Имя, фамилия и псевдоним: Саймон Девер
Раса и пол: Бретон, муж.
Знак и возраст: 27 лет, Ритуал (30.01. 4Э 176)
Род занятий: Рыцарь Стендарра, Дозорный.
Внешность:
• Рост — чуть выше среднего
• Цвет глаз — желтые, альтмерские
• Тип, длина и цвет волос — мягкие, густые, темно-каштановые, слегка вьются, если во-время не стричь. Обычно стрижены коротко - удобнее подшлемник натягивать.
• Отличительные черты — для обычной человеческой внешности желтые "птичьи" глаза - уже отличительная черта. Самая постоянная из всех.
Порой в походах обрастает бородкой, но сбривает ее сразу, как только оказывается в досягаемости цивилизации и цирюльников. На плече и плечевой части левой руки - несколько хорошо залеченных, но заметных шрамов от когтей, оставшихся с детства.
Общее описание:
Чуть выше среднего роста, легкого телосложения, подтянутый, алертный. Лицо костистое, широковатое в скулах. Глаза - с озорной искоркой, губы твердо сжаты, хотя в уголках притаилась легкая улыбка. Выправка военная, фигура без одежды мускулистая, без жира и без худобы, но не накачанная. Крепкие руки с разбитыми оружием широкими кистями и подвижными сильными запястьями. Длинные ноги, ступни тоже длинные, узкие, с ровными длинными пальцами. Кожа тела бледная почти вплоть до подбородка, лицо и руки загорелые и обветренные.
Одевается просто и удобно, одежду шьет у хороших портных раз в пару-тройку лет, состав и предметы гардероба выверены и в экспериментах с модами не нуждаются.
Впрочем, когда требуется создать впечатление человека светского, Саймон обращается за помощью к сестре, и Вероника, смеясь, окружает его своими заботами и превращает в "картинку".
"Орденская присяга - еще не повод ходить чучелом", - любит она поддеть брата.
Биография:
Немного о предках. (Это отступление требуется, чтобы объяснить, как Саймону все же удалось вообще родиться).
Когда Талмор закрыл Алинор от внешнего мира, семья Вальгариона, будущего отца Саймона, была в Кватче.
Чисто альтмерская семья, однако волею судеб - и в гораздо большей мере, собственной волей, - оба альтмера, алхимик и магичка, были слишком заняты в жестоко пострадавшей от Кризиса Обливиона области, чтобы отвлекаться на политику своих соотечественников. Двадцать с небольшим лет, прошедшие с Кризиса, - не так много для альтмеров. Супруги решили, что Алинор без них обойдется еще немного, а вот в Кватче следовало налаживать нормальную жизнь.
Таким образом, Вальгарион родился в Кватче и вырос в окружении имперцев.
Удача или тонкое ощущение того, как сплетаются судьбы, - но Аури-Эль миловал этих троих от выбора стороны, когда началась война между Саммерсетом и Империей. Родители Вальгариона уже давно зарылись где-то в руины со своими исследованиями, а чуть менее чем столетнему Вальгариону, тогда увлеченно искавшему новые знания по алхимии, один из друзей, торговец Сауффрей, урожденный бретон, дал рекомендательные письма к родственникам в Хай Рок.
Туда молодой алхимик и уехал, чтобы освоить школу зельеварения, практикуемую Сестрами Вирда.
Война - войной, а любовь - по расписанию. В Хай Роке начинается история Саймона.
Во владении графов Девер, близ Вэйреста, разразилась эпидемия. Работавший там в это время Вальгарион не мог оставаться в стороне, да ему и не позволили бы обязанности графского алхимика. Его самоотверженность и “человечность” (определение Леонидии Девер, конечно же, высказанное как комплимент, но воспринятое альтмером… мм, философски) привлекли к меру среднюю дочь графа, Леонидию, в трудное время, как и все женщины графского дома, занимавшуюся делами милосердия и заботой о недужных.
Девушка обладала характером, способным сделать честь скалам своей родины. Она разорвала помолвку с отпрыском младшей ветви королевского рода и заставила родителей признать свой брак с альтмером.
Пара уехала в Вэйрест - подальше от графа и его мелочной мстительности, - но через несколько лет неприязнь графа к зятю достала их и там.
