[icon]http://i.imgur.com/GG9BZQI.png[/icon][nick]Релеменил[/nick][status]Ангел-предохранитель[/status][info]•Возраст: 134 года<br>•Род деятельности: инженер, исследователь на талморской службе<br>•Раса: альтмер[/info]

Релеменил был рад возвращению Рилиса.
После исчезновения кинлорда отделение Талмора по вопросам магии сменило трех управленцев. Первый был слугой до мозга костей, преданным Рилису и старым порядкам. Бедняга так боялся сделать что-то, что навлечет гнев вернувшегося кинлорда, что не делал совсем ничего. За год отделение не начало ни одного нового проекта, письма с интересными донесениями и смелыми идеями пылились под сукном, а ответом любым просителям стало неизменное: "На рассмотрении, ждите". Наконец, кто-то на самом верху понял, что дела плохи - и куратора сменили. Новый был знаменитым ученым, мером с громким именем, пламенным духом, совершенным разумом и золотыми руками. Однако его назначение ровно ничего не изменило - на сей раз потому, что новому куратору не было никакого дела до административных дел. Он был "слишком занят своими исследованиями". И он, единственный из всех, ушел сам, когда надоедливые подчиненные и курьеры все-таки вывели его из лаборатории и, тем самым - из себя. На посту его сменил молодой и горячий чиновник, горевший административным азартом, но слабый в науке и магии. При нем едва не началась война - исследователи крайне агрессивно реагировали на попытки нового куратора заставить их хором распевать пропаганду и ходить навытяжку. От греха подальше, приказом сверху уволили и его. Нового до сих пор не назначили. И вот теперь, стоя у своей палатки под речь кинлорда, Релеменил надеялся, что Рилис решил свои проблемы - в чем бы они там не заключались, - и скоро вернется к прежней должности.
Рядом переминался с ноги на ногу странный старый маг по имени Теленкур. За все время, проведенное в лагере, Релеменилу так и не удалось с ним поговорить - тот неизменно отвечал натянутой улыбкой и бочком-бочком отбегал в сторону. Чуть дальше ворчала себе что-то под нос жрица, а в ее тени заливалась румянцем, восторженно разглядывая точеный профиль кинлорда, молоденькая ученица.
- Что в этом богохульного? - отвечал Теленкур жрице. - Неужто Вы всерьез думаете, уважаемая Элари, что если эту проблему игнорировать, она исчезнет? Нет, ну мы-то с Вами, может, и не доживем до того момента, когда Цитадель убьет море и берег на тысячи миль кругом, но молодежь, вот, к примеру, Ваша Мириэ...
В этот момент названная Мириэ смертельно побледнела, резко покраснела и едва не упала в обморок, потому, что ей померещилось - ох, боженьки мои! - что Рилис посмотрел на нее. Будущее Островов и вопросы теологии ей были в этот момент совершенно безразличны. Релеменил иронично хмыкнул, Теленкур отнес эту усмешку на свой счет и эдак "случайно" утек за спину жрицы.
Релеменил дождался окончания речи и подошел к Рилису. Голос у инженера был неприятный - сухой, совершенно безэмоциональный, с отзвуком металла, более подходящий какому-нибудь двемерскому анимукулю, нежели живому меру, и потому, видимо, приветствие прозвучало буднично, будто виделись только вчера:
- Добрый день. С возвращением. Отчеты по обстановке на раскопках на столе в Вашей палатке.
Все эти отчеты Релеменил, с учетом важности задачи (и любви к анализу), составлял сам и помнил наизусть. Замеры суточного выделения неизвестной жидкости из Цитадели с учетом погрешностей измерений, замеры высоты прибоя, свидетельства очевидцев об изменении разнообразия флоры и фауны. Из Клаудреста и Лилландрила исследователь запросил только годовые таблицы скорости ветра и смены течений за последние двадцать лет. Работа была проделана обливионская, но - увы, или же к счастью, - не принесла интересных результатов. Коралловый риф начал вымирать двадцать лет назад, течь из двери не стала больше, течение и климат не изменились заметным образом.
Кроме отчетов, на столе кинлорда дожидалось три личных письма из отдела. Инженер почти наверняка знал, что все три автора рассыпались к комплементах и любезностях и лишь в последних строчках стыдливо просили рекомендации с тем, чтобы занять вакантное место куратора. Сам он столь беспардонный карьеризм презирал, но препятствовать лизоблюдам и отбирать почту не стал - в конце концов, он не был секретарем. Кроме писем от падальщиков, в числе "социальных" новостей было кое-что, если не важное, то, по крайней мере, нетривиальное.
- Обязан доложить, что...
Покашливание за спиной заставило Релеменила замолкнуть, а прозвучавший вопрос - обернуться. Ба, лорд Диренни, собственной персоной! Релеменил отошел в сторону, дабы не загораживать обзор, поскольку "имперец"  (как частенько называли за глаза даггерфолльского мага) обращался к кинлорду. С трудом удалось подавить улыбку (такую же металлическую и неживую, как голос) - во время короткого визита в Клаудрест Релеменил был... весьма наслышан о Летео и его подвигах от своего бывшего однокурсника Синдериона.

