Девять дней ушло у них на подготовку. На то чтобы разведать обстановку в городе, раздобыть нужные сведения, разработать хоть какой-то план. Наверное, будь у них больше времени, Клинки бы придумали что-нибудь еще . Будь меньше – успели бы, несмотря на все трудности. Но армия Коловии отстала от них именно на девять дней.
Разве не символично?
Амелия не знала, желала ли она больше времени, или ожидание стало бы для нее пыткой. Да и стоило ли размышлять на эту тему, раз она ничего не могла изменить? Ни подступающей армии, ни защитникам города, ни мирозданию ни даже Альве не было дела до эгоистичных желаний чародейки – слишком многое стояло на кону.
С приготовлением яда удалось справиться еще засветло, и у Амелии осталось достаточно времени на сборы и отдых. Вот только на месте девушке не сиделось и, убедившись, что Карвейн, как и всегда перед важным моментом погружен в собственные думы, а значит не обратит внимание на ее исчезновение, бретонка шепнула пару слов понимающе ухмыльнувшемуся Энирфину и выскользнула из дома под покровом невидимости.
На улице было безлюдно – в последнее время горожане, порядком взбудораженные слухами о грядущей войне, старались не покидать своих домов без особой на то нужды. Конечно, от битвы, начнись она в городе, обычные двери не защитили бы, зато они вполне могли уберечь от представителей Талмора, которые словно с цепи сорвались и цеплялись теперь по поводу и без.
"Предчувствуют, что конец их близок, и трепещут", – усмехнулся как-то Энирфин, Амелия же была склонна винить в нервозности альтмеров растущее в городе беспокойство, одним из ярчайших (и страннейших) порождением которого стала недавняя стычка юстициаров с обряженными в стеклянную броню нордами, после которого обитатели и гости Храмового района еще долго не могли успокоится. Да и кровь с брусчатки до конца не смыли – проходя мимо Орбисон стыдливо отвела от бурых подтеков взгляд.
А вот в храме толпился народ, но оно и понятно, куда еще бежать в такое время, как не к богам за помощью и утешением. Изнеможенные служители Восьмерых (а то и Девятерых, как знать?) тихими охрипшими голосами читали проповеди, благословляли и старались успокоить страждущих. Амели лишь покачала головой, оценивая их самоотверженность, и направилась к алтарю Мары – совет жреца ей сейчас мало чем мог помочь, да и как рассказать о своих переживаниях, не раскрыв тайны? Богиня же знала обо всем и, как надеялась бретонка, если не поддерживала, то не осуждала.
– Мать-Мара, защити. Богиня-Мать, охрани, – шептали вокруг женщины – преимущественно вокруг алтаря столпились именно они, мужчины же в большинстве своем предпочли Стендарра и Акатоша. Чародейка на мгновение задержала взгляд на алтаре двуглавого бога, но тут же отринула эту идею – если аэдра решит не помогать своему избраннику, то ее молитвы ничего не изменят. К счастью, Акатош хоть и Верховный бог, но не единственный, и голос Амелии вливается в хор чужих голосов.
– Мать-Мара, защити его, помоги ему...

