— Проклятье… Нет-нет-нет.
Сердце колотилось быстрее крыльев колибри, а на лбу выступил пот. Вереса аккуратно выглянула из-за старого поваленного дерева, за которым пряталась. Семь мерзких тварей блуждали вокруг, определенно чем-то озадаченных. С расстояния можно подумать, что это группа туристов, решившая устроить пикник в самом необычном для этого месте — пепельные пустоши. Но стоит присмотреться, и этот чудный мираж испарится: серая треснувшая кожа, резкие звериные движения и хищный взгляд — нет, сэр, это определенно не люди. Здесь их называют порождениями пепла, но Вереса предпочитала что-то более грубое, но четкое. Подул резкий ветер, поднявший столб пыли и Вереса чихнула. Преследователи мгновенно обернулись на звук. Не колеблясь ни секунды, они, повинуясь животным инстинктам, помчали вперед.
— Твою ж…
Утро совершенно не предвещало беды. Прохладный ветер с океана был редким, а уж тому, кто родился в Скайриме, никогда не будет холодно. Небо, насколько это возможно в таком месте, было ясным. Вереса уже успела привыкнуть к бесконечной стене серости в воздухе, серой почве и изувеченным растениям. Часа три назад она покинула Тель-Митрин. Нелота она не встретила, чему на самом деле была даже рада (старика редко можно застать в хорошем духе утром), зато ей попался Талвас. После непродолжительной беседы, Вереса согласилась помочь ему с исследованием порождений пепла. Несмотря на исходящую опасность от этих созданий, всегда можно встретить одинокого представителя или даже мертвого, а все, что нужно — небольшой образец материала. К тому же она испытывала чувство долга к грибным жителям: они относительно неплохо ее приняли и были гостеприимны во время каждого визита. При других обстоятельствах, Вереса не обращала бы на это внимание, но она по-прежнему не оставляла попытки стать «своей». Забавно высокомерные, умные и культурные, Телванни определенно привлекали Вересу, хотя она и не могла сказать, что полностью разделяет их взгляды. Но это не относилось к порождениям пепла. Вересу всегда привлекали необычные явлениям, которыми так богат Тамриэль. Она считала себя своего рода коллекционером всяких диковинок. И как обычный барахольщик, она испытывала крайнюю степень жадности до новой «игрушки». Классические затворники, Телванни не спешили делиться своими знаниями, но отточенное обаяние Вересы помогало вытянуть разные интересные сведения. Улыбнуться лишний раз Талвасу или выказать уважение Нелоту и они были готовы удовлетворить любопытство или даже заплатить за труд. И чтобы, вероятно, дни не проходили столь однообразно, судьба подкидывает приключение.
Вереса резко поднялась, но начав пятиться, споткнулась об лежащую ветвь. Плюхнувшись, она подняла лишь облако пыли, покрывшее ее с ног до головы. Один из пепельных был уже почти возле нее. Вереса наложила заклинание обузы на его ноги, сделал их неподъемными. Жертва рухнула, издав яростный хрип. Выиграв себе немного времени, Вереса встала и побежала от существ. Все еще плохо ориентируясь на местности, она не отдавала себе отчет в том, куда направляется, что ее определенно беспокоило. Рой мыслей пролетал в голове, с трудом цепляясь за сознание, но в последнюю секунду срывался. Вереса отправила огненный шар за спину, пытаясь зацепить хоть кого-то. Он громко взорвался, но, судя по непрекращающемуся топоту босых ног, взрыв никого не задел. Нужно немного времени, чтобы наложить невидимость, но преследователи так близко. Еще чуть-чуть.

