Каблуки оповещают о каждом мерном шаге, тяжелые серьги и браслеты звенят в такт. Женщину слышно, ясно видно, она притягивает к себе внимание заученными до естества улыбками и игрой голоса: не меньше, чем требуется обычной аристократке но и не больше – сегодня чрезмерность вредит заданию.
За фасадом одной из многих, за багровыми редоранскими шелками, скрылась убийца. Ее маска – женщина голодная до внимания, предсказуемая, вышколенная, чтобы быть подобием тех, кто жил до них… о, понаблюдав достаточное время это до смешного легко изобразить. Эно умела. Иногда ей это даже нравилось. Можно было позволить собственной гордыне подхватить себя и плыть на гребне ее рокочущей волны, а это всегда приятно.
О, но, конечно же, она здесь не для того, чтобы потешить свое самолюбие… если выразиться точнее: Налдира Римлин – да, но Эно – нет. У Грандмастера Мораг Тонг нет права на такую праздность. Каждый его шаг должен быть под звездой цели.
Она приветствует гостей, она кивает, внимательно слушая их слова, она скользит от кружка к кружку и среди множества серых лиц ищет одно единственное.
Никто из присутствующих пока не знал, но сегодня особенный день. Новая история Лесников будет уверенно начата росчерком кинжала. Весьма эгоистично, но честь пролить первую кровь во имя Прядильщицы Эно забрала себе. Данмерка не искала для этой прихоти оправданий – в первую очередь она так захотела. Но, к тому же, кто, если не она, сможет также хорошо воспользоваться палитрой возможностей, которую предоставляет морровиндское высшее общество?
Именно поэтому женщина подошла к журчащему неторопливой беседой кружку аристократов. Породы ездовых гуаров, цены на шелк и жучиный муск Телванни – беседы тривиальные, малоинтересные для убийцы. Пустые речи лились, мягко подтачивая терпение. Хуже всего было слышать их из своих уст. Политика, новости с Вварденфелла, слухи о Регенте, Высоких Лордах, Вивеке, дикой эшлендерской девочке, которую бравый Герой притащил с собой, - о, Мефала, что угодно, лишь бы не этот ненужный треп!
Быстро убедившись, что рядом никто не носит цвета Дома Колдунов, она шутливо проронила:
- Милостивые Предки, если Телванни продолжат так взвинчивать цены, нам всем следует заплатить Мораг Тонг, чтобы Лесники сбили с них спесь!
Она почувствовала миг замешательства и старательно изобразила заразительный смех. Сработало. К ее голосу присоединились другие. Закрепила эффект Эно улыбкой, но отметила, что сделала не самый изящный ход. Недовольна, но нужда и выгода зовут продолжать игру.
- Так это правда? Лорд-Регент легализовал Мораг Тонг? – Госпожа Вириссия из Дома Садрас спросила с многообещающей задумчивостью.
- Да. Мне даже довелось увидеть дом, который они сняли для своего отделения, когда я ехала по Рубиновому переулку.
Намеренно проронила имя места, чтобы оно проросло семенем в памяти.
- Герой нашел себе дурных головорезов с уважаемым именем! Интересно, зачем они ему?! – фыркает Господин Селдури из Дрес.
Мгновенье замешательства для чуткого восприятия Эно подобно ледяной волне. Никто не спешил поддержать недовольство Селдури регентом. С орденом убийц на цепи Нереварин предстает куда более опасной фигурой, несмотря на то, что он обычный вояка и любимая игрушка Азуры.
Налдира Рилмин скопировала выражение лица других женщин рядом, позволяя проявиться легким ноткам многозначительного беспокойства. Эно злится, недовольна. Придется убеждать весь Морровинд, что Мораг Тонг не служат больному корпрусом азуриту. Уже за это хочется пустить ему кровь. О, скорее всего этот твердолобый старик даже не понял, что его дом и его посольство – не спасут от клинка ассассина. Его индорильские чучела в золотой броне просто безвкусное украшение, реликт умирающего Дома!..
Эно неслышно вздохнула. Звучный голос хозяина напомнил о насущных делах. Исправно отыгрывая свою роль, она смеялась над шутками Лорда Гораса Туримваля, улыбкой дополняла идиллическую картину всеобщей приветливости. Отвратительно приторно. Признаться честно… Эно не любила, когда всеобщее внимание незаслуженно достается не ей. Не она одна: лицо младшего Туримваля слишком напоминало ей маски, которые она носила, когда была моложе. Безыскусные, немного неестественные – любительские, одним словом. Поверила в эмоцию молодого данмера женщина только один раз… и то потому, что ему искренне польстили взгляды арфистки. Тиримваль старший был слишком занят рукопожатиями и выслушиванием чужой лести, чтобы заметить, как его сыну строит глазки незнатная девочка. Он даже не заметил, как на него, вытягивая шею, пристально смотрит другой музыкант.
«О, Мефала, как бы он не упал оттуда».
Не то, чтобы ее это волновало, но мысль о подобном курьезе в блистательном кругу морровиндской элиты веселила.
Горас маячил перед глазами. Такой довольный, столь наивно уверенный в собственной безопасности. Эно обожала рушить такие иллюзии. Благо, сегодня, она просто обязана это сделать.