Почему-то Амелия всегда думала, что великие сражения должны происходить под громовые раскаты или хотя бы под шум дождя. Так всегда было в сказках и легендах, что она читала, да и в исторических хрониках любили упоминать о "плаче Кин". В реальности же все оказалось куда прозаичнее – обычная не слишком теплая ночь, ничем не отличающаяся от пары предыдущих. Лишь звезды словно бы потускнели, будто Магнус со своими последователями не желал видеть происходящее. В противовес им горели факелы армии, что подошла к стенам Имперского города и остановилась перед ними. Там, среди тысяч огней, были и Клинки: напряженно хмурился не особо любивший битвы Анисетус, внимательно оглядывал стены бывалый Клетес, сжимал, предвкушая бой, рукоять меча Гауэйн, посмеивался над нетерпением товарища Витурио.
“Дельфина наверняка будет ворчать, что столь значимое событие прошло без нее”, – улыбнулась бретонка, представляя себе недовольное лицо Мастера Клинков. Затем – недовольно пыхтящего Коума, которого наверняка опять не пустили сражаться, оставив в тылу, а то и вовсе в Кватче. Бедный-бедный служка, которому все никак не дают выслужиться.
“Или погибнуть”, – мысль о том, что один из Клинков может не пережить сражение пугала куда сильнее, чем вероятность того, что к аэдра отправится сама Амелия. Конечно, она боялась грядущего боя, оттого и не смогла уснуть прошлой ночью, до дрожи в руках боялась, но неизвестность страшила ее куда больше. Она ждала, не зная ничего, пока Драконорожденный сражался с Алдуином, пребывала в неведении, когда Карвейн отправился в Апокриф. Пожелай Альва оставить ее в доме или выслать из города – она не согласилась бы. К счастью, имперец и не пытался.
И теперь чародейка, незримая для обычных людей и меров, стояла перед воротами, разглядывая укрепления и пытаясь придумать, как их можно распахнуть. Решетка, опущенная, стоило стражникам на стене увидеть приближающуюся армию, могла быть поднята с помощью механизма, но что делать с тяжелым засовом. О Магнус, если бы у нее было чуть больше сил и таланта…
Где-то за спиной девушки, такой же невидимый, как и она сама, скользил Энирфин. Затерялся среди защитников Альва – прятаться было ему не по нраву, хотя босмер предлагал свитки, а Орбисон – свои кольца. Бретонка иногда оглядывалась, стараясь отыскать знакомое лицо в толпе, но каждый раз терпела поражение. Возможо ее зрение было недостаточно острым для этого, а может Довакин ушел от ворот и поднялся на стены – она не знала.
Первый снаряд, первый шаг армии мятежников попал в стену, ознаменовав начало боя. Второй полетел дальше, упав на чью-то крышу. Амелия, испуганная внезапно начатой атакой, охнула, только чудом не выдав себя и тут же зажала себе рот ладонью. Это оказалось страшнее, чем она думала.
Но испугалась не только бретонка – защитники ворот тоже дрогнули, после первого же залпа дрогнули! Попятились, но были остановлены командным голосом старого вояки, демонстративно натянувшего тетиву. Отступать люди прекратили, но роптать не перестали. То тут, то там слышались недовольные возгласы.
- Это что ж, мы против своих воевать будем? Желтомордых защищая? – пробасил один из воинов, судя по шрамам на откровенно бандитской роже и двучурнику за спиной  – бывалый наемник, то ли решивший немного пожить тихо, охраняя столицу, то ли попросту не вовремя оказавшийся в городе по каким-то своим делам.
- Точно! У меня дядька стражником в Кватче… – неуверенно поддакнул светловолосый паренек, чем-то напомнивший бретонке Коума. Служка, правда, был побойчее.
- А у меня шурин в Бруме!
- А у меня…
- Тихо! – вновь гаркнул пожилой имперец, обрывая пересуды, – Они – мятежники, изменники.
Войны чуть поутихли, а Амелия нахмурилась – старик, хоть и достоин уважения, а все же им мешал. Вдруг без него защитнички бы разбежались, а то и вовсе на их сторону перешли? Вот только что делать с горластым этим? Не по голове же его рукоятью меча на виду у всех бить и не заклинание безмолвия из свитков на него накладывать – так только себя выдаст. Чародейка огляделась по сторонам, надеясь отыскать в одном из фиолетовых пятен Энирфина, который мог бы имперца попросту зачаровать, но не преуспела. Видимо шпион работал сейчас над чем-то другим, а может просто не сумел зачаровать вояку. По крайней мере тише говорить тот не стал:
- Нечего тут лясы точить, разохались, как бабы бретонские!
Представительна как раз таких вот баб неслышно фыркнула и сосредоточилась. Если босмера рядом нет и  ничего умного в голову не пришло, то Амелия сделает, что сможет. Пусть даже это будет слабенькое заклинание вытягивания навыка – если сработает и старик станет говорить не так убедительно, может остальные осмелеют?

