Время и место: От ИГ до Чейдинхолла. Месяц, вероятно, восьмой...
Участники: Братья Роштейн и все, кто по пути
Предшествующий эпизод: «Человек только теперь найден»
Краткое описание эпизода: ведёт дорога в Чейдинхолл
Значение: личный
[icon]https://pp.vk.me/c630227/v630227727/427d6/F_JtgEes9oo.jpg[/icon]
Предупреждения: сто постов нцы Роштейнов, скелеты в альдкрофтском шкафу, пост, и снова сто постов нцы
Тра-та-та, Тра-та-та, Мы везём с собой кота... (01.08.4Э204 Сиродиил)
Сообщений 91 страница 105 из 105
Поделиться111.11.2016 21:22:50
Поделиться9113.01.2017 00:11:00
Чем вынуждает старшего тянуть за собой, не находя опоры позади и не помня размеров стола, хвататься крепче, не отрываясь от губ, но и не давая возможности самому себе отстраниться. Безраздельно доверяясь рукам Себриса, он прогибается, делая глубокий вдох, чтобы следом продолжить тягучий поцелуй, старается двигаться с такт движениям брата, угадывать темп, подстраиваться, сбившись. В гонке за наслаждением, Волдери путается пальцами в изрядно отросших тёмных и жёстких, по сравнению с собственными, волосах, выражает недовольство в интонациях нового полустона-полувсхлипа - воздуха не хватает, снова, снова! - нет времени дышать.
А Себрис путается губами в брате, - прижимая собою к столешнице, подхватывая предложенный темп, реагируя недовольным шипением на сбитый ритм, разбив, кажется, что-то из посуды и обрезав осколками пальцы Себрис жадно брата целует, почти что кусает, не церемонясь и оставляя алые яркие метки. Что ему до размеров стола, если брата он одною рукой бережно страхует под поясницу. Бережно? Нет, решительно прижимает к себе, прогибая и не давая отстраниться, но и не давая упасть, если вдруг мало им будет стола.
Жарко... мешает и раздражает каждая мелочь: чашка под локтем, слетевшая затем на пол после неловкого движения, ограниченное пространство и жёсткая поверхность - неудобно при столь костлявом телосложении - путающиеся в волосах пальцы - раздражали и ещё сильнее распаляли, заставляя вскрикивать и прижимать брата ногами к себе, будто без этого Себрис находился недостаточно близко.
Волдери шипит, в очередной раз зацепившись за прядь волос, тянется свободной рукой за... он сам не знает за чем, но не расчёсывать же ему брата прямо сейчас в самом-то деле. Пальцы нащупывают нож из добротной имперской стали (эти детали герцог помнит ещё по трапезе), хватаются крепко, пока не соскользнул, и, намотав на кулак нечёсаные патлы Клинка, маг в несколько движений обрезал их и не глядя кинул на пол. Возможно, позднее Себрис возмутится бестактности, возможно, даже сейчас, но старшему настолько не важно: он роняет нож на пол, перехватывает брата по новой и, на очередном стоне, с бесконечным восторгом проводит ладонью по неровным коротким волосам.
[icon]https://pp.vk.me/c630227/v630227727/427cf/2xW6VhfusNA.jpg[/icon]
- Подпись автора
«Ты будешь служить, живой или мёртвый».
Поделиться9213.01.2017 00:11:51
[icon]https://pp.vk.me/c630227/v630227727/427d6/F_JtgEes9oo.jpg[/icon]
Младший вскрикивает скорее от неожиданности, вжавшись одновременно в брата сам и ластясь к руке в волосах, стонет протяжно и громко, а некоторый конфуз, приключившийся с ним от слишком уж сильных и совершенно неожиданных эмоций осознает тогда только, когда он с ним уже случается, заставляя уцепиться за брата до синяков и отчаянно выгнуться. Виноватое выражение проступает на лице Себриса позже, немного позже, когда он осознает случившееся.
Вскрикивая от крепкой хватки, герцог цепляется за плечи брата - то, что Себрис видит, как окончание, для него лишь переходный этап, и отчасти маг только благодарен за подаренные ощущения, а никакой вины за случившееся нет, ни на одном из них. Отстраняя мягко от себя младшего, герцог приподнимается, оглаживает ласково по плечам и спине, целует - благодарно, затем "просит" отойти на полшага и слезает со стола но пол. Брата он ведёт кровати, усаживает на край и опускается перед ним на колени, не прекращая ни на секунду оглаживать и целовать, тереться щекой, прикусывать за кожу.
На ласку Себрис отвечает смущенной лаской, позволяя себе гладить брата по пояснице всю дорогу до кровати и категорически не желая с ним расстаться в постели. С одной стороны он послушен герцогу, а с другой... с другой одиночество Себрису не нравится и Волдери он настойчиво тянет к себе, прикусывая губы и жадно прижимается везде, где только может. Поцелуи его сейчас смущенные и несмелые, но жаркие и настойчивые... и длительные тоже.
Без особого восторга поддаваясь желанию брата, Волдери отбрасывает запланированное и забирается на постель, целует от паха к шее и в завершение кусает в плечо - с лёгким флёром мстительности. Он ещё пару секунд сомневается, что стоит выступать в активной роли, не набрался храбрости заявлять права на брата после вчерашнего инцидента, и если бы не возбуждение и желание продолжить любовные утехи, не решился бы переступать невидимую черту.
В отличие от Себриса, он не брезгует и не считает нелепым использовать слюну в отсутствии баночек, вклинивается между ног брата и, смочив ладонь и подготовившись, входит с резким выдохом, цепляясь в плечо и бок брата-любовника.
Снизу Себрис позволяет себе куда больше звуков, - сейчас вот вскрикивает, когда Волдери целует, едва слышно ноет, дожидаясь брата потом, почти кричит сквозь закушенную губу когда герцог втискивается - шумно выдыхает, стоит тому остановиться и отчаянно подается навстречу сам. Сейчас младший настолько отдается процессу, что даже хватается против обыкновения не за брата и не за простыни,а, выгнувшись дугою, за жалобно хрустнувшую спинку широкой кровати.
- Ещё! - и это, кажется, первая настойчивая просьба такого рода, которую Себрис вообще себе позволяет: всё ради следующего движения, которого младший ждет неистово и отчаянно.
- Пожалуйста, ещё!
