Даже мертвецы, двигаясь, издавали звуки. Щелкали суставами, скребли когтистыми, костяными пальцами по камням, шелестели обрывками одежд, звенели заржавевшими кольчугами. Но сейчас они просто стояли, не шевелясь. Даже теперь, когда их обнаружили. Чем-то напоминали они стражников, неподвижно стоящих у дверей в Талморском посольстве. Пожалуй, желтомордые могли бы даже поучиться у этих скелетов выдержке и дисциплине: нежить стояла, не шевелясь, даже не дыша, и уж точно не засыпала на посту.
Потянувшийся было к булаве орк убрал руку с рукояти. Мертвецы пока не нападали. И хотя прямого приказа не трогать их в ответ еще никто не произнес, наемник понимал — Рилис не будет счастлив, если он спровоцирует бой. И пока Кер на него работает, его мнение важно. Хватит уже и вчерашней драки с вконец обнаглевшим белоглазым.
Они шли по темным коридорам, следуя за некромантом. Тот, приложив кинжал ко лбу так, что Кергор еле удержался от шутки про единорога, куда-то уверенно шел. Может, каким-то заклятьем чуял сбежавшего короля. О таких заклинаниях, указывающих дорогу к цели, орк тоже слышал.
- Не трать слишком много сил, они потом пригодятся, – обратился он к маормеру, когда за их спинами закрылась массивная дверь из камня — механизм, ее затворяющий, все еще работал. Руины за ней выглядели привычнее. Конечно, из каждой щели в камнях торчало зеленое напоминание о том, что они в Валенвуде, и все-таки пол стал каменным, лишь кое-где покрытым почвой, – Тут и так достаточно следов.
Стертая пыль, следы ботинок — кое-где затоптанные прошедшимися после костлявыми ступнями скелетов — в грязи. Капли крови на полу — вроде недостаточно, чтобы чуять ее, не будучи собакой, но Кергор мог поклясться, что чувствовал ее запах, не смотря на висящий в воздухе сладкий цветочный аромат, будто что-то в самих руинах или в пропитавшей их магии делало кровь заметней. И, главное, восставших из мертвых вдоль стен стало больше.
Иногда Кер жалел, что еще не освоил колдовство в достаточной степени, чтобы призванное им оружие изгоняло существ, чья жизнь подпитывается энергией Обливиона: нежить и даэдра. Но не тогда, когда сталкивался со скелетами: их кости, за века ставшие еще более хрупкими, и так осколками разлетались после одного-двух ударов тяжелой булавы. И первого признака агрессии, занесенного для удара меча мертвеца  Кергор ждал с нетерпением, как  когда-то давно, больше двух десятков лет назад, будучи еще совсем маленьким орчонком — своей первой тренировки, когда до нее оставались считанные часы. От возбуждающего предвкушения скорого боя сердце билось быстрее.
Эльфы тоже косились на колонны скелетов, между которыми им предстояло пройти. Но в их желтых и рыжих глазах энтузиазма было куда меньше.

Мертвое воинство не было помехой. Когда факелы поднялись выше, взлетел магический огонек, сотворенный Мараманом, у Рилиса возникло ощущение, что их встречают - почтительно, безмолвно.
Скелеты выстроились в подобии почетного экскорта: если бы сохранились связки, наверное, стали бы навытяжку. Они не остановили отряд, хотя сперва Кинлорд даже занес меч, собираясь разрубить ближайший остов, стоило бы тому сделать хоть одно угрожающее движение. Скелет не двинулся с места, и Рилис опустил двуручник. Возможно, следовало бы искрошить это древнее воинство на месте, чтобы не оставлять за спиной угрозу, но это означало бы промедление - здесь, в руинах Гектахейма, капли невидимой клепсидры застучали быстрее, превращаясь в поток. К тому времени, как они найдут Неймона, может быть слишком поздно.
- Что говорят мертвые? - отрывисто поинтересовался Кинлорд у некроманта. Тот держал у груди кинжал странного вида, со змеей в навершии, которая светилась зеленоватым, бросая отсветы на лицо и одежду колдуна.
