Персиваль Авелис был имперцем жестоким. Выросший в нищете и постоянном голоде он, как и многие не нашедшие достойной работы, встал на преступную дорожку и большую часть жизни прожил руководствуясь правилом: «выживает богатейший» и потому был готов на всё и вся ради этого самого золота. Потому, когда некая ухоженная особа, с ног до головы укутанная в дешёвую накидку и с дорогущим перстнем на мизинце, поинтересовалась нет ли здесь кого, кто мог бы ей помочь, он сразу почуял хорошую наживу. Нюх его не подвёл.
    Предложение изуродовать слабую беззащитную девушку, его ничуть не смутило – напротив, он был только рад не пыльному и прибыльному делу. Узнав от нанимательницы, когда и где ему ожидать добычу, он устроился в закоулке и спокойно ждал на пару со своим мечом.  Мужчиной он был довольно крупным, ширококостным и широкогрудым в тёмных кожаных доспехах, местами прикрытых сталью. Однако, слившись с тенями он был не заметен до тех пор, пока из-за угла не послышались тихие женские шаги. Насторожившись, он вытянул шею и узнав девушку, тот час же перешёл в наступление. Без всяких предисловий он двинулся на свою несчастную и хрупкую с виду жертву, сжимая кулак и без замаха, быстро, попытался ударить её в живот.
    В след за этим не джентельменским жестом, последовал тихий шелест стали. По-прежнему не стремясь что-либо объяснить девушке он направил на неё клинок. Да и зачем ему было что-либо объяснять той, кого он считал простым расходным материалом? Вот сейчас он хорошенько порежет её личико этой сталью, так, чтобы взглянуть на неё было страшно, и пойдёт за своим золотишком. Разве что…
    - Пикнешь – убью, - с самым серьёзом видом пообещал наёмник, сверля её свирепыми маленькими и чёрными глазками.
    Тем временем, по соседней улице, буквально через дом, неспешно шагал Нейтанмар. Маг совершенно не подозревал, что творилось буквально в десяти шагах и был весь погружён в размышления, касавшиеся «Магических Петель Лошвела» - крайне занимательной (но нудной для девяносто трёх процентов жителей Тамриэля) книги в которой высказывалась теория, способная заставить мир взглянуть на магию под новым углом и объяснить многие не понятные ранее вещи. Естественно, что за этими занимательными мыслями он оказался несколько рассеянным, шагая домой по инерции и крайне редко задумываясь о том шуме, который доносился с соседней улицы.