- Послушай, брат. – от резкого движения где-то выше и сбоку впору было отшатнуться, будто местного новоявленного пророка кто-то вдруг решил ударить, но нет, просто особенно крупный босмер оперся локтем о древесный ствол над его головой. Руки у него были сильные, с округлыми валами мышц, ярко проступающих под смуглой и сухой, будто бумажной кожей, испещренной тысячами крошечных белесых шрамов от бесконечных заноз. – Послушай совета, а? Бросай это дело. – босмер мотнул головой в сторону площади, на которой с утра распинался пророк, и толстая темная коса на боку головы хлестнула его по щеке. – Тебе повезло очень, что ты до сих пор не привлек их внимания.
- Может, еще побежишь к ним, расскажешь?
По изогнутым улицам Сильвенара лесные эльфы передвигались крупные группами, пути многих лежали в местную таверну или уже, наоборот, из нее. Не пройдет и получаса, как Город-Цветок насытится и затихнет, а пока от одной из таких групп отделилась девушка – худенькая и тонкокостная, с парой тонких изящных рогов, загнутых к затылку. У нее были большие желто-зеленые глаза, и смотрели эти глаза с вызовом и настойчиво.
Босмер с руками в шрамах хмуро взглянул на нее, недобро щурясь, и отстранился от дерева.
- Хочет, чтобы они забрали его, пусть вещает. Я лишь говорю, что добра от этого не будет.
- Не тебе судить о добре, лесоруб.
Лесной, что собрался было уходить, оскалил крепкие зубы и резко обернулся.
- Я не лесоруб, женщина. На лесопилке нет нашего леса.
- И потому этот лес терзает твои руки, Нирраил?
Заинтересованные спором, от подвижной толпы отделились еще несколько босмеров. Внимание кого-то было целиком поглощено говорящими, но некоторые не упускали возможности взглянуть повнимательнее и на сидящего между ними Фемниса, имени которого не знали, но уже успели услышать с утра его дрожащий от волнения голос.
- Мы говорили об этом множество раз, и еще одного я не желаю.
- Тогда оставь его.
- А если он навлечет беду на нас? – поджарый охотник выступил из-за спины работника-Нирраила, ясно обозначая свой интерес.
Кажется, слишком долго жители Сильвенара делали вид, что неустанные речи «пророка» не доходят до их ушей, не достигают сердец, и сейчас настало то мгновение, когда чаша терпения переполнилась. И счастье лесных эльфов, что никто из молчаливых стражей в черных мантиях, отделанных золотом, не наблюдал тогда за течением жизни в сердце Валенвуда.
- Беду? – босмерка поджала губы и взмахнула рукой, будто отгоняя от себя надоедливых насекомых. – Да, конечно, беду. Например, снос кормушки, лесопилки.
Даже если несчастный эльф, явившийся в город утром, чтобы нести своим сородичам непреложные истины, и пытался что-то сказать, его не слушали. Слишком много накопилось того, о чем следовало молчать, будь то босмеры, занятые деревообработкой на предприятиях, построенных Талмором, или ощущение пустоты и беспомощности, стоило отряду высоких эльфов появиться на площади.
Будь все иначе, девчонка не напомнила бы мужчине о деле, что считала порочным. Лесные охотники не остановились бы, несмотря на бурчание в их животах, обступая спорящих. И Нирраил, уставший и озлобленный, не шагнул бы вперед, занося руку, чтобы влепить эльфийке пощечину.
- Хватит.
Мер вздрогнул, остановив руку посреди движения. Вскинул голову, выискивая взглядом источник голоса, и отступил, стыдливо прижимая уши к голове. Босмерка, машинально отшатнувшаяся от удара, которого не ожидала, случайно толкнула сородича, который готов был вступиться за нее.
- Хватит, прошу.
Лесной эльф, что направлялся к ним по дороге от резиденции, был особенно мал ростом и хрупок телосложением. Длинные волнистые волосы ниспадали на плечи, и легкий порывистый ветер шелестел редкими перьями, вплетенными в них. Подолы длинной мантии, сотканной из тонко выделанной кожи, потемнели от пыли. За ним спешили два суетливых босмера с ворохами свитков каждый.