Подпись автора

Я в подробностях помню
Всё то, чего не было,
И знаю всё о том, чего нет.

Огненные вспышки раз за разом вспарывали темное небо, заглушали людские голоса. Все чаще и чаще, каждый раз находя новую цель, оставляя ожоги на белых стенах и раны на мостовой. И город, словно живое существо, отзывался на боль криком и руганью – жители и защитники стали его голосом.
"Это неправильно", – над головой бретонки пролетел заряд, но девушка уже не вздрагивала, лишь смотрела перед собой распахнутыми в ужасе глазами. Маленькой принцессе часто рассказывали о том, как был взят и разграблен Вэйрест, пугающие образы надолго поселились во снах, а вот теперь воплотились в реальности. И это было страшно, куда страшнее, чем представлялось.
Еще один крик раздался куда ближе, чем прочие – храбрец, решивший открыть ворота, осел на мостовую. Его соратники отвлеклись, ринулись вперед, собираясь вырвать у предводителя лук, прежде чем он еще раз выстрелит, но не успели – старый вояка подавился кинжалом. Мелькнула и скрылась за поворотом невысокая фигура, очередной снаряд на мгновение осветил все вокруг, позволив рассмотреть рыжие волосы.
"Энирфин?", - Амелия поспешила за босмером,но замерла на месте, услышав такой знакомый голос. Оглянулась в нерешительности, но почти сразу же продолжила свой путь - Мастер обращался не к ней, вряд ли он вообще знал, насколько она рядом и что собирается делать.
– А другого варианта нет? С победой и... всем прочим? – юный легионер-имперец и начал-то не больно уверено, а к концу и вовсе смешался. Кажется, это тот самый, у которого дядя в Кватче. Совсем еще мальчишка – наверное начитался книжек, проникся легендами и ринулся воплощать их в жизнь – хранить народы Тамриэля, защитить справедливость, уж как смог. Хорошо хоть из дома не сбежал. А может и плохо.
Остальные ждали, внимательно глядя на Довакина. Защитники и наемники – никто не хотел умирать в этой абсурдной битве, сражаясь не против захватчиков, не против врагов, но против таких же жителей империи, пусть и поднявших мятеж.

Босмер ждал ее (или любого, кто последовал бы за ним) - напряженный, скрытый тенью, практически незаметный. Если бы не заклинание, Амелия бы просто пробежала мимо переулка в котором на первый взгляд никого не было. Излишняя предосторожность со стороны барда - воины подчинились будущему императору, за рыжеволосым последовала лишь чародейка.
– Энирфин, - бретонка оглянулась, проверяя нет ли погони, и сняла одно из колец, превращаясь из невидимки в размытую тень.
– Погоня...
– Альва остановил их. Вернемся туда? – вопрос получился робким – бретонка и сама понимала, что пользы от них там не будет, но всем сердцем желала быть рядом с Мастером. Вот и босмер покачал головой:
– Сам справится... Реман Третий, – по губам барда скользнула ухмылка. Кажется, чей-то острый язык обернется против него самого, а репертуар Энирфина пополнится очередной байкой, – А мы поможем кое-кому другому.
Вслед за Клинком Амелия подняла взгляд на стену – лучники, пусть и стреляли теперь реже, чем прежде, окончательно огонь не прекратили. И, что хуже, там были маги.
– Хорошо, – бретонка вновь надела кольцо и уже шагнула в нужную сторону, когда Энирфин окликнул ее.
– Амелия... Мы на войне. Здесь нет места милосердию. Убивай, или убьют тебя. Помни об этом.

