Ночь была лунной и на удивление светлой, так что дорога к дому торговца древностями, что скоро должен был стать жертвой ограбления, была хорошо освещена. Безусловно, это была не самая лучшая ночь для совершения преступления, но Мирасо, привыкшей подчиняться чужим решениям, даже когда те касались ее собственной безопасности, нечего было возразить дяде. К тому же, когда тот инструктировал ее насчет предмета и места кражи, он с уверенностью заметил, что в случае этого дома не следовало даже утруждать себя выбором подходящего времени - дело обещало быть плевым. Согласно его сведениям, полученным из достоверных источников, в доме не было никакой охраны, и к нужной вещи, находившейся где-то на втором этаже, было легко подобраться благодаря удобно расположенным окнам и отсутствию замков. Дрет, опять же, не желая перечить родственнику, в ту же ночь отправилась выполнять его поручение, надеясь, что на этот раз его слова окажутся правдой. А ведь и за время ее небогатой практики вора-домушника случалось, что "сведения из достоверных источников", то есть полученные дядей от якобы живших в нужном доме осведомителей, были далеки от истины. Два раза из-за ложного предупреждения об отсутствовавших в доме ловушках Мирасо едва не осталась без пальцев, и не единожды случалось, что замки сундуков, в которых были заперты артефакты, оказывались защищены магией, из-за чего несведущей в этих делах данмерке приходилось тащить на горбу домой эту непробиваемую простой отмычкой мебель. Но, как уже не единожды было подмечено, ее делом было подчиняться, а не возражать, так что, конспирации ради по самые глаза замотавшись в черный плащ с капюшоном, воровка отправилась на дело.

Вскоре, воспользовавшись ориентирами, данными ей Раинилом, Дрет достигла нужного дома, расположенного на углу пыльной торговой улицы, близкой к рынку, и выстроенного, судя по всему, в имперском стиле. Как и говорил дядя, на одной из сторон двухэтажного строения, выходящей в переулок, друг над другом располагались два средних размеров окна. Мирасо, еще издалека прикинув свои перспективы на успешное проникновение внутрь, пришла к выводу, что влезть сразу на второй этаж, минуя необходимость входить через переднюю дверь, она все же сможет - оба окна имели над собой по тряпичному навесу. Обрадованная своим открытием данмерка, не переставая постоянно озираться по сторонам в поисках возможной стражи, приблизилась к нужной ей стене. Мирасо, подпрыгнув, осторожно влезла на первый навес, тут же предупредительно заскрипевший, из-за чего ей пришлось встать на четвереньки, чтобы равномерно распределить вес. Пока она пыталась поймать равновесие, данмерка задрала голову, чтобы еще раз посмотреть на окно, которое, как она ожидала, все же впоследствии придется взламывать. К ее вящему удивлению, оно оказалось приоткрытым, что окончательно ввело Дрет в состояние когнитивного диссонанса - не слишком ли все просто? Какой мер или человек, хранящий в доме ценную вещь, оставит на ночь свое окно открытым, пусть даже в целях проветривания? Уж не ловушка ли это, коих Мирасо с некоторых пор боялась особенно сильно?

Девушка, опасливо встав на обе ноги, из-за чего все еще рисковала провалиться сквозь навес в дорожную пыль, дотянулась рукой и осторожно приоткрыла окно, чтобы заглянуть внутрь дома. Подтянувшись на руках, она, тихо шурша плащом и ногами, которыми пыталась опереться о стену, просунула верхнюю часть туловища через оконный проем, не вызвавший у нее подозрений в плане наличия ловушек. Из глубины комнаты на нее уставились два красных широко раскрытых глаза, хорошо различимые даже в темноте. Мирасо тут же замерла на месте, перестав копошиться и вперив взгляд в незнакомца. Повисла неловкая тишина, в оконном проеме, казалось, образовался вакуум. Данмерка собралась было по старой доброй памяти дать деру, справедливо полагая, что наткнулась хозяина дома, пока за долю секунды не разглядела предполагаемого оппонента повнимательнее - одет он был в такую же, как у нее, "воровскую" одежду, скрывавшую большую часть тела и верхнюю часть лица, а в руках данмер держал белый кувшин, который она, памятуя описание дяди, и должна была украсть. Мирасо заколебалась, не зная, то ли действительно лучше бежать, пока не поздно, то ли за добычу стоит побороться, хотя ее шансы, судя по всему, и были ничтожно малы. Девушка, не спуская глаз с "коллеги", ловко и бесшумно перекинула нижнюю часть тела через подоконник, чтобы встать на пол комнаты и точно перегородить конкуренту путь к отступлению, хотя, как уже говорилось, ему вряд ли бы составило большого труда отбросить ее с пути при необходимости. Тем не менее, залезть в комнату стоило еще и потому, что мимо дома могла в любой момент пройти стража, которая, заметив женский зад, торчащий из окна чьего-то второго этажа, вряд ли будет беспокоиться о сохранности чьей-то там чести и поднимает тревогу.

Вакуум, ранее образовавшийся в помещении, стал еще ощутимее после того, как между двумя посягателями на чужое имущество теперь была дистанция меньше двух шагов. Мирасо, упершись задом в подоконник, чтобы стоять как можно дальше от вора, ободренная собственным негодованием, в весьма борзом, но тихом тоне заговорила с ним.
-Может, отдашь мне кувшин? - судя по неизменившемуся лицу собеседника, незатейливая просьба на него не подействовала. - А себе возьмешь что-нибудь другое, а? Мне правда очень надо... - она сделала шаг по направлению к незнакомцу, глядя ему в глаза и вытягивая вперед руку, наивно надеясь, что тот не заметит ее поползноваения. Тот же, желая уберечь свою обновку, шарахнулся назад. Как это часто бывало с Дрет когда она не получала желаемого по первому требованию, особенно во время приступа клептомании, о котором, правда, сейчас речь не идет, данмерка практически тут же потеряла над собой контроль и повысила голос. - А ну дай сюда эту хренову вазу, козел! - Мирасо тут же мертвой хваткой вцепилась в артефакт, зажатый в руках оппонента. Тот замотал предметом декора по сторонам, пытаясь отцепить от нее взбесившуюся данмерку, но добился лишь того, что она теперь моталась по сторонам вместе с вазой, тщетно пытаясь оттащить агрессора в сторону окна. Ее смехотворные усилия, стоит ли говорить, не возымели ровным счетом никакого эффекта, лишь создав ненужный шум. Так как девушка не умела ни колдовать, ни драться, что бы сейчас очень пригодилось, она решила применить единственный известный ей прием самозащиты, то есть удар коленкой в пах, что она, пыхтя от натуги, и сделала. Неизвестный данмер, судя по всему, не ожидавший подвоха, на миг ослабил хватку, чем дал Мирасо возможность выдернуть из своих рук кувшин, поплатившись за это, однако, возможностью устоять на ногах. В момент, когда она, коротко пискнув, уже готовилась выпасть из окна спиной вперед, оппонент успел схватить ее за занесенную в воздух правую конечность. Оставив сапог, что был ей велик, в руках неизвестного, Дрет лихо перемахнула через подоконник, ударившись спиной, сделала в воздухе короткий кульбит, прерванный ударом лицом в поверхность первого навеса, и, не успев повиснуть на оном, задницей приземлилась в дорожную пыль. Кувшин, чудом не выпавший из ее рук, уцелел, как и везучая данмерка-неврастеник, которая в процессе падения уже успела пересчитать все свои потенциально сломанные кости и вывихнутые суставы. Потирая ушибленную часть тела, босая на одну ногу Мирасо поспешила скрыться с места преступления.

Отредактировано Мирасо Дрет (04.09.2016 13:57:51)

Ушибленный зад болел просто невыносимо, наводя бегущую Мирасо на мысль, что при выполнении кульбита она либо растянула левое бедро, что вряд ли, либо по крайней мере там теперь точно зреет огроменный синяк, пульсирующий болью. Несмотря на острое желание хотя бы почесать или растереть пострадавшую ногу, данмерка, не останавливаясь, неслась по ночному Блэклайту с браво отжатой у другого вора добычей. Оторваться от преследования, а судя по топоту и ору за своей спиной она была уверена, что тот неудачник все еще не оставил желания вернуть вазу себе, ей, всю жизнь попадающей в подобные ситуации, труда не составит. По крайней мере, так думала сама Дрет, сворачивая в переулок, после которого собиралась, перебежав через мост, затеряться где-нибудь в трущобах, где пыхтящая жертва ее быстроногости быстро бы потеряла ее из виду.
Повернув на выходе из темной улочки вправо, Мирасо в пару прыжков достигла лестницы, что должна была стать последним рубежом перед мостом и впоследствии ее окончательным исчезновением из виду преследователя. Правой рукой, спрятанной под плащом, девушка поплотнее прижала к себе драгоценный артефакт и весело поскакала вниз по ступенькам, чрезвычайно собой довольная. Рано она радовалась, как выяснилось секундой позже.

Услышав за спиной грохот, не обещавший ничего хорошего, Дрет, которую от мостовой отделяла уже несчастная пара ступенек, успела лишь застыть на месте и с выражением недоумения на физиномии обернуться назад. Внезапные бочки задорно преодолели лестницу и настигли стоявшую у ее основания девушку, свалив ту с ног, и столь же бравурно проехались по ней сверху, пересчитав ее позвонки и весело подпрыгнув на затылке, после чего, громыхая, укатились в неведомое прекрасное далеко. Хрупкая ваза, придавленная весом данмерки и недоброжелательных к ней резервуаров, раскололась на несколько частей и теперь больно впивалась в грудь. Едва успев сообразить, что произошло, Мирасо, у которой от парада бочек на ее затылке перед глазами плясали разноцветные пятна, приподняла корпус с земли и развернула его по направлению к предательски опасной лестнице. Однако, ни передышки, ни объяснений она так и не получила, вместо этого оказавшись придавленной обратно к мостовой все тем же неуемным вором, минутой ранее все пытавшимся ее догнать. Предусмотрительный данмер, видимо, не желая становиться счастливым обладателем расцарапанной в кровь физиономии, схватил девушку за руку и утрамбовал ту в землю поплотнее, навалившись сверху. Та, стоит ли говорить, констатацию факта своего пленения встретила крайне неприветливо, и, будучи хоть и слегка пришибленной, чувства собственного достоинства, равно как и обоняния, не потеряла.
-Слезь с меня! - Мирасо, сипя от натуги, постаралась задрать голову как можно сильнее, лишь бы убрать свое лицо от хари незнакомца. - От тебя ры-ы-бой воня-а-ае-е-ет! - произнеся оную нелицеприятную вещь с интонацией капризного ребенка, Дрет практически на автомате подтянула к груди согнутую в колене правую босую ногу, чтобы создать хоть какой-то буфер между собой и любителем морепродуктов. Мужик, видимо, по жизни не понимал с первого раза, чем вынудил жертву своего величия предпринять третью попытку избавиться от источаемого им амбре, а именно путем наложения свободной левой руки на его лицо. Мирасо, ведомая одновременно страхом и возмущением, весьма бесцеремонно приземлила свою пятерню на нос агрессора, попытавшись резко оттолкнуть того от себя и прошипев вдобавок угрозу. - Чтоб тебя разорвало, а! - упертый данмер, видимо, все еще отчего-то думающий, что ваза цела и за нее следует побороться, не поддался давлению и другой рукой сбросил с себя грабку наглой девахи, и, не успев ее обезвредить, тут же получил наотмашь по лицу. Воспользовавшись его замешательством, Дрет отъехала на заднице назад, стремясь вылезти из-под придавившего ее вора, но, наехав ею на осколок от вазы, тут же остановилась, взвыв от негодования и боли. - А-а-а, хренова хре-е-е-ень, даэдра мне в зад!
-Так-так, кто тут у нас орет? - раздалось вдруг где-то поблизости. Мирасо, тут же прекратив самозабвенно ныть из-за осколка вазы, больно впившегося ей в левую ягодицу, резко обернулась, готовая тут же подняться и броситься наутек, что в ее придавленном положении было более, чем самонадеянно. В паре метров от дерущихся стояли два стражника, пришедшие со стороны прекрасного далека, то есть с другого берега, куда минутой ранее по мостовой укатились бочки. Среди незваных гостей один был явно постарше и повыше и обладал очаровательно торчащим во все стороны хвостом, завязанным на макушке, а второй, судя по всему, был совсем молодой и держался строго, с написанной на физиономии тупой бравадой. - Чего посуду бьем, а? - хвостатый в два шага приблизился к ворам, практически не оставляя распластавшимся по мостовой правонарушителям возможности бежать. Стражник, состроив подозрительный прищур, несколько секунд переводил оценивающий взгляд с одного фигуранта на другого. Мирасо, выпучив глаза, нервно сглотнула, от благоговейного ужаса готовая упасть в обморок. Представители власти с самого ее клептоманского детства были людьми, которых девушке следовало избегать при любых обстоятельствах. Если ее сейчас арестуют... Хватит ли у дяди денег выкупить ей свободу? Да и захочет ли он? Кувшин-то все равно разбит... - Обливион меня раздери! Дрет, это ты? - стражник вдруг чему-то обрадовался, всплеснув руками и состроив счастливую физию, чем ввел все еще сидящую жопой на осколке данмерку, услышавшую свою фамилию, в состояние, близкое помутнению рассудка. - А ты все воруешь, да? - Мирасо, сама не до конца понимая, на что надеется, двинулась еще дальше назад и сделала попытку встать, чтобы потом, ясен пень, слинять. Страж порядка, очевидно, предвидев возможность подобного поползновения с ее стороны, больно схватил ее за запястье и рывком заставил подняться на ноги. Воровка вскрикнула, тут же судорожно зажмурившись не то от боли, не то от испуга. Сердце ее уже готово было выскочить из груди, к горлу подступил ком. Это точно был ее конец. - Куда собралась, дрянь? - прошипел агрессор, заглядывая той в лицо.
-Я ничего не крала, - тут же забормотала Дрет, мелко дрожа от ужаса, сковавшего ее тело. - Это был его кувшин, этого мужика. Я ничего не брала, клянусь, - стражник гыгыкнул, не дослушав ее объяснение до конца.
-Ах, да ты, наверно, просто погулять вышла, да? - он сжал ее запястье еще сильнее, заставив Мирасо всхлипнуть. - Или это у вас свидание такое, м?
-У вас ничего на меня нет, - уперто твердила данмерка, игнорируя вопросы стражника. - Я ничего не крала, отпустите! - представителя власти явно забавляли как лепет жертвы его величия, так и явный страх, вызванный им в ее сознании. Он довольно ухмыльнулся, отчего-то вздыхая, и затих на пару секунд, позже переходя на шепот.
-Помню, как я тебя арестовал в первый раз, Дрет... Давно это было. Да только ты вот все такая же тупая, как тогда, - хвостатый опять вздохнул, видимо, удивляясь неразумности воровки. - И чего ты все попадаешься, скажи мне? Нормальный вор за это время уже давно научился бы красть нормально, а ты все мозолишь мне глаза своей физиономией, - он, видимо, только что вспомнив о наличии рядом с собой второго фигуранта, вдруг прервался и посмотрел на данмера, сидевшего у его ног на земле. - А этот хмырь с тобой вместе что ли ворует? - он перевел взгляд на Мирасо. - Или это ты у него чего стащить пыталась, а? Признавайся, Дрет, не томи, тут все свои.