Отзывчивость вкупе с настойчивой просьбой заставляют не то что наслаждаться - терять голову. Этап "подготовки" и неторопливости проходит мимо, как ненужное и неуместное: брать вот так, с наскока, не давая времени расслабиться и необходимости повторять просьбу. Волдери не очень хорошо осознаёт свои же действия - где кончается жадный поцелуй и начинается собственнический укус, не разобрать в пылу страсти. И чьи это стоны - не понять. Да и стоит ли.
Поделиться9313.01.2017 00:12:48
Себрис вот не разделяет - выдох крадет у брата из поцелуев, вдохом давится от нового движения, вскрикивает от укуса и выгибается, вытягивается навстречу, подается так отчаянно, словно иначе немедленно ему помереть. Больше он брата не просит - не успевает, и, к тому же, без жалобных просьб получает сейчас искомое. Торопится, невообразимо торопится, то поддаваясь брату, а то не отпуская его от себя, прихватывая и прижимая отчаянно коленями, сцепляя на Волдери ноги, чтобы только не отстранился...
Отстраниться? Нет. Вместо этого Волдери то сжимает, то царапает ягодицы брата, то подкладывает руку ему под таз, корректируя остроту ощущений, меняя темп по ходу, ровно до момента, покуда не замирает в поцелуе, озарённый новой идеей.
- Попробуешь сверху? - снабдив вопрос очередным толчком, старший кусает брата за мочку уха и вопросительно мычит, ждёт ответа.
- ...
Чтобы вообще осознать сказанное братом Себрису требуется время - он совсем не на словах сейчас сосредоточен и пауза воспринимается им болезненно: он сперва протестующе ноет, кусая брата под ухо, сперва настойчиво прижимается, пытаясь вынудить Волдери двигаться дальше...
смысл предложения доходит до него с запаздыванием, еще медленнее осознается - целых несколько мгновений. Себрису очень нравится брат сверху в таких случаях, нравится ли наверху ему самому он пофка не знает наверняка, так что...
- Попробую. Научишь?
[icon]https://pp.vk.me/c630227/v630227727/427cf/2xW6VhfusNA.jpg[/icon]
- Подпись автора
«Ты будешь служить, живой или мёртвый».
Поделиться9413.01.2017 00:13:42
[icon]https://pp.vk.me/c630227/v630227727/427d6/F_JtgEes9oo.jpg[/icon]
Утвердительный кивок и новый поцелуй. Волдери отстраняется, тянет брата за собой - к высокой спинке кровати и подушкам, которые на ходу раскидывает для удобства.
- Иди сюда, - он подзывает, сев так, чтобы коснуться спиной накиданных подушек, тянет на себя и придерживает после, помогает, кажется, с каждым шагом. Темнота в их случае не помеха, герцогу хватает очертаний, чтобы знать, куда положить ладонь, по какой стороне пробежаться пальцами - тело брата он, кажется, знает уже наизусть, оттого не путается, действуя уверенно и безошибочно.
Одну руку Себриса он кладёт себе на плечо, предлагая опираться, по второй только гладит ладонью - от локтя к плечу - и несильно давит, предлагая Клинку опуститься.
- Ну Волдери!
Младший почти негодует, когда брат отстраняется и немедленно следует за ним, в дальний поход до спинки ложа и дальше - касания его распаляют, а не успокаивают, но в новой ситуации просыпается и здравый смысл и Себрис старается слушаться брата, в том, как он его направляет и в желаниях. Во всяком случае пока что желания старшего брата-герцога Себриса не разочаровывали... в постели.
- Так? - стоит только оседлать брата и разговаривать Клинку не хочется, он весь сосредоточен на происходящем и опускается неуверенно, неторопливо, пытаясь не... промахнуться, но и не отстраниться от брата дальше совершенно необходимого.
Впрочем, что "так" Себрис знает и сам, сосредоточенно душа вздохи, рвущиеся из-за прикушенных от усердия губ:
- Так!
- Та-а-ак, да-а-а...
Сжав пальцы на бёдрах любовника и подталкивая, маня, Волдери ухмыляется - ухмылка, впрочем, почти сразу сменяется протяжным, полным удовольствия, выдохом. Сгиб ног, нужный затем, чтобы подтолкнуть брата и в то же время дать ему опору, вынуждает освободить хотя бы одну руку ради удобства, чем старший и пользуется, принимаясь поначалу ласково и неспешно, а затем настойчиво добиваясь посредством нехитрых движений от Себриса новых вздохов и вскриков.
Поделиться9513.01.2017 00:14:01
Клинок отвечает, отвечает поцелуем, прижавшись, пока у брата заняты руки, торопливо оглаживает - опираться на плечи Волдери ему не нужно, достаточно и опоры под коленями и ощущений от касаний. Направляющая рука подсказывает Себрису, когда и как следует двигаться и всего этого уже достаточно, чтобы попытки соблюдать тишину завершались провалом. Когда же Волдери "распускает руки" младший брат его просто упирается в плечо лбом, едва слышно всхлипывая-дыша, но не сдаваясь, пусть даже различить направляющие движения за внутренней бурей ощущений и становится сложно - подстегиваемый братом, Себрис частит, движется быстрее, пытаясь догнать старшего Роштейна.
О нет, нет-нет-нет, прятаться Себрису никто не позволяет: "Повернись", "Смотри на меня", "Будь со мной", - говорит маг, прервавшись на пару секунд, чтобы перехватить брата удобнее, положить ладонь на поясницу - пальцами вниз. "Поцелуй меня!" - требует старший, которому сейчас как никогда требуется подтверждение, что всё происходящее на добровольной основе и не очередной сон из тех, что оставляют после себя лёгкий привкус горечи.
...и, противореча самому себе, Волдери отнимает руку от спины брата и кладёт два пальца ему в рот, насильно вламываясь сквозь губы, водит подушечкой по языку, затем нёбу, смотрит в нетвёрдом лунном свете жадно, то ускоряя темп, то переходя на редкие, но сильные толчки, заставляя брата "подпрыгивать".
Себрис даже не успевает возмутиться, - раз взглянув в глаза брата отвернуться уже невозможно и тянется целовать он сам, мимо всяких приказных просьб, реагируя отчаянным стоном на новые касания, прогибаясь навстречу рукам, отчаянно прижимаясь к брату грудью, и теперь уж хватаясь за плечи ладонями.
Стон его уже какой-то отчаянный и заглушают его разве что пальцы во рту, укусить которые совершенно невообразимо, как почти что невозможно уже следовать задаваемому братом ритму. Чтобы немного замедлиться, Себрис напрягается, сжимает мышцы, напрягает бедра, целует подушечки пальцев...
