бы согласилась вернуться в Королл без лука, без своего оборудования, даже без одежды. Обливион побери, да она бы согласилась голышом пройтись отсюда до Имперского города ради возвращения этой единственной вещи…
Оглянувшись по сторонам, девушка нашла, что искала. На довольно грубо сработанном столе стоял небольшой фонарь, внутри которого горела свеча. Рядом с ним лежали две маленькие шкатулки и браслет из светлой бронзы. Не слишком широкий, явно рассчитанный под женскую руку. Его поверхность украшал узор в виде волн и каплевидные вставки камня, который аргонианка ещё ни разу не видела. Отливая то тёмно-синим, то небесно-голубым цветом он напоминал бирюзу, но при этом с белыми кольцеобразными прожилками. Из-за них каждый камень напоминал срез какого-то неведомого дерева.
Что ж, тут только две пленницы-девушки, и Льисс-Ма меньше всего намерена обкрадывать свою спасительницу.
– Трин! Твой браслет?
Не дожидаясь ответа, она принялась за шкатулки. Откинув крышку одной из них, аргонианка не смогла сдержать вздоха облегчения. Её взгляду предстал амулет, который она так хорошо знала. Без которого она бы не ушла из этого форта. Её пальцы пробежались по пластинкам из мамонтовой кости, таким приятным и гладким на ощупь. Затем, будто устыдившись минутной слабости, девушка, наконец, обернула цепочку вокруг шеи и защёлкнула застёжку. Теперь она уже не боялась того, сто им предстоит. Льисс-Ма не сомневалась: удача их не оставит. В конце концов, им многого не нужно.
Во второй шкатулке оказался ещё один амулет, девушке неизвестный: кусок довольно крупного рубина на цепочке, покрытый необычными символами. Рядом с ним лежали два средних размера, с кулачок ребёнка, необработанных куска горного хрусталя.
– …и амулет – добавила она немного запоздало, любуясь на свою находку. Рубин… ну, смотрелся красиво, ничего не скажешь. Но необработанные драгоценные, полудрагоценные камни, а то и просто минералы были тайной страстью аргонианки.

– Да, он самый. Забирай.
Что ж, не носит так не носит. Значит, браслет остался от кого-то из предыдущих жертв обитателей форта. Хотелось бы верить, что она сейчас жива, кем бы ни была. Хоть би и в рабстве: из любого плена можно сбежать, как наглядно это продемонстрировали Трин и Льисс-Ма.
В таком случае, наверное, она не будет против, если её спутница заберёт эту часть добычи себе. Аргонианка покрутила украшение в руках, любуясь камнями. Да, вещица простая, но вместе с тем – красивая. Наверное, хозяйка этого браслета очень скучает по нему… Если ещё жива.
Немного поколебавшись, девушка всё-таки надела украшение на руку. Запястье пролезло внутрь без особого труда, и в этот момент Льисс-Ма ощутила что-то необычное. Будто бы каждого кусочка её шкуры коснулись десятки тонких-тонких иголок – но не причиняя боли, не впиваясь в плоть, лишь щекоча. Странное ощущение исчезло буквально через долю секунды, словно его и не было. Аргонианка вздрогнула от удивления, но затем поняла причину странности.
– А браслет, кстати, зачарованный. По-моему, он должен защищать владельца от чего-то.
Она предпочитала одеваться скромно, говорить мало и держаться от людей подальше. Поэтому как украшение её браслет не особо заинтересовал. А вот как артефакт… Осталось только до конца понять, как проявится магия, заключённая в этой вещице. И при каких обстоятельствах.