Отредактировано Мирасо Дрет (07.09.2016 00:51:19)

Все то время, пока ее конкурент, с приходом стражи невольно ставший товарищем по несчастью, в весьма наглом и панибратском тоне пререкался с представителями власти, Мирасо, едва не потерявшая рассудок от страха, стояла в сторонке и не смела влезать в их перепалку. Да, в принципе, даже будь у нее желание внести свою лепту в их содержательный обмен любезностями - что ей, перепуганной трусихе, говорить человеку, подобных которому она с самого детства боится больше всего на свете? Как и чем оправдываться? Ее так переклинило, что данмеркой оказалась забыта даже ее основная стратегия выхода из стрессовой ситуации - то есть, побег, возможный в условиях, созданных борзым незнакомцем, что отвлек на себя внимание стражников. Тело ее словно налилось свинцом, коленки и руки все еще дрожали, хотя на нее уже никто и не обращал внимания. Что уж говорить - даже после стольких лет воровской практики смелости Дрет, несмотря на свойственную ей наглость, решительно не доставало.

Вскоре угроза ареста, все это время призрачно маячившая перед обоими ворами, с уходом буквально атакованных незнакомцем стражников окончательно растворилась в воздухе. Мирасо, все еще будучи в шоке как от этого происшествия в целом, так и от противоречивого поведения своего настырного "коллеги", послушно протащилась следом за ним прочь с мостовой, где их могли заметить потенциальные сменщики хвостатого и его подопечного. Будучи уже готовой благодарить героического в ее глазах данмера, столь дерзко себя поведшего со стражей (несмотря на его ложь об их якобы свидании, которая ей не очень-то понравилась), девушка, однако, получила порцию обвинений в свою сторону, что заставило ее отбросить все любезности и начать грубить в ответ. Несмотря на весьма явное отсутствие нехороших намерений с его стороны, на претензии малознакомых людей, пусть даже и оправданные, Дрет всегда реагировала однозначно. От праведного возмущения даже коленки трястись перестали - действительно, как он смеет, да еще и по лбу ей пальцем постучал, хамло неотесанное!
-А ну грабли убрал, - мгновенно обозлившаяся Мирасо, с лица которой исчезло всякое покорство, запоздало отмахнулась от руки вора, которую тот уже успел убрать от ее физиономии. - Если б не ты со своими бочками, гений-недоносок, я бы ее и не разбила. Силенок догнать не хватило, да? - данмерка презрительно хмыкнула, выдержав паузу, чтобы собеседник осознал, насколько он ничтожен. - По тебе прям видать, что неделю не жрал, то-то от тебя рыбой несет. Небось думаешь, что я ворую забавы ради? - тут она вовремя осеклась, потому как рассказывать незнакомцу о подлинных причинах, приведших ее этой ночью в дом торговца древностями, она не желала.

Тут воровка, в кои-то веки спокойно постояв на одном месте, босой ногой почувствовала холод камня, коим был выложен путь к мосту. Несмотря на теплый сезон, этот день выдался пасмурным и дорога не успела прогреться - к тому же, место, на котором они с "коллегой" стояли, почти всегда находилось в тени. Поджав подмерзшую конечность аки цапля, Мирасо обогрева ради потерла ее ступней о штанину ноги, на которой стояла. Тут же бегло оглядев окружающее пространство в поисках потерянного сапога, девушка пришла к выводу, что поблизости ее обувь не валяется - вероятно, незнакомец бросил ее где-то по дороге. - Ты куда мой сапог выкинул, а, грязекраб помойный? - Дрет обошла стоявшего напротив данмера сбоку, и, выйдя из-за угла, стремительно взлетела вверх по лестнице, откуда, обернувшись на последней ступеньке, сверху вниз с усмешкой посмотрела на оставшегося позади мужчину. - Или хочешь себе и второй забрать? А то чего, продашь, еще рыбы себе купишь, ха-ха, - и, не дожидаясь, пока незнакомец поднимется следом за ней, а он, судя по напрягшейся физиономии, как раз собирался это сделать, она резво двинулась дальше по маршруту, которым они сюда и попали, твердо намереваясь найти свою пропащую обувку. Высматривать в темноте черный сапог, пусть даже и под светом двух лун, было задачей не из легких, и Мирасо, игнорируя пыхтящего где-то поблизости вора, то и дело останавливалась в особо темных углах, дабы исследовать их повнимательнее. Мужик отчего-то шел за ней по пятам, но, судя по его столь же активным перемещениям где-то поблизости от нее, он тоже искал ее имущество, которое столь легкомысленно выкинул в ходе погони.

Данмерка на проявления его участия к судьбе своей ноги и сапога отреагировала неоднозначно, иногда опасливо озираясь на чересчур близко по ее мнению подошедшего вора, и, не стесняясь его возможной реакции, шарахалась от того в сторону. "Коллега" своим поведением вызывал у нее весьма неоднозначные чувства, несмотря на благодарность, которую она, пусть и не высказывая, все же к нему испытывала. Конечно, он мог выступить против того стражника лишь руководствуясь эгоистичным желанием самому не оказаться втянутым в эту историю с украденной вазой. Но в таком случае разве не проще было бы просто свалить вину за ограбление на Мирасо, оправданиям которой стражники, очевидно, столкнувшиеся с ней не в первый раз, не поверили бы? Дрет, в силу своей бесхитростности и беспомощности перед лицом стражей порядка не знала ответа на этот вопрос и, как не старалась, не могла представить себя на месте незнакомого данмера, вместе с ней отправившегося на поиски одиноко лежащего где-то в пыли городских дорог сапога.

Отредактировано Мирасо Дрет (07.09.2016 20:17:07)

Несмотря на все усилия босой на одну ногу Мирасо, призванные идентифицировать местоположение недостающего сапога, удача и на этот раз обошла ее стороной, отдав предпочтение данмеру-незнакомцу. Когда тот окликнул "коллегу" и протянул ей свою находку, девушка вместо того, чтобы отблагодарить следопыта, отчего-то обозлилась на него еще больше - видимо, позавидовала его поисково-розыскным навыкам. Буквально вырвав из рук мужчины свою обувь, она, напоследок злобно зыркнув на него исподлобья и дернув правым ухом, что означало раздражение, молча отряхнула сапог от пыли и натянула его обратно на подмерзшую правую ногу.

На самом же деле, причины ее сердитости были все те же, старые и добрые, а именно - весьма нелестные комментарии вора по поводу ее якобы несносного и наглого поведения по отношению к нему. Мол, она отжала у него ту несчастную вазу, нарушив тем какой-то выдуманный им самим, по мнению Дрет, кодекс воровской чести, и вдобавок назвал ее шмакодявкой, хотя, судя по виду, он был не намного старше, да и сам особой расторопностью не отличался. Ранимой Мирасо было действительно обидно слышать в свой адрес такие эпитеты и беспочвенные обвинения, ведь сама данмерка была убеждена, что именно этот незнакомец был виноват в уничтожении вазы и теперь своими заявлениями старался переложить вину на нее. Тем не менее, она ничего не сказала, проглотив обиду, и лишь нервно поджала губы, остановив сорвавшуюся было с них просьбу закрыть хлебало. Не отреагировала она и на его тут же последовавшую вроде бы попытку помириться, состоявшую во внезапно открывшемся интересе со стороны вдруг подобревшего данмера в ее проблемах. Оправдываться перед ним объективными обстоятельствами, пусть они и были не в ее власти, Дрет не хотела. Только рассеянно кивнула, слушая его наставление о правилах поведения со стражей, про себя подумав, что все равно никогда не сможет себя так вести.

Дождавшись, когда Мирасо обуется, незнакомец тут же двинул вперед в направлении прочь из переулка, где был найден ее сапог. Судя по добродушному выражению лица и расслабленной походке, вор уже окончательно отошел от недавнего потрясения и коварства "коллеги", простив ей все и сразу, даже то, чего она не совершала. Чего о самой девице, продолжающей сердитым прищуром сверлить спину удаляющегося мужчины, сказать было нельзя. Поддерживать дальнейшее знакомство со столь наглым, по ее мнению, субъектом, она не была намерена, ибо простить ему его оскорбления вот так и сразу Дрет не могла, да и, наверно, не хотела из-за взыгравшей гордыни и жалости к самой себе. Возможно, знай он всю правду, вор бы не стал столь активно отстаивать свою правоту, но, как уже было сказано, поведать ее девушка решительно не хотела. Откровенному разговору с незнакомцем она предпочла исчезновение с его глаз долой. Обиженная данмерка сперва сделала вид, что идет за ним, словно верная собака, обрадовавшаяся, что ее простили, но едва дождавшись, пока вор проследует прямо по переулку чуть подальше, бесшумно шмыгнула за поворот вправо. Опасаясь, как бы он не заметил ее исчезновения, чего Мирасо боялась скорее по привычке ввиду своей нервной натуры, чем из-за объективной угрозы с его стороны, девушка зашагала вперед, слушая свое сердце, бившееся где-то в горле.