И именно в тот момент, как брат замедляется, старший обхватывает его за плечо и клонит вбок, валит на постель, нависает сверху хищной птицей - он тратит драгоценные секунды на очередные ласки и поцелуи, впрочем, не отнимая руки от губ Себриса; а только после вновь возвращается к прерванному занятию, подминая брата под собой и неразборчиво что-то шипя в самое ухо. Отчётливо слышится слово "мой", но то, как герцог называет Клинка сразу не разберёшь, однако корня -брат- в этом неясном слове абсолютно точно нет.
[icon]https://pp.vk.me/c630227/v630227727/427cf/2xW6VhfusNA.jpg[/icon]
- Подпись автора
«Ты будешь служить, живой или мёртвый».
Поделиться9613.01.2017 00:14:36
[icon]https://pp.vk.me/c630227/v630227727/427d6/F_JtgEes9oo.jpg[/icon]
Так даже лучше - удобнее обхватывать брата бедрами, удобнее запрокидывать голову, удобнее сжимать Волдери и цепляться за плечи, заполошно и торопливо гладить, прихватывая ногтями, только не кричать теперь и не отводить расфокусированных и затуманенных любовными играми глаз, отчаянно выгнувшись на постели. Разве что вовсе молчать не выходит, и Себрис отчаянно шумит, задыхаясь сейчас от нерастраченных стонов.
Волдери хлёстко бьёт ладонью по бедру брата - на слова его не хватает, а сдержанность рыцаря не устраивает, правда, это "не устраивает" мимолётное и очень скоро становится не до запертых в глотке стонов и обкусанных губ, и даже не до каких-либо ласк. Окружение тонет в короткой яркой вспышке - секунды полнейшей тишины: уши словно заложило.
- Бра-а-атик... - герцог проводит ладонью по ноге любовника и, улыбнувшись в пустоту, сползает ниже - его не устраивает сбившийся ритм организмов, которые ни в малейшей степени не подстраиваются и не реагируют друг на друга, потому докончить начатое он намерен языком и губами.
Чтобы сорваться за братом следом Себрису почти что хватает внезапного хлёсткого удара по бедру, непроглоченного вскрика и самого брата, добравшегося до финиша первым. В мареве почти-уже-там большее значение имеет то, как Волдери сползает вниз, чем то, что он там действительно делает - Себрис тянется и выгибается за братом следом, всхлипывает отчаянно и пытается искать брата, притянуть к себе обратно... тишина и вспышка не обрушивается на него, но в Волдери он вцепляется до ссадин, переживая свою концовку почти так же ярко как недавнюю его...
Что до герцога, то он всегда и во всём, как истинный бретон, оставался гурманом - предпочтения в постели исключением не стали, и хотя он не мог похвастаться богатым опытом в конкретно этой сфере ласк, брата давно жаждал попробовать на вкус. Именно поэтому он категорически против, чтобы его тянули наверх - ну нет, только не снова! - и не отстраняется ни на миллиметр, когда брат приходит к финишу. Зажмурившись от ощущения бьющей в нёбо горьковатой струи с резким характерным, но уникальным запахом, Волдери глотает влагу и только после приподнимается с чувством теперь уже полного удовлетворения. А вот целоваться брата к себе пока что не подпускает, обходясь тактильными ласками и притиранием щекой о плечо.
Поделиться9713.01.2017 00:15:10
Себрис не очень настаивает на прямо поцелуях, замирая так, чтобы брата в объятиях чувствовать всей кожей, чтобы дотягиваться и сыто, неспешно, устало гладить герцога по разгоряченной коже, - не отпускать от себя. Прежняя торопливая жажда почти стихает в воине и Себрис прикрывает глаза - шевелиться ему тяжко, словно бы снова приходит время спать, - младшего брата сейчас хватает только на тактильность и неторопливые поцелуи в плечо.
- Спасибо... получилось отменно.
- С прилежным учеником любой урок одно удовольствие, - поглаживая брата по коротким неровным волосам, Волдери довольно жмурится и тянет за собой к изголовью кровати. Взрыв эмоций сменяется слабым течением, медлительностью и ленивой негой, можно лечь головой на подушки, забраться под одеяло и на грани между сном и явью поглаживать Клинка по голой спине.
- Воду... утром. Хорошо? - признаться, что он переоценил собственные силы, "угрожая" -цать минут ранее, не сложно, сложнее не уснуть прямо сейчас, не успев... что? - Позволь не отпустить тебя так сразу: сегодня последняя ночь перед длительной игрой в приличия, - сонное и тихое бормотание, но даже сквозь дрёму герцог не может не думать о делах насущных: - По утру попробую привести твои волосы в божеский вид.
- Утром, - соглашается младший Роштейн, помогая старшему брату устраиваться среди подушек и одеял, пристраиваясь сбоку и ласково целуя, пока брат балансирует между сном и явью. Сам он пока что не спит, да и куда ему спать, только недавно очнулся.
- Если не хочешь сам наверняка тут или в городе отыщется цирюльник, а до тех пор шляпа или шлем всё скроют. Спи, а я побуду рядом.
Клинок растягивается рядом, нежится и тянется, словно перебравший скуумы каджит в неприличных сказках, приобнимает брата осторожно, чтоб не помешать дремать и, прижавшись губами, прикрывает глаза сам...
- Сначала сам, - с этими словами старший утыкается куда-то между плечом и грудью и засыпает почти так же моментально, как ранее заводился от вида и прикосновений брата.
Сновидений нет: ночь проходит в полной темноте. Через минут пять герцог уже бы и не заметил, ушёл брат или же всё так же лежит рядом, не отреагировал бы на затепленную свечу или стук двери. Крепкий здоровый сон захватывает его всецело.
[icon]https://pp.vk.me/c630227/v630227727/427cf/2xW6VhfusNA.jpg[/icon]
- Подпись автора
«Ты будешь служить, живой или мёртвый».