Отредактировано Вереса Дагот (09.05.2018 21:32:50)

Вшу-х — что-то с громким свистом рассекло воздух. Мгновение спустя совсем рядом раздался громогласный грохот, извещающий о падении чего-то тяжелого. Это упал один из преследователей, в самый последний момент замахнувшийся своим необычным клинком на Вересу. В этот раз пронесло. В очередной раз эта женщина испытала свою судьбу и выжила. Но могла и проиграть. А если довериться гласу разума, то можно рассудить, что с каждым последующим разом вероятность выйти победителем в борьбе падает. Специфическое умозаключение особенно неприятно выглядит для долгоживущих эльфов. Несмотря на это, Вереса совсем не думала выбрать другую жизнь. Точнее, думала, в те редкие минуты, когда ее жизнь висела на волоске. Например, сейчас.
Вереса резко обернулась, из-за чего ее занесло в сторону. Действительно, перед ней лежало чудовище, а из его спины торчала стрела. Меткий выстрел. Далеко позади лежало еще одно тело, а пораженный тяжестью пепельный монстр все никак не мог совладать со своими конечностями. Итого осталось четверо. И стрелок, разумеется. Появление неожиданного спасителя оказалось крайне удачным и пусть это окажется маньяк-убийца, сейчас он на стороне Вересы.
— Помогите! — закричала она, подозревая, что это может плохо кончиться для нее. Обстоятельства нередко подкидывают неожиданные явления, но друзья — редкий гость среди них. Впрочем, все это не имеет смысла, если шальной клинок пронзит ее насквозь. Или стрела?
Следующий преследователь сменил своего быстрого-уже-мертвого собрата и занял четвертую фехтовальную позицию. Задумавшись лишь на миг, он совершил бросок, рассекая воздух вертикальным движением сверху-вниз. Вереса выставила руки вперед и сотворила парализующие заклинание. Воин пролетел мимо нее и рухнул на землю. В этот раз чародейка не стала дожидаться дуэлянта. На кончиках ее пальцев стали появляться искры, образующие электродугу. Она вновь выставила руки вперед и отпустила энергию. Молнии вылетели из ее рук, чтобы поразить приближающихся врагов. Благодаря цепному эффекту, электричество поразило всех набегавших чудовищ, но не сломило их. Ближайшего из оппонентов поразил тремор, но остальные продолжали продвигать, только лишь замедлив свое нападение. Силы медленно покидали колдунью, что почувствовали нападавшие и приложили тройные усилия, очевидно, не чувствую ни боли, ни страха. Вереса решила изменить тактику. Она прекратила выпускать разряды, в большей степени насытившие воздух озоном, чем убравшие врагов. Колдунья выпустила очередное заклинание в попытке повлиять на разум нападающего. Она наслала страх, но порождения пепла действительно оказались бесстрашны. И действительно, какую иллюзию вызвать у них, чтобы заставить бояться? Тем временем один из нападавших подошел совсем близко и выполнил диагональный рассекающий замах из-за плеча. Вереса поставила оберег. Магический щит выдержал, но женщину откинула сила удара назад. Нападавший потерял свое оружие, но смог удержаться на ногах.
***
— Используй мозги, девчонка! — громогласный крик норда нарушил тишину, накрывшую зимний лес, — говорят ведь, остроухие хитрые. А ты что?
Вереса прорычала свозь зубы, и отправила еще один огненный шар. Но он лишь рассыпался снопом искры, наткнувшись на магический щит норда. Мужчина рассмеялся, хватаясь на живот. Бьорн, ее наставник, был несокрушим.
— Пф, огонь? Ты подобна всем жалким новичкам. Легко и просто взять чистую магию и пульнуть ее куда подальше. Ты маг или шарлатан?
Вереса злобно сверкала красными глазами, сверля надоедливого старика. Любую ее атаку он отбивал непринужденно, превосходя в магическом искусстве тысячекратно. Значит, нужно использовать не магию. Вереса выпустила вспышку света, целясь ему в лицо.
— Темно стало? — спросил норд, прикрывая глаза от света, но в его голосе поубавилось пренебрежение. Он задумался.
Вереса сотворила еще одно заклинание следом. Снег в ногах старика мгновенно затвердел, сковав его ноги. Норд от неожиданности рухнул, лишь только успевая выставить руки, чтобы смягчить падение. Ловя момент, Вереса в пару прыжков сократила расстояние и занесла руку для атаки.