Вскоре, так и не услышав за собой погони или оклика, Дрет успокоилась и уже в более умеренном темпе стала петлять по хорошо знакомым переулкам ночного Блэклайта, медленно продвигаясь в сторону рыночной площади, откуда было недалеко до дома. Там ее уже наверняка ожидал дядя, по своему обыкновению сидевший прямо на кухне с чашкой травяного чая в руках. Сколько она себя помнила, Раинил всегда досиживал до ее возвращения домой, как он сам говорил, чтобы убедиться в ее безопасности. При мысли об этом данмерка грустно усмехнулась себе под нос, видя некоторое ироническое противоречие в поведении этого мера, заставлявшего собственную племянницу воровать, но в то же время всегда ждущего ее домой с ночного рейда.

Услышав в конце одного из переулков подозрительный шорох, а затем и лязг доспехов, Мирасо без промедлений шарахнулась обратно за угол, тут же построив в уме обновленный маршрут в сторону дома, не включавший в себя повторное пересечение со стражей и, как она надеялась, с остальными субъектами, бродящими где-то поблизости. Каково же было ее, уверенной в собственной прекрасной топографической памяти, удивление, когда, завернув за очередной угол, она справа от себя увидела все того же вора-грубияна! Дрет испуганно застыла на месте, глядя в лицо обернувшегося на нее данмера, судя по отсутствию с его стороны каких-либо иных эмоций, так и не заметившего ее исчезновения. Девушка пару раз моргнула в попытке развидеть то, что ей почудилось, но незнакомец, к сожалению или нет, все же был реальный. Секундой позже он, шмыгнув за угол, исчез где-то на рыночной площади, внезапно оказавшейся на расстоянии вытянутой руки от новой локации тупящей Мирасо, все еще не до конца понимающей, где и почему ее навигационная система дала сбой. Мужик же, как ни в чем ни бывало, вскоре вернулся обратно с едой в руках, не дав Дрет достаточно времени для разработки нового плана побега, тем самым снова выставив ее необходимости конфронтации с ним. Хотя, судя по всему, наша обиженка была в этом тандеме единственной, кто все еще желал продолжить конфликтовать. Ей страшно не нравилось, когда последнее слово оставалось не за ней.

Девушка, даже не взглянув на солонину мира, судя по всему, честно спертую собеседником где-то на площади, тут же встала в позу, скрестив руки на груди и снова дернув правым ухом.
-Знаешь, мужик, ты действительно странный, - констатировала данмерка, глядя ему в лицо все тем же подозрительным прищуром. - Обзываешь меня последними словами, - она тряхнула башкой, демонстрируя свое непонимание чужого поведения. Несмотря на насмешливый тон, однако, уши и щеки ее горели праведной обидой, нанесенной "коллегой" ее самолюбию, и одну из главных своих задач девица видела в том, чтобы не заплакать от злости, что с ней вполне могло случиться - а в носу уже предательски щекотало. - Говоришь, что я никчемная, хотя сам пыхтишь, стоит тебе по лестнице подняться, - тут Мирасо, не сдержавшись, все же всхлипнула. - А ты вообще спросил, хочу ли я воровать, а? Прямо прелесть, а не занятие, м? Дурак ты, хмырь нечесаный. Жри сам свой чеснок, - Дрет, обойдя "хмыря" сбоку, двинула вперед, намереваясь пересечь площадь по диагонали.

Отредактировано Мирасо Дрет (14.09.2016 18:56:45)

Дрет, вопреки своей весьма грубой отповеди на любезность незнакомца, снова была тем остановлена, не успела она сделать и двух шагов в сторону дома. Нервная девица, до которой снова посмели дотронуться, с выражением недоумения и толики страха на лице вытаращила на вора глазищи, тут же навострив лыжи бежать в случае опасности - ей самой казалось, что она весьма ясно дала понять, что не имеет желания поддерживать с грубияном дальнейшего знакомства. Так почему же он снова к ней цепляется, если не затем, чтобы отомстить за пресловутую разбитую вазу и за оскорбления, ему нанесенные?
Вопреки ее пессимистичным ожиданиям, данмер не то что не причинил ей вреда, но даже извинился за свои недавние нотации, пояснив, что не имел в виду ничего серьезного. Мгновенно растеряв весь свой гонор, Мирасо растерянно заморгала и перевела взгляд с лица вора куда-то себе под ноги, стремясь скрыть смущение, которое, однако, все же выдавали красные и подрагивающие кончики ушей. Ей стало стыдно как за свою излишнюю эмоциональность, так и, практически впервые в жизни, за нелестные эпитеты, которыми она ранее наградила своего собеседника. Наверное, потому, что он был чуть ли не единственным мером, когда-либо признавшим свою вину перед ней, которую девушка, несмотря на собственное стеснение, все же за ним видела. Дрет в силу ее ранимости было тяжело понять, что не все оскорбления и придирки, несмотря на их негативный тон, призваны задеть собеседника - некоторые люди и меры, к числу которых и принадлежал, видимо, этот вор, таким образом просто выражали досаду на обстоятельства или стремились поддержать разговор, потому как иначе разговаривать не умели в силу своего характера и воспитания.

Как бы там ни было, Мирасо, скорая как на обиду, так и на прощение, была тронута искренностью незнакомца, представившегося Данелем, и если он и не заслужил полного ее доверия, то теперь хотя бы мог быть удостоен разговора.
-Ладно, неважно, - буркнула данмерка, все еще не поднимая на него глаз, но протягивая обмякшую руку в ответ на предложение познакомиться. - Я Мирасо, - сообщив оную важную информацию, воровка, недолго поколебавшись, согласилась следовать за собеседником (или, скорее, за его едой, потому как жрать ей действительно хотелось), все еще, однако, подозрительно на него поглядывая и держась на некотором расстоянии. Потому как Данель, несмотря на свойственную ему наглость, был признан Дрет субъектом довольно безобидным и явно не агрессивно настроенным, данмерка позволила себе на некоторое время забыть о разбитой вазе и сулящих ей проблемах. Случай расслабиться в чьей-то компании ей не следовало упускать - мало ли, когда в следующий раз предоставится подобная возможность... В конце концов, как она решила про себя, в случае чего бегать он не умеет, а она сама имела весьма сильный голос и крепкую глотку.

Вор привел коллегу, которую уже в пути начал развлекать своими монологами, на крышу одного из домов, что располагались прямо у крепостной стены города. Дрет, немало удивленная тем, что до сих пор сама не знает об этом месте, хотя всю жизнь безвылазно провела в Блэклайте, вскарабкалась по валунам следом за спутником и уселась поодаль напротив него, скромно поджав под себя ноги. Данель же тем временем, увлеченно жуя, вещал о несправедливо оплачиваемой работе матроса, где зарплата выдавалась мешками соленой рыбы, что небезосновательно вызвало его неудовольствие.
-То-то от тебя так воняет, - понимающе подметила девица, тем не менее, на этот раз желая лишь в шутку поддеть вора, а не оскорбить того. Секундой позже данмер, проигнорировавший ее замечание о собственном амбре, не преминул второй раз спросить почему она, собственно, ворует. Та же, снова выведенная этим проявлением любопытства из душевного равновесия, тут же нахмурилась, и, нервно уставившись в пол, неопределенно замычала, демонстрируя свое смятение.
-Ну... Это сложно объяснить... В общем..., - Дрет, снова покраснев, все же сделала над собой моральное усилие и решила хотя бы в общих чертах поведать Данелю правду. Он сам был с ней довольно откровенен, поэтому девушке было немного неловко столь упрямо не давать собеседнику прямого ответа, пусть ей этого и не хотелось. - В общем, с этой вазой. Я кое-кого подвела. Точнее, не кое-кого, а..., - Мирасо, полностью отчаявшись придумать нормальную завуалированную формулировку для своей мысли, раздраженно вздохнула, приложив к горячей щеке тыльную сторону ладони, чтобы оценить, насколько все плохо. Судя по температуре лица, его цвет был подобен оттенку ее глаз. - Короче, меня об этом попросил мой дядя... Знаю, звучит странно, но так и есть. Сама бы я..., - тут, вспомнив о своей низменной страсти к мелкому воровству, Дрет осеклась, посчитав фразу "сама бы я на такое не отважилась" неуместной. Она и сама не до конца понимала, болезнь ли это. И если да, то где заканчивалась мания и начиналось преднамеренное воровство? Границы на ее взгляд все еще выглядели размыто, внося в ее и без того нервное сознание еще большую сумятицу.
-Ладно, скамп с ней, с вазой... Ты, кажется, сказал, что хочешь быть магом? - Мирасо, действительно заинтересованная данным заявлением Данеля, удивленно вскинула брови и заерзала на месте, потому как ноги начинали затекать. - А что хочешь изучать? Небось Разрушение, а? Или Иллюзию? - девица, стремясь переключить внимание собеседника со своей скромной персоны, оглянулась кругом в поисках какого-нибудь плохо лежащего предмета. На крыше таковых не наблюдалось, поэтому, жестом наказав собеседнику подождать, Дрет проворно, в пару прыжков, вернулась на земную поверхность. Практически тут же отыскав валявшуюся на обочине бутылку из-под флина с отбитым горлышком, данмерка притащила ту обратно на крышу. - Вот, - Мирасо, согнувшись в поясе, деловито расположила посудину на самом краю крыши. - Покажи-ка, что умеешь, коль горазд. Тут все каменное, так что не дрейфь, можешь хоть огненными шарами начать кидаться, - весело добавила девушка, забирая из рук жертвы своего любопытства остатки бутерброда, и тут же их съедая.

Отредактировано Мирасо Дрет (02.10.2016 21:49:34)

Бутылка, минутой ранее столь браво добытая Дрет, оказалась отвергнута Данелем как тара, неподходившая для роли мишени в его магических экспериментах. Вандал, видимо, не замечая на себе недоумевающего взгляда жующей зрительницы, снова продемонстрировал свои сложные отношения с бьющейся посудой, невозмутимо отправив невинный бутыль в небытие. Данмерка, сосредоточенно наблюдавшая за телодвижениями коллеги, не посмела возразить, хотя и не понимала, зачем было уничтожать потенциально полезную в хозяйстве бутылку, чтобы потом все равно муторно спихивать ее осколки с крыши. Признав за Данелем авторитет мага, пусть и начинающего, девушка охотно приняла на себя роль пассивного наблюдателя. По крайней мере, до поры до времени - кто знает, может, он и не волшебник вовсе, а так, шарлатан какой, решивший похвастаться. То, что о наличии у себя каких-либо умений, способных поддержать или оправдать его желание стать магом, вор не сообщил, девица не подумала. Любопытной Мирасо было действительно интересно воочию посмотреть на чью-то ворожбу, будь то хоть молнии, хоть огненные шары, хоть превращение бутылки в грязекраба и обратно.

До данного момента, когда Дрет впервые в жизни познакомилась с магией так близко, что почувствовала на лице дуновение горячего воздуха, исходящего от огненного шара, ей уже однажды доводилось издалека наблюдать за занятиями кузена, безуспешно изучающего основы школы Разрушения. Чаще, однако, приходилось видеть их плачевные результаты. Бестолковый братец, своими выходками периодически заставлявший дядю рвать на голове волосы, уже не единожды пытался сжечь их дом и порой подпаливал волосы служанкам, которых "было не жалко". Доставалось и шевелюрам случайных прохожих, неосторожно проходящих под окнами кузена во время его самостоятельных магических изысканий. В общем, магию в доме Дрет не очень-то жаловали, лишив и саму Мирасо возможности ей обучаться, имея неудачный пример перед глазами.

Опыт же, приобретенный ей благодаря Данелю, в самом деле мало отличался от того, что у Дрет уже имелся, хоть и, безусловно, выглядело все весьма эффектно. Удобно утрамбовавшись на месте, данмер с самой серьезной из всех возможных физиономий выстрелил огненной струей из рук, направив ту в сторону соседнего дома. На близстоящую к недомагу девушку тут же пыхнуло жаром, заставив ее рефлекторно отступить на шаг назад от источника тепла. Тем не менее, вытаращенные на пламя глаза все же моментально высохли, заставив Мирасо прищуриться, а затем и зажмуриться, сморщив нос. Как выяснилось парой секунд позднее, Данель не достиг своей цели, то есть крыши каменного дома напротив, вместо этого уконтрапопив никому не мешавший кустик, росший доброй тройкой метров ниже.