Поделиться9813.01.2017 00:15:15
[icon]https://pp.vk.me/c630227/v630227727/427d6/F_JtgEes9oo.jpg[/icon]
Сам так сам, - Себрис не намерен препираться с братом и мешать тому заснуть. Раз уж старший спит спокойно, приткнулся бретонским носом куда-то почти в плечо и находит это удобным, Клинок и не шевелится долго, очень долго. Сперва - прикрыв глаза раздумывает над услышанным, но отодвинутым на задний план дальнейшими событиями. Потом - пытается распотрошить собственные свои воспоминания. Затем - дремлет, успокоенный посапыванием герцога и общей бесполезностью, бесплодностью своих попыток. Просыпается Себрис с рассветом и осторожно выпутывается из под оказавшейся на нём руки брата - младший чувствует себя вполне выспавшимся и немного голодным, но будить старшего не спешит. Вместо этого одевается в чужую одежду, кутается в халат и отправляется раздобывать предметы первой необходимости: сегодня в список включены вода доя купания, охлажденные напитки, свежие фрукты и какие-то местные, специальные, баночки для притираний. В комнату к брату Себрис не пускает никого и через порог всё переносит сам, договорившись о горячем завтраке через полтора часа и вычищенной одежде к его окончанию - щеголять по городу в чужих тряпках он совершенно не согласен.
Как не согласен и оставить брата в покое - время уже не такое раннее, вода принесена, напитки расставлены, фрукты поданы, а Волдери всё ещё спит. Редкое время, когда старший спит, а младший уже одет, бодр и даже чуть более проснулся, чем хотел - может поэтому будит Волдери не рука на плече, а крепкий настойчивый поцелуй, да ладони, прижимающие сонного брата к брату проснувшемуся.
Себрис... хулиганит и, начав целовать с губ, продолжает по подбородку и кадыку, по груди, спускаясь ниже и ниже... пока брат не проснулся и податлив для ласк.
Говорят, самый крепкий сон на рассвете. Демонстрируя верность утверждения, Волдери тихо мычит, не реагируя ни на поцелуй, ни на объятия. Ему ничего не снится и вмешательство в покой чудится ненастоящим, кощунственным - об этом маг заявляет в тихом недовольном стоне, пытается перевернуться, а когда не получается, вновь ровно дышит. В явь его ещё не тянет, свет не раздражает, а касания не осознаются как ласки.
Вот и ... хорошо, наверное, пусть пока и не осознаются - Себрис только перехватывает брата под колено перед тем, как спуститься ниже, слегка задержавшись у пупка - получить в зубы коленом от Волдери он не спешит, он вообще не торопится, в кои-то веки готовый растягивать удовольствие и не рваться к финишу напролом. Сегодня - нет.
Значит можно подразнить брата языком, потереться скулой о живот, погладить по бедру и снова спуститься ниже, к основному блюду текущей трапезы.
Поделиться9913.01.2017 00:15:37
Реальность слишком резко ворвалась в пространство снов - не различить грани, не понять, не успев проснуться, в действительности происходящее или же отголоски утренних сновидений. Пинаться герцог даже не думает, но ворочаться пытается, дыша глубоко и шумно. Дрёма спадает неохотно: устав за прошедший день, привыкший к комфорту и достатку в отдыхе, уроженец Альдкрофта отчаянно сражается с попытками брата его разбудить, не подозревая впрочем о наличии этой самой борьбы.
- Се-е-абрис-с-с... - и сон, и явь - разница невелика, никого другого рядом быть не может, и попытавшись в первый раз открыть глаза, Волдери тихо стонет и снова зажмуривается, хватается за край одеяла. Секунды капали, но наваждение никуда не девалось, ощущения оставались вполне реальными и по-утреннему яркими, свежими.
Оригинальный способ пожелать доброго утра, - подумал старший, улыбаясь и приподнимаясь на локте, чтобы увидеть брата.
- Ммм? - честно интересуется Себрис, немного невнятно, но внимание его, как и рот, было заполнено совершенно иным процессом, от которого бретон не собирался отрываться. Хватающийся за одеяло, Волдери сейчас не был безусловным авторитетом, которого надлежало беспрекословно слушаться, так что герцога ничуть не освободили, напротив, прижали и за бедро, нечестиво покосившись и продолжив свой труд ... Если можно трудом называть добывание и получение удовольствия.
Смотреть долго не пришлось: на полуусмешке-полустоне Волдери запрокинул голову назад, вновь жмурясь и ещё сонно совсем, томно высказывая брату о своих эмоциях, протяжно называя по имени. Воздуха понадобилось куда больше, чем в хоть и схожем, но сне, и воздух этот, бордельный, продажный, он хватал жадно, выгибался дугой, но ни малейшим образом не смел мешать Себрису в исполнении нехитрого, но совершенно неожиданного решения.
И правильно, что не смел мешать! Младший из запершихся в комнате бретонов полностью разделяет это решение, сосредотачивается теперь на главном, прихватывая брата поплотнее губами и немного поторапливаясь в движениях...
Не проснуться невозможно - не жмуриться довольно, плотно смыкая губы, не цепляться за постельное, скребя ногтями по простыни, не вскрикнуть неожиданно, аж задыхаясь, нет, совершенно невозможно. Что измыслил его брат-рыцарь - неведомо, Волдери не порывается гадать, откидываясь обратно на постель и протяжно, со сомкнутыми губами, мыча от наслаждения.
Себрис же похоже измыслил просто-напросто взять брата лаской пальцев, теплом и напором губ, настойчивостью языка, - меж бёдер Волдери он устроился удобно и теперь старшему, герцогу, безусловно все видно и осязаемо. Торопиться некуда и Себрис подходит к процессу доставления брату удовольствий скорее основательно, чем нахрапом...
[icon]https://pp.vk.me/c630227/v630227727/427cf/2xW6VhfusNA.jpg[/icon]
- Подпись автора
«Ты будешь служить, живой или мёртвый».
Поделиться10013.01.2017 00:16:09
[icon]https://pp.vk.me/c630227/v630227727/427d6/F_JtgEes9oo.jpg[/icon]
Громкими радостными криками посетителей и персонал заведения не порадовали, сладострастными стонами слух не усладили - в отличие от предыдущих раз, Волдери был тих: дышал тяжело и часто, редко вскрикивал, но услышать его мог разве что обладатель чуткого слуха, или Себрис. Закусив губу напоследок, герцог глухо прорычал и затих, словно ожидая чего-либо, или же отдыхая после яркого, застящего глаза, букета эмоций.
Себрис слышал, но не остановился на достигнутых звуках, доведя брата до дороги без возврата. Сам он туда не собирался, оставив радости утренних наслаждений герцогу. Сам он ограничился довольным разглядыванием брата, да сортировкой новых впечатлений - чтобы не забыть.
Только когда Волдери совсем уж приходит в себя - делится:
- Я добыл еды.