В башне Клинкам встретился всего один воин, услышавший шаги, но так толком и не успевший понять, что происходит. Остальные обнаружились на стене, вместе с магами. Заранее сплетенное заклинание слетело с кончиков пальцев, и к кататонии звуков добавился еще один крик – призрачный кугуар сбил с ног одного из магов, стараясь добраться до горла. В то же мгновение четверка лучников, что ближе всех стояли ко входу, нацелили стрелы на тех, с кем еще недавно сражались плечом к плечу. Довольный Энирфин отступил обратно в башню, подготавливая новое заклинание.

Подпись автора

Я в подробностях помню
Всё то, чего не было,
И знаю всё о том, чего нет.

- Нет, - он выдыхает так, словно ждал не одну тысячу лет того, чтобы произнести хоть что-то.
Старое, словно умершее тело его наконец шевелится, и стражник, не покидавший своего поста уже целую вечность, наконец проявляется в реальности. Его старый доспех помнит ржавчину и искры прошлого века, а под забралом скопилась пыль от дыхания уже мертвых людей. А потому он снимает свой шлем, позволяя спутанным седым волосам упасть на изнеможенное, молодое, но совсем не живое лицо.
- Нет. Вы не можете.
Хрипота никуда не уходила, а мужчина так и не понимал, что все еще говорит шепотом, и, вероятно, его если и видят, то уже точно не слышат. Кажется, сейчас он и сам себя не слышал, способный ощутить, - едва ли не дотронуться! - лишь поток времени, в котором он, оставив свое умирающее тело здесь, возле ворот, ждал того часа, когда...
- ...когда императорский огонь возвестит каждое сердце о жаре новой эпохи, явится он.
Щелкнули ремни, старые крепления со скрипом расслабились, и ножны старого, затупившегося клеймора упали в руки рыцаря. Тонкие пальцы сжались на рукояти, и мужчина, опустившись на колени, оперся на свое орудие так, как положиться можно лишь на самого верного своего друга. Рыцарь поднял свое осунувшееся лицо, надеясь на то, что туман запутавшихся времен отступит, даст ему посмотреть на Него.
Как же долго он ждал? Сколько лет он был сутью, чьей-то задумкой, божественной идеей, которая не имела ни смысла, ни формы? Но вера никогда не покидала рыцаря, он знал, что единожды пламя должно быть зажжено вновь. И ничто уже не сможет предотвратить его возвращения. Да, временно, но верного и стремительного. Он был нужен.
- Я должен быть здесь. Я должен знать, что тот, что с пламенем в крови, достоин своего рода и своей породы. Я присягну ему на верность и пойду с ним в бой плечом к плечу. Я встану подле его трона и буду защищать от каждой тени его амулет. Но камень? Есть ли у него камень?
Он рассуждал вслух сам с собой, не без опасений в взволнованном и тихом голосе. Как должен был он реагировать теперь, когда уже опустился на колено и ждал лишь приказа, как раньше, словно забыв о всех ритуалах и обрядах?
- Так значит, это ты? Позволь мне взглянуть на тебя так, как я смотрел на него? Достоин ли ты войти и мечом и словом определить свое место, свою роль и свою судьбу?
[STA]Вечный Защитник[/STA]
[AVA]http://sh.uploads.ru/xt3rc.jpg[/AVA]

Отредактировано Кориолан (08.01.2015 00:12:18)

