– Я прекрасно знаю, что они есть в Корроле – отрезала Льисс-Ма, уже начиная жалеть о том, что таки решилась задать этот вопрос – Просто с луком я чувствую себя гораздо комфортнее, чем с кинжалом.
В городе, в городе… Когда они доберутся до города, стрелы им, скорее всего, уже и не понадобятся. Конечно, они там были: аргонианка не раз заходила с отцом в оружейную лавку, покупая у кузнеца наконечники для стрел. Обычно, когда она собиралась в леса, у неё в колчане болтались две-три стрелы, поблескивающие на конце серебром. Конечно, с её неестественным страхом перед нежитью, девушка предпочитала бегство схватке, но… Мало ли что. По Великому лесу разбросано немало алейдских руин, и удержатся от искушения посетить их Льисс-Ма редко удавалось. Да, там встречались смертоносные ловушки, неупокоенные души прежних обитателей, порой кое-кто похуже… но любопытство всегда гнало аргонианку вперёд, подстёгивало к новым свершениям.
А сейчас, отправившись в горы, она не рассчитывала встретить нежить, и потому обошлась без стрел с серебряными наконечниками. Из серебра у неё при себе был лишь кинжал… Но, если дело дойдёт до ближнего боя – её мгновенно сомнут.
Между тем, прозвучал ответ на другой вопрос девушки. И оказался он совершенно неутешительным. Всего одна дорога… Прекрасно. Если это лич сохранил хоть какие-то остатки разума – а он наверняка сохранил – то он наверняка пошёл своих слуг наблюдать именно за ней. Единственный удобный путь, бывший тракт… Будь у них лошадь – ещё можно было бы попытаться прорваться. На наглости, на скорости. Льисс-Ма не умела ездить верхом, но зато Камелия обладала этим весьма необходимым умением. А лошадь двух довольно хрупких девиц наверняка бы вынесла без особых проблем. Аргонианка почувствовала, как на неё накатывает беспросветная тоска, отчаяние… И лишь огромным усилием воли смогла отогнать эти чувства. Не сейчас. Потом, когда всё будет позади… или никогда, если они не справятся.
– Да ни хрена не удобно. Но лучше никак не получается – недовольно буркнула девушка. Злость. Недовольство. Только эти два чувства могли её сейчас спасти от той пучины страха и отчаяния, в которую падала чешуйчатая. И она держалась за них из последних сил, чувствуя странную опустошённость в душе.
Шторм прошёл, и небо потихоньку начинало растягивать. Казалось, стало чуть светлее, хоть облака и по-прежнему закрывали весь небосвод. Большинство деревенских жителей вылезли из своих убежищ, вернувшись к прежним делам. Везунчики… И трусы. Да, они не были воинами – но они все как один боялись рассказать о своей беде. Попросить помощи – и не у авантюристов-наёмников, а у тех. Кто её действительно способен дать. Боялись остаться одни, без поддержки со стороны остального мира. А на тракте тем делом гибли странники. Льисс-Ма крепко сжала пальцами древко своего лука. Каждый из них нёс на себе ответственность за погибших здесь людей. Но не ей их судить. Какими бы не были их прегрешения… Она сколь угодно может думать, что, возможно, сами эти люди заслуживают смерти – но сама будет делать всё возможное, чтобы отвратить эту судьбу от них.
Неожиданно прозвучал голос Камелии, и девушка покосилась на неё. Дальше опасно… Опасно всегда и везде. Другое дело, что сейчас эта опасность куда более близка и осязаема. Интересно, неужели она и впрямь так прониклась идеей помочь этим людям? Мошенница, и, наверное, воровка? Если она лишь притворяется, то надо отдать ей должное – играет лучше любых актёров бродячих трупп. Но этот вопрос они решат потом. Если это «потом» будет.
Льисс-Ма лишь пожала плечами и зашагала дальше. Готова ли была она? Дурацкий вопрос. Конечно же нет. Но лучше уже не будет. А значит, нужно действовать. Главное – держать ушки на макушке, смотреть в оба и быть готовой если что нырнуть в придорожные кусты. Кстати… будет куда проще и эффективнее, если они сразу решат, кто и куда будет смотреть. А то если они обе уставятся в одну точку, толку будет мало.
– Смотри прямо и по левую сторону дороги. Я буду следить за правой.