На языке от предвкушения – металлически-соленый привкус крови. Господину-Госпоже обещана душа старшего Тиримваля. И Грандмастер Мораг Тонг принесет эту жертву с улыбкой на устах.
Беглый взгляд на одежды Гораса выхватил кольца и тяжелые золотые цепи, приметил едва заметный блеск, свойственный магической ауре. Нужно дотронуться, чтобы опознать зачарование, но оно мало волновало Эно. Мало какая защита способна противостоять призванному из Вод Обливиона оружию.
Ей не о чем тревожиться: Гораса она может убить прямо здесь, на глазах столь приветливой публики. Закон на стороне Лесников. Однако… не хватает изящества и почерка профессионала.
Тиримваль старший умрет в одиночестве этой ночью. Его найдут только утром в собственной комнате, а сейчас… До конца вечера времени в достатке, поэтому Эно решила приводить в движение иные планы. Она ускользнула от внимания хозяина дома. Одна из многих, такая же, как и все, лишь пятно на заднем плане. Как и многие другие женщины она плыла от кружка к кружку, порой слушала, порой аккуратно вела беседу. Политика, Мораг Тонг, последние новости, слухи – ее стараниями нити уже других разговоров оплели зал.
Через некоторое время Эно почувствовала, что довольна своими трудами. Она не торопясь пила сиродильское вино, смаковала закуски (о, стоило признать, что повар свое дело знал) – наслаждалась моментом и предвкушала кровавую развязку вполне сносного вечера.
Не будь ее взор ленивым и праздным в тот момент, она бы не увидела.
Мысленно Грандмастер Мораг Тонг разразилась тысячью проклятий на себя: непростительная невнимательность, недостаточная бдительность. Как она забыла такую возможность проникнуть в дом лорда? Как могла игнорировать тех, кто воспользовался ей? Однако Налдира Рилмин с мирной и немного прихмелевшей улыбкой просто наблюдала за игрой двух музыкантов.
«О нет, дорогой. Нет-нет-нет. Если ты решил быть кем-то, то не стоит дарить такую важную часть себя образу».
Черные пальцы и узоры на лютне… слишком яркие приметы. Эно использовала бы их, как самые яркие черты внешности персонажа, которого собиралась играть. Запомнят их - не лицо, посвященным – врежется в память особенно сильно.
Мефалиты знают, как сделать так, чтобы братья и сестры по вере узнали друг друга… если захотят.
Лже-Мораг Тонг? Культ Паука? Одиночка, попавшийся в Паутину, которого привел в эти светлые залы случай? Девочка сообщница? Сыну Гораса она очень умело строила глазки.
Эно не знала, но следовало выяснить.
«Он может оказаться проблемой. О, ну что же? По крайней мере прием стал значительно интереснее».
Жаль, что она уже не в том возрасте, когда желают интересной жизни.
Налдира приближается к музыкантам. Глаза Госпожи Рилмин горят восхищением, мыслью, подгоняемой хмелем, а за фасадом чужого лица Эно холодна, как смерть. Тихонько мычит в такт музыке, покачивает головой вместе с ритмом – пусть видят перед собой легкую жертву, благосклонную поклонницу творчества дуэта.
Аккорды затихают и женщина размашистым, но все еще аристократическим жестом подзывает к себе слугу.
- Принеси этим чудесным молодым мерам той закуски с комуникой, пока ее всю не съели. Я хочу, чтобы они успели насладиться яствами или хотя бы унесли их с собой. Быстро, - приказывает строго, но когда поворачивается к артистам на лице остается только воодушевление. – Браво! Давно я не слышала такого великолепного исполнения! Предки, сколько лет прошло? Пятьдесят? Семьдесят? Воистину, сам Святой Вивек благословил вас двоих таким талантом! Уделите мне время. Я хочу сделать вашему дуэту деловое предложение и, думаю, Лорд Горас не будет возражать, если я на пару минут украду арфу… или лютню, - взгляд, уже требовательный, задерживается на молодом данмере, затем на его спутнице.
Ей не важно, кто пойдет с ней. Она сделает этот разговор полезным и плодотворным для себя.
- Мой муж и я собираемся устраивать прием. Будем состязаться с Лордом Горасом в умении принимать гостей, - усмехается. - Меров вашего таланта я желаю видеть у себя. Обещаю, я даже не буду расспрашивать о том, какой мастер создал такую чудесную лютню. Я не могу оторвать взгляда от этих узоров! – смотрит на хитрую вязь, но поглядывает на лицо мера с черными пальцами. – Хотя, возможно, мне стоит заказать у него инструмент для дочери… Идем! Расскажите мне о цене и вашем репертуаре. Мне надо знать, что еще вы можете сыграть...
Есть все же, одна вещи, которые очень роднят Эно с аристократками, - она привыкла получать желаемое и не стесняется своего стремление желаемое брать. Сейчас – она жаждет знания, и своего, так или иначе, добьется. Вид Налдиры вторит решительному настрою убийцы. Ноготком женщина постукивает по серебряному кубку, демонстрируя перстень с крупной жемчужиной - без слов обещает награды и злато.
«Музыканты клюют на такие наживки. А насколько хорошо вы двое знаете свою роль?»