— Ну, наконец-то. Тебе понадобятся десятилетия, чтобы научиться вызывать огненные бури. Или неделю, чтобы изменить плотность.
***
— Используй мозги, девчонка, — тихо сказала Вереса. Она сотворила заклинание, но на этот раз целилась в землю. Почва мгновенно стала зыбучей. Чудовища не сразу заметили, но их ноги стали проваливаться, а каждый шаг давался труднее.

Отредактировано Вереса Дагот (10.05.2018 22:22:39)

«Ура!» — хотелось закричать на всю округу. Ведь получилось. Магический трюк действительно удался, что позволило изменить баланс сил не в пользу нападавших. Однако заклинания начали быстро «выдыхаться», теряя магический заряд. Но тут Вересе повезло, ведь среди всей пустоши именно здесь стоило оказаться превосходному лучнику. Его меткие выстрелы молниеносно поражали всех пепельных уродцев. Пока они пытались освободится от тех или иных пут, стрела раз за разом пронзала их сухую потрескавшуюся кожу, они быстро превращались в подушечки для иголок. Вереса не стала сдерживать эмоции и заулыбалась. Только сейчас она заметила, когда жар боя сошел на нет, как ее всю трясет. Казалось, сердце сейчас прорвет грудную клетку и умчится как можно дальше, в безопасное место, в Воронью Скалу или еще дальше. Вереса оперлась на собственные колени, борясь с потерей сил на магические манипуляции. Однако так каждый вдох давался труднее, так что она нашла в себе силы выпрямиться. К тому же сейчас подошел лучник. Это оказался мужчина–данмер, далеко не юнец. Выглядел он потрепано, отрешенно. Настоящий бродяга по пустошам, не иначе. Его мрачный взгляд, будто солнечный луч ранним утром, испепелял Вересу, пронзал до самых внутренностей. Было не совсем приятно оказаться под таким взором, но спасителей не выбирают, верно? Хотя он и старался выглядеть доброжелательным, его выдавали глаза, полные цинизма.
“Думает, наверное, куда эта дура забрела… Что ж, он прав”, — подумала Вереса. Она поправила локоны, попавшие ей в глаза по ходу битвы и старалась не пялится на рыжего длинноволосого незнакомца. Для бродяги, образ которого так красочно расписала у себя в голове Вереса, он оказался достаточно общительным. Но это потому, что он вовсе не бродяга, а ученый.
“Кто бы мог подумать… Где такая кафедра двемерологии, что так учат стрелять из лука?”, — ехидно заметила про себя Вереса.
— Спасибо вам огромное, Ллавейн! Еще немного, и они достали бы меня, — искренне поблагодарила Вереса, ее голос, как и она сама, дрожал, — меня зовут Толмера Раллатил, очень рада знакомству, — ответила Вереса. Как всегда, она автоматически представилась псевдонимом, который, за частотой употребления, вытеснил настоящее имя. Вереса старалась быть вежливой и это ей, в сравнении со спасителем, удавалось куда лучше. Хотя она и благодарна Ллавейну, его огромный ворох вопросов ее несколько смутил. С чего начать? Вереса уже было хотела что-то сказать, как в ее глазах резко потемнело. Она попыталась сохранить равновесие, делая неуклюжие шаги. Множество магических заклинаний и стресс измотали ее. Давно ей не приходилось так лихорадочно цепляться за каждый спасительный клочок. Она присела на лежащий рядом камень, сослуживший ей стулом, очевидно, проигрывая бой с силой притяжения.
— Не так уж и хорошо умею постоять за себя, — с улыбкой на лице заметила она, потирая виски, — с Телванни у меня, хм… шапочное знакомство. Я работаю на них, — ответила на часть вопросов Вереса. Мало того, что мужчина прожигал ее взглядом, так его вопросы безапелляционным образом лезли к ней в разум. Вереса решила продолжить беседу, переведя ее ход на Ллавейна.