Дорога оказалась далеко не лучшей. Аргонианка успела мысленно десять раз пожелать скоропостижной смерти и вдове, и своей спутнице. Самый лёгкий, самый быстрый путь! Да, на каменистых осыпях можно было споткнуться и полететь вниз, ломая себе все кости… Но Льисс-Ма умела ходить по горам. Конечно, после дождя это дело становилось ещё более опасным… Но сейчас опасность вообще могла таиться где угодно. С тех пор, как они вышли из деревни, нежить могла ударить в любой момент. И потому девушка старалась держаться поближе к кустам, чтобы иметь в случае чего возможность укрыться. Хотя… Сильно ли это поможет против нежити, что наверняка обладает неким магическим чутьём? Вряд ли.
Она в очередной раз поскользнулась на камнях мощёной дороги, и не упала лишь благодаря помощи Камелии. Кое-как восстановив равновесие, аргонианка буркнула благодарность двинулась дальше, стараясь выбирать лучший маршрут из всех худших возможных. Камни древнего тракта местами уже успели немного уйти под землю, и в таких местах их сверху покрывали пышные кусты мха. При сухой погоде это было бы не столь критично, но сейчас, промокшие под ливнем камни, отполированные десятилетиями, стали скользкими, как лёд. А влажный мох, отрывающийся от малейшего усилия, лишь способствовал скольжению… И падениям.
Но вот, самый тяжкий участок остался позади. Дорога лежала перед ними, более всего напоминая светлошкурую змею: огибая особо резкие обрывы, она плавно сбегала вниз. Ни единого острого угла или резкого поворота – плавная, сравнительно целая дорога, по которой одно только удовольствие идти. Вот только и прятаться тут было особо негде.
Она услышала характерное шуршание перьев тренированным чутьём охотницы и резко пригнулась. Вовремя: если бы не это движение, стрела бы наверняка пронзила череп аргонианки. А так ржавый наконечник даже не коснулся рожек на её голове. Вторая стрела упала прямо перед ними. Имперка вздрогнула, разворачиваясь на месте… зачем? Что она хотела сделать? Сейчас им нужно было или бежать, или найти укрытие. Причём второе предпочтительнее.
Девушки рванули вперёд, словно преследуемые борзыми олени. То ли лучники оказались совсем неудачным экспериментом лича, то ли их оружие настолько износилось… так или иначе, в них не попала ни одна стрела. Пожалуй, та, что чуть не убила Льисс-Ма, была самой удачной и близкой для них. Но, к сожалению, у них оказалась подмога. Два скелета с грозного вида топорами выступили из-за камней перед беглянками и аргонианка остановилась как вкопанная, панически глотая ртом воздух. Вернее, попыталась застыть – но инерция несла её дальше. И девушка упала, грянувшись о влажные камни прямо перед скелетами… Но не настолько близко, как Камелия, которую уже готовился прикончить один из уродцев.
Она быстрым, тренированным движением закинула руку за спину, в колчан… но достала оттуда отнюдь не стрелу. Отчаявшись найти удобное место среди одежды, аргонианка тогда, в доме вдовы, положила огненные свитки в свой колчан – уж оттуда достать искомое она могла весьма шустро. Так произошло и сейчас.
– Ложись! – крикнула своей подруге по несчастью Льисс-Ма, сдавливая в руке свиток, ломая печать. Тонкий лист пергамента, испещрённый непонятными знаками, развернулся перед ней. Аргонианка не понимала их значения, но чувствовала их силу. Ей просто надо было дать ей выход…
Она вытянула левую руку вперёд, чувствуя, как её переполняет чужеродная сила, требующая выхода. С губ девушки сами собой, без её воли и участия сорвались какие-то слова – и на кончиках пальцев собралось тепло. Энергия проходила из свитка, через неё –и рождала нечто новое, горячее и разрушительное.
Хотя аргонианке и казалось, что этот момент тянется бесконечно долго, всё заняло от силы секунды полторы-две. Вот упала Камелия, вслед за ней – Льисс-Ма. Скелет занёс своё смертоносное оружие, а чешуйчатая девица уже успела схватить свиток и черпала из него силы для разрушительного удара… Что не замедлил последовать. Огненный шар, выплыл из её ладони, превзошёл всяческие ожидания. Врезавшись в костяное тело отродья, он с грохотом взорвался, разбрасывая вокруг себя снопы искр, волны пламени… И кости своей жертв. Один такой осколок вонзился в ногу горе-заклинательницы, заставив ту вскрикнуть от боли. Костяная пыль запорошила ей глаза. Камелия тоже получила свою порцию огня: жаркие языки пламени лизнули её лицо, опаляя брови и ресницы, сжигая часть волос. На до того влажной одежде появилась пара чёрных как смоль проплешин.

