Дождя давно не было, и земля высохла. Для племени Ахеммуза это обернулось не только непривычной для Грейзленда жарой, но и проблемами пропитания. Нуждающиеся во влаге растения стали лишь тенями самих себя - тонкие, покрытые пеплом и пылью, они больше не могли в полной мере утолить голод гуаров, а значит и голод эшлендеров племени. Следовало отправляться на охоту и добыть как можно больше мяса, как можно скорее. Многие охотники так и поступили, однако не Ашур-Дан. Он собирался выйти еще до восхода солнца, чтобы успеть добраться до предполагаемого места охоты, прежде чем солнце войдет в зенит. Но не сумел. Каким бы удачливым охотником ты ни был, как бы ты ни был ловок и силен, ты - ничто против своей матери. Особенно, если последней взбрело в голову, что ты немедленно должен ей помочь.
-Как долго мне еще ждать? - нетерпеливо выпалил Ашур-Дан, уже битый час ожидавший своей участи подле Кууны, перебирающей результаты своей работы - готовые одеяния и доспехи, которые она прежде чинила или шила по меркам.
-Совсем недолго, - столь же резко ответила ему мать, бросив на мятежного сына недовольный взгляд, а затем вернувшись к своей работе. - Неужто я виновата в том, что спина моя совсем плоха стала последние годы? Прикажешь мне самой таскать все это? - женщина с раздражением бросила на тюк, что она уже долгое время формировала, очередную мантию. - Совести у тебя, верно, нет, Ашур-Дан.
Эшлендер страдальчески вздохнул и отвернулся к выходу из юрты, остановив тяжелый взгляд на неподвижно застывшем, как и все вокруг, кустарнике. Охотника тянуло прочь из лагеря, а каждый час промедления казался испытанием. Нет, пожалуй, это не из беспокойства о племени и его пропитании. Скорее из желания скорее остаться одному, без допекающей родни и так называемых друзей. Однако просто отказаться помогать он тоже не мог. Все же Ашур-Дан понимал, что услуга делается за услугу. А Кууна, как и Ишуннидан, которой пока видно не было, по просьбе охотника обещали остаться с его дочерью Ашахул, коей шел пятый год, и приглядеть за ней. Честно говоря, выбора у них не было, но за это Кууна могла себе позволить немного поворчать.
-Бери, - скомандовала мать, отвлекая сына от его мрачных мыслей. - Отнесешь это, потом возвращайся. Я дам напутствие перед дорогой.
Ашур-Дан молча взял тюк и без лишних вопросов и пререканий поволок его в указанную юрту. К чему были нужны все эти проволочки, он сам не до конца понимал, однако смирился с тем, что женщины сами горазды придумывать себе проблемы и беспокоиться о них, попутно вовлекая в их решение ничего дурного не сделавших мужчин. Эшлендер не привык спорить с матерью, ибо всегда знал, что это не закончится ничем кроме нотаций, зачастую нелепых.
По дороге обратно Ашур-Дан углядел чуть в стороне и Ишуннидан, и маленькую Ашахул, и был замечен, в свою очередь, ими. Дочь в сию же секунду радостно бросилась наперерез отцу, чтобы поприветствовать его и попутно повиснуть на его руке, что позволяло тащиться следом, едва волоча ноги. Баловство не нравилось мужчине, однако он не спешил пресечь его, так как Кууна уже вышла из юрты и стояла у входа, строго глядя на эту "семейную идиллию".
-Ты все отнес? - вопросила женщина, прекрасно видя, что тюка за спиной сына уже нет.
-Да.
-Ашахул, поиграй в юрте. Можешь достать бусины, какие тебе нравятся, - девочка, услышав слова своей бабушки, радостно умчалась, а Кууна продолжила, обращаясь к сыну. - Ты по что снова оставляешь дочь одну?
-Она вовсе не одна, а с вами, - Ашур-Дан покосился на Ишуннидан и кивнул матери. - Уж не предлагаешь ли ты мне быть подле нее круглые сутки?