— А вы здесь очень удачно оказались. Какое же научное заведение закинуло вас сюда? Или вы может, как и многие ученые, просто упражняетесь в стрельбе из лука? — спросила Вереса с иронией, но по-доброму. Она всегда уважала право каждого на хранение собственных секретов, несмотря на то, что очень многие не разделяли такой житейский подход, и совсем не настаивала на долгие объяснения спасителя.
Хотя и Ллавейн был любопытен, он оказался куда приятнее большинства местных жителей. Они с неохотой пользовались тамриэликом, будто это в одно мгновение нарушит целостность данмерской культуры, и она тут же рухнет ниц. А еще с опаской относились к новичкам, которой была Вереса. С другой стороны, Ллавейн с прежней улыбкой на лице может достать нож и напасть. Сейчас Вереса даже небольшую искру не выпустит, вероятней всего потеряв при этом сознание. В это совсем не хотелось верить, хотя эта мысль и вызывала крайнюю тревогу. К тому же Ллавейн, стоит отдать должное, вполне приятный внешне, особенно если привел бы себя в порядок. Раньше, в юные годы, Вереса с ума сходила по такому мрачному взгляду, цинизму в голосе и утонченной мерской фигуре. Хорошо, что эти времена прошли.
— Ллавейн, как я могу отблагодарить вас? У меня найдется немного золота. Не с собой, правда, — обратилась она к эльфу.

— Так вот как выглядят доблестные рыцари. Так и знала, что сказки все переврали, — заметила Вереса, когда узнала, что Ллавейн отказался от награды, — зато действительность оказалась куда лучше, — продолжила она, улыбнувшись данмеру.
Однако едва ли Ллавейн что-то заметил. По большей части мужчина смотрел куда-то вдаль, периодически впадая в задумчивость. У каждого есть свои секреты и, кажется, сейчас они предстали перед данмером. Вереса вдруг поняла, что перед ней совсем не простой мер. И дело вовсе не в своеобразности личности. Разумеется, ученый–лучник–бродяга — необычная комбинация, однако не они определяют Ллавейна. Будет звучать слишком банально и по-книжному, но Вереса увидела в глазах мужчины тягость, череду пережитых событий — он многое повидал. Что неудивительно, ведь с его слов следует, что он жил еще на Старой родине, а значит прожил немало. Вересе стало жаль его. Ллавейн казался одиноким, запутавшимся, застрявшим в прошлом мером. В некоторой степени это объединяло их. Может в этом и есть задумка Случая, сведшего их? Вереса не верила в мистические совпадения, за которыми якобы скрывается высший замысел, но в таких ситуациях нет так уж и сложно изменить рациональному подходу.
Ллавейн предложил остаться ненадолго, составив компанию Вересе. Она чувствовала себя несколько неуютно: она никогда не любила принимать чужую помощь, а если она была искренней, чувствовала себя должницей. Но было совсем не к месту выставлять гордыню, потому она благодарно кивнула.
— Мне нужно всего пару минут, — ответила она, будто оправдываясь. В пыли, растрепанная, она смотрелась совсем без привычного блеска для нее. Вереса попыталась отряхнуть осевшую пыль, но это не дало значительного результата. На самом деле ее куда больше волновали последние слова данмера. Слова о Вварденфелле. Ее историческая родина, упоминание о которой вызывает трепет, где-то очень глубоко. Какая она была? Какая она сейчас? Вереса так и не смогла ответить для себя почему она так неистово ищет связь с прошлым. Возможно, если бы она нашла свой дом, подобные мысли ее не посещали. Но, оставаясь нескованной домашний очагом, ее мысли раз за разом устремляются на восток, будто там есть ответы на все вопросы. А Ллавейн может знать ответы на некоторые из них.