Несмотря на все происходящее, пронеслась недовольная мысль - не обыскали как следует. Что ж, он потом решит, наличие кинжала у маормера зло или благо, главное, чтобы тот не обратил мертвое воинство против них самих.
- Разное.. - почти без промедления ответил Телиндил. - Одни - о трясине, но я не знаю, что это значит. Другие.. О каком-то Сердце. Мыслят обрывками пророчеств и обещаний.. Они видят в Неймоне короля и жаждут склониться перед ним, но им для этого нужно.. Что-то вроде обряда. И Сердце.. Не знаю. Оно будто против, но готово смириться с этим.
Трясина. Снова.
Неймон говорил о трясине, и почти сразу же Рилис вспомнил, как думал о принце как о "Сердце Гектахейма".
Знаки были вокруг них, но прочитать пока можно было не все, далеко не все. Они как беспомощные младенцы в темноте. Рилис стиснул зубы.
- Идем дальше. Не разделяться.
Он повел отряд между рядов мертвецов. С виду хрупкие, они были страшны количеством, если вдруг нейтралитет сменится агрессией. Древние кости чуть поскрипывали, покачиваясь как будто от ветра, у самой стены застыли остовы в золотистых айлейдских шлемах, у кого-то еще остались части брони, чудом держащиеся на высохших суставах. Тени дрожали и шевелились, от трепещущих отблесков факелов, от изменчивого холодно-голубого магического огонька, - и никто из талморцев не заметил в тенях еще одну тень, огромного волкоподобного существа.
До тех пор, пока тот, метнувшись стрелой, не заступил им путь.
В реве, которое издало существо, раскрыв оскаленную пасть, слышалось "пррррочь!". Капельки слюны сорвались с клыков.
- Ты меня не остановишь, - еле слышно процедил Рилис. - Телиндил, Мораман, - уже громче, - держитесь позади.
С кончиков пальцев сорвалась молния и ударила в оборотня, привлекая его внимание к лидеру отряда.
Они кинулись друг к другу одновременно - существо, бывшее недавно босмером, выставило длинные руки с огромными когтями, Рилис замахнулся двуручником. Ленивый со стороны взмах - и меч, описав широкую дугу, скользнул по плечу зверя, рассекая мышцы и вспарывая плоть - тот увернулся в последний момент, и меч не снес ему голову. Отступив вбок, Рилис перебросил меч в правую руку, и швырнул еще одной молнией, целясь в глаза.
Рев боли и ярости отразился от каменных стен Гектахейма.

Замыкавший строй и потому оказавшийся дальше всех от напавшего на них зверя, Кер ощутил досаду, когда с врагом разделались. Слишком быстро. Он не успел поучаствовать.
Когда гро-Куш подошел ближе, покрытый мехом монстр все еще трепыхался, пригвожденный к земле магией. Сложно было поверить, что оборотня может долго удерживать какое-то жалкое заклинание, впопыхах произнесенное тем, кто еще недавно был способен разве что хвастаться, да изредка кидаться ледяными иглами. И потому Кергор напряженно следил за рычащим, скулящим, дергающимся зверем, пока кинжал в руках некроманта вырезал на его шкуре магические знаки. В руках он держал булаву, готовый в любой момент прикончить волкомера, если тварь вырвется на свободу.
Но внимание орка притягивал не только зверь. Сам ритуал и Телиндил, увлеченно кромсающим свою жертву, тоже стоили того, чтобы задержать на них свой взгляд. На время забыв о презрении, что он испытывает к маормеру, Кер следил за ним и восторгался жестокостью в его взгляде и действиях, силой заклятья, до сих пор сковывающий оборотня на месте, силой магического потока, закручивающегося вокруг них — даже нечувствительный к силам Этериуса орк мог ощутить это. Хотя эту холодную, пронизывающую до костей потустороннюю энергию отнюдь не просто признать принадлежащей именно Этериусу.
Даэдрика Кергор не знал, но, как любой даэдропоклонник, узнавал символы чисто визуально, хоть и не мог прочесть ни одного. Другие же буквы смутно напоминали о родном орсиниане, но писались несколько иначе и складывались в незнакомые слова. Так что приходилось лишь догадываться о происходящем по тому, как с головой накрыло взрывом некротической магии, отголоски которой докатились, кажется, до самых отдаленных уголков руин, по тому, как пожухли и сморщились огромные листья хозяйничающих здесь растений, по тому, как, скрежеща костьми, скелеты разом повернули головы — вместе с некромантом.