-Да уж, Телванни из тебя никакой, - скептически заметила Дрет в ответ на замечание вора, вслух признавшего объективный вред, нанесенный окружающей среде из-за его магической несостоятельности. Тем не менее, данмер не собирался сдаваться, и предпринял новую попытку доказать, что умеет обращаться с рукотворным огнем. И снова эпично провалился, устроив обоим душ из песка и мелких камней, посыпавшихся на них сверху с задетой огненным шаром крепостной стены. Мирасо, не очень-то довольная результатом своей на первый взгляд безобидной идеи, в пару прыжков отскочила в сторону от эпицентра стихийного бедствия, следом за его виновником начиная нервно отряхиваться от песка и пыли. - От тебя сплошные неприятности, - буркнула она, распуская собранные в пучок волосы, чтобы вытряхнуть из них атаковавший их песок. Данель, однако, ржал так заразительно, что и недовольная последствиями спонтанного фаер-шоу Дрет невольно захихикала, оценив подлинный комизм ситуации.

Фокус с монеткой вору удался гораздо лучше и привел бесхитростную и, прямо скажем, слегка заторможенную Мирасо в подлинный восторг. Перестав трясти башкой, из которой на поверхность крыши уже высыпалась добрая горсть песка, девушка, сохраняя на лице выражение простодушного недоумения, а на голове воронье гнездо, робко приняла из рук Данеля подаренный медный цветок, что еще секунду назад предстал перед ней в обличьи монетки. Покрутив тот в руке и старательно попучив на него зенки, данмерка пришла к выводу, что тайны магии ей явно неподвластны и ее новый знакомый, несмотря на учиненный погром, все же кое-что в ней смыслит. - Вот это да! - тихо выдохнула девица, все продолжая рассматривать подарок и силясь найти в нем какой-то подвох, который помог бы ей разгадать тайну смены его личины. Уши ее тем временем снова наливались краской, излучая кругом тепло похлеще того, каким минутой ранее стрелял по "мишеням" Данель.

Из чертог ее разума Мирасо извлек вопрос необычайно многословного коллеги, возжелавшего вломиться в дом, на крыше которого они стояли, чтобы поискать там выпивку. Дрет, оторвав взгляд от цветка, озадаченно покосилась на сидевшего на земле товарища, и, заметив, что тот озирается по сторонам, тут же подумала о страже. Почувствовав, как внутри у нее все холодеет при мысли о том, что игры с огнем могли привлечь внимание представителей закона, пусть даже и находящихся на почтительном расстоянии от них, девушка нервно сглотнула. По уму, следовало покинуть крышу прямо сейчас, и желательно смыться куда подальше. Данелю, однако, надо было ответить перед тем, как он начнет действовать сам, не дождавшись ее вердикта.
-Ну, наверно, что-нибудь такое найдется дома у каждого..., - Мирасо снова рассеянно покрутила цветок в руках, напряженно вглядываясь в темноту улицы внизу и стараясь разглядеть или хотя бы расслышать обстановку по соседству. Кругом было тихо, что ее несколько успокоило. - Только вот нет ли тут стражников? - девица, осторожно сев на коленки на самом краю крыши, нагнулась вперед, чтобы повнимательнее рассмотреть окружающее пространство. Было по-прежнему спокойно. Обе луны исправно светили, клубы пыли, различимые в их свете, бесшумно перекатывались по пустынной улице. - Ладно, можешь попробовать, - нехотя признала Дрет, выпрямляя спину и застывая в своей позе на краю крыши аки изваяние, вперившее нервный взгляд в никуда. - А, кстати... Обязательно красть флин или что-то в таком роде? - судя по недоумевающему лицу вора - да, это было обязательно. - Ну ладно, ладно, твое дело, - Мирасо вскинула брови и пожала плечами, демонстрируя свое безразличие к данному вопросу, хотя она сама алкоголь целенаправленно никогда не употребляла, разве что дома за обедом. - Только, это... Иди, наверно, один, от меня толку мало. Могу только у двери постоять на случай, если кто мимо пойдет.

Отредактировано Мирасо Дрет (18.09.2016 22:55:41)

Данель, похоже, всерьез решился вынести приглянувшийся ему дом, сосредоточившись, судя по его же словам, на поиске выпивки внутри оного. Его же спутницу, лишь теперь убедившуюся в серьезности намерений мера, мало прельстила перспектива как целенаправленного воровства, которое ей не нравилось, так и столь же непривлекательная обязанность стоять на шухере. Даже ей было известно, что таким в случае опасности по башке достается первыми - если они вообще выживают... Фантазия у девицы была весьма богатая и позволяла при желании развивать тему всех возможных нехороших сценариев данного предприятия по всем направлениям, глубоко, тщательно, с расстановкой и до потери пульса или нервного срыва.
Нужно было как-то возразить или остановить слишком, по ее мнению, активного домушника, причем, скорее, из трусливых и малодушных побуждений - в случае чего огребать вместе с ним ей очень не хотелось, пусть данмер и был ей симпатичен. Но признаться было стыдно, особенно потому, что остаться караулить снаружи было ее идеей. Мирасо, состроив уже заранее чем-то обеспокоенную гримасу, с печатью глубокой мысли на лбу молча слезла с крыши следом за вором. Мысли и реплики лихорадочно носились в голове, не давая ей возможности нормально сформулировать возражение против задуманной Данелем авантюры. Тот, однако, не замечая ее метаний и то и дело открывавшегося и закрывавшегося в попытке что-то сказать, словно у рыбы на суше, рта, уже вскрыл замок. Напоследок дав девице расплывчатое указание покараулить и прикрыть его в случае опасности, вор скрылся внутри дома. Мирасо, в последний момент выдавившей из себя лишь жалкое "П-подожди", не оставалось ничего иного, кроме как, проклиная свою нерешительность, послушно остаться на улице.

Нервно озираясь по сторонам, Дрет, по-прежнему не имевшая ни малейшего представления о том, что должна делать, прислонилась спиной к стенке дома, чтобы оказаться в тени нависшей крыши. Привычным движением рук она хотела было накинуть на голову капюшон, но оный, как и плащ, на ее плечах не обнаружился. Озадаченная данмерка завертела башкой по сторонам в два раза более усиленно, осматривая в том числе и землю вокруг себя. Верхняя одежда, однако, нигде поблизости не обреталась.
-Скампово дерьмо, - Мирасо, умом понимая, что плащ мог потеряться где угодно из мест, в которых ее этой ночью носило, все же не могла так просто, без боя, расстаться с любимой шмоткой. Решив, что за две минуты, которые у нее займет подъем на крышу, с Данелем вряд ли что-то случится, девица с прытью отправилась на осмотр задуманной локации. В несколько прыжков она оказалась на крыше, где заветный плащ, стоит ли говорить, ей обнаружен не был. Топнув ногой с досады, Дрет, со столь завидной частотой терявшая предметы одежды на улице, собралась было вернуться на свой пост, но случившиеся в следующий момент форсированные события вынудили ее затаиться тут же, на крыше, резко припав вниз.

К дому, выйдя из того же ближнего переулка, которым сюда незадолго до эти пришли сами воры, стремительно приближался неизвестный мужчина. В том, что он шел в их с Данелем сторону, сомнений почти не возникало. Мирасо, стремительно теряя нервные клетки, оперативно распласталась по поверхности крыши и стала быстро подползать к ее краю, чтобы иметь лучший обзор на незнакомца. От страха, который девушка по жизни испытывала с незавидной частотой, конечности налились какой-то ленивой тяжестью, словно не желая пускать свою хозяйку дальше. В горле засвербило. Все ее естество твердило о том, что следует продолжить прятаться здесь, в темном углу крыши, и не лезть на рожон. Предупредить Данеля она все равно не успевает, потому как мужик, широко шагая, стремительно сокращал расстояние между собой и взломанной дверью своего, судя по всему, дома. Вступать с ним в какую бы то ни было перепалку было, безусловно, безумием с ее стороны, потому как отсюда не было видно, был ли незнакомец вооружен и насколько он адекватен. Дрет, нервно сглотнув, усилием воли заставила себя подобраться к самому краю крыши, и, развернувшись к нему боком, свесила вниз ногу, чтобы спрыгнуть вниз. Аноним подходил все ближе, вынуждая Мирасо решать и действовать оперативно, не раздумывая. Скампово дерьмо, во что я ввязалась из-за этого придурка?

В следующий момент девица, напоследок всхлипнув, словно уже оплакивая свое бренное существование вне Обливиона, спрыгнула на полусогнутые ноги с крыши, подняв вокруг себя облако дорожной пыли. От ужаса конечности затекли, из-за чего она, не удержав равновесие, все же завалилась набок. Так как действие происходило на фоне лицевой части дома, Мирасо оказалась прямо перед практически вплотную подошедшим к жилищу незнакомцем. Тот же, испугавшись свалившегося на него буквально с небо существа, отпрянул назад и потянулся было рукой к поясу, где должно было быть оружие, но поймал лишь воздух, потому как ни меча, ни кинжала при нем не было. Видимо он подумал, что перед ним предстал ассасин. Мужик явно не подозревал, насколько все на самом деле глупо и запутанно одновременно.
Дрет же, продолжая мелко трястись от непреходящего ужаса, молча поднялась на ноги и принялась отряхиваться, про себя решив разыграть перед анонимом комедию, потому как данные обстоятельства поступить по-другому ей не позволяли - по привычке бежать и подставлять тем самым Данеля было нельзя. Если ее, конечно, не убьют и не раскусят после первой же реплики.
-С-сэра? - вопросил незнакомец первым, остановившись в паре метров от "подарка небес". Мирасо, постаравшись сделать нормальное лицо, подняла взгляд на незнакомца, на ходу придумывая легенду о том, что же такого интересного она забыла на крыше его жилища.

В следующий момент мир ее перевернулся с ног на голову. Словно молния ударила Дрет, коренную обитательницу столицы Морровинда, и превратила и без того скудное содержание ее черепушки в сплошную однородную массу, лишив способности мыслить и говорить. Перед ней стоял самый натуральный, без сомнения, самый настоящий, иностранец. Или н'вах, выражаясь привычными сородичам девицы терминами. Одетый в плащ с капюшоном, тем не менее, открывающий лицо и позволяющий рассмотреть его необычно белое для данмерки человеческое лицо, голубые глаза и, даэдра их побери, круглые, короткие уши. Где это видано, чтобы уши были столь маленькими? Видеть столько необычного и нового, к тому же, воплощенного в облике одного существа, было для разума Мирасо поистине непосильным испытанием. Выпучив на иностранца глаза и открыв рот, девушка практически бессознательно протянула в его сторону руку, словно желая потрогать. Она моментально забыла и о двусмысленности настоящей ситуации, и о потенциально грозящей ей опасности, и о Данеле, в тот момент копошившемся где-то внутри дома в поисках алкоголя. Н'вахи были ей действительно в новинку. И желание прикоснуться к ушам одного из них буквально разжигало пожар в ее неадекватном сознании и заставляло чесаться ладони. Сам же иностранец, несомненно, таким вниманием польщен не был, хмуря брови и по счастью все еще не замечая приоткрытой двери дома. - Сэра, что вам от меня нужно? - его данмерис был столь плох, что частично вывел Мирасо из транса.
-Я? Ничего..., - она склонила голову набок, стараясь заглянуть тому под капюшон, чтобы увидеть цвет волос незнакомца. - Ваши уши такие белые...
-Послушайте, у меня нет на это времени, - мужик, быстро потеряв терпение, сделал шаг в сторону своей двери, но внезапно осмелевшая Дрет шагнула вбок следом за ним, таким образом становясь у него на пути.
-Можно их потрогать?
-Что? - незнакомец, кажется, к такой наглости не привык, и оттого озадаченно застыл на месте, тоже выпучив на нее глаза.
-Ваши уши, можно их потрогать?
-Да, да вы с ума сошли! - протестующе мотнув башкой, мужик двинул в сторону дома, по пути отпихнув девушку с дороги. В этот момент из дверей его жилища, одинаково сильно шокировав их обоих, выплыл Данель с бутылками в руках и тут же с хозяйским видом поинтересовался, что, собственно, происходит. Иностранец, судя по лицу, уже проклял тот день, когда ступил на территорию Морровинда.
-Д-Данель, смотри, это же настоящий н'вах, - перевозбудившаяся Мирасо нервно постучала по плечу Данеля, привлекая его внимание к лицу безоружного незнакомца, на которого снова стала беспардонно пялиться. То, что он мог владеть магией, ей в голову не приходило - как говорится, мозги отшибло напрочь. - У него голубые глаза и круглые уши. Ты только глянь, а! Впервые таких вижу!
-Послушайте, - иностранец, очнувшийся от первоначального шока, весьма борзо, что было, в общем-то, оправданно, оглядел обоих данмеров с ног до головы и повысил голос. - К-какое право в-вы имеете вламываться в мой дом посреди ночи? Я сейчас же позову стражу! - слово "стража" Дрет не понравилось и ввело ее в еще более нервное, практически неконтролируемое мозгом состояние. Будучи в состоянии афекта, Мирасо, которой в тюрьму не хотелось еще больше, чем когда-то стоять на шухере, выхватила из рук Данеля бутылку и замахнулась ей на грубого, по ее мнению, н'ваха. Тот успел увернуться от удара и, отнесенный инерцией к стенке, стал орать благим матом о помощи, что, впрочем, продлилось недолго - бутылка легко разбилась о его белую черепушку. Не стоило ему грозить морровиндским ворам стражей - хорошо это редко когда заканчивается. И уши его теперь можно было трогать сколько угодно, да. Мирасо, глубоко выдохнув, выронила из рук осколок своего орудия и озадаченно вытаращилась на Данеля, словно вопрошая, что это на нее нашло.