— Ллавейн, скажите… Каким был Вварденфелл? — спросила она, даже более оживленно, чем ожидала от себя, — наверное, это глупо, ведь я действительно некоренной житель, но… — Вереса запнулась, поймав себя на мысли, что сказала больше, чем хотела. С Ллавейном легко быть искренней, хотя и непривычно. Все дело в обстоятельствах, он меня спас и все такое — успокоила себя Вереса.
— Любопытство, — продолжила Вереса после образовавшейся паузы, — просто любопытство. Интересно, как все было раньше.
Вереса не была искренней, но зато это принесло внутренне спокойствие. Тем временем поднялся ветер, а весна на острове напомнила о своем родстве со скайримской сестрой. Хотя климат мягкий, как полагается морскому, ветра с моря могут быть крайне неприятны. Вереса поежилась, не заметив, как похолодало. Сейчас ее куда больше порождений пепла привлекала теплая ванна, сытный ужин и теплая постель. К счастью, остров не очень большой, так что поселение совсем рядом. Куда хуже дела обстоят на материке, где Вересе часто приходилось ночевать под ночным небом. Несмотря на здравый смысл, в глубине души она понимала, что ни за что не променяла бы те самые ночи. Даже сейчас, после пережитого, ей требовалось взять лишь небольшую передышку и снова бросится в путь. И пусть звездное небо затмевает толща пепла, а вокруг бродят опасные ребята.

Ллавейн продолжал смотреть куда-то вдаль, будто находился вовсе не здесь, а блуждал где-то в других краях, возможно, в Морроувинде. Он мало обращал внимания на собеседницу, а его рассказ о родине оказался не очень многословным, спутанным, но было видно, что мужчина до сих пор несет в себе любовь к родным краям. Вероятно, он патриот, сочла Вереса, жадно внимая каждому слову. Она несколько разочаровалась, так и не узнав ничего нового, а ведь перед ней стоит мер, своими глазами наблюдавший, как он выразился, неописуемое. Он же видел и погибель. Наверное, ему неприятно вспоминать прошлое или ему просто наскучило — заключила про себя Вереса. Больше многого она не любила вытягивать щипцами каждое слово из собеседника, хотя проснувшееся любопытство подстрекало завалить Ллавейна множеством вопросов. Но он был немногословен, кажется, чем-то недоволен и продолжал излучать пафос, огибая взором горизонты жалкой пародии его любимых краев. А он, конечно, вежливый, прям, милашка, — язвительно подумала Вереса.
— Захватывающие виды, да? — обратила внимание Вереса, — тоже очень люблю смотреть на пепел, — саркастично заметила она и не скрывала это, — только аккуратней на обратном пути, не споткнитесь. Можно засмотреться.
Ее силы быстро вернулись. Только магам дано позвать это необычное чувство: в мгновение устать, будто несколько часов бежала, а потом за пару минут быть свежей и бодрой. Магия снова легким покалыванием пробежала по коже, от чего Вереса чувствовала себя куда увереннее. Она поднялась и осмотрелась, пытаясь найти ориентиры. В попытке бегства она не заметила, как сошла с привычных троп и теперь оказалась совсем не там, где ожидалось. Впрочем, достаточно идти на юго-запад и не заблудишься. Но сначала следовало закончить то, из-за чего все началось. Вереса обошла останки нападавших. Большая часть из них уже успели почти полностью рассыпаться, обернувшись в пепел, породивший их. Земля к земле, прах к праху, пепел к пеплу. Некоторые из образцов Вересе показались лучше остальных и она, опираясь на абсолютно субъективное мнение, собрала немного пепла для Телванни. Остается надеяться, что они оценят тот риск, с каким прошло это мероприятие. Потому что обычно они больше походили на самодовольных ворчунов. Как, например, Ллавейн. И родители. Похоже, что всех коренных данмеров объединяет эта черта. Быть может, следующее поколение смогло научиться новому у представителей других культур, но это только усугубит отношение между поколениями. Конформизм — путь, который может спасти культуры данмеров в этот нелегкий час или погубить. Только время покажет.