Что бы это ни было, в величественности ему не откажешь.
Все еще ошеломленный, Кергор остался стоять рядом, ожидая приказов. И орк не был уверен, что, отдай сейчас Рилис и Телиндил два противоположных приказа, он послушался бы нанимателя. Впечатление от ритуала все еще оставалось слишком сильным.

Именно поэтому, собирая отряд, Рилис взял с собой орка, вместо еще одного солдата-талморца. Предвидел, что придется принимать неудобные решения, и чем меньше свидетелей - тем лучше. Он видел, как исказились лица капитана и одного из солдат, как отступил, подняв руку со сложенными в защитный знак, пальцами, Мораман, готовый в любой момент прочитать заклятие. Но в нем Рилис был уверен, в отличие от маормера. И тем не менее, позволил ему принести в жертву оборотня, внимательно наблюдая за ритуалом.
Он узнавал даэдрические символы, сплетенные с незнакомым маормерисом, и, хоть в несколько искаженном виде, до него доходил смысл слов - "связь", "жертва", "время". Нет, он понял не все, но заклятие сработало - магическая энергия хлынула потоком, заставив волоски на теле вздыбиться, по позвоночнику прошла колкая волна, будто под кожей ворочалось стальное лезвие.
Телиндил просил силы, просил ответа - и ответ получили они все, когда наверху одной из лестниц появился Неймон.
Они действительно чуть не опоздали.
Но и истерзанная, свисающая лохмотьями окровавленная одежда (на скелетах, держащихся рядом с принцем, не было крови, значит, резал себя он сам), ни слова самого Неймона не имели сейчас большого значения, кроме одного слова.
"Вспомнил"
Раны будут залечены, об одежде горевать не стоит, а вот вернувшееся знание - бесценно. Рилис поставил на карту все этим безумным путешествием к Сердцу Валенвуда, и сейчас ощущал чистый восторг ученого, невероятный эксперимент которого закончился феерическим успехом.
- Неймон, - от принца его отделяли несколько десятков ступеней, исчерченных трещинами, осыпавшихся, и Рилис пошел вверх по лестнице, не выпуская из рук меча, - тебе не нужно оставаться здесь. Ты нужен своему народу, Неймон, - его голос звучал мягко, как если бы он успокаивал опасное животное, могущее в ослеплении болью отхватить полруки, - ты нужен мне. Подойди сюда, и мы уйдем вместе.
Не доходя до принца, Кинлорд вытянул левую руку в латной перчатке ладонью вверх - жестом доверия и поддержки.

Отредактировано Рилис XX (14.11.2014 12:18:57)

В костяном воинстве Неймона промелькнула будто рябь - этот ропот Неймон узнавал, и он уже мог ощущать каждого своего подданного, если хотел. Скелеты клялись ему в верности, но был кто-то, кто мешал исполнить клятву.
(Освободить)
(Я тоже хочу свободы)
И Неймон решил поквитаться с нарушителем.
Но внизу его ждал Рилис, и он же, потомок династии правителей Фестхолда, потомок всех героев и чудовищ,  полководцев, меценатов, палачей, непревзойденных магов, отвратительных даэдрапоклонников, - шел к Неймону, и протягивал руку.
Неймон оскалился:
- Мой народ здесь. Я мертв тысячу лет, а ты забыл об этом, Двадцатый своего имени. Но я могу подарить тебе свою королевскую милость: ты займешь место рядом со мной, и разделишь власть над Тенью.
Он говорил с трудом - сиплое дыхание делило монолог на обрывистые слоги. Неймон все еще дышал, все еще истекал кровью, совсем как живой; только теперь знал, чем все закончится.
Где-то очень-очень глубоко он орал от ужаса. Нет, только не снова. Пожалуйста, только не нежизнь. Где-то - так же глубоко, - ему хотелось обнять Рилиса, уткнуться носом между ключиц, словно испуганному ребенку, что сбежал на море купаться, а его чуть не съели рыбы-убийцы.