-Ты побыл дома всего три дня, она даже не успела привыкнуть к тебе.
-Я побыл тут достаточно долго, - отрезал охотник, отворачиваясь и поднимая с земли оставленные подле юрты вещи, припасенные для охоты - плащ, веревка да оружие, и больше ничего. - Не задерживай меня больше.[icon]http://s008.radikal.ru/i305/1704/8a/d2176aa963e8.jpg[/icon]

Отредактировано Ашур-Дан Манаси (21.04.2017 16:45:07)

[icon]http://s008.radikal.ru/i305/1704/8a/d2176aa963e8.jpg[/icon]Ашур-Дан не успел сделать и десятка шагов, как его окликнули. Он ждал этого, однако думал, что позовет его мать, а не Ишуннидан. Сестра редко вмешивалась не в свое дело, но сейчас, по-видимому, она сочла, что это дело - ее. Охотник остановился, а юная эшлендерка, догнав старшего брата, отчитала его, словно дитя. Слушая нотацию, Ашур-Дан хмурился, хмурилась и Ишуннидан, и это делало их хоть немного похожими в эту минуту. Не дав брату и слова возразить и объявив, что отправится с ним, ученица шаманки быстрым шагом направилась к своей юрте, оставив Ашур-Дана закипать и беситься в одиночестве. Впрочем, злость прошла, едва исчезла из поля зрения дерзкая сестрица, и в душе осталось лишь привычное эшлендеру раздражение. Он не считал, что кому-то что-то должен, кроме, разумеется, своих прямых обязанностей - приносить в лагерь еду. За это, как полагал мужчина, его и не должны были тревожить лишними пустыми просьбами. Однако и мать, и сестра считали иначе, и, чтобы окончательно не испортить отношения в семье, приходилось с этим мириться. В самом деле, не так уж много времени он потеряет, если заглянет на минуту к дочери. Кууна, увидев, что Ашур-Дан возвращается, кивнула ему и молча удалилась, не желая спугнуть его и без того редко проявляющиеся отцовские чувства.
Ашахул сидела на земле в юрте у самого входа, где на нее падал солнечный свет снаружи. Силуэт отца, появившегося на пороге, на мгновение загородил солнце, и девочка подняла взгляд на вошедшего.
-Папа! - снова радостно воскликнула она, протягивая к нерадивому родителю руки. - Ты никуда не уходишь?
-Ухожу, - ответил Ашур-Дан, присаживаясь рядом с Ашахул. Та, юркая, словно маленькая ящерка, тут же переползла с земли на колени отцу и вручила ему связку бусин, которыми прежде играла. - В этот раз не надолго.
-Ты и в прошлый раз так говорил, - чуть насупилась девочка и уперлась лбом в грудь отца. - Но луны дважды путь свой по небесам преодолеть успели, прежде чем вернулся ты. Так Ишу говорит.
Ашур-Дан не удержался и фыркнул.
-Ишу, - протянул он с усмешкой. - Она пойдет со мной, и проследит, чтобы я вернулся скоро. А ты, - эшлендер вернул дочь на пол, усадив ее напротив себя, чтобы как можно более убедительно дать наказ. - Будь примерной и помогай Кууне, даже если она не просит. Ты поняла?
-Поняла, - с довольной улыбкой ответила Ашахул и кивнула. - Возвращайся скорее. А бусины возьми с собой, - "Зачем?" - рассеянно подумал охотник, однако не стал затягивать и без того долгое прощание и без лишних вопросов убрал связку в карман. Прежде чем уйти, мужчина сухо поцеловал лоб дочери, изобразил на лице подобие улыбки и порывисто удалился, чтобы больше ничто не успело его задержать. Снаружи, оглядевшись, он сразу увидел стрелой вылетевшую из юрты Ишуннидан, в беспокойстве оглядывающуюся по сторонам.