Становилось все холоднее, а ветер только усиливался. И не сказать, что желание пройтись по пустошам сильно теплело после всего случившегося, с изменением погоды оно окончательно угасло. К тому же дело сделано. Вереса не знала, стоит ли тихо удалиться и оставить задумчивого ворчуна наедине со своими мыслями или навязать свою компанию. Кажется, он и так уже нарушил свои планы, а другие живые существа наносили его покою непоправимый вред.
— Мне пора возвращаться на Скалу, — обратилась Вереса к Ллавейну после наступившего молчания, обнимая себя в попытке согреться, — к тому же погода резко портится. И если… — она запнулась, так и не сделав окончательный выбор, — в общем, время возвращаться. Да.
Она неуверенно улыбнулась, удивляясь собственной нерешительности. Вереса не стала сразу же убегать, оставляя последнее слово за Ллавейном. Возможно, они продолжат свой путь или больше никогда не встретятся. В конце концов им до сих пор удавалось не пересекаться в небольшой Вороньей Скале.

— Отлично! Тогда в путь, — обрадовалась Вереса. Значит, их пути разойдутся не скоро. Она поймала себя на мысли, что Ллавейн может стать ее другом в этом чужом краю. Вереса редко привязывалась к людям, мерам. Всегда находились обстоятельства, которые разводили их по разным дорогам, так что женщина уже успела привыкнуть к мимолетности окружающих лиц. Сколько их было за десятки лет? Уже и не вспомнить. Но Вереса была рады, что познакомилась с дружелюбным местным. Ей казалось, что он из того сорта людей, на которых всегда можно положиться. А это полезно в любые времена и обстоятельства. Хотя Ллавейн явно не из тех меров, к которым можно спокойно заглянуть на чашку чая.
Вереса позволила Ллавейну вести их, так как сама не была уверена в правильности направления. Она осматривалась по сторонам, но серые пейзажи совсем не выделялись на фоне друг друга. Казалось, что вот это засохшее дерево могло быть отличительным знаком, но нет. Спустя десяток метров точно такое же. Кажется, будто трещины у них, и те, совпадают. Странно, но эта монотонность не вызывала скуку, а наоборот расслабляла. Нет-нет, а мысли Вересы улетали куда-то вдаль. Ей представлялось, что где-то на горизонте виднеются палатки эшлендеров, среди которых снуют туда-сюда данмеры. А вон тот сук вовсе не дерево, это ашхан что-то рассказывает своему племени. А еще дальше, совсем далеко пепел сменяется зеленой травой, палатки вытеснены небольшими постройками, расположенными в тени высоких стен какого-то большого города. По городской площади ходят горожане и приезжие, на рынке ведут торги купцы. Совершенно обычный город, только вот на небольшой улочке, совсем рядом с протекающей рекой стоит дом. Ее дом. Приятное чувство, исходящее из далекого детства. Безопасность, тепло и почему-то аромат свежего хлеба. Осталось сделать еще пару шагов, отворить дверь и плюхнуться в удобное кресло. Захватить с собой плед, книгу, кружку горячего чая и…
Вереса споткнулась о корягу под ногами, но восстановила равновесие. Однако этот экзотический мираж канул в небытие. Слишком зыбкий, его уже не восстановить. Вереса не заметила, как они прошли уже какой-то путь. Возможно, Ллавейн что-то говорил в это время, но это вряд ли. Казалось, если его не трогать, он так и промолчит неделями. Либо проявит остроту, потому что сейчас самое время. Предостережение, которое высказала Вереса ранее, с ней же и приключилось: засмотрелась и чуть не упала.
— Ллавейн, а чем вы сейчас занимаетесь? Мне редко когда приходилось встречать ученых, так что очень интересно узнать о научной деятельности изнутри, — возобновила разговор Вереса. Она сомневалась, что он скажет что-то конкретное. Возможно, что-нибудь очень сложное. Обычно ученые занимаются чем-то сложным, верно? По крайней мере, они так любят считать. Особенно это видно после общения с Телванни. Они такие забавные, когда пытаются рассказывать о своих экспериментах. Вызывающе, они отмахиваются, говоря, что все это сложно для понимания обывателем.