Элари выразительно закатила глаза. Она не стала ни перечить пожилому меру, ни больше что-либо добавлять - раз уж кинлорд изволил произнести такую… воодушевляющую речь. Но сухопарому строгому лицу без труда читалось, что Элари думает обо всем этом мероприятии. Свою же миссию жрица видела вовсе не только в исцелении раненых и больных, но и в проповедях, в наставлении грешников на путь истинный, причем, совершенно неважно - шла ли речь о каком-нибудь крестьянине, Теленкуре или самом кинлорде.
Еще один неодобрительный взгляд достался не в меру деятельному ученому, которого жрица уже видела в Храме: уж он-то видел, что сделала слоадская цидатель с его другом, а теперь радовался возможности вернуться сюда?
- Пойдем, Мириэ, - скомандовала Элари юной помощнице. Та все еще пребывала в романтических грезах, раскраснелась и одновременно поправляла прическу, что было нелегко - ветер с моря дул достаточно сильный. Светлые волосы никак не хотели ложиться подобающим образом.  - У нас много дел.
- Каких именно, преподобная мать? - невинно поинтересовалась девушка. - Здесь же нет больных и раненых.
-Но будут, - проявила пророческий дар Элари, - а значит, нам нужно подготовить  свитки быстрого исцеления для тех, кто отправится… туда.
Жрица недовольно оглянулась в сторону темного, недружелюбного даже на вид, моря.
Она поравнялась с Теленкуром.
- Вы мастер Колдовства, не так ли? - это было немного похоже на обвинение. - И вам должно быть известно, насколько опасно иметь дело с обитателями потустороннего. Представьте, что было бы, если бы наши герои вместо того, чтобы закрывать Обливионские Врата в Кризис, принялись их… изучать. Я считаю, что эта вещь должна быть уничтожена, самое ее сердце вырвано, подобно тому, как наши спасители уничтожали сигильские камни Врат…
Ее проповедь никто особенно не слушал. Даже Мириэ, которая украдкой вздыхала вслед кинлорду. Ей нечасто доводилось видеть высокопоставленных персон так близко, даже талморцы захаживали в Храм нечасто (куда реже, чем следовало бы, по мнению большинства жриц). А здесь столько… интересных меров.
*
Летео немного робел в присутствии Рилиса. Однако вот Релеменил, более какой-то… обычный, напротив, действовал на него успокаивающе. Ну и вообще, раз уж они вместе на раскопках, то скоро забудутся всякие лишние церемонии, уж он-то знал.
А вот тянуть - незачем! И без того столько времени потеряли.
- План, - немного смутился Летео, у которого все планы приблизительно состояли из «чего тут думать, давайте залезем и потыкаем палочкой». Ну хорошо, «давайте достанем, а потом как следует изучим… тоже тыкая палочкой». - Н-ну… я думаю, что мы можем… О! Я думаю, что мастер Десимус, - Летео не собирался позволять кому-либо забывать авторство открытия - и нет, не себя имел в виду, - предложил бы для начала изучить узоры и надписи, возможно, в них есть какая-то подсказка к тому, чтобы ее открыть. 
Летео запнулся и обвел присутствующих смущенным взглядом.
- Мы ведь ее откроем, правда?
Сейчас его интонация очень напоминала интонацию ребенка на ярмарке, умоляющего родителей купить во-он то засахаренное яблоко и еще деревянных солдатиков.
В этот момент - очень некстати, похоже, - в палатку вошла Элари. Летео достался очередной испепеляющий взгляд. Кажется, «имперского ученого» она заочно считала, как минимум, слегка не в себе. С ней был Теленкур, который, похоже, предпочел бы, чтобы его здесь не было. Во всяком случае, не в присутствии талморцев, в особенности кинлорда-талморца.
Летео вернул ей милую улыбку.
- О, Ручей Белпорта. Нас туда не пускали, поэтому приходилось ездить аж в Клаудрест за припасами. Но сейчас ведь все изменилось…
Это был очередной намек на «яблоко». Вернее на «возьмите меня с собой».
Но сначала - дверь.
- Вы ведь инженер, Релеменил, - Летео задумчиво потер переносицу. - И понимаете, что раз жидкость вытекает, значит, дверь не так уж неприступна. В ней есть трещины - как минимум, трещины. Если не получится открыть «по-хорошему», можно воспользоваться ими как уязвимым местом.