Отредактировано Мирасо Дрет (20.09.2016 13:51:32)

Мирасо, к которой постепенно возвращались остатки испарившейся было адекватности, рассеянно попятилась, давая Данелю, возжелавшему осмотреть бессознательного н'ваха, простор для маневра. У нее, словно у паралитика, снова затряслись руки, по локоть залитые суджаммой из разбитой бутылки. Несмотря на свое агрессивное поведение, убивать девица все же никого не хотела, поэтому разуплотненный вид незнакомца ее значительно нервировал, как и сам факт того, что она отважилась на него напасть. От себя она такой прыти решительно не ожидала, а потому с головой погрузилась в состояние когнитивного диссонанса, снаружи продолжая являть собой образец психической нестабильности. Огрызнуться на упрек Данеля, однако, ей ее обмякшее состояние не помешало.
-Знаешь что, умник, - Мирасо, не отрывая озлобленного взгляда от вора, послушно взялась за доверенную ей верхнюю часть туловища н'ваха, со сдавленным сипом приподнимая его над землей. Товарищи по несчастью несколько секунд неуклюже потоптались на месте, соображая, какой стороной лучше втащить полутруп в дверной проем, что заставило старательно соображающую Дрет умолкнуть лишь на пару секунд. - Чтобы начать их бояться, достаточно однажды быть арестованной. Тебе-то что, ты всегда отобьешься, - тандем, в авангарде которого стоял продвигавшийся спиной вперед Данель, ступил на территорию дома. Чувствуя, как затекают руки и ноша медленно оседает на землю, девушка по-хозяйски подбросила иностранца в воздухе, чтобы захватить его конечности покрепче. - Драться небось умеешь, а я только убежать и смогу. И то, - Мирасо раздраженно отпихнула от себя болтавшуюся где-то на уровне коленок голову мужика, больно бьющуюся о них лбом с каждым ее шагом. - Не всегда получается.

Данмерка, в потемках ориентируясь на голос и направление движения Данеля, следом за ним протащила бессознательное туловище к дверям спальни. Там, их, однако, уже ждали новые лица. Мирасо, заметившая угрозу первой, незамедлительно застыла в проеме, из-за чего тело несчастного иностранца на секунду оказалось натянуто, аки струна, ибо напарник девушки затормозил не сразу. Страдания полутрупа продлились недолго - испуганная Дрет практически сразу же после раздавшегося крика уронила на земь свою половину, на которой по несчастью н'ваха находилась в том числе и его черепушка. Круглоухая жертва с глухим стуком ударилась головой об пол, по приземлении трагично раскинув руки в стороны.

Данель, тут же оперативно попытавшийся покинуть опасное помещение, в дверях наткнулся на тоже уж развернувшую было оглобли в сторону выхода девицу, в довершение всего толкнув ее в ходе своего падения. Мирасо, коротко взвизгнув, приземлилась на задницу рядом с еще недавно бессознательным иностранцем, которого, видимо, привела в чувство неудавшаяся попытка лоботомии. Тут же ее, безуспешно старавшуюся закрыть свою физиономию руками от летящих со стороны кровати предметов, атаковала новоявленная орущая противница. В доме, где царил вопиющий бардак, подручного оружия было завались, но пользоваться им, кажется, умели все, кроме самой Дрет, избравшей тактику отступления.
-Да я тебе сейчас глаза выцарапаю, засранка! - оппонентка, очевидно, настроенная серьезно, с тазом в руках бросилась в погоню за отползающей на заднице в сторону двери воровкой, вынуждая ту встать на ноги и бежать от буйной бабы в гостиную. Перепрыгнув через дерущихся Данеля и н'ваха и затем преодолев дверной проем, напуганная до трясучки Мирасо на время скрылась из поля ее досягаемости. Таз же, запущенный в нее в последний момент, со свистом пролетел над ухом, с громким звоном довершая свой полет на полу у противоположной стены гостиной. Девушка в нервной горячке окинула помещение взглядом в поисках какого-нибудь орудия для самозащиты. На столе у узкого окна, через которое внутрь проникал лунный свет, ей была идентифицирована целая куча сподручных вещей, включая, кажется, самую ценную при данных обстоятельствах - скалку, неизвестно что делающую в гостиной. Задаваться подобными вопросами, однако, времени не было. Во вбежавшую следом за ней в гостиную бабу полетели две книги, пущенные одновременно из обеих рук, толстая кипа бумаги, весело разлетевшаяся по комнате еще в полете, и, наконец, чрезвычайно опасная скалка. Женщина, умело отгородившись от снарядов захваченной из спальни подушкой, дождалась, когда у противницы закончатся предметы для метания и во время образовавшейся паузы решила было контратаковать, но не успела укрыться от последней непредвиденной угрозы. Дрет, в отчаянии схватив последний оставшийся на столе снаряд, кинула в нее чернильницей, что открылась в полете и позволила своему содержимому вылиться наружу. Воинственная данмерка, секундой позднее с ног до головы забрызганная чернилами, замерла на месте, в шоке шумно втягивая в себя воздух и пуча на Мирасо глаза. Сама же метательница, испуганно вжавшись спиной в стол, тоже выглядела весьма удивленно, осматривая кляксы, причудливо заляпавшие лицо и сорочку оппонентки.

В следующий момент, прервав неловкий вакуум, образовавшийся между двумя женщинами в гостиной, от круглоухого иностранца поступила команда прекратить сражение. Агрессивная бабища, уж было собравшаяся поднять с пола скалку и начать мстить своей противнице, лишь кинула на нее горящий ненавистью взгляд, и, вытерев лицо рукавом, удалилась на зов своего товарища. Мирасо облегченно выдохнула, и, воровато косясь на спину уходящей прочь данмерки, на всякий случай подобрала с земли самое опасное оружие. Тут же она почувствовала, как из разбитого носа тонкой струйкой течет кровь, и, недоумевающе всхлипнув, утерла ее и без того мокрым рукавом. Видимо, один из предметов, запущенных противницей еще в спальне, достиг своей цели, чего она не почувствовала из-за состояния афекта, в котором пребывала, кажется, по жизни.

Вскоре оба вора, покинувшие чужой дом относительно целыми и невредимыми благодаря "дипломатическим" талантам Данеля, позвякивая бутылками, снова угрюмо зашагали по улице, направляясь в сторону порта. Дрет, молча хлюпавшая окровавленным носом, все же не удержалась и вместе с алкоголем тайно утащила с собой еще и скалку, и пустую чернильницу, и пару скомканных бумажек, валявшихся на полу. Для счета девица дополнительно присвоила себе вилку с кухни, куда она тайно проникла в ходе всеобщего переполоха, и заодно грязный бокал со сколом, теперь чуднó торчавший из заднего кармана штанов. Все это клептоманское богатство, большую часть которого она держала в руках вместе с бутылками, при каждом шаге с веселым звоном стукалось о стеклянную тару. Но выкинуть его, конечно же, было категорически нельзя.

Данель, как всегда взявший на себя роль провожатого, привел коллегу на какую-то скалу неподалеку от порта, большей своей частью выдающуюся в море. Мирасо, уже не задавая никаких вопросов, молча села на коленки, и, наклонившись к земле, с неизменным звоном разгрузила бутылки на каменную поверхность, постаравшись не выронить вычурно торчавшую из "букета" скалку. За чернильницей данмерка, однако, не уследила, и та, с тихим стуком выпав из ее рук, покатилась в сторону моря, явно намереваясь в него упасть с метровой высоты скалы. Дрет, в ужасе выпучив на убегающее от нее имущество глаза, побросала все дела и с нечленораздельным визгом кинулась следом за ним, по пути снеся бутылку флина, к судьбе коей, однако, дальнейшего интереса не проявила. Чернильница же с боем была возвращена на свое законное место.

Пить девица, как уже ранее было назначено, решительно не умела, поэтому ее непривыкший к алкоголю мозг начал стремительно разжижаться уже после первой бутылки. Абсолютно неопытная в бухающих делах девица, только что залпом выдувшая половину второй тары, на этот раз содержавшую в себе суджамму, сдавленно засипела, утыкаясь в окровавленный рукав из-за жара, что обжег ей горло. Градус был воистину высок.
-Слушь, - вещала Мирасо еще через пару глотков, с заплетающимся языком обращаясь к еще относительно трезвому Данелю. - Ты, эт, как его... Ты ж не из здшних мест, да?.. То-то я думаю, чет странно ты разгвривышь, как телега несмазанна-а-ая, - поразившись богатству собственных метафор и своему же удивительному чувству юмора, Дрет заливисто заржала, дергая плечами. Под конец, не в силах остановиться, она засипела, судорожно втягивая в себя воздух. - Слушь, скажи... Скажи "н-н-н'вах". Ну ска-а-ажи, че ты ломаыишься, - упершись одной рукой в каменную поверхность скалы и глупо хихикнув, она подползла поближе к вору, видимо, чтобы лучше расслышать его ответ. - Дава-а-ай, ржачно же гришь...

Отредактировано Мирасо Дрет (21.09.2016 19:52:08)

Пока неустойчивый собутыльник валялся по земле с бутылкой в руках, часть содержимого которой в процессе вылил в том числе на себя, Мирасо, не в силах прекратить смеяться, судорожно втягивала в себя воздух и дергалась, словно в эпилептическом припадке. На глазах выступили слезы, из носа потекло, даже живот заболел - так потешно было слушать чей-то деревенский говорок, к тому же, сопряженный с чьими-то же падениями. Особенно отрадно ей стало после того, как Данель сказал заветное "н'вах", чем вызвал новый взрыв пьяного смеха и, как побочный эффект, насморка.

Безудержное веселье, однако, закончилось столь же внезапно, как началось. Дрет, уже не в силах удержаться на полусогнутых руках, которыми упиралась в поверхность в скалы, была и сама готова впечататься в нее своим ржущим лицом, но добрый вор решил помочь даме, свалившись на нее сверху. Опасный предел был пройден, заставив пришибленную данмерку, пусть пьяную, но все же гордую, начать барахтаться в беспорядочных попытках выбраться из-под Данелевой туши. Весь оставшийся энергетический запас пришлось бросить на собственное спасение, что заставило девицу прекратить ржать, как проклятая Шеогоратом, и это несмотря даже на новые порции "н'вахов", исправно поступающие от собутыльника. Всхлипывая и кряхтя, храбрая Мирасо все же спихнула с себя нахала. Скорее всего, серджо слез с сэры сам, но самой сэре было приятней думать, что это она его нейтрализовала.