Вальгарион продолжал заниматься тем, ради чего приехал в Вэйрест, - он установил связи с несколькими ковенами и теперь навещал ведьм, изучая их способы изготовления зелий, записывая их знания растений и ингредиентов. Тем временем их с Леонидией сын подрос достаточно, чтобы Вальгарион брал его с собой в такие вылазки.
К ведьмам Саймон ходил не так ради науки, как ради игр с озорной дочкой старшей из виресс, Лалиенн.
Будущая виресса, проказница и затейница, поражала мальчишку дерзостью своих выдумок. Все синяки и вся ловкость, приобретенные за те годы, были подарком девочки-ведьмы. Саймон лазил с нею по высоченным деревьям, нырял в затхлые лабиринты барсучьих и лисьих нор, обдирал колени и замирал от страха, карабкаясь по скалам… и рядом была Лалиенн.
Когда мальчику шел одиннадцатый год, семья, наконец, признала необходимость уехать из Вэйреста. Граф Девер так и не простил дочь-ослушницу, а терпеть нападки стареющего и все более раздражительного отца становилось все труднее.
Леонидия надеялась со временем на улучшение отношений с семьей, - но уже тогда, когда графом станет ее старший брат, а не отец.
Пока что Вальгарион забрал жену, Саймона и его восьмилетнюю сестренку Веронику в Кватч. Там появляется на свет младший из потомков Леонидии, Рутгер, - и как все ее дети, он тоже наследует от матери больше, чем от отца. Если у Саймона родство с альтмерами внешне отразилось в неожиданно “птичьих” золотистых глазах, то его сестренка и брат выглядели полностью людьми.
Десятилетнего мальчика, по давней дружбе с Вальгарионом и его родителями, граф Кватча берет на службу пажом, а позднее и оруженосцем. В перспективе - военная подготовка, в трудное время необходимая всякому мужчине, военная служба и посвящение в рыцарство. Так в ту пору видит свое будущее маленький сын Леонидии Девер, так видит его и мать. Альтмер-отец не загадывает наперед, он позволяет событиям течь, подправляя их русло лишь там, где ему это надо, и учит этому своих детей.
Именно там, в новом поколении, сближаются семьи Вальгариона и Сауффреев. Вместе с Саймоном Девером в пажах служит сын Сауфферев, Рэдмонд. Мальчишки, ровесники, дети сдружившихся семей, волей-неволей, через настороженность, недоверие, взаимные испытания и драки, приходят к дружбе.
Через два года Саймону выпадает опыт, повлиявший на всю дальнейшую жизнь. Вместе с Рэдом он воспользовался свободным днем, чтобы поохотиться на кроликов в окрестностях Кватча. Но вместо кроликов друзья встретили оборотня. Молодого, агрессивного, озлобленного открытой на него охотой. Ни Саймону, ни Рэду не пришло в голову, что один из них мог бы попытаться удрать, пока внимание оборотня отвлечено на другого. Бестолково и яростно мальчишки защищали друг друга, забывая о самих себе, и были простой добычей. Но, пожалуй, то, что оборотень напал на мальчишек, и ускорило его конец. Двое Дозорных Стендарра, незадолго до того, вычистившие логово, шли по следу. Они появились вовремя, чтобы спасти малолетних героев.
Спасти дважды - не дав зверю убить их на месте и затем залечив оставленные оборотнем раны, которые могли бы через несколько часов начать преображать детей.В семье Вальгариона к опыту сына отнеслись с волнением, но смиренно. Леонидия, выросшая в Хай Роке, на сказаниях о легендарных охотниках на оборотней, обняла сына и долго не выпускала из рук, приговаривая: “Так рано, так рано!” Взрослея, человек должен научиться защищать семью и дом. Но увидеть, что сын еще ребенком встретился со смертью, - немалое испытание для матери.
В семье Рэда этот случай встретили куда более сурово, семья Сауффреев готовила своего отпрыска вовсе не для того, чтобы мальчик пустил волколакам под хвост все вложенные в него силы и надежды.
Как бы ни реагировали семьи, а Саймон, по обыкновению, молча и лишь внутри себя переживший свой опыт, пришел к собственному выводу, которым не торопился делиться ни с кем. Лишь Рэд мог догадаться, о чем думает друг, - ему Саймон обмолвился через пару недель: “Знаешь, а мы должны Стендарру наши жизни.”