Словно запоздало понимая некоторую двусмысленность сказанного, Клинок добавляет:
- А ещё бадью и воду...
Слов Волдери не ожидал, предполагал скорее продолжение, памятуя о несдержанности Себриса в постельных вопросах, а теперь не сразу сообразил, о чём речь. Слишком слабо соотносил Роштейн секс и еду, и скорее уж первое счёл бы трапезой.
- Сюда иди, - претенциозно, из положения лёжа, старший поднимается и тянется к брату, а, уцепившись за плечи, тянет на себя, чтобы обнять и дотянуться до губ.
Себрису, пожалуй, нравится, кгда брат командует, но это не значит, что он так вот сразу... разве что переместиться поближе, устроиться рядом, демонстративно почти облизнувшись. Коснуться себя губами он дает только потом, попозже, разом забыв обо всяких там завтраках.
- Иду... а ты иди ко мне, - раз уж брат тянет, Клинок устраивается почти на нём, опираясь легонько на локти, чтоб не придавить Волдери. Претенциозности в его голосе нет, только уверенность в правильности предложения.
Поделиться10113.01.2017 00:16:39
О да, демонстрация на славу: вряд ли, не испытывая отвращения в случае с братом, герцог так уж желает познать собственный вкус; поэтому целует Волдери скорее нежно и аккуратно, нежели страстно, охватывает за плечи крепко, не давая Себрису сбежать, ласково гладит ступнёй по бедру.
- Сколько сейчас времени? - можно было бы спросить по-другому: сколько у нас в запасе, но этот вопрос, маг уверен, читается по жестам и взглядам, без необходимости быть озвученным. - Долго я спал?
- Не больше часа после рассвета, а рассвет сейчас ранний, - смеется Клинок, откровенно прижимаясь собою одетым к раздетому брату, - вода в плескальнице не успела остыть...
И никуда Себрис сбегать не собирается, вот еще! Вместо этого пропихивает ладонь герцогу под поясницу и прижимает того к себе:
- Братик что-то не... успел?
- Наитие подсказывает мне, что я вовек не успею насладиться потерянным и вновь обретённым: само осознание не успеет созреть до реальности, оставаясь мифом или чередой видений из царства Вермины - до конца, - взвинченным Волдери уже не был и мог говорить длинно и осмысленно, не рваными фразами-чувствами.
Слова свои он подтверждает тёплым движением ладони от плеча Командора к шее, послушно приподнимает спину, тихо усмехается собственным мыслям и, на краткий миг, вновь невообразимо сильно и остро начинает ревновать брата к, кажется, даже подушкам и самому воздуху вокруг. Жадный поцелуй, вперемежку с покусыванием, как способ узаконить свои права обладания.
- Думаешь и начинать не стоит, раз вовек?
Себрис вот имел все шансы взвинченным стать, откликаясь на ласку брата больше, чем на слова и интонации. Тем более сильно и с готовностью откликаясь на ревнивый поцелуй. Причина внезапного жара ему не понятна, но то, как брат утверждает свои права, Себрису скорее нравится - достаточно нравится, чтоб перехватить герцога за свободную от ласк руку и ответить на часть укусов...
- Специально? Нет, не стоит, - в промежутках между поцелуями, укусами и вздохами отвечает старший, прижимаясь к брату всем телом, словно в поисках тепла или защиты - рывками, нервически.
В память врезался ответ о рассвете - ему дали волю тянуть со сборами и отъездом, чем герцог бессовестно пользуется, дразнит Себриса, выгибаясь и притираясь к нему всем телом, несильно царапается, осыпает поцелуями.
Тут уже и не до слов: Себрис, конечно, не собирался брата совсем уж соблазнять, но теперь с намерениями у него не так все определённо - тяжко думать о сборах, когда брат прижимается - так, так целует и так выгибается под Клинком. Даже если просто ответить на укус укусом и поцелуем на поцелуй - время будет утеряно, так что можно сразу смириться с тем, что на час-полтора их расписание сдвинется. Раз уж брат явно собрался тянуть с отъездом Себрис этим воспользуется, ответно прижимаясь и елозя ничуть не меньше полупридавленного брата.
Ответ получен, самое время высвободить брата из объятий одежд, справиться с за застёжками и завязками, стянуть ненужную и совершенно лишнюю рубашку, отбросить в сторону - на пол, и продолжить начатое. И совсем лёжа ему неудобно и... слишком просто: старший вынуждает приподняться ровно настолько, чтобы суметь перевернуться и оказаться к Себрису прижатой спиной.
Возмущенное фырканье - вот то, что получит Волдери в ответ на свои действия. Фырканье, сопение, попытку улечься сверху, перехватив одну из братниных рук, и вдумчивые кусания за загривок и холку, становящиеся острыми поцелуями там, где холка переходит в шею - под ухом Себрис уже откровенно ластится-целует, прижимая кожу языком, но старщего брата и герцога от себя не отпускает, старательно к нему притираясь... торопиться ему не хочется...
Торопиться и некуда; Волдери вволю наслаждается своим положением, ограниченным и оттого жарким, вслепую, что добавляет особой пикантности всякому измысленному Клинком действию. Выгибаясь в спине и пихая брата тазом, он лишь играет, не подначивает, ибо сейчас слаще прелюдия, а не действо, не торопит - торопиться им, вопреки ожидаям Воронов, некуда, до чудесного града Чейдинхола они так и так доедут, не сегодня вечером, так завтра днём. А там кто знает, в какие условия попадут Роштейны, лучше урвать побольше сейчас, думает герцог, чем ограничиваться тяжкими вздохами и чувством сожаления потом.
[icon]https://pp.vk.me/c630227/v630227727/427cf/2xW6VhfusNA.jpg[/icon]
- Подпись автора
«Ты будешь служить, живой или мёртвый».
Поделиться10213.01.2017 00:16:44
[icon]https://pp.vk.me/c630227/v630227727/427d6/F_JtgEes9oo.jpg[/icon]
Ну конечно, Клинок примерно понимает, что он от брата хочет - другое дело, что добыть это вот прямо сейчасс не так просто - достаточно вспомнить лицо старшего у жертвенника-алтаря и предпринятые Волдери воспитательные меры после. Себрис вовсе не желает, чтоб брату приходилось кривить лицо и кусать губы в попытке пересилить боль. Только вот из подручных средств у него... ничего нет, так что сделать мокрыми пальцы он предлагает старшему, не думая даже выпустить при этом из захвата его руку, а просто пальцы своей поместив перед губами Волдери в немом вопросе-предложении...