Несколькими секундами позднее выяснив, что Данель посмел улечься рядом, она, даже окосевшая, не пожелала терпеть его наглость, а потому поспешила снова на руках приподняться над землей, чтобы потом отползти от него на безопасное расстояние. Тот, однако, не спешил ее отпускать и схватил паникующую девицу за переднюю конечность, чтобы... Ее понюхать. Дрет, уж было приготовившаяся отбиваться, замерла на месте, настороженно сморщив лицо, и со смесью любопытства и отвращения зыркнула на собутыльника, теперь окончательно заклейменного, как наглец и извращенец. Что, однако, не помешало ей впоследствии продолжить пить в его компании и допиться до полуовощного состояния.

Еще спустя две бутылки Мирасо кивала в ответ на все вопросы собеседника и соглашалась со всеми его утверждениями, сопровождая кивки глупым хихиканьем. Теперь Данель мог нюхать ее руку столько, сколько бы ему потенциально захотелось - данмерка бы стопроцентно не возразила. Возможно, даже ногу бы свою предложила. Или ухо.
Только вот говорить стало так сложно, что в какой-то момент Дрет вообще перестала пытаться, положившись полностью на язык тела. Туловище же ее, обмякшее до состояния паштета, теперь хотело только одного - лечь, лечь и, желательно, уснуть, чтобы можно было спокойно продолжить показывать своей нерадивой владелице мультики из пляшущих перед глазами цветных пятен и искаженной, расплывчатой реальности. Данель, кажется, быстро просекший анатомический меседж своей собутыльницы, предложил уйти с продуваемой всеми ветрами скалы и переместиться в помещение. И, естественно, ему ответили согласием, подкрепив свои благие намерения попыткой обнять за шею.

Мирасо, чудом не забыв захватить скалку, не без чужой помощи поднялась на ноги, и, сдавленно хихикая над одной только ей известными материями, послушно засеменила в направлении, указанном ей столь любезным товарищем. Самого же товарища, беззастенчиво облокачивающегося на спитую до полной упоротости девицу, нелегкая принесла в портовую таверну, где тот и решил обосноваться на некоторое время со своей компаньонкой. Дрет, способная лишь ржать и шагать, ввалилась в помещение следом за ним, и, прислоненная спутником к барной стойке, словно костыль, встала на месте, прижимая к груди скалку. Потерявшая способность адекватно воспринимать окружающее пространство, а заодно с ней и все остальные, что отличали мера от мебели, девица не смогла удержать в руках врученные ей бутылки и уронила их на пол вместе со скалкой. Раздался звон разбившейся посуды. Едва ли это вызвало в ней хоть какое-то чувство вины перед Данелем, очень трепетно относящимся к бухлу. Более того, наоборот - ее это только развеселило.
-Ой... Ур, урнила... Кто ж терь... Подни-и-имет... Ох..., - проржавшись, данмерка мгновенно потеряла интерес к дальнейшему развитию событий, и, опираясь о все ту же барную стойку, побрела в сторону еще ранее замеченной ей лестницы. Остатки мозгов подсказывали, что ее цель, то есть мягкая горизонтальная поверхность, находится там, где-то на втором этаже. Хозяин таверны же, идентифицируемый Мирасо лишь как надоедливая шевелящаяся субстанция, пронесся мимо с метлой наперевес, задев новоиспеченного постояльца плечом, чем спровоцировал ее дизориентацию в пространстве - обмякшую дамочку ударом развернуло спиной к стойке и боком к лестнице. Данное происшествие отняло у нее последние моральные силы, припасенные для борьбы с агрессивным и жестоким миром, заставив еще недавно весело заливающуюся смехом воровку захныкать, аки уроненное головой вниз из люльки дитя. - Дане-е-ль, - протянула плачущим голосом Дрет, кажется, лишь с помощью сжалившейся Азуры вспомнившая имя собутыльника, и протянула в сторону товарища правую ручонку, второй облокачиваясь о стойку. - Данель, пмги мне-е-е... Дойти....

В общем, кое-как, но оба субъекта успешно забрались вверх по лестнице и с грохотом ввалились в помещение. Мирасо, заметив кровать, словно гуар, почуявший дом, с грацией все того же представителя фауны пролетела вглубь комнаты, с размаху падая сверху на постель. Данель, выполнивший роль подъемника и костыля одновременно, мгновенно потерял в глазах спутницы всякую ценность, из полезного артефакта превратившись в раздражающий фактор, судя по ощущениям девицы, теперь вяло пытающийся ее раздеть.
-У... ыйди, - пробормотала она, чувствуя, как голова идет кругом и она медленно, но верно проваливается в сон.

Не стоит, наверное, говорить о том, насколько плохо все было утром, ибо сие не есть гуманно. Точнее, уже днем. Или все же стоит?.. Да, наверно, все же надо было бы, иначе как можно оценить масштаб трагедии, если не знать всех последствий...
Началось все с того, что Дрет, чувствовавшая себя распавшейся на молекулы, которые вдобавок ко всему оказались придавлены чем-то тяжелым сверху, со стоном отчаяния, сорвавшимся с высохших губ, разлепила глаза. Яркий свет полуденного Магнуса, прорывавшийся из узкого окна внутрь комнаты, заставил ее поморщиться и отвернуть голову в сторону, вследствие чего носом девица уткнулась в чье-то ухо. Похмелье, великое и всемогущее, не позволяло соображать мгновенно, вследствие чего Мирасо еще несколько секунд лежала спокойно, молча дыша в это самое ухо. Но как только до нее дошло, что башка, на которой это самое ухо, должно быть, выросло, лежит на ее плече, а башка в свою очередь крепится к мужскому телу, ее придавившему, данмерка мгновенно потеряла самообладание и вместе с ним дар речи, что не позволило ей сразу же начать орать. Девица тут же принялась энергично, насколько ей позволяло ее состояние, пырхаться и ерзать, пытаясь освободиться. Спящее тело, однако, этому не способствовало, лишь бормоча что-то в подушку. Дрет протестующе захныкала, начиная медленно, но верно, заваливать полутруп на край кровати, откуда он должен был, по ее расчетам, свалиться на пол. Несчастный Данель, и слова не успев сказать в свою защиту, несколькими секундами позже полетел навстречу своей судьбе, освобождая коллегу от тяжести своего тела.

Мирасо, тут же резко сев на мятой кровати, принялась щупать себя на предмет повреждений и увечий. Все части тела были на месте, только вот и без того грязная одежонка была помята и расстегнута в нескольких местах. Растрепанная девица, превозмогая мигрень, вдруг замерла и стала напряженно думать, потому как не могла припомнить обстоятельств своего перемещения в данное незнакомое ей помещение. Но даже больше, чем это, ее беспокоило другое. Нет, не состояние хрипящего на полу мужика. Волновало дамочку то, что он вообще тут делал и почему, когда она проснулась, он лежал на ней сверху. Дрет, нахмурившись, сильнее напрягла извилины, пытаясь сложить из обрывочных фактов и сведений, добытых ей по жизни тут и там, целостную картину случившегося казуса.

И, о, Азура-мать, картина все же сложилась. Мирасо, не имевшая понятия о конкретном механизме данного предприятия, с ужасом осознала, что ее ситуация как две капли схожа с той, перед которой ее уже с давних пор предостерегал родной дядя. По его словам, ни в коем случае нельзя позволить чужому мужчине заманить себя куда-то, где вы потенциально можете остаться наедине. Опять же, о том, что конкретно может произойти за закрытыми дверями, Дрет не предупреждали, но вот о последствиях намекнули весьма непрозрачно - вследствие этого женщины беременеют. А потом, по прошествии некоторого времени, рожают ребенка. И дядя не обрадуется, если его племянница провернет подобную аферу. Воровка, пораженная своим открытием, в ужасе выпучила глаза и посмотрела на лежащего где-то внизу Данеля, судя по всему, отца своего будущего дитяти. Как, как это могло случиться? И что произошло? Она теперь беременна? И это все из-за того, что они остались вдвоем в одной комнате? Но почему? Как такое возможно? Мирасо, желая получить ответы на своим множественные вопросы, быстро сползла с кровати и, уже заранее начав панически хныкать, упала на колени рядом с лежачим мером, в котором на тот момент видела единственного своего союзника, несмотря на зло, которое он ей потенциально причинил.
-Д-Данель, ты слышишь меня? - покрасневшая от стресса девица обеспокоенно заглянула тому в лицо, ища в нем какую-то осмысленность. - Данель, что случилось? Где мы? - воровка потрясла того за плечи, чтобы отвечал быстрее. - Почему ты на мне лежал? З-зачем? И вообще, я... Я ведь теперь беременна, - Мирасо, которой, кажется, уже никаких ответов и не требовалась, сама заранее все решила, и, всхлипнув, тут же принялась самозабвенно заливаться слезами и соплями. - Уы-ы-ы-ы-ы-ы, что же дела-а-а-ть, - Дрет, уткнувшись физиономией в ладони, стала рыдать навзрыд. Становиться матерью ребенка человека, которого она знает несколько часов, ей решительно не хотелось. Как и объяснять все дяде, который ее уже наверняка повсюду ищет. Да, выглядело все весьма плачевно.

Отредактировано Мирасо Дрет (27.09.2016 19:42:44)

Уж было похоронившую свое будущее Мирасо (а после встречи с дядей, вероятно, пришлось бы заодно и саму себя закапывать в пыльную Морровиндскую почву) поспешил просветить как всегда посылающий нравоучительные лучи житейской мудрости Данель. Его компаньонка, продолжая самозабвенно вытирать сопли правым рукавом, который и так уже был безнадежно испорчен, нехотя, но все же молча, вняла объяснениям мера, подметив его насмешливый тон обращения. Сие означало, как справедливо подумала данмерка, что она все еще не знает чего-то существенного, особенно после наводящих вопросов собеседника, как бы намекающих на ее неэрудированность. В принципе, она и сама это осознавала. И на любезности ей это, конечно, не прибавляло, учитывая характерную склонность огрызаться даже на безобидные, в общем-то, реплики собеседника. Хотя девице хотелось уточнить еще кое-какие подробности, например, как снятие штанов может помочь кому-то забеременеть а их наличие это предотвратить, но она, благо, постеснялась, иначе весьма вероятно, что психика Данеля была бы принесена в жертву Шеогорату. От мысли, что она, оказывается, не беременна, Мирасо стало отрадно, и она, прекратив хныкать, облегченно выдохнула, потому как вору, из-за отсутствия иных источников, приходилось верить на слово.

И хотя подрагивающие ее уши покраснели, а нос все продолжал самозабвенно хлюпать, топор войны оказался снова раскопан, превратив девицу из покорного слушателя в яростного оратора. Терпеть насмешки ее неопытная, но гордая натура была не намерена. Да и похмелье благостному состоянию ее духа не помогало. Мирасо, щуря на новоявленного противника заплаканные зенки, решила ответить ему по достоинству. Признавать свое невежество оказалось не так просто, как Дрет первоначально предполагала, но так как ее уже разоблачили, делать было нечего - пришлось работать с тем, что есть.