...пошатываясь и тяжело дыша, мы переходим грань безумия.

Аргонианка отчаянно мотала головой, пытаясь оправиться от последствий заклинания. Да… Если эти свитки зачаровывал муженёк деревенской вдовы, прежде чем стать некромантом – магом он был силы и впрямь немалой. Это внушало изрядные опасения: конечно, с тех пор он успел сменить профиль работы, а потом вообще стать личом… Но наверняка он сохранил все свои знания и большую часть могущества. И если его интеллект притупился не столь сильно – то противником он обещал стать грозным. Даже слишком грозным для стражи или отряда из Имперского Легиона – если те, конечно, не заручатся помощью пары достаточно могучих и опытных магов.
В ушах чуть звенело от взрыва огненного шара, многочисленные ссадины немилосердно ныли, чужая кость, застрявшая в ноге, причиняла мучительную боль. По иронии судьбы, от заключённого в свитке заклинания беглянки пострадали в немалой степени: по Камелии прошлась полна огня, по Льисс-Ма – град костяных осколков… Радовало лишь то, что эти осколки да пыль – всё, что осталось от одного из скелетов. Но ничуть не радовало, что костяная пыль просто-напросто ослепила девушку, а второй скелет с топором стоял буквально в паре шагов от неё. Аргонианка отчаянно моргала и тёрла глаза рукой в попытке вернуть себе зрение. В какой-то момент она краем глаза увидела расплывающийся силуэт над собой и, повинуясь чутью, отпрянула в сторону. Ржавый, чудом не рассыпавшийся топор с шумом просвистел мимо головы… И всё-таки ударил по руке, чуть ниже плеча. Девушка почувствовала, как что-то грубое и колючее рвануло её за левую руку, разворачивая, опрокидывая на камни дороги… К счастью, пролежав столько лет в земле, топор насквозь проржавел и затупился. Его лезвие оказалось настолько тупым, что с трудом преодолело походную кожаную куртку аргонианки – хоть та и не была полноценной бронёй. Однако рану оружие всё-таки оставило: Льисс-Ма почувствовала, как по её руке бегло заструилось что-то тёплое и липкое, вмиг пропитывая одежду. Рассечение оказалось не слишком глубоким, рукой удавалось двигать сравнительно свободно, но и игнорировать его было нельзя.
Вскрикнув от боли, девушка растянулась на камнях – но тут же зашевелилась, откатываясь в сторону. Лежать на одном месте было нельзя: единственное, что могло её сейчас спасти – это медлительность нежити. Всё ещё подслеповато моргая, она спешно выдернула из ножен на поясе свой широкий кинжал – единственное доступное ей оружие ближнего боя и поднялась на ноги. Против топора в прямой схватке она вряд ли что сможет им сделать. Но и альтернативы не было. Нужно было сражаться – несмотря на давящий ужас, что охватывал её душу, что шептал на ухо «беги без оглядки!»… Нужно было переступить через страх. Иначе Камелия никогда не справится с нежитью. А покончив с имперкой, те вновь попытаются настигнуть Льисс-Ма.
Стальное лезвие дрожало в её руке. Страх перед неестественными отродьями, перед ожившими мертвецами сковывал движения, заставлял сердце биться в груди часто и тяжело… Эти кости не хотели лежать в могиле, но двигались, покорные чужой воле. И если она умрёт, то с ней случится то же самое. И к человеческим скелетам присоединится хрупкий и низенький аргонианский скелет…
– Ты не получишь мои кости!! – истерически завизжала девушка, кидаясь прямо на расплывающийся в глазах силуэт. Окажись на месте ожившего мертвеца хоть немного опытный боец – ему было бы достаточно перехватить топор, повернув его лезвием к обезумевшей аргонианке – и та сама бы нанизалась на него, охваченная иррациональным страхом. Но скелет попытался защититься от неизбежного удара, и Льисс-Ма просто поднырнула под занесённый топор. Кинжал скрипнул по кости, на секунду застрял, не в состоянии продвинуться дальше – и девушка истерически захохотала прямо в оскаленный череп мертвеца. Ещё одно усилие – и рука, всё ещё плотно сжимающая топор, полетела вниз. Второй рукой мертвец попытался схватить обезумевшую аргонианку, но та вдруг с силой ударила его прямиком в грудину. Старые кости затрещали, но выдержали, скелет покачнулся… Льисс-Ма метким ударом кинжала разбила ему один из шейных позвонков. Ничем более не поддерживаемый, череп сорвался, застрял в грудной клетке… Но чужая воля всё ещё поддерживала иллюзию жизни в этом отродье – пусть оно уже никому не могло принести вреда. И девушка продолжала с истерическим смехом наносить удар за ударом, разламывая рёбра, повреждая позвоночник… Казалось, весь остальной мир перестал для неё существовать.