-Идем, - бросил охотник, быстрыми шагами направившись прочь от лагеря племени, заставляя сестру нагонять его. Умерить шаг он не собирался, весьма справедливо полагая, что, коль ученица шаманки сама вызвалась пойти следом, это ей нужно подстраиваться, а не ему. Едва эшлендерка поравнялась со своим братом, тот насмешливо проговорил:
-И что же скажет Мудрая Женщина на то, что ты увязалась за мной, как стая мух за гуаром? - чуть погодя чувство раздражения вернулось к охотнику, и он добавил обозленно. - Не думай, что ты будешь и дальше мною руководить. Сегодня я послушал тебя, но это не значит, что так будет и впредь. Ты не ашхан и даже еще не шаманка.

Отредактировано Ашур-Дан Манаси (21.04.2017 16:45:44)

[icon]http://s008.radikal.ru/i305/1704/8a/d2176aa963e8.jpg[/icon]Сестра опять напускала туман на свои слова. Делала это намеренно, путала любопытный ум и заставляла искать разгадки, которых, быть может, и не было. Ашур-Дан давно перестал обращать на это внимание. Он усмехался, стараясь приободрить себя тем, что ему не нужны эти разгадки, и раздражаться потому резона нет. Он и так был слишком зол сегодня. Впереди была славная охота и, быть может, ученица шаманки ему даже чем-то поможет. Не стоило злиться на нее.
Иссушенной травы становилось больше. Здесь почти не было проторенных троп, а если и были, то эшлендер намеренно с них сходил. Ни к чему ходить той дорогой, что хранит в себе память о сотнях меров и стадах гуаров. Там, где прежде ходил не один охотник, появиться может лишь тот, кто почитает охотника жертвой. Зверье же дикое предпочитает держаться в отдалении, а значит каждый раз стоит искать новые пути и плутать, чтобы отыскать племени пропитание. И идти стоило очень осторожно. Ишуннидан несомненно знала это, однако по какой-то причине не стала хранить молчание, как всегда делал на охоте ее брат. Вместо этого ученица шаманки принялась за старое, затянув ту же песню, что и давеча в лагере. Ашур-Дан вздохнул.
-Я иду одной дорогой со всем племенем, - упрямо буркнул он, глядя прямо перед собой и краем глаза замечая, что сестра пытается поймать его взгляд. Решив убедить ее в собственной правоте, эшлендер милостиво согласился повернуть голову и строго глянуть на Ишуннидан. - И если я иду быстрее многих, то не значит, что я должен стоять на месте и ждать. Я не люблю стоять на месте, - сказав это, Ашур-Дан отвернулся и поудобней перехватил копье.
А Ишуннидан все продолжала. Она вспомнила об отце и дне его памяти, и воспоминание это, призванное пробудить отголоски совести в душе эшлендера, не вызвало ничего. Однажды все умирают, так или иначе, и духи их навсегда остаются на стороне племени как поддержка потомкам в трудные минуты. Скорбеть повода нет. К тому же, старик Манаси был очень строг к своему сыну, которого, несмотря на явное увлечение охотой, слишком часто заставлял заниматься стадом гуаров. Ашур-Дан и ухом не повел в сторону сестры, неумолимо оставляя за своей спиной сухие кустарниковые растения и ощущая с каждым шагом все больше пепла под своими ногами.
Сестра вспомнила и об Ашанаби. Ашур-Дан ощутил легкую досаду и повернулся к сестре, чтобы укорить ту. Юная эшлендерка совершенно явно намеревалась разжалобить брата, вывести его на откровенный разговор, которого Манаси не хотел. Охотник остановился, преградив Ишуннидан дорогу, с показной усталостью оперся о копье и уставился на ученицу шаманки с немым упреком во взгляде. Голос сестры задрожал, алые глаза налились гневом и обидой. Обидой, несомненно, не за себя, а за прочих, кто, как ей казалось, сам не мог постоять за себя.