Сильвенар прошел в самый центр успевшего разгореться спора – бойчи расступались, склоняя головы и уступая ему дорогу, - и остановился напротив троих, одарив долгим взглядом сперва эльфийку, затем Нирраила. Те не извинялись, не пытались оправдаться, лишь стояли, не поднимая глаз. И эльф ничего не сказал им, только поднял руку в примирительном жесте, освобождая их от необходимости говорить и позволяя уйти, сохранив остатки гордости, которыми они так дорожили.
- Ты.. – наконец, босмер обратил свой взор к тому, из-за того и началась вся шумиха. Склонил голову к плечу, бегло осматривая его, и приподнял уголки губ в легкой, немного усталой улыбке. – Как твое имя?
- Сильвенар. – один из догнавших духовного лидера эльфов прижал ладонь к груди, пытаясь отдышаться. Судя по внушительному брюху, он давно уже отвык от подобных пробежек. – Несколько распоряжений..
Мер прикрыл глаза на секунду и посмотрел на чиновника через плечо.
- Да, конечно. Я займусь ими чуть позже. Прошу, вернитесь во дворец и отдохните. Вас всем обеспечат. Я не заставлю вас долго ждать.
Настаивать тучные лесные не стали, хотя, судя по лицу второго, им очень хотелось побыстрее разобраться с делами и уступить место подле Сильвенара следующим просителям. Перехватив поудобнее свои свитки, босмеры угрюмо побрели обратно, недоумевая, что могло понадобиться эльфу на городской площади, да настолько срочное, чтобы прервать разговор и направиться сюда посреди аудиенции.
Проводив политических деятелей спокойным взглядом, Сильвенар снова посмотрел на Фемниса. И снова с улыбкой.
- Я слышал о тебе.

- Тебе не за что извиняться. – Сильвенар мягко склонил голову, принимая и слова торопливого сородича, и порожденные природными потребностями позывы его страждущего тела. – В свою очередь, прими мои извинения. Мне следовало пригласить тебя к себе.
Эльф обернулся, скользнул взглядом по мерам, снующим туда-сюда по городской площади. Взгляд зацепился за несколько лиц и вернулся к румяному от смущения лицу «пророка». Сюда должен был явиться талморский маг, потревоженный шумом на площади, но задержался, споткнувшись о невесть откуда взявшуюся корягу.
- Прошу, пройдем со мной. – вновь отвлекшись на какого-то босмера, мелькнувшего в толпе, Сильвенар неспешно направился обратно в сторону своей резиденции. Иногда оборачивался, будто чтобы увериться, что лесной идет за ним, но, на самом деле, он и так не сомневался в этом.
Путь не занял много времени. Дворец представлял собой причудливое переплетение древесных стволов, полых внутри, так что образовывались просторные галереи, огромных цветов с их гибкими стеблями и причудливых конструкций, являющихся, по сути, застывшим в тех или иных формах древесным и цветочным соком. Россыпи флуоресцентных грибов, расписные черепа животных и кожаные гобелены и шлаги украшали стены, переливающиеся зелено-желтым светом мхи и лишайники мягко разгоняли тьму, скопившуюся под костяными и каменными предметами мебели. Тот тут, то там свозь щели в природных стенах пробивались внутрь пестрые ароматные цветы и пышные папоротники выше босмерского роста каждый. Под неровными потолками дремали тысячи светлячков, чтобы с наступлением ночи скинуть с себя дневную дрему и осветить коридоры резиденции ярким светом своих округлых брюшков.
Задержавшись при входе, Сильвенар обернулся все с той же легкой улыбкой и поманил босмера к себе, призывая смелее вступать под высокие живые своды древних дубов. По правилам приличия юношу он пропустил вперед и сам прошел следом.
Его ждали.
- Сильвенар! – Фемниса мгновенно оттеснили прочь, оглушая хором голосов и якобы незаметно, а на деле – навязчиво пытаясь привлечь внимание мудрого бойчи. Здесь были босмеры, альтмеры, каджиты и представители прочих рас, которых некоторым местным из глубинки и вовсе не доводилось видеть вживую. У многих в руках были ларцы, свитки, книги, в карманы и за уши просители затыкали писчие перья, то и дело выхватывая их оттуда, чтобы сделать очередную важную заметку.
Лесной эльф встретил их спокойным кивком головы.
