Маданах не сомневался в том, куда направится. Ему предстояло отыскать старого друга, которому он склонен был доверять. Прошлое никогда не исчезает бесследно, и Король-в-лохмотьях надеялся, что его не все списали со счетов. Он знал, что там, у границ Хай Рока, еще остались священные для ричменов потайные долины, надежно спрятанные среди гор Предела. Если кто-то из Изгоев не покинул Скайрим, то они, вероятно, укрылись в землях, на которых издревле лежало благословение Старых Богов.
Два дня он скрытно пробирался по знакомым местам, минуя дороги. Старые оплоты мятежных племен опустели, и теперь стояли, покинутые, в тишине. Там, где некогда звучали воинственные кличи и совершались кровавые ритуалы, теперь властвовало забвение. Печально было видеть это напоминание о былых временах, утраченных безвозвратно. Но Маданах не задерживался надолго: он был полон решимости идти вперед и не останавливаться, ибо ему предстояло еще многое сделать. Его время еще не закончилось. Он усмотрел в своем освобождении знак Старых Богов; к даэдра Талмор и его виды на Изгоев. Король-в-лохмотьях верил в силу Предела, и не боялся чужих козней.
Тайные тропы вывели его к речному перекрестку. Маданах шел по илистому берегу, и его следы мгновенно исчезали, смытые резвым течением. Он позаботился о том, чтобы возможная погоня совершенно не представляла, какими путями он шел; впрочем, Маданах знал, что рано или поздно за ним придут, и искать будут в первую очередь на западе. Но западный Предел изобиловал скальными лабиринтами. Отыскать что-либо здесь, не имея четкого следа, было под силу лишь опытным ищейкам, или тем, кто уже знал эти места.
Солнце почти скрылось за горизонтом, когда Маданах остановился и глубоко вздохнул. Он был на месте: прямо перед ним высилась горная гряда, обросшая старыми, как мир, зубьями острых скал, с которых густо ниспадала на землю вьющаяся растительность, напоминавшая пышную гриву огромного каменного великана. Изгой стал медленно изучать каждый метр поверхности каменной стены, и вскоре нашел первый знак. Охотники ричменов оставляли подсказки другим соплеменникам, по которым их можно было найти. Если на охоте тебя растерзает дикий зверь, то тело смогут отыскать и похоронить, как подобает - таков был старинный обычай. Изгои использовали эту систему, маскируя свои тайные логова. Именно поэтому им удавалось успешно скрываться от нордов и других врагов долгие годы.
Маданаху оставалось лишь следовать за этими знаками. Поиски его завершились, когда рука, ощупывающая стену, внезапно провалилась в пустоту. Непроницаемое полотно из свисающих сверху вьюнов и ветвей деревьев скрывало узкий проход сквозь камень. Королю-в-лохмотьях оставалось лишь проследовать по узкому тоннелю, созданному в скале самой природой.
На другой стороне его ждал священный Оплот Фаолан - долина, окруженная со всех сторон цепями гор, затерянная среди них, словно оазис, являющий спасение для усталого путника. Последний приют Изгоев в Скайриме, и древнее святилище Хирсина, возведенное невесть когда людьми, населявшими долину в назапамятные, темные времена. Бурные ручьи стекали в чашу долины, образовывая в центре небольшое озеро, с водами чистыми, словно слеза. Повсюду среди руин святилища, стертого в пыль временем, стояли шатры из шкур и горели ярким пламенем костры Изгоев. Статуя Хирсина высилась на скальном возвышении, будто неусыпный страж, охраняющий свои земли. Маданах слегка улыбнулся. Он не ошибся, придя сюда. Именно здесь ему предстояло попытать счастья и начать долгий путь к восстановлению прежней силы своего народа.

Не успел он сделать и пары шагов вниз, в долину, как стрела с черным оперением вонзилась в дерево в нескольких ладонях от Маданаха. Звонкий голос угрожающе выкрикнул приказ держать руки на виду. Изгои не убили его сразу только потому, что не понимали, каким образом кто-то смог их обнаружить. Других собратьев они, вероятно, уже не ждали...Маданах поднял руки и остался стоять, ожидая допроса.