-Что ты хочешь заставить меня сказать тебе, сестра? - строго спросил эшлендер. - Ты, как и всегда, взвесила каждое свое слово, вымерила то количество слез, что надо пролить, чтобы убедить меня? Веришь ли ты в то, что я решу изменить себе и своей природе, или лишь заставляешь себя верить? - эшлендер положил руку на плечо Ишуннидан для пущей убедительности и наклонился к ней ближе. - Твой ум живой и пытливый, а сила воображения сродни силе магии. Ты можешь поверить в собственные слова, даже если суть их - твоя выдумка. Но я не могу. Я знаю, что мне нужно, и чего я хочу. Мои мысли идут врознь с твоими.
Мужчина отстранился и развернулся в сторону виднеющейся за пепельной завесой Красной горы. Где искать зверя в такую жару? Вряд ли кто осмелится греться на солнце сейчас, когда оно не просто светит, но и жарит. Особенно те твари Вварденфела, кровь которых густеет и замедляет свой ход в ночи. Жар для них губителен в этот полуденный час, а значит скрываются они в пещерах, разломах, за валунами и в тени кустарников. Туда и следует направляться.
-Гляди, - Ашур-Дан махнул рукой вперед себя, привлекая внимание сестры. - То место перед нами - там три остроконечных камня, и за ними сухое дерево. Заглянем за них. Следи за ветром.
И, не дождавшись, пока сестра ответит, эшлендер направился туда, чуть по диагонали, чтобы легкий, едва заметный ветер дул ему в лицо и не приносил его собственный запах зверью, что могло скрываться в ущелье. Краем глаза Ашур-Дан следил за сестрой, время от времени одобрительно кивая. Конечно, он знал, что она понимает, как вести себя в пустоши. Однако иногда ему все еще казалось, что Ишуннидан - ребенок, делающий все всем вопреки.

Отредактировано Ашур-Дан Манаси (21.04.2017 16:46:11)

[icon]http://s008.radikal.ru/i305/1704/8a/d2176aa963e8.jpg[/icon]Чужаки. Какой эшлендер привечает чужаков? И последнему скрибу известно, что Эшленд - это то место, где без спросу лучше не появляться. К тому же, сидеть безмятежно у костра всего в часе пути от лагеря, изможденного засухой. Мириться с этим не следовало, однако и рваться в бой, не разобравшись, тоже. Пугает всегда лишь незнание, а значит его нужно одолеть в первую очередь.
На слова Ишуннидан Ашур-Дан не ответил, ибо они и так были понятны. В кои то веки мысли брата и сестры сошлись на одном, и в эту секунду, даже если бы оба промолчали, действовали бы они столь же слаженно, как будто обсудили все в мельчайших деталях.
Он обогнул три остроконечных камня с левой стороны, она - с правой. Четыре чужака и носом не повели в их сторону - спокойствию незнакомцев можно было только позавидовать. Слившись с серым камнем и тенью, что он отбрасывал, Ашур-Дан замер, с усмешкой наблюдая за непрошеными гостями. Двое, то и дело хохоча, негромко напевали застольную песню, один - увлеченно и жадно ел, и лишь последний, четвертый, молча и угрюмо глядел в сторону. На лице его был платок и очки, закрывающие глаза от пепла, хоть сейчас это и было лишней предосторожностью - небо было чистым, и бури не предвиделось. Из-за очков нельзя было разобрать, куда направлен взгляд чужака, однако явно не в сторону двух эшлендеров, что, скрываясь в скалах, наблюдали за четверкой.
Оружие было при тех, что пели, и при том, что ел - короткие клинки да топоры. Ни одного лука, ни одной сулицы. Незнакомец в очках был безоружен. "Значит, маг" - понял Ашур-Дан, бросив короткий взгляд в ту сторону, где пряталась Ишуннидан. Хоть девушка и молода, в магии она явно превосходит старшего брата, предпочитающего более простые способы защищаться и убивать. Однако стоит ли атаковать незнакомцев, коль они, судя по разложенным пожиткам да походному костерку, находятся в пути? Куда они идут и зачем? Только прибыли или уже возвращаются?