- Друзья мои, я выслушаю каждого. Мне совестно, что я заставляю вас ждать. – говорил мер негромко, но гомон мгновенно стих, толпа мелких чиновников, торговцев и советников внимала речам Сильвенара. Тот помедлил, выискивая взглядом кого-то в толпе, и вновь кивнул, когда к нему подошел босмер повыше и пошире, со светлыми волосами и глубоким почтением во взгляде раскосых глаз. – Мой добрый друг Хайон готов принять вас, и прошу, сообщите ему так же, если считаете, что ваше дело непременно требует именно моего внимания.
Эльф, представленный Хайоном, умело оттеснил остальных от Сильвенара, позволив тому безошибочно разыскать «пророка» и вновь увлечь его за собой.
После нескольких долгих минут петляний по глубинам и подъемам причудливого дворца, Сильвенар, наконец, откинул в сторону тяжелую кожаную занавесь, жестом приглашая сородича войти.
- Располагайся, мой друг. – мер прошелся по округлой комнате, похожей на огромный бутон изнутри. Теплый полумрак царил здесь, нарушаемый лишь широким лучом солнечного света, струящимся в комнату через неровное отверстие в центре уходящего вверх потолка. В воздухе – теплом и немного влажном – смешались запахи ароматных масел, свежего древесного сока, смолы, хвойной листвы и пыли. – Здесь.. – Сильвенар положил ладонь на приземистую тумбу. - ..все, что я могу предложить тебе, чтобы утолить твой голод. Прошу, угощайся.

Поняв, что сородич не успокоится, пока не поделится тем, что угнетало его, что привело его в город и заставило говорить на площади, Сильвенар шагнул в сторону – мозолистые пальцы с бесшумным шелестом скользнули по шершавой поверхности костяной полки – и неспешно прошел по комнате, то опуская взгляд себе под ноги, будто следя за тем, как кожаные подолы мантии цепляют переплетения ремешков сандалий, то встречаясь взглядом с босмером. Слушал, и слушал внимательно, ловя каждое слово. Не перебивал. Не спрашивал.
Не было надобности.
Он знал. Слышал плач земли, скованной камнем, и стенания древних деревьев, лишенных защиты. Когда-то давно босмеры связали себя соглашением с лесом и тем самым даровали себе свободу, поклялись оберегать своего покровителя взамен на многие бесценные блага. Новый же договор сковал руки маленьких эльфов. Бойчи не могли препятствовать альтмерам в вырубке леса, и лес не мог покарать их за это.
Лес понимал.
На слове «беда» мер прикрыл глаза и остановился, закладывая руки за спину. В полумраке и тишине тревожное биение сердца посланца слышалось особенно громко.
- Да. – зеленые с желтизной глаза тускло блеснули в луче пыльного света. – Это правда.
Сильвенар вздохнул, движение узкой грудной клетки отдалось тихим хрипом. Он больше не предлагал своему гостю чувствовать себя, как дома, хоть и видел, как тот мнется. Не послушает. Некоторые вещи духовному лидеру были неподвластны. Увы, пожалуй, слишком многие.
- Союз с Алинором точит корни нашего народа. В своем сердце они знают, к чему ведет нас Доминион, – каждый из них. Но боятся и не видят пути, как слепые котята. Им нужен светоч во мраке, твердая рука, о которую каждый из них бы оперся.
Откуда-то из-под потолка, очерчивая широкие круги, опустился светлячок. Сейчас, днем, он был похож на обыкновенного травяного жука, и только округлое брюшко выдавало в нем существо, способное породить свет. Сильвенар поднял руку и мягко поймал сонное насекомое в ладонь, тут же накрывая второй ладонью, пряча от света.
- Дитя древней крови.. – пробормотал эльф, будто с трудом поспевая за собственными мыслями. – В ком лес помнит великие свершения, и лиловые цветы распускаются над троном, если он занят достойным.. Да.. – Сильвенар поднял взгляд на босмера. – Я не был уверен наверняка до недавнего времени. За пределами Валенвуда я бессилен. Но лес сказал, что он направляется сюда. С чужой земли, из-под тени Башни Белого Золота.
Подернув ухом, эльф раскрыл ладони. Светлячок затих, будто спокойно дремал в его руках.
- Но он идет не занять трон. Сомнения гложут его, как каждого из нас. Судьба, уготованная ему, его не прельщает, и он вернется в землю хартлендских эльфов.