Крики на стене вскоре стихли - кугуар и заклинание очарования сделали свое дело, Амелия и Энирфин же завершили его с помощью клинков, а затем поднялись на другую стену, и все повторилось.
- Пожалуй, маги разберутся и без нас. Не думаю, что моей прекрасной Аробр понравится лягушка, пусть и столь очаровательная. Мой же обгорелый труп и вовсе заставит ее плакать, а ничто в мире не стоит ее слез. Ай! - Амелия, отвлекшаяся на озарившую небо вспышку, позабыла о лечении, заставив босмера зашипеть от боли. На второй стене все прошло не так гладко, и бард обзавелся чудным ожогом, теперь медленно исчезавшим под действием магии, а щеку самой целительницы “украшал” длинный порез.
- Тогда куда мы дальше? - взгляд бретонки нет-нет, но возвращался к Университету Таинств, куда прежде хотела отправиться. Желание не угасло и сейчас, однако с бардом Амелия спорить не спешила, признавая его опыт и большую осведомленность в подобного рода делах.
- Путь мы расчистили, теперь дело за армией, - босмер поднялся на ноги и осторожно повел плечом, а затем улыбнулся, - Спасибо. Давай убираться отсюда, посмотрим, что творится внизу.
На улицах все еще было неспокойно: пожары до конца еще не потушили, а то тут то там вспыхивали стычки, сути которых Амелия так и не сумела уловить (среди сражающихся практически не было талморцев), а небо над городом то и дело озарялось магическими вспышками - обитатель Университета все никак не могли договориться между собой.
- Кажется нам все-таки придется туда отправиться, - рыжий бард поднял голову и поморщился. Соваться к магам, выясняющим, кто прав, ему не хотелось, но, похоже, выбора у Клинков особого не было.
- Я могла бы… - договорить Амелия не успела. Они с босмером как раз завернули за угол и спустя мгновение с криком “За Талоса!” на них кинулся норд, вооруженный молотом. Будь он один - Клинки справились без проблем, вот только на подмогу северянину уже спешили его дружки.
- Вы ошибаетесь! - только и успела воскликнуть Орбисон, чудом успев уклониться от налетевшего на нее с мечом норда.
- Талморские приспешники! Вы нас не проведете! - прорычал норд. Где-то справа в ответ выругался Энирфин, рассказывая “пропившим мозги идиотам” о вреде алкоголя, бретонке же больше было не до разговоров - не успевающей прочитать заклинание девушке только и оставалось что пытаться защититься с помощью меча. Ей удалось даже отразить несколько ударов, прежде чем случилось неизбежное и клинок у нее выбили. Амелия отступила назад, сжимая в ладони бесполезный амулет, вскинула руку в наивной попытке защититься, не выдержав, зажмурилась. И не увидела, как норд осел на мостовую, пронзенный со спины мечом, а столь вовремя подоспевший имперец поспешил на помощь Энирфину.
- Мастер Витурио! - обрадовалась наконец-то рискнувшая открыть глаза девушка, - Вы нас спасли! - перевела взгляд на нахмурившегося Энирфина и тут же поправилась, - Точнее меня.
- Всегда к вашим услугам, - имперец шутливо поклонился и тут же вновь посерьёзнел, - Нам стоит поторопиться. Остальные уже собрались у Башни Белого Золота.
- А Аль… Мастер?
- Тоже там. Не ранен, - по тонким губам мужчины скользнула усмешка, - Вскоре сама убедишься.

Оставшийся путь прошел без приключений. Клинки спешили, практически бежали, но все равно практически не успели. Оттого и пришлось буквально расталкивать окружавших аристократов солдат, дабы присоединится к остальным и понять наконец-то, почему все молчат.
Причина отыскалась быстро - все взгляды были прикованы к коленопреклонному старцу.  Мужчины, переглянувшись, положили ладони на рукояти мечей, не смея нарушить повисшую тишину, но чувствуя разлившееся вокруг напряжение, видя тревогу на лицах братьев по ордену.
Повторила их жест и Амелия, хоть и понимая, что в случае чего это не поможет - от незнакомца веяло магией. Не как от чародеев или тех на кого наложили чары, нет. Как будто стоящий перед Довакином сам был порождением магии, подобно Эли, которая, чувствуя настроение хозяйки припала к мостовой и беззвучно ощерилась.