Мешки, что лежат рядом с костром, набиты до предела. Значит, путники ослаблены тяжелой ношей - гуаров подле них нет. Что они тащат в мешках? Честной охотой добытые шкуры и кость? Камни, что так ценятся там, на их родной земле? Быть может, данмеры наведались в одни из многочисленных руин, чтобы разграбить древние храмы и дворцы? Ашур-Дан напрягал зрение, как мог, однако так и не понял по очертаниям тюков, чем они набиты.
Чужаки допели свою песню и присоединились к трапезе товарища, а четвертый лишь отпил воды из фляги, чуть приподняв платок с лица. Мельком охотник углядел множество шрамов и ожогов на подбородке незнакомца и снова усмехнулся - так вот зачем тот прячет свое лицо. Нужно быть глупцом, чтобы скрывать раны прошлого, которые, коль не убили, сделали только опытнее и сильнее.
Общее представление о четверке чужаков сложилось вполне явно, и Ашур-Дан вернулся назад, за скалу, присев за широким валуном. Ишуннидан встретил он тут же.
-Нужно подождать, пока они продолжат путь. Узнаем, куда они идут - поймем, опасны ли они для племени. Когда они возьмут свою ношу, они станут слабее.

Отредактировано Ашур-Дан Манаси (21.04.2017 16:46:26)

[icon]http://s008.radikal.ru/i305/1704/8a/d2176aa963e8.jpg[/icon]Ашур-Дан спокойно отнесся к необходимости подождать, пока Ишуннидан раскинет свои гадальные кости и камушки. Он понимал, что ученица шаманки каждый свой шаг должна сверять со Знаками не только потому, что ее этому учили, а еще и затем, чтобы быть уверенной в своем решении и его последствиях. Если ему, охотнику, для уверенности нужно было лишь прислушаться к собственным мыслям, то Мудрым женщинам полагается заглядывать глубже. Это ее долг, и мешать ей не следует. В то же время, спокойным эшлендер оставался и потому, что знал - чужакам далеко не уйти. Они всегда ходят медленно, даже если ничем не нагружены. В этом же случае две пары легких ног догонят их в два счета.
Ни слова не поняв из торжественного возвещения о результатах гадания, Ашур-Дан хмыкнул и покачал головой. Привычка Ишуннидан украшать свои слова до такой замысловатости, что суть ускользала от простых меров, к числу которых и относился ее брат в том числе, была неискоренима. Возможно, даже понимая, как выразиться яснее, сестра уже просто не могла произнести слова иначе - они сами срывались с ее губ.
-Я ничего не понимаю в твоих Знаках, сестра, - коротко бросил охотник, поднимаясь на ноги и заглядывая за камень, где путники уже погасили костер и, негромко переговариваясь, распределяли тюки между собою. - Пора идти.
Двумя серыми тенями эшлендеры следовали за путниками, изнемогающими от жары под своими многочисленными слоями брони и одежды. Мало того, что им приходилось нести на себе тяжелые и неудобные тюки, так они еще и волочили с собой много лишнего. На одном из их привалов Ашур-Дан заметил в руках того, что был в очках, толстую книгу. Вот уж что точно ничем не поможет в Пустоши. Разве что использовать как растопку или прихлопнуть ею настырного жука. К чему им за спинами колуны и огромные металлические фонари, охотник тоже не понимал, ведь деревья в фоядах такие сухие, что их ветви можно ломать голыми руками, а в темноте достаточно света костра, чтобы чувствовать себя уверенно. Охотник вспомнил бестолкового ученого, которого он однажды водил за собой в Пустоши, и с пониманием кивнул самому себе. Чужаки вечно тащат с собой все, что только могут унести, и эти - не исключение. Однако почему они так уверенно движутся, даже не осматриваются по сторонам, и оружие убрали за пояс? Словно бы с самой Пустошью договорились. Видно, что они здесь не в первый раз, и цель их путешествия где-то рядом.