Сильвенар замолк, и замолк надолго. Минута, может, две. Талморские ищейки сновали вокруг дворца, пытаясь выяснить, кого пригласил к себе духовный лидер и зачем. Эриэндаль обязательно спросит, зайдя, быть может, завтра днем, а может, уже сегодня вечером. Чиновники подходили к Хайону один за другим, похожие на одну огромную подвижную очередь-гусеницу. Некоторые упорствовали, требуя Сильвенара. Где-то не так далеко в тело нового дерева вгрызалась ненасытная пила, и измученные занозами руки перекидывали бревна из одной связки в другую.
Что-то Сильвенар знал. О чем-то мог догадаться.
Наконец, он улыбнулся – открыто, но все так же устало.
- Ты не назвал свое имя. – и, подождав, пока босмер представится, продолжил. – Фемнис.. Ты храбр и открыт истине. Тебе повезло, что высокие эльф еще не оценили тебя по достоинству. – во взгляде живых блестящих глаз скользнули игривые нотки. Провидение ведь тоже иногда называют везением? – Ты услышал, поверил и пришел сюда. Это ценно.

Пока юный мер мерил торопливыми шагами обитель духовного лидера народа лесных эльфов, этот самый лидер молча за ним наблюдал, все так же держа на руке безмятежно затихшее насекомое. Слушал, не сводя внимательного, немного задумчивого взгляда со своего сородича. Юношу переполняли чувства. Он – будто светоч, пылал в полумраке комнаты, темно-русые волосы хлестали по лицу и плечам, голос дрожал и срывался. Горячее сердце, юное, полное силы.
Подойдет ли он? Справится ли с испытаниями, что выпадут на долю посланца-ищейки?
Он почти кричал. Уже не просил – требовал. Устал от темноты неведения и пустоты покорного признания. Как птица, вырвавшаяся из клетки, отчаянно ищет приоткрытые окна и двери, за которыми – свобода, которую она так ждала. И птица эта не знает, что там, за пределами привычного ей мирка, лес безжалостен к слабым и полон хищников, что проливные дожди легко прибьют к земле крошечные крылья, а редкие морозы скуют грудную клетку, выдавливая из нее последнее дыхание.
Беспокойство когтями точило душу, и черви тревоги вгрызались в сердце. Соглашение между Лесом и эльфами всегда было делом добровольным. Если босмер пытался обмануть, то Лес жестоко карал его – сам или руками тех, кто остался верен. Если босмер намеренно, по собственной воле, разрывал договор с Лесом, Лес смиренно принимал его решение, и более не было для этого существа пути назад.
Темпераментный.. Почти как Зеленая Леди. Сильная, самоуверенная, дерзкая, пылкая. Готовая ринуться к пасть к дракону, вооруженная лишь собственной магией и решимостью. Но за нее ее скромный супруг, по крайней мере, был спокоен. Ее магия способна была уберечь ее от множества страшных бед.
Эльф тяжело дышал, подрагивая ушами, в изредка моргающем луче полуденного света – время от времени над обителью пролетали крупные птицы, закрывая крыльями солнце. Тихим шелестом отозвался легкий шаг, и узкая, компактная ладонь легла на грудь Фемниса напротив сердца. Оно билось в ребра требовательно и часто, но послушно замедлило ход, стоило Сильвенару мягко и безмолвно обратиться к нему, прося о покое.
- Лес умеет терпеть. – эльф говорил тихо и размеренно, невольно вынуждая прислушиваться к себе. – Когда Талмор пришел на нашу землю, Лес понял и принял наше решение о союзе. Лес позволил возвести лесопилки и собирать целебные травы тем, кто никогда не был с ним связан. Лес стар и мудр, и сегодня готов говорить с нами.
Сильвенар отнял руку от груди Фемниса.