Отредактировано Льисс-Ма (12.08.2017 02:41:35)

Наконец, кинжал аргонианки нанёс достаточные повреждения скелету, чтобы злая магия, поддерживающая в нём иллюзию жизни, рассеялась. Льисс-Ма лишь истерически рассмеялась, глядя на то, как кости её противника со звонким стуком падают на камень дороги. Сейчас её не волновала ни кровоточащая рука, ни широкая ссадина на боку – когда она бросилась в свою сумасбродную атаку, скелет всё же смог её немного зацепить топором ещё раз. Просто уж слишком многое пришлось пережить несчастной девушке за сегодня. Сначала встреча с личом и его слугами, что пробудила в её душе дикий, животный страх перед неестественными отродьями, дикикй бег через горы и лесок, спешное отступление в деревню – и при этом постоянное, давящее на душу осознание того факта, что нежить от них не отстала, и всё ещё идёт по следу. В доме вдовы аргонианка смогла превратить свою слабость в силу единственным доступным ей образом – питая страхом свой гнев. Это дало ей решимости покинуть безопасное убежище на пару с имперкой и отправиться в город за подмогой. И всё бы это было хорошо, но армия лича на них всё-таки напала… По крайней мере, малая её часть. Нужно было заканчивать этот бой и бежать дальше, с удвоенной, утроенной скоростью. Но…
Говорят, среди нордов есть такие бойцы, как берсеркеры. Перед боем они глотают отвары различных трав, что помогают телу на время избавиться от оков разума. Они презирают доспехи, выходя на бой без щита и без хотя бы лёгкой кирасы, зажав в каждой руке по оружию, будь то топор или меч. И, вдыхая запах свежей крови, эти безумцы начинают свою пляску смерти, не видя опасности, не чувствуя ран, убивая с равным удовольствием и друзей, и врагов… Возможно, это всё лишь байки. Но и без того измученная душа аргонианки получила на сегодня слишком много. Тогда, под топором скелета, её разум словно помрачился – и последствия тому могли быть самые разные. Она могла бы вновь впасть в панику, пытаясь сбежать, могла бы сдуру начать молить у безмозглой твари пощады… Но тихая, обычно мирная и безобидная девушка вдруг впала в транс боевого безумия.
Почти одновременно закончила со своим противником и Камелия. Совершенно диким взглядом Льисс-Ма посмотрела на неё, не сразу вспоминая, кто это – враг или друг, попыталась осознать её слова… Осилили? Нет, не может того быть. Слишком легко. Слишком мало. Было больше, и должно быть больше. Все эти отродья хотят её кости… Их кости… Они разорвут, срежут, сгноят лишнюю плоть – и всё лишь для того, чтобы очередные безвольные марионетки стали частью их армии. Ни за что!
Она издала какой-то совершенно непередаваемый боевой клич, вторя воплю имперки. В нём звучал и триумф победительницы… И вызов. Кто следующий? Кто ещё хочет? Эти кости не сдадутся просто так! За них придётся побороться! В одной руке девушка держала кинжал, в другой поднятый с земли лук, что пришлось бросить в пылу боя. Аргонианку не так уж часто посещали воспоминания, принадлежащие другим душам её сородичей, которые Хист спаял воедино… Но сейчас, как нельзя более вовремя, в ней ожили эмоции кого-то, погибшего в Морровинде. Красный год… Ярость, праведная ярость тех, кого десятилетиями использовали в качестве рабов, держали за животных, которых выгодно нагружать работой – но иногда куда выгоднее убить, чтобы получить мясо… В том случае – души для Инжениума. Гнев, жажда мести… Теперь безумие горячки боя не отпустит Льисс-Ма ещё долгое время.