Ашур-Дан не забывал время от времени, по дороге, слегка отклоняться от маршрута чужаков и уходить вглубь, то быстро карабкаясь на каменную гряду фояды, то заглядывая в ущелья. Он был уверен, что долго они с путниками не провозятся, а вот на обратной дороге хорошо было бы найти подходящие охотничьи угодья. Чуть в отдалении, кажется, в одной из пещер соседней фояды, слышался рев алита - возможно, они с сородичем не поделили укрытие от пекла и теперь шумно возились, выталкивая один другого и непрестанно рыча. Охотник приметил это место и с довольной физиономией вернулся к чужакам. Те, хотя явно и слышали звериный вопль, даже виду не подали, что испугались или насторожились, видимо, потому, что уже достигли своего лагеря. Им оказалась заброшенная деревня, где от домов и дороги остались лишь основания стен и редкие булыжники на протоптанной тропке. Ашур-Дан бывал здесь не раз, но каждый раз миновал деревушку и не разглядывал ее - ни алиты, ни кагути, ни никс-гончие тут не задерживались, а значит нечего тут было делать и охотнику. Как оказалось, помимо разрушенных домов и кучки гуаров было тут еще кое-что - вход в тайное убежище подозрительных н'вахов. Они юркнули туда один за другим, оставив после себя лишь свои и чужие следы, которые заинтересовали как Ашур-Дана, так и его сестру. Не рискуя пока приближаться вплотную к пещере, эшлендеры остались стоять в отдалении, из-за угла полуразрушенного каменного жилища рассматривая звериный след на пепле.
-Не знаю, - покачал головой в ответ на немой вопрос Ашур-Дан, нахмурившись и дернув плечом. - Это не гуар, не алит, и не кагути. Пальцев больше, - он, оглядевшись по сторонам, все же сделал несколько шагов в сторону входа в укрытие и склонился над одним из следов, задумчиво покусывая губу и продолжая хмуриться. - Их несколько. Есть большие и маленькие. Хотя они все не очень крупные, - эшлендер выпрямился и осторожно поставил свою босую ногу в один из следов, после чего убедился, что когтистые пальцы незнакомых существ лишь на пол ладони выходят за пределы его ступни. - Должно быть, не намного крупнее нас.
Еще недолго постояв у входа в пещеру, Ашур-Дан в конце концов перестал хмуриться и беззаботно направился в обратную сторону.
-Идем, - обернулся он к Ишуннидан. - Нам нечего здесь делать. Эти чужаки наверняка не опасны для племени.

Отредактировано Ашур-Дан Манаси (21.04.2017 16:46:38)

[icon]http://s008.radikal.ru/i305/1704/8a/d2176aa963e8.jpg[/icon]Ашур-Дан сделал несколько решительных шагов в сторону, прежде чем Ишуннидан заставила его обернуться. Охотник страдальчески закатил глаза и медленно перевел взгляд на вход в пещеру, у которой стояла сестра. Ну разумеется, она даже предположить не может, что кто-то в силах ослушаться ее прихоти. Хотелось проучить маленькую всезнайку, отправив ее во тьму подземелья в одиночестве, раз ей того так хочется, а самому пойти в ту сторону, где уже поджидал алит, рожденный для того, чтобы копье Ашур-Дана пронзило его толстую шкуру. Но нет. Как мог он оставить Ишуннидан одну? Если вдруг с ней что-то случится… Мало того, что все племя ополчится против беспечного Манаси, так он еще и сам будет испытывать угрызения совести. Нет, как и всегда, избалованная ученица шаманки добилась своего.