Слабо коснувшись губами пальцев, перво-наперво герцог замирает в лёгком нежном поцелуе, в который вкладывает благодарность за подаренное тепло и близость. Просьбу он улавливает, да только спешить не желает: проводит языком по внутренней стороне среднего пальца, прихватывает губами подушечку, а после облизывает, не жалея слюны и взяв разом несколько себрисовых пальцев в рот.
Себрис же благодарно целует брата в плечо, покусывает за шею сзади - неторопливость герцога накладывает почти что заклинание на не особо сдержанного рыцаря, теперь проще сдерживаться и не торопиться - само собою разумеещееся действо - дотянуться до брата и ответно поцеловать в висок, потянуть на себя смоченные Волдери пальцы и совсем уж неторопливо, поглаживая, изобразить смазывание перед тем, как медленно, прихватив брата зубами за кожу плеча, попытаться протиснуться внутрь хотя бы пальцами...
Угловатые плечи вздыбились, когда Волдери вытянул руки вперёд, приподнимаясь и запрокидывая голову назад, насколько позволяло расстояние между ними с братом. От поцелуев и укусов по телу пробежали мурашки, температура воздуха в комнате вмиг почудилась недостаточно высокой для обнажённого тела, и маг скривил нос и тихо промычал: несерьёзно, скорее изображая по-детски наивную требовательность, нежели желая чего-либо добиться таким поведением.
Очень скоро, стоит Себрису отстраниться и перейти к ласкам, старший ничком падает обратно на подушку, делая глубокий вдох и непроизвольного выгибая спину.
Очень скро, когда себрисово терпение истоньчится, а воля прогнётся под тяжестью желания, - очень скоро ласкам придёт конец, но пока что Себрис пропихивает под брата освободивщуюся было руку, придерживает того под живот, чтобы чувствовать и его и, чуть позже, себя - а, главное, собирать ощущения от реакций на свои действия. Это помогает не торопиться и тогда, когда ласки и прелюдии окончены - не врываться в брата с яростью законного владельца, утверждающего свои права, а вжиматься неторопливо, давая немного времени на то, чтоб к себе привыкнуть...
Разница в поведении - вначале и теперь - налицо: схлынула неумелая поспешность, сменяясь в некоторые моменты чистой, но уже не дикой, "домашней" страстью, минули стеснительные ломанные движения, им на смену пришла уверенность, в первую очередь уверенность в единоличном и полном праве. Волдери с большим желанием поддавался брату и когда тот играл, и теперь, ощущая его внутри себя, уткнувшись носом в подушку и приглушённо сопя, постанывая и скребя ногтями по простыне. Желание, истончившееся после пробуждение, заиграло вновь - теперь уже магу казалось, что в комнате чересчур жарко и душно, никак не прохладно.
Жарко. Так жарко, что по плечу сползает, растревоженная резкими отрывистыми движениями, капля пота. Медлит, потом переваливает через хребет ключицы и торопливо скользит вниз. Желание младшего Роштейна никуда не девалось и сейчас его только подстёгрвает братнина реакция: та, которую он слышит, та, которую он чувствует, вгоняя себя до упора, даже та, которую он видит, сейчас, передвинув ладонь от живота брата ниже и поглаживая, пока что только поглаживая его в такт движениям...
Волдери душит на корню желание приподняться на локтях и прижаться спиной к разгорячённой груди Себриса, а вместо этого несильно выгибает спину, даёт возможность брату управлять процессом, некоторую свободу и заверения в полном доверии. Вскоре воздуха начинает недоставать, и подушку бесцеремонно отпихивают в сторону, нисколько не заботясь о её дальнейшей судьбе - идея вцепиться тонкими пальцами в перила у изголовья кровати герцогу кажется актуальнее и её то он притворяет в жизнь, заходясь в очередном стоне и жадно, но спазматически, хватая воздух ртом.
Вот уж чья судьба младшего Роштейна волновала менее всего, так это подушечная: лежит она там под постелью, в углу или у кровати его не интересовало вовсе, - другое дело брат. Его движения, прогибы спины, цепляния пальцами за изголовье и стоны - важнее всего, они - руководство к действию и подсказка, которая позволяет _правильно_ распорядиться предоставленной свободой и самим доверием - пока воздуха Себрису хватает и пока есть силы сдерживаться в угоду разнообразию удовольствий. Себрис торопится, вжимается в брата с размаху, отстраняется снова, но пока что больше рычит, чем отпускает себя...
Поделиться10313.01.2017 00:17:10
От трения тела о кровать становится невыносимо жарко, как если бы в помещении находилась раскалённая добела печь, а окон не открывали со вчерашнего вечера и никакого другого способа воздуху циркулировать не имелось: печная труба и та засорилась со временем, покрылась копотью изнутри и наростами затвердевшей пыли. Нисколько не помогали состоянию разметавшиеся по плечам и спине, мокрые от пота, изрядно отросшие с зимы светлые волосы, которые теперь, из-за влаги и ночного беспорядка стали виться, отчего только сильнее путались. Но чем удушливее становился воздух вокруг, тем отчётливее герцог чувствовал всякое движение брата, тем острее воспринимал толчки, отзываясь на каждый из них то тонким, то резким криком, и тем крепче цеплялся пальцами - до побелевших костяшек и раскрасневшихся подушечек пальцев.
Торопился на сей раз не Командор, а именно герцог; от напряжения заныла спина и плечи, но они остались проигнорированными, вторичными на фоне более волнующих и кружащих голову ощущений. Волдери вновь почти задыхается в итоговом крике, утыкается в постель, тихо и устало, но довольно скулит, только теперь чуть-чуть ослабляя хватку.
Командор вон не торопился аж почти полминуты, пока некоторые, торопящиеся, его не сбили - невозможно же в стороне остаться от такой явной и открытой спешки, сдерживать себя наперекор... да и нужно ли? Себрис как-то не начинал даже с братом мериться выносливостью в постельных битвах, или спринтерскими качествами, не мерился и сейчас, разве что недовольство своё выразил укусом в шею и жарким "ррфф", поясняющим устало поскуливающим всю глубину их незавидной участи в ближайшие мгновения, пока их догонят и настигнут.
Впрочем, всерьез отставать у Себриса и не вышло бы, даже возжелай он, такое зрелище и такие ощущения его равнодушным не оставляли вовсе, так что от укуса до финишной прямой рукой было подать.