[icon]http://i.imgur.com/GG9BZQI.png[/icon][nick]Релеменил[/nick][status]Ангел-предохранитель[/status][info]•Возраст: 134 года<br>•Род деятельности: инженер, исследователь на талморской службе<br>•Раса: альтмер[/info]

Талморцы основательно потрудились на месте раскопок: там, где прежде царил художественный беспорядок, свойственный группе Десимуса, теперь все было прибрано, размечено и переделано для зримого порядка и удобства обитателей. Кривые тропинки в скалах расширили там, где это возможно было, и снабдили ограждениями, чтоб никто не свалился с высоты. Грот с шурфом укрепили опорами, а само жерло шурфа прикрыли магическим щитом. Вниз теперь вела крепкая железная лестница со страховкой. Релеменил гордился собой и товарищами, пока вел Рилиса и Летео по скалам к спуску; но когда вокруг сомкнулись холодные отвесные стены и потянуло запахом слоадского подземелья - таким настораживающим и неосознанно-пугающим, - ему в который раз стало не по себе. Он вспомнил недавнее обсуждение и свои собственные слова и одну свою гипотезу, которую он так и не решился озвучить: что, если те альтмеры, которые нашли цитадель две тысячи лет назад и закрыли ее дверью, оставили назидание своим детям, а те - своим, и так до нынешних дней? Тогда, до сих пор есть кто-то, кто знает, и как дверь открывается, и что за ней скрыто. Релеменил надеялся, что этот кто-то был дружественным если не Талмору, то народу альтмеров в целом, иначе зачем было отводить слоадскую угрозу на два тысячелетия?..
Он вел кинлорда и ученого за собой по темному туннелю, по щиколотку в маслянистой блестящей воде, и так жутко, так неприятно было идти в темноту под этот тихий всплеск и гулкую тишину, что даже ему, лишенному воображения и далеко не трусливому меру, хотелось поговорить, чтоб хоть как-то отвлечься. Но он вновь не решался высказать свое предположение о живых потомках первооткрывателей цитадели - он слишком уважал Рилиса, чтоб рискнуть его расположением и показаться в его глазах нелепым фантазером. Этим он напомнил себе бедняжку Мириэ, и сравнение ему не понравилось; настроение совсем испортилось.
- Кажется, где-то в этом туннеле несчастный случай произошел с Вашим коллегой, Мастер Летео? - произнес он вслух. - Помнится, Вы с учеником убегали от нас по всему Клаудресту, готовя свою "сенсацию" на Симпозиум, и никому даже в голову не пришло предупредить нас об опасности...
Сорвав, таким образом, свое дурное настроение на том, кто, в его глазах, поступил некрасиво, Релеменил немного успокоился. Впереди в темноте проступили очертания двери. Она действительно была гладкой и простой, лишь по периметру ее оббегали магические руны, запечатывающие выход и вход, да в центре темнело небольшое фигурное отверстие.

Но не все происходящее было видимым.
Маленькая группа еще только приближалась к двери, когда Рилис ощутил Нечто. Это было как движение сонного исполина где-то на грани мыслей и ощущений. Как будто кто-то нечаянно прикоснулся к душе... Как будто кто-то очнулся от векового сна и слепыми глазами стал искать в темноте свою цель.
И голос, что прозвучал в голове бывшего кинлорда, был нечто среднее между галлюцинаций и осязанием - он будто яснее чувствовался кожей, нежели слышался, как звук. Это был голос, голос альтмера, но громкий и далекий, будто говорила сама исполинская цитадель:
- Сверкающий в темноте... кто ты?.. где ты?.. Больно... Мне больно...
И слова, стихая, расплескались черной мертвой водой:
- Больно говорить... Больно существовать...