-Д-да, н-не знаю, - борзо подтвердила данмерка, все еще заикающаяся из-за рыданий, еще недавно сотрясавших потолок комнаты. - И нет, п-представь себе, н-не видела, - она, состроив истинно морровиндскую гримасу презрения, оглядела рассевшегося перед ней в неглиже собеседника. Тут же ощупав окружающее пространство на предмет Данелевой рубашки, Мирасо вытянула ту, скомканную в полное ничто, из-под своего колена. - С-спасибо, что п-просветили, серджо, - одежонка с тихим шелестом прилетела вору прямиком в физиономию. - Т-только вот я отчего-то н-не чувствую себя ос-собо счастливой, - девица, не глядя, протянула руку к валяющемуся неподалеку ботинку данмера и недвусмысленно ему им погрозила для пущей убедительности своих последующих слов. Кажется, оба они, судя по лицам, знали, что обувь, равно как и бутылки, могут стать в ее руках грозным оружием. - Воспитывали меня, чтоб ты знал, благочестивые люди. И книжки я, в отличие от тебя, читала, целых пять, понял! - пыльный ботинок следом за рубашкой прилетел несчастному Данелю по лбу, оставив на лице и волосах очаровательный белесый ореол. - Тож мне, грамотей! Не в ту сторону ты грамотный, охламон! - Мирасо, всхлипнув напоследок, утерла с щеки остывшую слезу, противно холодившую кожу. - Споил меня, сволочь, и облапал, как шлюху какую! - да, она знала о существовании шлюх и о том, что их, собственно, все лапают, но, опять же, конкретное наполнение их профессии оставалось для нее загадкой. Все еще. Тапок, остававшийся в ее руках грозным оружием, второй раз мелькнул в опасной близости от носа Данеля. - Ага, нечего так таращиться! Я ж не сдохла, а уснула! У, чтоб тебя самого скамп покусал! - данмерка, слегка увлекшись безнаказанной местью за свою попранную честь, схватила жертву за место на туловище, где, смени она пол, располагалась бы грудь. - Что приятно, а? - ручонки опустились на талию, и, о, Дрет позаботилась, чтобы ногти и костяшки тонких пальцев побольнее впились ему под ребра. - А тут? А так? - воровка, не сдержавшись, заржала, видя, как Данеля возмутило поползновение на ягодицы, которые она, в принципе, и так трогать не собиралась, и не стала возмущаться, когда тот, наконец, дал отпор. - Хе-хе, так тебе и надо, гад! - безудержное веселье было прервано трактирщиком, абсолютно беспардонно просунувшим свою башку внутрь комнаты из коридора.
-Вы че тут орете, как резаные? - недовольно осведомился мужик. Воровка снисходительно обернулась через плечо, уставившись на незваного гостя презрительным взглядом из-под полуопущенных век.
-А тебе какое дело?
-Да ты ж ржешь, как буйнопомешанная, на весь дом, - заметил трактирщик, предосудительно цокая языком. - Во бабы пошли...
-Катись в Обливион, - веско ответствовала Мирасо, даже снисходя до улыбки. - Это все?
-И вам того же, - запоздало отозвался мужик на ее предложение отправиться в другое измерение. - Ты, это... Зовут тебя не Мирасо случаем? - лыба тут же сползла с лица девицы, уже примерно догадывающейся, кто и зачем ее спрашивает. Воспоминание о необходимости когда-либо возвращаться домой и объяснять свое внезапное исчезновение семье отозвалось неприятным холодком в животе.
-Ну, допустим...
-Там тебя какой-то парень спрашивал, - беззаботно пояснил трактирщик, которому по вполне понятным причинам было немного все равно, доставит ли сей визит шумной постоялице проблем или нет. - Сказал, если тебя увижу, передать, чтоб ты шла домой, иначе он тебе "кишки на забор намотает", хе-хе.
-Когда он приходил? - подозрение пало на кузена, но Дрет благоразумно решила уточнить детали.
-Да, ранним утром...
-М-можешь его описать? Имени не сказал?
-Да на кой скамп мне его имя спрашивать? - раздражился мужик. - Ну, нервный такой. Высокий, - Мирасо молча продолжила смотреть на трактирщика, предполагая, что тот сам догадается, что ей хотелось бы услышать более подробное описание. - Все, дальше сама додумывай, надоели вы мне! Мне работать надо, - трактирщик отчего-то злобно зыркнул на Данеля и, прикрыв за собой дверь, удалился. Мирасо, продолжая сидеть на месте, с печатью глубокой мысли на лице уставилась в угол комнаты, размышляя о дальнейших своих действиях. Так как идти домой ее все еще не тянуло, она решила пока с триумфальным возвращением повременить и заняться делами насущными - пить ей, кажется, хотелось больше, чем жить. Воровка, продолжая размышлять об одной ей понятных материях, следом за хозяином помещения проследовала к двери, и, повиснув на дверной ручке, высунула верхнюю часть тела в коридор.
-Э-э-эй, старый хрыч, ты тут? - данмеру, владеющему таверной, было чуть за сто пятьдесят, что в глазах Дрет позволяло ей называть его хрычом.
-Чего тебе, прошмандовка? - раздалось через некоторое время с первого этажа. Девица почему-то не обиделась.
-Воды можешь принести?
-Я тебе горничная что ли? Иди сама и спустись.
-Скамп тебя побери, - девушка, нехотя отлипнув от ручки, потому как ориентация в окружающем пространстве ей все еще давалась сложно, с трудом спустилась на первый этаж. В зале таверны народу почему-то все еще не было - в углу, кое-как примостив зад на узкий высокий табурет, сидел бард в поэтичном зеленом берете с пером и в желтых гетрах, а со стола, ближнего к барной стойке, старательно оттирал пятно удачно вписавшийся в сей радужный интерьер зеленовато-красный слуга-аргонианин. Дрет, стараясь не привлекать их и без того рассеянное внимание, молча проследовала в сторону хозяина таверны, уже наливавшего в старый медный таз воду из бадьи. Мужик, закончив с данной операцией, покопался где-то в недрах ящика под стойкой и извлек на свет тряпку, типа полотенце, служившее оным, должно быть, с Красного года. Бросив в сторону "прошмандовки" короткое "на" и уж было собравшись взяться за метлу, он вдруг, словно что-то вспомнив, с радостной рожей снова обратился к развернувшей в сторону лестницы оглобли Мирасо.
-А, совсем забыл! Тебя же можно поздравить, - Дрет, вопросительно подняв бровь, обернулась на трактирщика.
-С чем же это? У тебя шутки такие?
-Так ты ж беременна, разве нет? - гыгыкнул мужик.
-Поздравляю, с-сэра, - прошипел следом за ним слуга-аргонианин. - Это прекрас-сная новос-сть, - воровка, однако, польщена данным пожеланиями не была, и, нервно поджав губы, перевела злобный взгляд с ящера обратно на данмера.
-Катитесь вы оба в Обливион! - и, не пожелав дать объяснений своему поведению, отправилась обратно на второй этаж.
-Да что уж теперь сокрушаться! - орал ей вслед трактирщик. - Папаши только, наверное, и след уже, - он громко свистнул. - Простыл, ха-ха!

Мирасо, фыркнув в ответ на данное замечание, ногой открыла дверь обратно в комнату, и, злобно уставившись перед собой, проследовала к столу, где намеревалась привести себя в более-менее божеский вид. Отхлебнув немного воды из таза, девица отчего-то подумала, что помятому Данелю, наверное, тоже бы не повредило немного жидкости, хотя в глубине души ей хотелось, чтобы он страдал. В углу стола стояла пыльная медная чашка. Дрет, заглянув внутрь, обнаружила на дне посуды дохлую муху, печально воздавшую лапки к небу, и немного пыли, в которой насекомое нашло последний приют. Отправив животину в свободный полет и повозив внутри кружки пальцем, чтобы собрать на него пыль, она зачерпнула из таза немного воды. Девица взяла чашку двумя пальцами, оттопырив остальные, чтобы вор смог взять ее за донышко, к ее руке не прикасаясь, и не глядя протянула в его сторону воду, одарив лишь кратким "на", как трактирщик минутой ранее.

Отредактировано Мирасо Дрет (27.09.2016 16:46:08)

Дрет, вовремя остановив найденную Данелем скалку, что чуть было не скатилась на пол, отложила ту вглубь стола, прислонив к тазу, чтобы в этот раз столь ценная вещь поля ее видимости не покидала, и стала закатывать рукава, дабы умыться. Тем временем со стороны вора, которому чашка с водой, стало быть, развязала язык, на нее тут же посыпался ряд похожих друг на друга вопросов, напоминавших риторические, и суть которых сводилась к следующему - почему она злится и что он, белопушистый, может сделать во избежание наматывания ее кишок на забор. Девица, уж было запустившая свои немытые и липкие от суджаммы ручонки в воду, возмущенно пронаблюдала за тем, как коллега ее опережает и тырит ее потом и кровью, через лишения и унижения добытый ресурс. Пауза же между словами Данеля была столь ничтожна, тонка, непрочна и, кхм, в общем-то, невидима, что Мирасо своего веского мнения высказать решительно не успевала, что, опять же, ее любезности в дальнейшем не поспособствовало. В конце концов, ей без серьезных психических потерь удалось дожить до окончания его тирады, чем она и воспользовалась.

-Я не злюс-сь, - сообщила она с типично женской интонацией, как правило сигнализирующей о серьезной ментальной угрозе для здоровья собеседника. - И ты не враг, чего уж там. Все нормально. Просто ты сорвал мне дело. И теперь сраный хозяин этой вшивой таверны считает, что я беременна. И гребанный бард, и та ящерица. А значит, каждая вторая сволочь на улице будет теперь тыкать в меня пальцем, - Дрет, раздраженно поведя плечами, развернулась к улегшемуся на кровати собеседнику лицом и стала выводить мокрыми по локоть руками в воздухе абстрактные фигуры, чтобы получше донести до него свою, в общем-то, и без того довольно простую мысль. - Даже нищие с рыночной площади будут спрашивать, "А гиде-е-е папаша?", даэдра их всех позабирай! А я даже поня-я-ятия не имею, - она развела руками в стороны и закатила глаза. - Что говорить в ответ! Что штаны были на мне?! Вот уж аргумент! Все просто прекрасно, скамп тебя побери! -  она шумно выдохнула и снова набрала в легкие побольше воздуха. Поток сознания оказался прорван и вряд ли закроется в ближайшее время. - Видишь ли, я не люблю, когда все идет не по плану. Меня это разд-ра-жа-ет. Я не привыкла, идя на дело, встречать ночью в домах толстосумов каких-то там нищебродов, ворующих мою добычу, ага? Я... Вообще... - Дрет, выпучив глаза и покачав головой, продемонстрировала свое полное неприятие текущей ситуации. - Мне стыдно, понимаешь? Стыд-но! - она была не уверена, что Данель поймет, поэтому решила на теме стыда более не задерживаться. - Что, ну вот что я скажу дома? Ладно, допустим, ты спер у меня эту хренову вазу. Которую ты же, - она ткнула в его сторону указательным пальцем. - Разбил. Но как объяснить, что я сразу же после не приперлась домой, утирая сопли, мнэ?.. Вот и я не знаю! - девица, обреченно всплеснув руками, развернулась обратно к тазу, чтобы, наконец, нормально умыться. Правда, от полотенца все же пришлось отказаться, потому как выглядело оно действительно неважно. Мирасо, собрав воду с лица пятерней и стряхнув ее на пол, тут же пришла к выводу, что подобно Данелю ходить с сырой физиономией не способна, и потому отправилась к кровати, чтобы вытереться одной из подушек. Справедливо и не без сожаления рассудив, что после того, как они всю ночь и утро проспали на одной кровати, можно уже не заморачиваться, девица по-хозяйски нагнулась через разлегшееся там туловище, дабы дотянуться до своей подушки. Наволочка, выглядевшая несколько менее уныло, чем полотенце, была признана достойной доверия, поэтому Дрет, вздохнув, уткнулась в нее лицом и простояла так некоторое время, наслаждаясь тишиной и темнотой. Похоже, домой все же действительно придется возвращаться - такие полотенца и пропахшие чесноком наволочки никуда не годятся.

Когда девица, наконец, снова явила свой помятый лик свету, Данель снова возжелал что-то сказать, видимо, чтобы развить закрытую было тему смешных историй. - Все, цыц, - прервала его Мирасо, едва не тыкая ему в нос пальцем. - Цыц, говорю! Ты уже свое сказал, теперь я на очереди! - вор, однако, не сдавался, что вынудило Дрет, неспособную к адекватной воспитательной работе, атаковать его подушкой. - Заткнись! Как тебе еще сказать?! - коллега, переживший нападение, теперь выглядел готовым слушать, поэтому данмерка продолжила вещать. - Жертвовать собой необязательно, я сама со всем разберусь. Но раз уж ты предложил помочь..., - Мирасо развела руками в стороны, словно предполагая, что Данель закончит мысль вместо нее, чего, однако не случилось. - Дойдешь со мной до площади, а дальше я сама. А то кто их знает, фараонов поганых, чья сейчас смена... Кстати, не припомнишь, - Дрет изобразила на лице сомнение, задумчивым прищуром уставившись куда-то в стену. - Какой-то хмырь меня когда-то там, не помню когда, назвал шмакодявкой и беспредельщицей, не умеющей воровать. А сегодня, представь себе, вдруг говорит, что я и сама могу прокормиться, м? Не знаешь, кто бы это мог быть?