- Тот, кого признает трон Валенвуда, долгие годы провел за его пределами, и глас Леса во многом потерял для него смысл. – тонкие нити ощущений и шепот древних дубов сплетались в слова, позволяя самую малость, но все же взглянуть на судьбу неизвестного мера королевской крови. – Путь его жизни протянулся по центральной провинции, которую зовут Сиродиилом. Эры назад эта земля принадлежала айлейдам, потомкам великих альдмеров, чья кровь сейчас течет во многих из нас. Они возвели Башню, с вершины которой, как говорят, можно обозреть весь Тамриэль. Фемнис. – голос босмера стал заметно тверже. – Ты готов кинуться головой в омут, нисколько не понимая, какие чудовища будут ждать тебя в глубине. Я хочу, чтобы ты знал: если тебе удастся найти его здесь, в наших лесах, ты столкнешься с мером, который не пожелает отказываться от того, к чему привык, ради народа, который, возможно, уже не считает своим. Если же нет.. тебе придется искать его в Сиродииле. Там, где заканчивается власть Леса и теряет значение сила моего покровительства.
Лесной вздохнул и покачал головой, опуская плечи.
- Тебе придется противостоять Талмору, ты должен понимать, что это значит и чем может обернуться. Не только для тебя – для всего Леса. Высокие эльфы не знают жалости к тем, кто готовится скинуть оковы их власти. Попытка возвести на трон Валенвуда законного правителя подвергнет опасности всех нас. В первую очередь – меня и Зеленую Леди. – он пристально заглянул в глаза Фемнису. – Бойчи, что отправится по следам короля, либо добьется успеха, либо ввергнет Лес в пучину беззакония, безвластия и, возможно, гибели. Ты говоришь, что готов, но действительно ли это так?

Под сердцем болезненно кольнуло, стоило Фемнису произнести заветное «нет». Немало времени прошло с пугающего мгновения, когда шелест дубовой листвы впервые зазвучал тревожно, но с тех пор не нашлось никого, кто согласился бы ступить на опасную тропу. Сильвенар знал: прикажи он любому босмеру – и тот отправится на поиски пропавшего короля. Найдет или нет, неизвестно, но неизбежно столкнется с Талмором, едва только тем станет известно о том, что наследник династии есть, и что его подданные ищут его.
Но это не должно было быть исполнением приказа. Лишь пылающее сердце, охваченное огнем желания и тяги к истине и справедливости, все еще будет биться в груди отважного бойчи, что приведет на трон последнего из Каморанов.
«Но это не значит, что я отступлю».
Желтовато-зеленые глаза раскрылись чуть шире, в них скользнула наивная, отчаянная надежда, далекая от образа невозмутимого мудреца, в который нередко заковывали Сильвенара. Впрочем, эльф быстро взял себя в руки.
«Он согласен?»
Лесной отступил на шаг, нерешительно приподнимая узкие плечи. Мыслить вместе с Лесом было сложно, и Сильвенар несколько отдалил собственное сознание от его цепких корней, но теперь, когда предстояло принять решение, Лес сомневался вместе с ним. Не возлагают ли они слишком много на босмера, который наверняка не думал о путешествии в Сиродиил, когда шел сюда? Не ослепило ли их позолоченное ярмо Талмора?
- Я.. Прости, Фемнис. – голос духовного лидера звучал почти виновато. – Я долгое время ищу.. посланца, так как ни я, ни моя возлюбленная не можем начать поиски сами, не привлекая к себе внимания. Но стоит этому бойчи сделать неверный шаг – Талмор узнает. Альтмеры найдут наследника трона и уничтожат его, лишив нас надежды. – Сильвенар глубоко вздохнул и не сдержал легкой улыбки, когда увидел, что его гость все же принял предложение угоститься. – Не исключено, что у нас только одна попытка, и я должен быть уверен.
Эльф заметно приободрился. Голос больше не дрожал, и дыхание почти не срывалось. Теперь он выглядел.. заинтересованным? Лес подсказывал – он справится. И кто такой был один единственный скромный мер, чтобы спорить с ним?
- Я не знаю. – Сильвенар отрицательно покачал головой. – Возможно, Прядильщикам он являлся в видениях. Но Лес чувствует. – поспешил ободрить он «пророка». Подойдя к Фемнису, босмер протянул ему руку и, обождав, пока тот ответит схожим жестом, переложил на ладонь лесного собрата спящего светлячка. - Если наследник трона ступит под сень Валенвудского леса, Лес отведет тебя к нему. Не ожидай от него слишком многого, но это лучше, чем ничего. Увы, за пределами Валенвуда мы ничем не сможем тебе помочь. Город с Башней.. – Сильвенар смутился. – Я никогда не видел его. Имперский город – сердце Тамриэля. Я думаю, он огромен. Но и босмеров в его стенах не так много.