Тот, кто первым приходит к финишу, первым и оживает. Некрепкими руками уперевшись в постель, Волдери приподнимается, трётся ласково плечом о брата, но на том нежности заканчиваются: именно теперь альдкрофтскому аристократу омерзительны любые прикосновения, и суть сего не в нём или любовнике, а в банальной грязи - любовные соки, пот, бордельная и дорожная пыль, налетевшая в окно, чужое постельное и чужая же одежда, раздражало буквально всё. Так что из-под Себриса маг выбирается при первом удобном случае, чтобы далее вскочить на ноги и осмотреться - где тут вода? Еда потом, сначала - смыть с себя всю грязь, накопившуюся за последнее время, а что вода уже остыла, не проблема для знакомого с магией огня.
Рыцарь с нежностями и не пристает, понимает, что брат сейчас предпочтёт ему лохань с водою, мыло, всякую ароматную алхимию, с боем добытую у местной прислуги и... наверное, даже одиночество в первом объеме воды. Это Себрис успел наскоро кое-как обтереться разведённым водою уксусом, и то от потного сейчас тела иллюзия, мол, кожей прилипаешь к простыням. Только это и сгоняет Клинка с постели, окончательно теперь непригодной, на кресло, в объятия условно чистого халата из местных...
Зато теперь за братом можно... наблюдать и подглядывать.
- Наша одежда в итоге совершенно непригодна, или сгодится для короткого броска до следующего заведения? - опустив руку по запястье в воду, осведомляется герцог. Ехать в предоставленных местными вещах ему претит, наверное, потому что фасоном одежда ему не вкусу, или же, быть может, ему омерзительна сама мысль приобретения в борделе.
К принесённым средствам гигиены старший так же скептичен, как к предоставляемым услугам здешних работников: берёт поочерёдно флаконы и порошки, нюхает, некоторые пробует растирать пальцами и, выбрав в итоге из всего имеющегося кусок мыла и колбу с ароматическим маслом, приступает к омовению. Как бы не хотелось ему подольше задержаться в тёплой воде, ничего не выходит - осознание времени гонит получше всяких напоминаний, так что всплески воды часты, движения аристократа выверены и точны, а по выражению лица можно судить, будто в мыслях он уже в десятый раз проклинает заведение, его обстановку и саму дорогу, выпавшую братьям.
[icon]https://pp.vk.me/c630227/v630227727/427cf/2xW6VhfusNA.jpg[/icon]
- Подпись автора
«Ты будешь служить, живой или мёртвый».
Поделиться10413.01.2017 00:17:17
[icon]https://pp.vk.me/c630227/v630227727/427d6/F_JtgEes9oo.jpg[/icon]
- Только если ты завернешься в плащ по уши - обугленные пятна не поспособствуют доверию стражи к тебе, хоть запах и можно отбить местным мылом.
Ехать в местных вещах Себрису брезгливо и этот вариант он даже не рассматривает всерьёз, нет! Лучше в рубище, но своём. Однако и выражение лица старшего не обещает долгой передышки - судя по торопливым движениям Волдери, в седло он намерен прыгнуть прямо из бадейки, готова там одежда или нет - всё равно.
- В любом случае мне одеваться не так быстро, даже если ты решишь помочь со шнурками и ремнями. Как тебе вода?
- Вода как вода, - не слишком опечаленный ответом, герцог тем не менее не радовался перспективам. Вылез из бадьи, брезгливо тряхнул головой, порождая сноп брызг. Взгляд, блуждающий по помещению, оказался ленивым, точно сонным - то ли от тёплой воды разморило, то ли нагнала усталость после утренних забав. Так или иначе, а до полотенца герцог потянулся не сразу.
- Ещё стричь тебя - забыл? Раньше вечера не выедем, а там глядишь можно и в своём ехать, всё равно не разберут, кто во что одет.
- Забыл...
Вот теперь Клинок растерян. проводит ладонью по затылку, недоуменно хмурится, но не дает себе сожалеть ни мгновения, незачем.
- И стричь. И рубашки я послал мальца купить на рынок, не знаю как твоя, моей тлько коровник мыть.
Воду как воду Себрис отволакивает в прихожую вместе с бадьёй, толкает в дверь - пока ее сольют, пока начерпают новой...
- И ножницы спроси! - напоминает старший вослед, мигом забыв о бадье, купании и скором отъезде. Его начинал раздражать этот бордель, больше, конечно, герцога раздражала цена - триста септимов за сутки, и это плана на двоих! Так и до банкротства недолго, учитывая что хорошая придорожная таверна стоила от сорока золотых с человека. А ведь это заведение, если посчитать, выйдет им как месяц платы за жильё слуг, которое добросердечно было снято в столице, пускай и не в самом презентабельном районе.
- Спрошу, - ножницы, это дегче, чем рубашки и скоро Себрис становится владельцем и обитателем бальи с чистой вдой и набора из тр1х ножниц и гребня. Причины резкого недовольства брата он понимает, а вооот присоединиться к недовольству отказывается: жизнь еоротка, стоит ли высчитывать ... стоимость необходимого? А в том, что постель и вода были необходимым Себрис ни секунды не сомневается
Волдери не признавал (потому что не понимал) позицию "жить одним днём", и для него "живём на широкую ногу в этом году" при плохом стечении обстоятельств могло значить "затягиваем пояс в следующем". Есть вещи, которых не предусмотреть даже в Хай Роке, а уж про Сиродиил, которому вот-вот грозит стать полем брани, лучше промолчать.
Но об этом герцог не говорит ни слова, усаживает брата на стул, взяв за руку и просьбой приглашая сесть, выбирает ножницы и обходит Клинка по кругу.
- Придётся коротко резать... впереди оставить пряди? Ухо открывать?
- Оставлять... мне не идёт стрижка налысо, помнишь?
Стоит только удобно усесться на стуле как Клинка начинает клонить в дрёму - сытую и довольную жизнью дрёму хищника после удачной охоты.
- Я и не думал, что ты умелец стричь...
- А я и не умею, - как ни в чём не бывало ответил старший уже после того, как, расчесав брата, стал ровнять волосы сзади. - Не удивлюсь, если в Чейдинхоле придётся посетить нормального пряморукого цирюльника.
И всё-таки по клацанью ножниц и коротким жестам герцога можно было понять, что работает он уверенно, а инструмент в руках держит не впервой.
Себрис по клацанью ничего понять не мог: он застыл, зажмурился, старался вовсе не двигаться и даже, кажется, не дышать.