Так, с двенадцати лет, оруженосец Саймон Девер в душе уже стал Рыцарем Стендарра, пока - без присяги и доспеха.
Это взрослые, опытные и циничные, могли бы возместить такой долг, щедро пожертвовав ближайшему храму Стендарра. Для двенадцатилетнего ребенка все было гораздо серьезнее.
Он приналег на военную подготовку, по вечерам зарывался по самую макушку в книги о Стендарре, Ордене, Дозоре; с упорством, унаследованным от матери, одолевал внутренние блоки, мешавшие полностью раскрыться унаследованному магическому потенциалу, и лупил, что было воли и сил, по мишеням льдом, огнем, и молниями, определяя стихию, с какой у него будет большее магическое сродство.
Вальгарион, наблюдая за первенцем, задумчиво щурил свои желтые глаза, но своими догадками с Леонидией не делился. Ведь он всегда позволял жизни течь.В тринадцать лет оруженосец Девер попросил графа об увольнении со службы, потому что намеревался принести обеты Стендарру.
Граф проявил больше понимания, чем мать. Леонидия Девер посмеялась, растрепала волосы сына и заявила, что он еще мал и что с возрастом он перерастет все эти глупости. Граф же дал подростку отпуск, коня и пару монет, велев поехать в Зал Дозора и узнать, примут ли его там.
Что говорить, граф заранее предвидел, что Орден откажет сопливому мальчишке.
Тем не менее, поняв, что все упирается в возраст (а этот недостаток с годами может исправить всякий!), Саймон утвердился в своей цели, и тут уж поделать было нечего.
Надо признать, отец не возражал. А вот мать…
Не желая, прячась за иллюзии и надежды, но отчасти это стала понимать и Леонидия Девер. Разговоры с сыном ничего не давали, с его отцом (“Да втолкуй ты ему, он не может быть Дозорным! Это… это же смертельно опасно!”) дали и того меньше.Вальгарион, больше времени проводивший в поездках и исследованиях, чем со своей женой, оказался не лучшим мужем для девушки, бросившей ради него дом и род. Но госпожа Леонидия не сетовала, довольствуясь его возвращениями, семьей и бытом светской дамы Кватча.
Куда сильнее, чем его разъезды, Леонидию до ярости взволновало согласие мужа с решением сына. "Ты и твоя альтмерская гордыня! Если мальчик погибнет, сражаясь с тварями, это не будет иметь ни малейшего отношения к чести и гордости! Это будет убийством моего сына, и убийцей я назову тебя!"
Вальгарион, немало озадаченный неформальной логикой жены, только пожал плечами: "А честь-то тут каким боком, Леонидия? Или моя раса? Мальчик сделал свой выбор, он вправе решать свою судьбу."
Последовал еще не один скандал, но, казалось, Саймона эти споры обтекали как вода, он просто шел к своей цели и готовился стать воином Стендарра.Между тем, Рэд тоже увлекся идеей служения в Дозоре - именно в Дозоре, а не просто в Ордене, - и подростки, снова рука об руку, посвятили себя обучению. Будущие чемпионы бога должны были являть собой совершенство - или, как меньшее, стремиться к этому.
Сержант графского замка не уставал гонять их вместе с остальным молодняком, но постепенно двое друзей заслужили его уважение. Теперь они получили немало часов дополнительных занятий с опытными воинами.Вальгарион, в свой черед, изменил стратегию подготовки старшего сына. Он изначально смирился с тем, что его дети - люди, и что пятидесяти лет на первичное изучение алхимии или магии у них не будет.
Теперь он понял и то, что, очень возможно, у Саймона не окажется и этих пятидесяти лет жизни вообще. Обучение сына он направил на жизненно важные навыки, почти минуя теорию.К пятнадцати годам Саймон уже запомнил несколько рецептур и мог прилично смешать базовые зелья лечения и укрепления здоровья, выносливости, маны.
К восемнадцати он освоил быструю магическую концентрацию на хорошо отработанных заклинаниях. Наиболее необходимой на выбранном им поприще была школа Восстановления, - ее начальным заклинаниям юношу смог обучить целитель, хотя отпугивание нежити ему было плохо знакомо, и тут уж Саймону пришлось ограничиться лишь общим представлением о необходимых магических потоках и их сочетании. Вальгарион, опытный странник, сам тренировал сына в школе Разрушения, работе с молниями, к чему у Саймона обнаружился дар. Вот заклинания защиты давались ему труднее, чем атаки, - даже обереги. А тонкое искусство Изменений было вообще выше понимания мальчика, увлеченного идеей боевой магии. В спаррингах Саймон забывал про защиту и сразу спешил нанести первый удар.