Амулет на шее уже не вспыхивал: горел зеленым в черноту. Может быть, уже не сдерживал потустороннюю энергию, или порча затронула и его тоже.
-Каждый из вас... - шептало то существо, которое и тысячу лет назад не вполне было Неймоном, - займет место рядом со мной. Отступники Леса и верные мне приветствуют вас. Это - милость, ведь когда Тень поглотит Сердце, все станет Тенью.
Вслед за Рилисом поднимались скелеты. Неймон не обращал на них внимание: эти уже принадлежали ему.
Дело за малым.
Он протянул руку, и от ладони поднялся сине-зеленый сгусток некротической энергии.
Сгусток лопнул перезрелым фруктом. Несколько брызг зашипело о перчатку Рилиса, другие - оставили ожог на живой коже Неймона, но сила ускользала. Неймон зашипел, хватаясь за голову. Рана на груди открылась, исторгая темные потеки крови.
Но ничего поделать Неймон - и то существо, в которое его однажды превратили, - не мог. Повинуясь чужой воле, он вцепился в ладонь Рилиса, совершенно безопасно для последнего.
Впрочем, оставались скелеты - в которых порча была почти так же сильна, и которые не подчинялись некроманту.
Сразу полдесятка костяных тварей набросились на вторженцев, целясь в того самонадеянного безумца,  что решил подчинить себе их короля.

Рилис Двадцатый никогда не допускал страха или сомнений. Тот, кто сомневается, не способен идти вперед, способен лишь оглядываться на других и цепляться за прошлое.
Но сейчас, когда Неймон, глядя на него сверху вниз, говорил чужим голосом, говорил чуждые вещи, на мгновение Рилис подумал - что, если они опоздали? Что, если Сердце уже необратимо изменило его? Что, если он останется неподвластным магическому приказу Телиндила?
Скелеты-воины улыбались обнаженными челюстями, смыкая ряды все плотнее.
Магическая энергия, волнами, нарастающим прибоем, превращающимся в шквал, в ураган, текла в них, сквозь них - и живых и мертвых. Рилис ощущал ее густым плотным потоком, и через плотно свитые кольца тянул руку к Неймону - только бы успеть. Только бы дотянуться, изловить, а уж после он переломит силу Сердца, что бы она из себя не представляла.
Он был готов защищаться, в опущенной руке, все еще удерживающей двуручник, разгорался фиолетовым магический огонь - но в тот самый момент, когда Рилис собирался швырнуть его в грудь Неймона, чтобы оглушить, ядовито-зеленый шар некротической орбиты в ладони принца безвредно погас, и на пластинах перчатки Рилиса сжались тонкие окровавленные пальцы.
Есть.
Тот безжалостно дернул легкое тело на себя, продирая через ряд скелетов-охранников, отмахнулся от них широким веером молний - те отшатнулись, искрясь, внося сумятицу в шеренгах, напирающих сзади, - качнулся над провалом, разворачиваясь скользящим пируэтом, возможным только для того, кто привык удерживать баланс в тяжелых доспехах, и рванулся вниз. Двуручный меч застучал по выщербленным плитам, Рилис даже не оглянулся - если Гектахейму нужна какая-то жертва, пусть это будет его меч. Меч можно выковать заново, но некоторые вещи не восстановить самым искусным мастерам.
Неймон висел на нем, заливая кровью доспех, голова со слипшимися некогда белыми прядями безвольно мотнулась. Быть может, на щеке появится новая царапина.
Между Рилисом и остальными еще находились ряды мертвых, одних Кинлорд сбил ударом ноги в тяжелом сапоге, другие получили разряд молний, заставивший хрупкие суставы разлететься осколками, а потом Мораман ударил еще одним "благословением", расчищая путь.
- Прорываемся к выходу! - рявкнул Рилис, подхватывая меч, выпавший из рук одного из скелетов, и, развернувшись, воткнул его в позвоночник одного из ближайших трупов, отделяя череп от туловища.
"Отдай его нам"
"Остановись"
Путь до внутренних ворот Гектахейма представлялся бесконечным.