Вскоре оба девианта покинули таверну, в общем зале которой едва не разыгралась новая драма, когда Дрет кинулся поздравлять с грядущим материнством пьяный в полное ничто бард. Трагедию с трудом удалось предотвратить, потому как скалка, которую данмерка взяла с собой, представляла из себя весьма грозное оружие, кое она пообещала засунуть несчастному музыканту в задницу, если он не заткнется. В общем-то, несмотря на хмурый вид ввиду похмелья и грядущих разбирательств теперь уже дома, Мирасо была весьма бодра. Даже согласилась выслушать-таки добившегося права на слово Данеля, по пути к рыночной площади вещавшего какую-то увлекательную историю. Снова ржущей воровке даже на какой-то момент стало отрадно и легко, несмотря на, опять же, сулящие ей в ближайшем будущем неприятности, но безудержное веселье, как это часто бывало, снова оказалось прервано. Дрет, заметив впереди, на некотором удалении от них с коллегой, своего долговязого двоюродного братца, что тупил у прилавка с украшениями, тут же замерла на месте и обеспокоенно задергала шагавшего рядом Данеля за рукав. Попадаться на глаза своему неадекватному кузену первым, то есть еще перед тем, как она попала на ковер к дяде, было плохой идеей. Молодой да ранний легкостью характера решительно не отличался.
-С-стой, пошли обратно, - и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, девица успела сделать лишь пару шагов перед тем, как ее окликнули, снова спровоцировав внутри ее мозга разрыв множества нервных окончаний.
-Мирасо! - возмущенно заорал Тарвин, оставшийся позади. - А ну стой! - Дрет, решив, что бежать смысла нет, особенно теперь, когда при ней скалка и Данель, послушно остановилась и развернулась к шагавшему в ее сторону братцу лицом. - Обливион тебя раздери, - прошипел родственник, наконец, прорвавшийся к ней через толпу, и тут же цепко схватил сестру за плечо. - Где тебя носило? Да я...
-Не твое дело, - девица, словно копируя выражение лица собеседника, уставилась на него злобным прищуром и дернула плечом. - Кишки, гришь, намотаешь? Я тебя сейчас самого по стенке размажу, - кузен выглядел так, словно был готов дать ей оплеуху, но, так как скалку он, в отличие от стоявшего подле Данеля, уже, вестимо, заметил, лезть на рожон не спешил.
-Еще как мое, - Тарвин, решив не сдаваться, теперь присвоил себе локоть сестрицы, ибо знал, что она в случае чего способна оставить его глотать пыль. - Спрашиваю, дура, где тебя носило всю ночь? - он перешел на громкий шепот. - И где ваза, даэдра тебя забери?
-Разбилас-сь, - с истинно аргонианской интонацией прошипела Дрет, теперь старательно высвобождая свою руку из чужих пут. - Можешь пойти собрать и склеить. Да отпусти ты, говно скампово! - тут возмущенный такой отповедью Тарвин все же наконец заметил боковым зрением мужика, подозрительно долго стоявшего неподалеку, и не преминул злобно вытаращиться теперь на него.
-А ты чего встал? Иди своей дорогой! - Мирасо, наконец, высвободив свою конечность, толкнула подавшегося было в сторону Данеля кузена в грудь, потому как знала, чем грозит данное обращение.
-Пошли уже домой, Азуры ради, - Тарвин, однако, все не унимался.
-Он что, с тобой?!
-Нет, он просто мимо проходит, - воровка, встав между ними, продолжила, как могла, не без помощи скалки теснить упиравшегося кузена назад. - Пошли, говорю!
-Кто это, а?!
-Да я почем знаю, скамп тебя раздери?! - заметив, что на них оборачиваются, Дрет покраснела до ушей.
-Нет, он еще и ухмыляется! - братец, устав терпеть матриархат, нагло приподнял взвизгнувшую девицу над землей и отставил в сторону, чтобы беспрепятственно переместиться поближе к наглецу. - Ты откуда такой взялся, сволочь? Лучше вали, пока меня не вырвало!
-Да ты псих! - Мирасо, окончательно потеряв нить логики последних событий, схватилась за голову. - Что он тебе сделал?! - третьей драки за сутки ее психика рисковала не пережить.

Отредактировано Мирасо Дрет (29.09.2016 22:46:55)

С самого момента неожиданной встречи обоих оболтусов со взбалмошным кузеном Мирасо события развивались столь стремительно, что практически не оставляли простора для осмысления происходящего. Да что там осмысления - даже просто принять случившееся как должное воровке было сложно, хотя она и знала о непростом нраве братца, лезущего в драку при каждой возможности. А жизнь Тарвина, как правило, ничему не учила, и то, что он периодически капитально огребал, не давало данмеру оснований думать, что пора что-то изменить в своем поведении. Дрет, брата не любившая, все же смерти ему не желала, поэтому, когда раззадорившийся Данель попросил ее дать ему скалку, чтобы воспитательная работа была эффективнее, на просьбу она ответила отрицательно. Судя по всему, времени на предотвращение неминуемого оставалось совсем мало.

Перед тем, как обменивающиеся любезностями данмеры, наконец, сцепились, перепуганная Мирасо, стоявшая в шаге от них, стоит ли говорить, ничего дельного придумать или предпринять не успела. На этот раз ей, пусть и вооруженной, досталась неутешительная роль визжащего от испуга наблюдателя, мельтешащего в попытке выяснить, кто и какие увечия получил. Толпе же, по закону жанра собравшейся вокруг дерущихся, не в пример воровке было весело и отрадно, ибо стычки, ввиду повышенной концентрации стражи в районе рыночной площади, случались редко, и даже в случае возникновения оных отважных воинов разнимали быстро.

Но эта драка, несмотря на внешне обманчивую банальность, была необычна - как по содержанию, так и благодаря финалу, триумфально ее завершившему. Это вам, знаете ли, не сражение двух нищих, не поделивших мелочь, и не пьяная возня двух алкашей, повздоривших из-за бутылки. Все было серьезно. Ведь на этот раз в потасовке принимали участие два виртуозных мага - таким образом, как Тарвин, так и Данель, исправно испытывавшие окружающее пространство на прогораемость, имели возможность сразить противника не только вульгарной силой кулака.

Мирасо, беспокойно скакавшая в метре от дерущихся, едва заметив брезжущий в руках коллеги свет, ничего хорошего как кузену, так и ей, не предвещавший, предусмотрительно отпрянула назад, намереваясь в случае нагрянувшего апокалипсиса спрятаться за каким-нибудь прилавком. Но потенциально опасное огненное нечто, вырвавшееся из рук Данеля, врезалось в землю и тут же погасло, судя по всему, никого не убив и по противоположным углам площади не раскидав. Толпа же, такого поворота сюжета решительно не ожидавшая, моментально рассеялась под аккомпанемент женского визга и возмущенного ора какого-то общественного активиста, борющегося, судя по всему, за пожарную безопасность города. Дрет, тоже немало испугавшись возможных последствий, однако, места происшествия не покинула, и, едва преодолев первичный шок, с обеспокоенной физиономией подбежала к переставшим драться данмерам. Несмотря на то, что огонь она успела заметить в руках коллеги, воровка все еще не была уверена, кого стоит считать виновным в запуске потенциально смертоносной субстанции. Но больше, чем это, ее все же волновала сохранность жизни и здоровья обоих оболтусов.
-Тарвин, ч-что..., - кузен, окликнутый сестрой, перестал в ужасе пялиться на недавнего своего противника и развернулся к ней лицом, тем не менее, продолжая смотреть так, словно познал глубины Обливиона. Мирасо, краем уха зарегистрировав взрыв смеха со стороны Данеля, тоже пришла при виде состояния лица брата в высшей степени неадекватное состояние. Сложив брови домиком и нервно закусив нижнюю губу, чтобы не прыснуть смехом в его лишенное всякой растительности лицо, девушка для вящей надежности еще и зажала рот рукой.
-Что? - с затаенным в голосе страхом вопросил Тарвин, видя их реакцию. - Почему он ржет? - данмер беспокойно обернулся на Данеля. - А ну хватит!
-Ты..., - Дрет, не в силах больше сдерживаться, принялась надрывать живот следом за коллегой, согнувшись в три погибели. Кузен, отчаянно нуждающийся в информации, заметался на месте, стараясь поплотнее запахнуться в плащ, чтобы закрыть дыру в рубахе.
-Прекрати смеяться, - прошипел он, возмущенно тыркая родственницу в плечо.
-Не могу, - выдавила из себя данмерка, утирая выступившую на правом глазу слезу. - Брови... Твои...
-Что?! - переспросил кузен, не расслышавший ее слов.
-Брови... - Мирасо, напоследок всхлипнув, все же усилием воли сумела подавить наметившуюся было истерику и разогнулась в поясе, чтобы еще раз посмотреть на опаленную огнем харю Тарвина. - У тебя теперь нет бровей. И ресниц... тоже, - Тарвин, снова выпучив на нее теперь причудливо выделявшиеся на лице красные глаза, принялся щупать свои надбровные дуги на предмет волос. Где их, стоит ли говорить, не нашел.
-Скампово говно! - возмущенно заорал он, оборачиваясь на виновника происшествия и закрывая руками опаленные места, где должны были быть брови. - Это все этот урод виноват!
-Так ты ж сам полез, - веско заметила Дрет, которую внешний вид кузена, кажется, напрочь лишил остатков такта и адекватности.
-Я?! Да как ты...
-Так, а ну-ка, - из-за спин скудной группки оставшихся очевидцев, состоящей в основном из окольных торговцев, громко возвестив о своем приходе, выступили трое стражников. Визит их, в принципе, ввиду случившегося вполне ожидаемый, все же застал эксцентричное трио врасплох. Мирасо, моментально струхнув, попятилась, и, пока стражи порядка разбирались с предполагаемыми виновниками непорядка и свидетелями, под шумок сховалась под одним из прилавков. Состава преступления она, конечно, в своих действиях не видела, но иррациональный страх перед представителями власти ей побороть даже в этот раз не удалось. Тем более что помочь Данелю и Тарвину, думала воровка, она все равно не может, а вот заработать нервный срыв, особенно в случае, если стражники окажутся ей знакомы, она всегда способна.

Через пару минут шумных разбирательств, слышимых с площади, в том числе при участии множественных очевидцев, оттуда же раздались звуки какой-то возни и последующий ор стражников "Держите его!". Мимо прилавка, под которым пряталась Мирасо, пробежал Данель, парой секунд позже юркнувший в переулок. Следом за ним, грохоча доспехами, промчался стражник. Кузен же, теперь единственный из фигурантов, оставшийся на площади, кажется, уже успел утомить всех остальных там обретающихся.
-Да вы знаете, кто мой отец?!
-И кто же? - скептически протянул кто-то, по-видимому, страж порядка. Тарвин, однако, предпочел тут же перевести тему и стрелки заодно. Дрет, согнувшаяся, чтобы уместиться под прилавком, в три погибели, устало закатила глаза.
-Да это не я в драку полез!.. Эй, отпусти, хмырь бородатый!
-Я тебе сейчас дам, "хмырь"! Щ-щенок!
-Мирасо! Мирасо, ты где?! - воровка, не реагируя на отчаянный зов братца, лениво перевернулась на бок, потому как лежать на животе стало неудобно.
-А ну хватит орать! Шагай давай!
-Мирасо! Беги к отцу, сейчас же!
-Спотыкаюсь, - злобно прошипела названная себе под нос.
-Пшел!
-Да он... Да я вам всем покажу!

Через десять минут, когда обстановка более-менее успокоилась, Мирасо, предварительно воровато выглянув из-за угла прилавка, сочла безопасным покинуть укрытие. Не обращая внимания на вопросительный взгляд торговца, вернувшегося уж было на свое рабочее место, девица, по пути отряхиваясь от пыли, неспешно побрела в сторону дома. Оглянувшись на повороте в сторону переулка, где ранее скрылся Данель, Дрет продолжила свой путь с надеждой на то, что арест кузена смягчит гнев дяди, направленный на нее вследствие ее же ночного исчезновения.

Отредактировано Мирасо Дрет (30.09.2016 16:24:34)