Отредактировано Амелия Орбисон (14.01.2015 00:48:59)

Подпись автора

Я в подробностях помню
Всё то, чего не было,
И знаю всё о том, чего нет.

К нему были обращены десятки взоров, и Кориолан не прятался под своим доспехом, открытый для каждого взгляда неверующего человека, для каждого упрека, для каждого обвинения. Они могли считать его сумасшедшим, но единственное безумие, которое имело власть над рыцарем - это преданность. Он был открыт, хотели остальные люди или нет, могли они в это поверить же или наоборот.

"Сэр Кориолан". Старое, забытое, потерянное, но вожделенное подсознательное, до смущения и стыда над самим собой. О, как он хотел снова стать собой, гордо поднят свой меч и нести свою службу доблестно, не выбивая из страждущих их уступчивость. Вся суть его была закована в латы, блуждала на острие преданного клинка, и в обращении и титуле был смысл, который он обретал, становясь собой. Он не был человеком до тех пор, пока к нему не обратились вновь по имени, ища его помощи.

- Нет, я боюсь, не могу, - вежливо и спокойно произносит он, прикрывая глаза и отрицательно качая головой, - Но я проведу вас внутрь. Не всех, остальные войдут позже.

Он оборачивается, и его взгляд скользит вдоль до боли знакомой стены, - даже свежий слой поверх еще десятка таких же от новой штукатурке не может спрятать от взора рыцаря старые рычаги и кнопки, которых в Имперском Городе больше, чем сможет насчитать каждый из старейшин. Сам он не знал и трети, но, казалось ему, некоторыми тайнами имперских построек он все же мог блеснуть. Хотелось ли ему тем самым доказать свое положение? Может быть.

Они не были обязаны верить ему, верить в него, доверять. Но их сомнения не могли зародить в нем собственные, и он, полный неуступчивой решимости, обернулся к Альве Карвейну, убирая в ножны за спиной свой меч.

- Император, выбирайте троих самых надежных и поверенных людей. Проход, который я проведу вас внутрь, должен остаться в секрете от остальных. Мы проникнем внутрь таким образом, что никто и не заметит, как ваше воской и у ворот успело проредеть. И тогда изнутри мы сможем впустить остальных.
[STA]Вечный Защитник[/STA]
[AVA]http://sh.uploads.ru/xt3rc.jpg[/AVA]

Не то чтобы Амелия надеялась, что рыцарь одним движением руки распахнет для них ворота... Хотя нет, надеялась, заведомо ожидая от столь легендарной личности, благословленной аэдра,  чересчур многого. Но ведь и тайный ход - не так уж и плохо, особенно в их ситуации. Вот только формулировка - бретонка едва уловимо поморщилась и встревожено посмотрела на собратьев по Ордену. Прежде они были почти равны между собой, если не брать в расчет Дельфину и Эсберна. Ну и, пожалуй, в какой-то степени саму девушку. Не внесет ли требование выбрать трех “самых надежных” разлад в их ряды, не обидит ли решение Довакина кого-нибудь?
“Себрис, Витурио и Энирфин”, - загадала девушка. Командор хороший воин, Искатель поможет сориентироваться внутри, а бард незаменим, если нужно что-то сделать тайно. Хотя насчет босмера Амелия уверена не была -  ей казалось, что Карвейн так и не стал по-настоящему доверять рыжеволосому. Возможно он предпочтет взять с собой Клетеса?
Граф Кватча вновь вмешался в происходящее, явно не в силах быть простым наблюдателем, ему возразил редгард, облаченный в доспех с гербом Анвила, чародейка же достала из кармана зачарованные кольца и сжала их в кулаке. Полная невидимость наверняка пригодится тем, кто отправится в Башню, стоит только дождаться, пока Драконорожденный назовет их имена. В том ее с собой не возьмут Орбисон практически не сомневалась - Альва ей доверял, но толку от целительницы в подобном деле?  Поэтому, когда имперец подозвал Клинков, девушка поначалу даже не поверила своим ушам.
На мгновение сник и тут же воспрянул Себрис  - его задача тоже была важна, к тому же кому как не Командору оставаться за главного в отсутствие Великого Мастера? Печально вздохнул менее сдержанный Гавэйн - за эти минуты бретонец уже представил себе, как отправляется в Башню Белого Золота в составе доверенной троице, помогает одолеть коварно засевших внутри талморцев, а то и (чем аэдра не шутят) спасает Довакину жизнь. Несчастнее всех же выглядел Энирфин - бард не стенал, понимая, что сейчас его кривляния будут неуместны, но и его красноречивых взглядов хватило, что бы все остальные члены Ордена закатили глаза, а Аробр еле слышно зарычала. И все же направился босмер не к своей “возлюбленной”, а к Амелии, молча протянув девушке бутылочку с зельем, которое бретонка, поморщившись, выпила, стараясь не вспоминать из чего они его готовили - в этот раз на первом месте была эффективность, а не вкусовые качества.
“Ох, Мара”, - Амелия скривилась - зелье оказалась невыносимо горьким, зато весьма действенным, быстро восстанавливая ману. Рядом с бретонкой встал Витурио, с другой стороны хищно ухмыльнулась жаждавшая боя Аробр.
- Мастер, мы готовы.