Нет, все-таки врагом Неймон по-прежнему не являлся. Удирая от вышедшей из повиновения нежити, Рилис вел — хотя ладно, тащил — его за собой как раненного товарища, не как пленного врага.
Хоть сбегать ему никогда и не нравилось, орк немедленно последовал за остальными, когда те бросились назад, к выходу из руин. Как и прежде, Кер шел последним — скелеты остались позади и сзади же нападали, а его броня, закрывающая почти все тело, с легкостью могла выдерживать удары их старого, заржавевшего оружия и мелкие камни, которыми кидали те мертвецы, что уже не пытались догнать живых.
Потом они остановились. Резко, как вкопанные, чуть не врезавшись друг в друга и в ледяные шипы, выросшие из пола буквально у них под ногами. Кергор о том, чьих это рук дело, догадался отнюдь не сразу и теперь оглядывался по сторонам в поисках очередного мертвяка в истлевшей мантии, с чьих пальцев и сорвалось ледяное заклятье.
Но такого не увидел. Зато отставшая было нежить стремительно приближалась, радостно сияя пожелтевшими улыбками от того, что гости решили задержаться. Бежавшие на четвереньках как неуклюжие зверьки со слишком длинными задними ногами, но удивительно быстрые для таких несуразных тварей, несколько мертвых босмеров так же по-звериному прыгнули на врагов, пытаясь повиснуть на горле, на руках, вцепиться в ноги. Кергор с легкостью стряхнул с себя малявок-скелетов, чтобы затем раздавить их — кого булавой, кого — просто тяжелым орихалковым сапогом. Как раз вовремя — новые мертвецы уже подоспели.
Решать, что делать дальше и переживет ли это Телиндил, оставалось, как и прежде, Рилису. И все-таки, Кер надеялся, что некроманту не отрубят голову за то, что он только что сделал. Не время умирать ему сейчас, когда маормер только начал показывать, на что способен. И чему может научить.
А потом места мимолетным мыслям в голове вновь не осталось — бой требовал все внимание, чтобы не подпустить нежить к тем, кто слишком занят, чтобы защитить себя.

Механизм, управляющий дверью, не смотря на разруху и запустение, все еще работал — спустя века после смерти последних из тех, кто его создал. Стоило нажать на кнопку, как тяжелая дверь открылась, чтобы пропустить желтокожих эльфов. Но теперь она закрывалась, норовя оставить орка и маормера лицом к лицу с нежитью. Не смотря на всю свою самоуверенность, воин понимал — здесь его ждет верная смерть. И потому, взяв булаву в одну руку, второй он подхватил обессиленного мага, вместе с собой, увлекая его прочь из зала, где они нашли Неймона — и то Сердце, чем бы оно ни было. Каменная плита уже опустилась достаточно низко, чтобы пришлось пригнуться. Несколько мертвяков попытались успеть, проскочить, вкатиться кубарем до того, как единственный путь наружу, следом за беглецами, захлопнется.
Закрывшись, дверь хрустнула костьми тех, кто не успел — к счастью, только скелетов. Никто из преследователей не прошел в дверь целиком, а череп, укатившийся в угол, можно и не считать. К лучшему. Даже у очень сильного орка есть свои пределы. Кергор чувствовал, что уже начинал выдыхаться.
Остальные же не теряли того времени, что он для них выиграл. Магии вокруг было столько, что орк ее разве что кожей не чувствовал. Пока альтмеры возились со своим неудачливейшим королем, Кергор усадил Телиндила на упавшую колонну и сам опустился напротив, на пол. Помочь Рилису и Мораману он все равно ничем не мог, только помешать. А некромант выглядел не намного живее Неймона.
- Ты в порядке?
За спиной орка в это время разворачивалось нечто... ну, пожалуй, впечатляющее, пусть это и не совсем то слово. Эта ночь была богата на зрелищные ритуалы. Кергор слышал слова, видел голубые блики — слишком яркие и подвижные для велкиндских камней и, тем более, светящихся растений — на стене и лице маормера, но начало пропустил. Все, что он увидел обернувшись — ослепительно-яркое свечение, болезненно резанувшее по глазам. Защитив глаза от света ладонью, Кер вновь взглянул на Телиндила — тот, по крайней мере, не светился.