Вальгарион, проявляя бездну терпения, пытался снова и снова вдолбить своему героически тупому отпрыску ценность защиты. Затем он положился на то, что "опыт - лучший учитель", если только ученик переживет первый боевой урок.Леонидия могла сколько угодно винить мужа в бездушии, но Вальгарион боялся за сына. И именно поэтому, не проявляя беспокойства, методично и последовательно, альтмер доводил магические навыки будущего героя до автоматизма.
Саймон снова завел разговор о Дозоре в семнадцать лет и предупредил родителей - в основном, мать, - что в восемнадцать он уедет. Поскольку больше парнишка не заговаривал на эту тему, быть может, госпожа Леонидия и понадеялась, что все еще будет не раз подвергнуто обсуждению и переменам, что ей удастся задержать сына на год, еще на год, и так далее, утопив его мечту в разговорах, и не только, - но Вальгарион не питал иллюзий.
С пятнадцатилетия сына Леонидия предпринимала попытки перезнакомить его со всеми привлекательными девушками Кватча, чтобы привязать его к “нормальной жизни” семейными цепями. В семнадцать она перешла к более активным действиям. Она даже расставляла родному сыну ловушки, пытаясь вынудить его к женитьбе - если не любовью, то чувством долга. Ну, Стендарр, вероятно, успел договориться с Марой, и Саймону удавалось уворачиваться. Помимо прочего, детской памятью он сохранял куда более привлекательный образ, чем придворные жеманницы, - образ Лалиенн, девчушки-вирессы из вэйрестского ковена. Нет, он не мечтал о женитьбе на ней - но образ девушки-подруги, решительной и авантюрной, стирал начисто попытки светских барышень кокетничать с молчаливым усмешливым полуэльфом.
А затем пришел очередной, восемнадцатый, день его рождения, и, тихо отпраздновав его в кругу семьи, наутро Саймон тишком покинул дом.Со скандалом, но от своих вырвался и Рэд.
Друзья проделали путь до Коррола на едином дыхании, окрыленные чувством свободы и столь долго лелеемой мечтой.
Образ Коррольского храма, оказалось, жил в душе Саймона все эти годы. Добравшись до Коррола, он изменил своей обычной неспешности, оставил коня на заботы в городской конюшне и почти бегом, забыв даже о Рэде, устремился на площадь.
Он переступил порог храма и замер, с чувством невероятного невыразимого облегчения оставив позади спешку, беспокойство, суету дороги. Теперь - только теперь - он вернулся домой.
Друзья прошли отборочные испытания и были приняты в послушничество, которое должно было проверить твердость их намерений и пригодность к служению Милосердному Богу. Год, заполненный вскопкой грядок и выращиванием целебных растений, уходом за немощными и грязными бытовыми работами. Год укрепления навыков магии, владения оружием, но в первую очередь - терпения и смирения.
Постепенно Саймону стала доступна спокойная радость исполненного долга, более глубокая и сильная, чем любой оргиальный экстаз.
Он не метался, не испытывал сомнений, а если и сожалел в компании остальных юношей о нехватке времени и об изматывающей усталости, то больше в шутку. Выполняя каждодневные уроки, Саймон забыл и думать, что собирался стать Рыцарем Ордена, служить в Дозоре, мотаться по дорогам и вершить славные подвиги, - если бы к концу года старшие пришли к выводу, что он непригоден для Ордена, Саймон с готовностью принял бы любое служение.
Все такой же молчаливый и спокойный, он не спеша делал поручаемое, тихо улыбался своим мыслям и был вполне счастлив уже тем, что он - там, где должен быть.
Он был рад, когда через год прошел посвящение и стал членом Ордена. Без ажиотажа, без сомнений, - спокойно рад. Когда его навыки признали достаточными для службы в Дозоре, Саймон и это принял, как должное, сосредоточенный на новой ответственности.
Что и говорить, он был на своем месте.
Первые три года Саймон провел в разъездах по беспокойным землям Империи, сперва спутником более опытных Дозорных, затем - самостоятельно или с напарником. Кто бы подумал, что войны и неурядицы человеческой жизни могут так всколыхнуть и активизировать нелюдей! Работы Дозору хватало.