Никто больше не услышал и не почувствовал ничего, только Летео, как Мастер Иллюзий, уловил изменение - если прежде цитадель была подземельем, пусть чуждым и пугающим, то теперь она давила своей тяжестью, своей энергией, как нависшее над головой гигантское существо. Релеменил остановился перед дверью и коснулся было рукой углубления в ее середине, чтоб показать остальным - и вдруг одернул руку, будто от тока. На долю мгновения ему померещилось... что-то, чего он и сам объяснить не мог.
- Э-э-э... - он растерянно захлопал ресницами, прижимая пальцы к губам, как будто обжег их. - Это... это похоже на замочную скважину... форму для какого-то зачарованного предмета... Вам так не кажется?

Место спуска и территория вокруг шахты здорово изменились с того раза, когда Летео последний раз здесь был - судорожно протискивался внутрь, чтобы зачерпнуть немного жижи для экспериментов.
В их экспедиции царила эдакий… задорный творческий беспорядок. Кучи мусора, остатки недовытащенных камней, лужи от растаявшего льда и просто воды. Спускались с помощью веревки (Летео всякий раз сомневался, получится ли у него этот акробатический номер - и частенько плюхался задом в грязь). Здесь же валялись инструменты и спальник для тех, кто хочет передохнуть или просто лень идти  до лагеря.
Теперь «их» место было не узнать. Оборудовали, укрепили, обезопасили. Летео вздохнул отчего-то - да, спускаться было легче, никакого риска шмякнуться и свернуть шею, но… какое-то все чужое.
Слишком талморское, быть может. Слишком упорядоченное.
И еще он по-прежнему себя неловко чувствовал в компании этого Рилиса. Остальные - почти «свои», а вот глава экспедиции - явно не мастер Десимус, с которым можно поболтать за чашкой супа или чего-нибудь покрепче.
«Просто делай свое дело», - одернул собственные же мысли Летео, углубляясь в шахту. Надо сказать, что изнутри слоадский тоннель не изменился.
За время подготовки к Симпозиуму Летео как-то привык и сроднился почти с кадавром. Уродливая штуковина не вызывала в нем ни ужаса, ни омерзения, даже его постукивание стало каким-то привычным. Но стоило спуститься в шахту, как накрыло тем же самым ощущением тревоги, близости чего-то непознаваемого и жуткого. Летео нервно оглядывался, вцепившись в свой факел, старался улыбаться, мол, да-да, мы правильно идем.
- Вот где-то здесь мы обнаружили кадавра, - заметил он и вздохнул. Лина ему не хватало тоже. С ним вообще было так… весело. Даже исследовать слоадскую загадку интереснее, чем без него. Может, еще вернется? Обещал же.
И отступил: Рилис как раз спросил про защитные костюмы. Они-то - какие там костюмы! - так и лезли на свой страх и риск. И потом пришлось выкидывать всю одежду, невыносимо пропахшую слизью.
Факел осветил тоннели, показав цель пути: дверь. Но Летео не торопился - давящее ощущение чего-то огромного, жуткого и… почти живого усилилось, списать его только на богатое воображение бы не получилось. Он обернулся - нет, никого и ничего, кроме спутников.
Релеменил коснулся двери и отдернулся. Летео повторил его жест, даже без прикосновений - просто подпрыгнул на месте.
Релеменил казался растерянным - и, что немаловажно, даже глава экспедиции забеспокоился.
- Слышали?.. Н-нет, но…
Не слышал, но ощутил. Что-то давящее и темное.
- Там что-то есть. Определенно, - пробормотал Летео под нос, и все-таки сделал решительный шаг к двери.
- Если есть скважина, значит, это должно отпираться. Значит, ее не планировали запечатать навсегда?.. - предположил Летео, подсвечивая себе факелом и пытаясь разглядеть и понять, что это за дверь, что за устройство ее закрывает - и да, как его открыть.  - И значит, должен быть ключ.
Гадкое ощущение никуда не девалось. Как будто стало сильнее.