На её глазах Камелия вдруг пошатнулась и начала плавно заваливаться, падая на землю. Силы стремительно покидали подругу по несчастью, а на платье расплывалось уродливое багровое пятно, центром которого являлся узкий стальной стержень…
Аргонианка обернулась, пытаясь угадать, откуда прилетела стрела. Долго гадать не пришлось: над небольшим обрывом справа от дороги виднелся ещё один скелет с луком. Однако вёл он себя не так, как остальные: вместо того, чтобы бездумно пускать стрелу за стрелой, он старательно целился, опустившись на костлявое колено. Казалось, эта нежить сохранила какие-то воспоминания о искусстве стрельбы из лука со своей прошлой жизни… И вовсю ими пользовалась. Сейчас он метил во вторую девушку, в которой теперь пламенем горела ещё и жажда мести.
Из лука по скелету… Вряд ли кто в здравом уме стал бы поступать именно так. Но в здравом уме как раз Льисс-Ма и не была. Именно поэтому, отбросив кинжал, она достала из своего колчана не второй свиток с заклинанием, но стрелу. Тренькнула тетива – скелет успел выстрелить первым. Но аргонианка как раз успела присесть, и смертоносный снаряд прошуршал где-то в сторонке и над ухом. Пришла очередь аргонианки демонстрировать свой опыт. Она использовала лук для охоты – но какая, на самом деле, разница, когда главное – это попасть в цель?
Быстрым движением она натянула тетиву, одновременно вскидывая своё оружие, пытаясь угадать поправку на разницу в высоте, на слабый ветер… Раздался лёгкий хруст – стальной наконечник с лёгкостью раздробил грудину скелета. Не слишком удачное попадание… Однако его хватило, чтобы костяной лучник отшатнулся, заваливаясь на спину и теряя равновесие. Стрела выскользнула из костяных пальцев. Похоже, только что она выиграла себе второй выстрел – и он не замедлил последовать. Стрела, вдох, натяжение, выдох. И вновь попадание: правая рука скелета резко дёргается… И отламывается чуть ниже локтя. Девушка хищно оскалилась, увидев результаты своей стрельбы. Похоже, больше этот скелет ей не противник. Оживший мертвец поднялся с явным намерением сбежать с поля боя… Но нет. Не так просто. Как только он повернулся спиной к Льисс-Ма, очередная стрела перебила шейные позвонки – и скелет рухнул, рассыпаясь.
С этим было покончено. Закинув лук за спину, аргонианка поспешила к своей раненой подруге по несчастью. Жива? Мертва? Не важно. Её нельзя здесь оставлять! Иначе она станет частью этой мёртвой армии. Плюхнувшись на колени рядом с имперкой, девушка прикоснулась кончиками пальцев к вене на шее… И с раздражённым рыком оставила это занятие. Сейчас, из-за бурлящего в крови адреналина, её пальцы потеряли всякую чувствительность, став будто ватными. Нужен был другой способ. Она резким движением кинжала распорола платье вокруг раны, задрала него вверх, оглядывая масштаб трагедии… И усмехнулась хищной ухмылкой. Стрела вошла совсем неглубоко, наконечник вошёл полностью, но древко в рану почти не погрузилось. Большую часть удара принял на себя корсет, сыграв роль паршивой, но брони. Рана была не смертельной… Для аргонианина. Всё-таки, эта стрела была покрыта ржавчиной и лежала в земле один Лорхан знает сколько лет. Наверняка в рану попала зараза… Но если они дотянут до города, всё будет хорошо. Льисс-Ма не сомневалась в знании и умении своей матери.
Чуть напрягшись, она обломила древко стрелы у самой раны. Затем предстояло самое невесёлое. Рыча себе под нос и помогая кинжалом, аргонианка вытащила из раны и насквозь ржавый наконечник. Ничем более не сдерживаемая кровь потекла куда веселее и шустрее, но девушка тут же приложила к ране плотно сложенный во много раз отрез ткани от платья Камелии. Приходилось пускать большую часть наряда девушки на материал для перевязки… Но что ещё оставалось делать? Ещё один кусок ткани был обмотан вокруг торса торговки и плотно завязан, выполняя роль давящей повязки. Больше ничего Льисс-Ма поделать не могла… В плане лечения.
Кряхтя и ругаясь под нос, она подняла девушку на плечо. Странно… Когда это она успела стать такой тяжёлой? Впрочем, плевать. Её тут она не оставит.