Ощущение было, мягко говоря, непривычным - обычно он просто наматывал сллишком отросшие патлы на кулак, и...
А теперь Волдери что-то хитрое делал, судя по длительности клацаний.
Красноречивое молчание герцог воспринял за послушание и не стал переспрашивать, не передумал ли Себрис доверяться ему. Всё равно теперь поздно. Но всё-таки.
- В не самый лёгкий период у меня была маниакальная тяга к, как называл это отец, пустому времяпрепровождению. В замке, сам должен помнить, если нет возможности заниматься любимым делом, со скуки хоть в окно прыгай, а такой роскоши маркизу позволить не могли. Вот и возили всякие... наряды, парики, статуэтки со всего света, а я их, кхм, менял. Если можно так выразиться.
Остается лишь понятливо кивнуть - примерно, очень примерно, но Себрис представляет, о чем Волдери говорит. Быть может даже чуть лучше, чем хотел бы представлять - воспоминания о юности не несут большого количества приятных воспоминаний.
- А что становилось с нарядами и париками потом?
- По-моему, их выкинули.
Как-то слишком уж поспешно ответил старший, переходя от затылка к боку. На кивке Командора он, к счастью, отнял острый инструмент подальше - отошёл на шаг назад, критично оценивая итог работы и нехотя нахмурился, разочарованно, словно скульптор, ясно видевший изъян на уже высохшей глине и не умеющий его исправить в силу отсутствия опыта.
- Ну, если ты потом не нашёл... Готово? Можно мыть и сушить?
Себрис провдит пукой по основательно укоротившей волос макушке.
- К лету, конечно, ничего, а потом голова отмерзнет, чую. Что у нас дальше?
- Не совсем, посиди ещё, - о том, чего там Волдери потом не нашёл, разговор не продолжается, а замирает недосказанностью, отвлечённой на процесс стрижки. Подровнять над ухом, оставить прядки подлиннее, пущенные по вискам, обойти ещё раз, чтобы оценить, вновь приблизиться - всё в общей сложности заняло минут десять, но после... после, отложив ножницы, герцог стряхнул с шеи брата состриженные волосы и указал рукой в сторону бадьи, мол, теперь вперёд.
- К зиме они у тебя вновь отрастут, не в прежнюю длину, но ещё порадуешься короткой стрижке.
- И верно, расчёсывать будет проще, - остается только фыркнуть, раз уж стрижка завершена. Плескаться в бадье - то еще удовольствие, но куда привлекательнее чем грязным оставаться и на себя Клинок щедро льет все то, что дадено прислугой для водных удовольствий.
На последнюю реплику герцог безмолвно улыбается. В отличие от Себриса, он роль наблюдателя не занимает, а ходит по комнате всё то время, что брат плещется, меняет намотанное на тело полотенце на одежду, собирает вещи, а вместе с тем находит небольшое круглое зеркало, как раз подходящее, чтобы позднее подозвать брата к себе в срочном порядке - сразу после водных процедур, не дав толком одеться, - к ростовому зеркалу.
- Ну же, скорее.
- Скорее?
В голосе рыцаря недоумение пополам с недовольством, - скорее всего от непривычности ощущений после стрижки, чем всерьёз и по настоящему претензии: нет уж, краткий миг удовльствия от чистоты, пусть даже испорченный чужим полотенцем, стоит того, чтоб особенно не торопиться. И ходить по полу босиком Себрису сейчас неприятн, оттого рыцарь не очень быстро поторапливается к брату и зеркалу. Зеркалам...
Зато пере зеркалом, пока Волдери занят другим, можно немного распустить руки, погладить сурового и торопливого старшего брата...
- Куда уже торопиться?
Поделиться10513.01.2017 00:17:58
- Смотри перед собой, - это скорее относилось к шаловливым рукам, мол, отвлекись.
Волдери зашёл брату за плечо и поднял второе зеркало, что держал в руках, так чтобы Себрису было видно отражение в нём.
- До графа через цирюльника?
- А так как есть - плохо?
Себрис вот не против и так оставить - ерошит рукою вытриженный затылок, чутчку хмурится от непривычных ощущений, но не капризничает - хмыкает только.
- Там уже нечего.. равнять
- Так... - Волдери на пару секунд задумывается, потирая пальцами свободной руки подбородок, начинает хмуриться, но сразу же меняет выражение лица на безэмоционально-усталое. - Можно пока что и так оставить: присмотришься, пообвыкнешься. У тебя, брат мой, уйма времени, чтобы менять причёски, - последние слова сопровождаются улыбкой, открытой и лёгкой, но никаких действий герцог не предпринимает, не шевелится, всё так же держа круглое настольное зеркало.
Себрис согласен, - пусть так и стоит, можно успеть обернуться и поцеловать брата в скулу и отобрать зеркало. Меланхоличный настрой его Клинка не радует, его потребность в том, чтоб активно действовать до обеда требует выхода, и натягивание штанов этого процесса не заменяет.
- Так поедешь, сам-то?
Отходя от некоего оцепенения, или точнее - из состояния задумчивости, старший Роштейн обнимает младшего за плечи, смотря чуть смешливо, снизу-вверх.
- Почти-и...
До "поедешь" они ещё не дошли: впереди трапеза, оплата, окончание сборов, хотя вещей у братьев, конечно, немного, их и нет почти, откровенно говоря. Но оставить что-то в заведении, где торгуют телами и лживой лаской - сверх всякой оплошности.
- Почти, это почти весь поедешь? Ну Волдери!
Если Себриса срочно не занять, никуда они не поедут, - вон и зеркало у брата отобрал, теперь и разбить нечего, если провести по брату обеими руками по бокам, эдак с нажимом, задирая неудобные ткани до самых подмышек и этого, встопорщенного, потом с силою прижимая к себе.
- Я категорически против того, чтоб хоть что-то от тебя здесь оставлять. Кстати...
Да, кстати, нужно оторваться от брата, поцеловав перед этим крепко и настойчиво, и отправиться разбираться в вещах, чтобы ни нитки горелой не оставить здешним продажным сердцам на поживу. Деятелтно и быстро перелопачивая своё и чужое барахло, отвлекая себя от того, что грозит снова отложить их отъезд, уже недозволительно долго.
[icon]https://pp.vk.me/c630227/v630227727/427cf/2xW6VhfusNA.jpg[/icon]
- Подпись автора
«Ты будешь служить, живой или мёртвый».