На вопрос своей подруги Льисс-ма даже не ответила. Обнести разбойников… Конечно, отнимать имущество у других – к этому девушка не привыкла. Но и оставлять этих уродов безнаказанными не хотелось. В конце концов, должны же они хоть что-то получить за свои старания? Немного коробил тот факт, что всё это золото, все эти трофеи некогда принадлежали кому-то другому, кто, возможно, умер от рук разбойников. Но голос разума подсказывал, что вряд ли эти несчастные уже смогут когда-либо вернуть себе утраченное. Да и к тому же… У вора вор дубинку спёр. Если эта дубинка была украдена раньше, станет ли это двойным воровством? Или не будет кражей в принципе?
Не понять. Проще брать всё, и не забивать себе голову вопросами, на которые нет ответа.
– Если в сумке место кончится, кидай в мой рюкзак. Только флаконы не побей – сообщила Трин аргонианка, с облегчением скидывая с себя чужую рубаху и переодеваясь в куда более привычные для неё одежды. Удивительно, что тряпки не выкинули. Ботинки-то понятно: хорошие ботинки всегда в цене. Особенно среди подобных отбросов общества. А вот зачем им женская рубашка? Зачем кожаная куртка явно женского фасона? Именно что куртка: бронёй её назвать было сложно. Отразила бы она разве что удар ножом или кинжалом, и то скользящий. Оставалось только радоваться отсутствию логики в действиях бандитов.
Но вот, всё, что можно было унести, заняло своё место в сумках девушек. Пришло время покинуть это место, пока их не навестили незваные гости. Льисс-Ма затянула клапан своего рюкзака, затем приторочила к нему сбоку свой колчан. Придирчиво отрегулировала ремни, пока её подруга выписывала угольком на стене крайне затейливое пожелание в адрес атамана. Успокоилась она, лишь убедившись, что рюкзак не натирает плеч и не мешает тянуться за стрелами в колчане. Лук аргонианка держала наготове, памятуя о ждущем их у дверей часовом.
– Пошли, если ты тут закончила. Как ты думаешь, я смогу одним выстрелом оглушить часового?
С этими словами Льисс-Ма показала своей подруге одну из стрел, с которой она минутой ранее смогла снять наконечник. Конечно, такой стрелой всё ещё можно убить, если попасть в глаз или в кадык. Но если стрела угодит в лоб или в затылок, то несчастный не скоро очнётся от потрясения. Или, точнее сказать, от сотрясения. Стрелять в лицо ей особо не хотелось: слишком велик риск. Аргонианка всё ещё не хотела никого убивать. Но при этом ей не хотелось давать шанса часовому поднять переполох или кинуться на них. И без того Трин уже получила рану… Которой, кстати, стоило заняться как можно скорее. Но уже когда они выберутся из этого бандитского гнезда.

Часовым оказался орк. Причём в отличие от своего сородича, которого они с Трин временно лишили всякой возможности пользоваться руками, этот орсимер соответствовал всем стереотипам, что существуют касательно представителей этой расы. Явно не имея возможности найти для себя что-то более тяжёлое из брони, он напялил на себя кольчугу, а в качестве оружия выбрал тяжёлый двуручный молот. Подходить близко к нему казалось самоубийством. Конечно, недостаток подобного оружия в том, что оно медленное. Пока бандит возьмёт молот в руки, пока им размахнётся, Трин наверняка успеет проделать в его теле пару не предусмотренных природой дырок для быстрого слива крови. Но если он таки размахнётся, таки нанесёт удар… От дробящего оружия зачастую не спасали даже тяжёлые доспехи – безжалостный удар превращал в кровавую кашу всё, что скрывалось под ними. Что случится же с ними – луче даже не представлять. Неаппетитное зрелище.
Придя к этому выводу, Льисс-Ма аккуратно положила на пол свою стрелу без наконечника. Конечно, разбойник всё же пренебрёг шлемом, и потому шансы на успех у них оставались. Но если она промахнётся, орк их просто сомнёт и размажет по стеночке. Предоставлять ему подобную возможность нельзя. Поэтому рядом с одной стрелой, извлечённые из колчана, легли ещё две. Их наконечники поблёскивали сталью. Если бандита не получится оглушить – придётся его ранить. А учитывая длину коридора, аргонианка успеет пустить ровно три стрелы. Хорошо, что кольчуги от них защищают не слишком эффективно. Во всяком случае, хуже, чем латный доспех, который обычная стрела бы вряд ли взяла.