На двадцать третьем году Саймона перевели в отделение Ордена в Хай Роке.
И здесь изменилось все.
Нет, не сразу. Далеко не сразу. Первые два года жизни в королевстве Вэйрест для Саймона были отмечены неожиданной радостью: он смог узнать о судьбе Лалиенн, подруге и тревоге своих детских лет. Лалиенн все так же жила под защитой леса и теперь была вирессой ковена, хранительницей леса, хранившего ее.
Дозорный Стендарра и ведьма Вэйрестских лесов неожиданно нашли немало общих дел. Да, не кривя душой, Саймон признавал, что, пожалуй, дружба с ведьмой - на грани того, что он мог допустить как служитель Стендарра. Но он ясно различал тех даэдрапоклонников, чьи дела были неугодны Стендарру, и тех, чья жизнь была посвящена светлым и чистым целям. Вирессы помогали узнавать о злонамеренных и опасных существах, о скрывающихся колдунах, чьи намерения Лес видел так же легко, как глаза смертных - зарю и закат. Зелья, которые передавала Лалиенн, спасали жизнь и Дозорным, и тем, о ком заботились слуги Стендарра.
..А затем случилось то,что случилось.
Лес позвал.
Саймон спешил, но успел лишь помочь оставшимся в живых. Лалиенн и несколько ее сестер были жестоко изранены в схватке, иные - убиты. Святилища виресс были осквернены, многие животные - погибли, несколько ведьм исчезли бесследно. Духи леса нуждались в помощи, а едва живые хранительницы могли лишь безнадежно наблюдать. Саймон помог выжившим женщинам добраться до их убежища, залечить их раны. Несколько Дозорных, кто прежде избегал сомнительного контакта с ведьмами, тем не менее, тоже пришли на помощь.
И началась охота. Самая долгая в жизни Саймона.
Найти стоявшего за совершенным оказалось непросто. Исполнителей смертоносных ритуалов - да, их находили, но мало кто из пойманных доживал до допроса. Быстрая и мучительная, смерть падала на тех из пленных, кто уже был готов заговорить. Заклятие или внушение, но это убивало их изнутри.
Колдовство? Да. Вмешательство кого-то из даэдра? Как знать… и безусловно - беспощадная, злая, честолюбивая воля. Воля того, кто готов был ради своей цели превращать землю в пепелище.
Ради какой цели?
Этого Саймон не знал.
Все, что смогли узнать Дозорные, - то, что между охотниками и их дичью встали деньги, связи, власть.
Для Саймона эта охота стала слишком личным делом. Желание найти врага и отомстить - отомстить, а не восстановить справедливость, - медленно изменяет его внутренний мир. Вот уже третий год Дозорный не может ни молитвой, ни бесчисленными схватками с нечистью освободиться от наваждения мести.
Он встретился с самым опасным зверем своей судьбы, и пока что зверь побеждает.
Отыскать и уничтожить врага стало мрачной, всеподчиняющей идефикс. Нет, внешне это не сказалось ни на поведении Саймона, ни на преданности Ордену или, упаси Аэдра, исполнении заданий. Но параллельно, лейтмотивом нескольких последних лет, стали тихо кипящая ненависть - и поиск.
(Конкретика овладевшей персонажем маниакальной страсти найти и отомстить здесь замалчивается, чтобы игрок на роль Врага свободно выбирал детали своей истории).
Характер:
Таких людей, как Саймон Девер, обычно не замечают, о них не слагают баллад и не передают сплетен. Уравновешенный, спокойный, с хорошим пониманием своей жизненной цели, человек на своем месте. Он “счастлив по умолчанию”, его обычное состояние - теплая и ровная внутренняя тишина.
Жизнь и смерть - неразрывны, так что беречь жизнь он бережет, но и смерти не избегает - ни своей, ни чужой.
Ошибки, которые совершаются вокруг или которые совершает он сам, принимает с философским спокойствием.
Спокойный, надежный, достаточно умный, с чувством юмора.
Способен решать за себя и других и берет за это полную ответственность. Решения принимает молча, не обсуждая и не “ставя на голосование” ни с кем.
При новой информации способен изменить решения и планы.