Подпись автора

Я в подробностях помню
Всё то, чего не было,
И знаю всё о том, чего нет.

Кориолан спустился первым и еле удержал себя от дальнейшего проявления манер или такта. В чем-то эти рыцари Императора были права, находя все вокруг опасным, и порою Защитнику хотелось бы разделить их параноидальное настроение. Но он не мог себе этого позволить, ни при каких обстоятельствах, а потому просто продолжал шествовать сквозь пространство и частично сквозь время, пока канализации не встретили их извечными своими обитателями.

Гоблин был пусть и не самым сильным, но все же противником. Кориолан, казалось бы, действительно спал до того момент, как его не извлекла его старый, но самый верный, клинок не для каких-либо формальностей, но для боя. Ему не нужно было прибегать к чарам или благословениям. Отряд рыцарей Императора, вместе с ним, расправились со подземными отродьями стремительно и уверенно. Защитник лишь на прощание улыбнулся своему клинку. Как давно он не сражался!

Еще какое-то время они шли по канализациям в полной тишине и свободе от подозрительных упреков и каких-либо вообще разговоров. Тишину предательски нарушали лишь грязные капли воды, старые почерневшие камни и ржавые петли таких же древних решеток, с трудом открывающиеся. Лестницы, которые некоторое время назад своими крутыми спусками уводили отряд все ниже и ниже, теперь, наоборот, так же резко стали возвращаться рыцарей Императора ближе к поверхности. Оставалось выбрать нужный поворот.

Он хорошо помнил эти стрелки коридоров, но отчего-то именно сейчас не мог уже определить, в какую именно сторону следует повернуть. Кориолан остановился и жестом попросил встать у него за спиной. Сам он сохранял тишину, и, вероятно, был бы искренне благодарен за солидарность с этим. Сколько раз он прежде ходил здесь? Бежал? Стремился? Прорывался? Когда же был последний раз? Не среди ли тайных свиданий с императором, где они вели долгие беседы за гранью смертных диалогов? И кто из них к тому моменту уже был призраком?

В конечном итоге, спустя пару минут, Кориолан доверяется интуиции своих мутных воспоминаний, и поворачивает налево. Они идут еще какое-то время, а затем Защитник определяет так же замаскированную в стену дверь. Он тут же просит потушить все источники света, проворачивает тяжелую портьеру, и одно из подземных помещений Башни Белого Золота встречает их темнотой и тишиной.
[STA]Вечный Защитник[/STA]
[AVA]http://sh.uploads.ru/xt3rc.jpg[/AVA]