-Несносная егоза, - процедил сквозь зубы охотник, сжимая кулаки и нехотя следуя за сестрой, уже юркнувшей в темноту пещеры. С ней совершенно невозможно совладать, если только ты не Наммани!..
В темноте, подвластной эшлендерам, хорошо был различим узкий проход вниз - туннель, по-видимому, вырытый искусственно, или же просто выровненный для удобства и оснащенный деревянными подпорками. Ашур-Дан уже видел нечто подобное – это была шахта, место, где чужаки выдалбливают из скал руду и драгоценные камни, чтобы увезти их потом на материк. А после себя оставляют мертвые, безжизненные подземелья, сухие и пустые, готовые вот-вот обрушиться. Если их не заняли квама, конечно. В таком случае у пещер появляется вторая жизнь.
Здесь не было тех диковинных созданий, оставивших следы у входа в пещеру. Не было никого, кроме трех данмеров, двое из которых, закованные в кандалы, работали, а третий стоял и смотрел, постукивая пальцами по рукояти меча, убранного за пояс. Его задачей было сторожить шахтеров, находящихся тут, по-видимому, в плену, а потому за входом он не следил. В самом деле, какова вероятность, что в эту пещеру кто-то войдет? Если это будет животное, его будет слышно задолго до того, как оно появится в свете факела. А эшлендеры?.. Эшлендеры едва не прошли мимо, и если бы не непослушная маленькая шаманка, то… А где она? Ашур-Дан, потерявший сестру на некоторое время из виду, обернулся и обнаружил, что та уже спешит обратно наверх, к свету, однако вид имеет более, чем решительный. С таким видом от своих прежних затей не отказываются. Охотник безмолвно последовал за юркой девицей, и, едва они оказались у самого выхода, Ишуннидан заговорщицки зашептала свой план.
-Что происходит здесь?! – недоумевающе повел бровью Ашур-Дан. – Чужаки добывают серебро, вот что здесь происходит. И не нам их останавливать. Тут таких слишком много, чтобы мы могли им помешать, и ты это знаешь, - охотник покосился в сторону, откуда все еще едва слышно доносился стук кирки. – Но если ты так хочешь поговорить с теми двумя, то убить их стража не составит труда. А я его меч себе возьму.
С луком наготове эшлендер вернулся к пещере, где все осталось по-прежнему за время их недолгого отсутствия. Один только данмер из тех, что держал кирку, на секунду остановился, упираясь руками в свои колени и тяжело дыша. Видимо, работа вымотала его. Бедняга закашлялся, выплевывая на землю кровь и мокроту. Вооруженный надсмотрщик, не желавший терпеть эту вынужденную передышку, громко гаркнул что-то закованному в кандалы меру. Он замахнулся было своим тяжелым кулаком, но не успел приблизиться к жертве своего гнева. Стрела пронзила его горло, до самого своего оперения воткнувшись в шею стража. Недолго похрипев, протягивая руки к ране и пошатываясь, данмер все же рухнул наземь, а оба шахтера, резко выпрямившись и выставив перед собой кирки в качестве защиты, напряженно вглядывались во тьму.
-Иди, говори, - махнул рукой Ашур-Дан, пропуская Ишуннидан вперед. Сам он следом за ней, даже не глядя на чужаков, прошел прямо к трупу стражника и остановился над ним, с ухмылкой рассматривая его пронзенное насквозь горло. Идеально ровно, ровно посередине, под кадыком. Хороший был выстрел. И стрела осталась целой. Охотник, не церемонясь, ногой перевернул тело данмера на бок, чтобы взять стрелу за оперение и вытащить ее, а после вытереть от крови об одежду покойного. Ашур-Дан снял с пояса бедолаги меч, рассмотрел его: почти новый, заточенный, даже, похоже, не пользованный – повезло. Такой можно будет легко обменять на что-нибудь. Охотник перецепил находку себе на пояс и только тогда перевел взгляд на двух шахтеров.

Отредактировано Ашур-Дан Манаси (21.04.2017 16:46:58)