В вопросах, где компетентен кто-то другой, так же быстро перенаправляет решение тому, кто способен сделать это лучше. Нечестолюбив.
Действует быстро, без промедления и колебаний. Приказы выполняет со всем тщанием, но не безмозгло, - если приказ будет абсолютно расходиться с усвоенными им принципами, Саймон скажет об этом приказавшему и предложит пересмотреть решение. Но с ситуациями, когда выбор между совестью и присягой встал бы остро, Саймон еще не сталкивался.
С друзьями - верен, с врагами - тем более, с женщинами терпелив и мягок.
Смотрит быстро и цепко, ходит легко, с носка на всю ступню, ставит ноги своеобразно - стопы параллельны, а не под углом. Эта привычка осталась с детства, с тренировок по рукопашному бою без оружия. (Сейчас предпочтет в бою быть вооруженным).
Входя в помещение или выходя из него, обязательно кинет взгляд вверх, на ближние выступы и карнизы, ветки или галереи, а затем оглядит пространство вокруг. Это тоже привычка, чуть более поздних лет: не всякая тварь будет атаковать с фронта, размахивая штандартом и выкрикивая угрозы.
При этом не насторожен, даже расслаблен, той характерной алертной расслабленностью, когда каждый мускул по тревоге может наполниться энергией и кинуть тело в движение.
Взгляд, при всей его остроте, кажется слегка отрешенным, ушедшим в себя. Саймон слушает "краем уха", - к слову, вовсе не эльфийского, по-человечески скругленного, - наблюдает краем глаза, при этом думает о своем. Он услышит все, что вы скажете, но не на все сочтет нужным ответить, даже если вопросы будут заданы в лоб. Если ответы вам известны, если вам нужны его реплики для поддержания беседы, - напрасно ждать. Ни улыбки, ни кивка, ни слова. Не самый отзывчивый собеседник, но при этом вполне внимательный.
Способности:
• Физические — тренированный боец с одноручным оружием, предпочитает короткие клинки (на дальней дистанции бьет магией). Навыки блокировки щитом и оружием развиты постольку, поскольку необходимы, зато хорошо умеет уклоняться и быстр в атаке. Носит обычно кольчугу или охотничий стеганый доспех, укрепленный защитными пластинами, но привычен и к тяжелой броне.
Вынослив в походе, может долго передвигаться без отдыха, чередуя бег и ходьбу. Верхом ездить умеет, но и только, - чаще надеется на свои ноги. Болеет редко, с ранениями справляется быстро - отчасти благодаря Восстановлению или зельям, но в основном потому что физически крепок.
• Магические — очень хорошие навыки школы Восстановления и хорошие - в Разрушении, с электричеством. Алхимия: умеет наварить основные зелья, нужные для лечения, восстановления или укрепления здоровья. сил, магии.
• Прочие —
- навыки выживания в диких условиях, обычные для его рода занятий и эпохи (в том числе, и готовка пищи в полевых условиях).
- Умеет считать, достаточно, чтобы взвесить пропорции ингредиентов, но не настолько хорошо, чтобы исчислять ход небесных светил. Говорит, читает и пишет на всех трех языках своей семьи - сиродилик, бретик, разговорный эльфийский и литературный Альдмерис.
- Ездит верхом, плавает, неплохой скалолаз - только не в тяжелой броне.
- способен не шокировать светское общество, когда приходится в нем появляться, хотя в центре внимания не окажется. При необходимости обнаруживает способности к убеждению - аргументированному и немногословному, потому особенно вескому.
Имущество и личные вещи: конь, плащ Дозорного, доспехи, меч и щит, набор склянок с зельями в подсумке или в поясном кошеле, если передвигается пешком. В казарме - смена одежды под доспех и еще одна - для цивильного общества, две смены нательного, прочие бытовые мелочи. В тумбочке у кровати - пара книг и письменные принадлежности. Немного денег.
Связь: ЛС, скайп - у Администрации.
Знакомство с миром: Морра - Обла - Скай - ТЕСО наполовину.
Откуда узнали про проект:
Цель игры: очистить Нирн от нежити и нечисти. Отыграть фанатичную вражду с достойным противником и крепкую дружбу - с верным компаньоном. Поучаствовать в интригах, драках, раскрыть персонажа… все как у всех.
Пробный пост:
Отредактировано Саймон Девер (25.09.2014 22:23:50)