— А вы тоже занимались наукой, когда… жили в Морроувинде? — спросила Вереса. Наверное, этот вопрос тоже будет бестактным, так как Ллавейн не очень хотел распространятся о том времени. Самое время менять парадигмы поведения. Вереса решила, что сможет немного расшевелить мужчину.

Ллавейн, как и полагалось быть рыцарю, оказался крайне галантным, чтобы помочь Вересе удержаться на ногах, а его движения не были вялыми и мягкими, как это бывает у многих мужчин в таком случае, напротив, уверенными. К тому же он не воспользовался моментом, чтобы подколоть ее. Странно, но ее это даже несколько разочаровало, а неожиданную помощь она всегда воспринимала осторожно. Скорее по привычке, чем из-за какого-то логического умысла. Однако она оценила его жест, даже несмотря на ворчание со стороны Ллавейна. Было очевидным, что его недоброжелательность напускная, своего рода способ защиты себя от других. Или даже других от себя. В любом случае, ей было приятно. Вереса поблагодарила его и улыбнулась, как бы извиняясь за свою неосмотрительность.
Ллавейн, как и полагалось быть ученому, оказался крайне вовлеченным в свою деятельность. Интерес со стороны Вересы сразу оживил его, а улыбка на лице возникла, наверное, впервые с их встречи. Это можно считать маленькой победой в войне с его скорлупой-вокруг-личности. При этом Вереса отметила про себя, что Ллавейн чем-то очень похож на ее старого учителя из Скайрима: такой же одинокий ученый, отринувший мир (или мир отринул его?), погруженный в себя, тет-а-тет со своей драмой. Даже странно, так все сходится, что это можно было заметить куда раньше. Наверное, это и объясняет причину появления теплых чувств у Вересы к, по сути, едва знакомому меру. Впрочем, с каждым шагом по безжизненной пустоши, она узнавала его все больше. Жадно внимая его словам, она чувствовала сострадание и понимание к истории Ллавейна. Его действительно хотелось поддержать, несмотря на определенную внутреннюю силу мужчины. Особенно, учитывая факты из прошлого. Из них двоих не только Вереса могла похвастаться сомнительными проделками прошлого. И она была рада, что Ллавейн смог найти в себе силы измениться и пойти дальше. Едва ли он отпустил прошлое или примирился с ним, но все же это лучше, чем ничего. Такого о себе Вереса не могла сказать. По ее собственным ощущениям, она так и осталась юной авантюристкой, без оглядки бегущей в неизвестном направлении. Даже ее кампания домой составлена по таким же лекалам: собраться и рвануть, бросить все и отправиться в неизвестность.
Ллавейн, как и полагалось быть загадочному меру, оказался крайне полон загадками прошлого. И то, что он открылся Вересе, она считала важным. Она положила руку ему на плечо, остановив его. Вереса посмотрела ему внимательно в глаза. Что можно сказать такому меру? Как жизнь прекрасна и нужно жить дальше, вкушая каждое мгновение? Вереса в это не верила сама. Или то, что жизнь — это сплошной хаос, проявление безумной, необъяснимой Воли, которая бросила нас, и нет смысла ее постичь, а только принять? Ллавейн в это не поверит, ведь разве может ученый принять такой ответ?
— Ллавейн, вы не один на этом пути, — серьезно ответила Вереса, с трудом подбирая слова, — я могу понять каково это, наши пути в чем-то схожи. Я рада, что вы смогли измениться и… Надеюсь, вы сможете принять свое прошлое, его неприятные отголоски и найти покой. Оставаясь наедине со своими мыслями, начинает казаться, что вокруг есть только тьма и холод. По большей части, это так. Но стоит внимательно осмотреться и можно найти нечто совершенно другое. Так, например, я нашла вас! — закончила Вереса. Она хотела поделиться с Ллавейном чем-то важным и добрым, даже если у самой этого было в недостатке. Но ведь только голодавший поймет голодного.