Старик опустился на валун, стоящий подле костра. Какое-то время он молчал, пристально вглядываясь в языки пламени. Сам того не зная, вождь племени Черного Солнца поставил Маданаха в наихудшее положение: публичные объяснения могли вызвать множество вопросов от членов клана. Отвечая на них, придется лгать. Лгать самозванному королю Предела предстояло в любом случае. Однако, Маданах предвидел, что ему так или иначе нужно будет объяснить Изгоям, что за странные приказы он направлял им из Сидны, почему он все это время оставался жив, и каким образом сбежал. В какой-то момент он даже подумал было сказать этим людям правду, но такое проявление благородства было чистым безумием: узнав, что Маданах руками ричменов исполнял приказы Серебрянной Крови, жертвовал их жизнями, ради призрачного шанса выиграть у Тонара партию в этой игре на двоих, Черное Солнце мигом поднимет его на копья. Никто не станет выслушивать оправданий старика в том, что это было необходимо, что выбор был невелик. Ложь, переплетенная с правдой - вот, что оставалось единственным верным способом склонить расположение этих людей в свою сторону.
Маданах все никак не мог понять, почему молодой вождь кажется ему очень знакомым. Но вдруг его осенило очевидное - Сайкар не раз говорил о своем единственном сыне, которого подарила ему возлюбленная, и что ему предстоит в будущем доказать свое право на наследование места вождя клана. Да, вероятно, этот воин и был сыном старого друга Короля-в-лохмотьях, который, к своему огорчению, совершенно не мог вспомнить нужного имени. А быть может, Сайкар никогда и не упоминал его.
Изгой тяжело вздохнул и посмотрел на вождя. Его ожидание затянулось...Маданах вновь перевел взгляд на языки пламени костра и заговорил.
- Когда мы с Сайкаром захватили власть в Пределе, нам казалось, что все теперь будет по-другому. Казалось, что ричмены смогут жить в мире, имея свой дом, исповедуя свою веру, владея своими землями. Но миг упоения победой прошел, и мы ясно осознали, что окружены врагами со всех сторон. Предел всегда был перекрестком на пути завоевателей. Всему миру мы казались дикарями, варварами, "ведьмаками из Хай Рока". Сбродом, на чью землю можно прийти, чьи дома можно сжечь, а наши обычаи и веру растоптать тяжелым сапогом. Этим грешили многие. Я знал, что очень скоро враг будет у нашего порога. И что война станет обыденной жизнью народа ричменов, если они хотят быть свободными. Поэтому я собирался заключить договор с ослабленной Империей. Надеялся, что она признает Предел королевством, и норды не смогут вернуть эти земли себе. Я был глупцом, полагаясь на этот шанс, но что оставалось делать? Ради возможности мира я пошел на этот шаг. Но это было ошибкой.

Маданах сделал паузу, погрузившись в воспоминания о том, что он видел тогда, на залитых кровью улицах каменного города.

- Я не знаю, рассматривала ли Империя вообще мои предложения. Норды не стерпели свободного Предела, им нужно было серебро, которого они лишились. И они нашли мясника, чьими руками вернули свои шахты и влияние в Скайриме. Ульфрик Буревестник ворвался в город и стал убивать. Многие невинные люди погибли, хоть и не участвовали в возвращении Предела.
Сайкар был подле меня в тот момент. Я приказал ему бежать из города и уводить наших людей. Он повиновался и ушел с остальными в горы - так родились Изгои, преступники на своей земле. Нордам был нужен вожак восстания. Я остался в городе, чтобы дать другим уйти. Меня схватили и бросили в шахту Сидна.
Почти три десятка лет я не видел солнца. Я был лишен свободы, но не терял надежды. Изгои нашли способ передавать мне сообщения в Сидну: стражники в Маркарте все нечисты на руку, и их, должно быть, просто подкупили. Долгие годы я готовил заговор против Клана Серебрянной Крови - именно они живут в наших домах, добывают наше серебро, проливают нашу кровь. У нас почти получилось отрубить голову змее, но предательство Боудикки свело на нет все успехи. Пойдя на поклон к королю-убийце своих же собратьев, Ульфрику, она навлекла на нас проклятие: Серебрянная Кровь раскрыла заговор, а меня приговорили к казни. Изгои, что продолжали борьбу, стали уязвимы, ибо Боудикка вероломно указала нордам наши тайные оплоты и священные долины. Ее поступок привел нас на грань поражения. Тогда я почти отчаялся и ждал смерти в своей клетке. Я думал, что кроме меня свободный Предел уже никому не нужен. Я постарел и потерял веру. Но боги не оставили меня. Они направили мою судьбу по новому пути, и мне чудом удалось сбежать из Маркарта. То, что я свободен и нашел вас - знак Богов о том, что борьба наша еще не окончена. Что дух Предела еще не иссяк и жаждет мести. Я верю в это, и поэтому пришел сюда. Искать храбрецов, что встанут подле меня и обратят свою ярость против врага. Ради Предела, ради тех, чью кровь пролили норды и предатели Боудикки. Правосудие - вот, для чего Старые Боги вернули меня. Великая Охота - вот, что такое теперь жизнь истинных сыновей и дочерей Предела. Скажи мне, вождь клана Черного Солнца, - Маданах встал и посмотрел вождю прямо в глаза, - разве не стали мы слабы, прячась от теней в укромных норах? Разве норды - хозяева на этой земле? Нет. Сайкар жил этой борьбой, и умер за нее. Если я не найду отклика в ваших сердцах...что ж, значит его жизнь и его смерть, как и наши - напрасны.

Изгой тяжело вздохнул и снова сел на валун. Он смотрел прямо перед собой, ожидая ответа. Страха не было, скорее, нечто вроде того самого ощущения азарта, которого он не чувствовал уже очень давно. Это был момент, ради которого Маданах еще жил - момент, когда он поймет, действительно ли Предел еще может постоять за себя.