Но вот, настал подходящий момент. Разбойник прошёл в одну сторону коридора, дошёл до лестницы и со скучающим видом побрёл обратно. Льисс-Ма выскользнула из своего укрытия, встала в удобную для стрельбы позицию. Спокойно, как на охоте. Главное – не нервничать. Вдох. Одним плавным движением стрела ложится на специальный бугорок у середины лука, расщеплённым основанием находит тетиву, оттягивает ей всё дальше и дальше. Затем плавный выдох. Оперение стрелы чётко указывает на макушку ничего не подозревающего бандита.
И вот, когда в лёгких аргонианки почти не осталось воздуха, коротко свистит тетива. Стрела летит медленно, гораздо медленнее, чем распространяется звук – и орсимер вздрагивает, начинает оборачиваться. Но у него нет шансов успеть.
Едва слышно стукнуло дерево о кость и бандит, охнув от боли, повалится на пол. Он и не помышлял о том, чтобы браться за оружие. Постанывая от боли, орк держался одной рукой за пострадавший затылок, второй – опирался о пол, пытаясь встать. Но сделать это ему было не суждено. Подобно молнии к поверженному противнику метнулась Трин. Как всегда, её волновало одно: чтобы их очередная жертва лежала смирно и не звала дружков. В этом Льисс-Ма была с ней совершенно солидарна.
Саму же аргонианку охватывали смешанные чувства. Как и любой охотник, она гордилась своим удачным выстрелом. Даэдра побери, ей с оленями редко так везло! Очень часто вместо сердца животного её стрела находила лёгкое, и охота затягивалась надолго. Приходилось терпеливо идти по следам животного, ожидая неминуемого конца… А тут одним выстрелом свалила весьма нехилого такого орка. А с другой стороны, её всё ещё было неприятно причинять боль и вред другим. Пусть даже таким отбросам общества, как разбойники. Хорошо хоть что удалось обойтись меньшим злом. С облегчением девушка спрятала лежащие на полу стрелы обратно в колчан.
Пока Трин связывала их очередного пленника, девушка поднялась наверх, к заветному выходу. Вряд ли снаружи окажется второй часовой, но проверить она была просто обязана… А, кого она обманывает. Льисс-Ма просто хотела вновь увидеть солнце, зелень лесов, уже тронутую желтизной осени… При всей её любви к заброшенным фортам и руинам, аргонианке хотелось покинуть это место как можно быстрее. И вряд ли кто-то стал бы упрекать её в этом желании.
Тяжело скрипнула створка двери, и в подземелье ворвался прохладный воздух. Полуденное солнце заливало всё вокруг своим светом, било по глазам своей яркостью, непривычной после полумрака подземелья. Приветливо шумели под лёгким ветерком листья… Они выбрались.
Осознав это, Льисс-Ма почувствовала слабость в ногах. Она чуть не упала, в последний момент вцепившись когтями в дерево. Выбрались. Две девушки, которых лишили всего, даже одежды, которых бросили в темницу в глубине этого забытого форта – выбрались. Против них стояло двенадцать человек, но это их не остановило. Каковы шансы? Откуда такое везение?
Неважно. Это потом. Сейчас им нужно убраться как можно дальше отсюда… Трин почему-то считала, что аргонианка знала дорогу к городу отсюда. Наивная. Она даже не знала дорогу отсюда до своего бывшего лагеря, где её спеленали – схватили девушку ночью, и дорогу до форта она совершенно не запомнила. Но они найдут путь. Может, и не сразу, но найдут. Смерть от голода им не грозит, воду они если что найдут… Всё в порядке.
Справятся.