— И я с удовольствием посмотрела бы на ваш прототип. Может, вы станете моим проводником в науку. Также мне приятно, что я для вас оказалась приятной собеседницей. Если бы вы немножко меньше м… ворчали, я бы сказала тоже самое. Улыбка вам куда более к лицу, — пошутила Вереса и рассмеялась, чтобы сбросить серьезную обстановку.
— А давайте перейдем на «ты»?

Отредактировано Вереса Дагот (04.07.2018 23:19:51)

— Возможно, — уклончиво ответила Вереса. Ллавейн прекрасный лучник, но слышать предложение о помощи от мера, который, кажется, не вылезает из проблем — неожиданно. С другой стороны, сама Вереса могла с практически полной уверенностью заявить, что у нее все неплохо. Разумеется, было бы неплохо иметь больше денег, лучше жилье и хоть какие-то ясные перспективы будущего, но это ее извечные спутники-проблемы. Зато она услышала от Ллавейна еще один комплимент. Он оказался вполне милашкой, если не брать в расчет угрюмость, всплывающую поначалу.
— О, из приятной собеседницы я превратилась в приятную женщину! Считаю это небольшой победой, — пошутила Вереса. Так как ее маленькая воодушевляющая речь не произвела значимого эффекта, она решила больше не возвращаться к этой теме. В конце концов, серьезные разговоры — не ее конек.
— А я думаю, будет интересно. Все дело в… практике объяснений. Вряд ли так много желающих окунуться в захватывающий мир двемеров. Так что не упускай возможность, — возразила Вереса.
Они пошли дальше. Небольшой разговор немного растормошил монотонное путешествие, идти было уже проще.
—Ты давно был на землях Морровинда? Как там сейчас? — спросила Вереса, — Телванни говорили, что их “дом есть”, но судя по разговорам местных, он пал. Только Редоран остается своеобразной защитой будущего Морровинда. Жизнь понемногу восстанавливается, но я не вижу, чтобы местные горели желанием возвращаться. Тоже касается и Скайрима. Сколько там беженцев, и все они нашли новый дом. Морровинд… Однажды я отправлюсь туда. Рано или поздно, — задумчиво сказала Вереса. Последнее предложение не столько было адресовано ее собеседнику, сколько отражало ее мысли.
Тем временем они уже подошли к Вороньей Скале. У городских ворот как всегда стояли стражники, а по улицам слонялись немногочисленные жители поселения. Закат уже почтил своим присутствием этот оазис в пустыне из пепла, окрасив небо завораживающим багряным цветом. А на таком фоне Красная гора выглядела еще более внушительно. Наверное, пристань в это время резко станет самым привлекательным местом. Несмотря на усилия Дома Редоран, Воронья Скала едва ли может себя считать достойным местом. Да, здесь есть некоторая инфраструктура, жилые дома и храм, но еще предстоит очень много работы, чтобы сделать это место привлекательным для будущих поселенцев. Возможно, это никогда и не наступит. Холодный климат, плохая почва, подстерегающая опасность за городскими стенами — это не курорт. Но для многих данмеров это единственный дом вдали от дома.
— Вот мы и пришли, — подметила Вереса. Она была довольна, что они наконец-то добрались до цивилизации и сделали это без приключений. Здесь, за стенами из камня и стражников, можно перестать беспокоиться.
— Заглянем к Садри? Я бы сейчас мамонта слопала, — предложила Вереса, — давай, пойдем, — не стала дожидаться она ответа и потянула за руку Ллавейна в сторону таверны «Пьяный нетч». Плотный ужин, смыть с себя пепел, покрывающий ее с ног до головы — и этот день уже можно считать приятно завершившимся. Но вечер только начинается.