О, Вик, тебе бы стоило быть более осторожным в своих формулировках, а то ишь - между строк читается неприкрытая жажда крови. Твоя неприкрытая жажда крови. Разве Фламорра тебе не говорил быть сдержаннее? Говорил.
Виктор вдруг внезапно подумал, а что, если бы наставника не было? Возможно ли, что однажды всесилие затуманило голову и заткнуло инстинкт самосохранения настолько, что ты пошел бы, потряхивая веерным красочным хвостом, в люди, творя загадочные и не всегда оправданные моментом вещи, полагая, что никто и никогда не найдет на тебя управы? А почему бы и нет?
Виктор даже не заметил, как, погрузившись в раздумья, отвел взгляд куда-то в сторону и в некоторой мере смешно надул губы, как будто лукавящий и выпрашивающий сладкое ребенок. Между прочим, сам Виктор в детстве так не делал никогда. Бесполезно было. То, что он хотел, он всегда имел, а когда ударился в околомагические сферы, родные стали строже и пытались сына ограничивать. На всякий случай - во всем. Была ли в семейном древе загадочная тайна для причины прохладного отношения к магам, Клементаас так до сих пор и не узнал.
Когда стало совсем темно, маг естественным образом глядя на звезды с легким интересом, сообразил забавную штуку. Чтобы конь шагал увереннее по земле, Вик, что-то подсчитав в голове, неожиданно сделал резкий пасс рукой, будто что-то швырнув на дорогу перед лошадью.
Вполне упруго отскочив от земли, в произвольном порядке перед жеребцом застыли крошечные огненные шарики, дающие очень приглушенный свет, мало чем отличающийся от призрачного света звезд. И Виктор чувствовал, что конь приободрился. Животное, вероятно, впервые совершало ночной променад без единого надежного источника света.
Даже если проводнику не понравятся такие демаскирующие меры - Фламонии было плевать.
И не перестало ему плевать, даже когда маменькин сынок весьма забавным образом улепетнул в ближайшие кусты.
Жалко было затоптанные огоньки. Жалко было атмосферу покоя.
Но вот лапать поводья коня. Непростительно.
Безродные ублюдки.
Лошадка молодец, хорошая, не какую-то скотину на убой купил, вместо того, чтобы метаться и брыкаться, истерично ржет, но не бестолковит. Приподнимает передние ноги, все пытаясь встать на дыбы, но не решается. И правильно делает.
Ему хватило секунды, чтобы оглядеться и заприметить всех врагов. Мелькания факелов и крики? Ничто по сравнению с тем, что бывает в некоторых ритуалах. Боялся ли Виктор? А чего тут можно бояться? Все смертное можно убить. Тем более, что сброд разбойников не родня ученику сына Хермеуса.
Первому досталось тому, кто уцепился за поводья. Досталось весьма скучно и без изюминки - испепеляющий огненный поток по прямой из раскрытой в его сторону ладони. Прямо в лицо. Без предупреждения. Вспышка неистового пламени на мгновение высветила из темноты жесткую ухмылку самого мага и его насмешливый холодный взгляд.
Он собирался уничтожить присутствующих бандитов так, как обычно давят каблуком жуков на твердом деревянном полу. Подкованным каблуком. С сочным роковым хрустом.
А еще подобная показуха может пойти как показательный урок тому, кто схоронился в кустах. И чья помощь не понадобится. Вовсе.
Первый противник пал, не успев наораться. Трудно орать, когда тебе выжгло легкие после первого же вздоха.
А потом маг, что-то едва слышимо пробормотав, снова что-то сделал с землей. Второго "конника", факелоносца, каджита и норда с дубиной нещадно начало засасывать. Не так быстро, чтобы не успеть выбраться - но к земляной трясине присоединились знакомые уже жгуты. Оплетающие, но не ломающие, почти совсем как в воображении минуты назад.
Обездвижив имеющихся бандитов Вик еще раз огляделся. Удрученно покачал головой.
Второму конеповодьехватателю Вик продырявил голову ледяной иглой толщиной с половину руки. Намагичил, глядя в глаза равнодушно, примерился, левитируя перед собой, да и махнул кистью, будто бросив кому-то мячик.
Потом, заткнув земляным отростком рот факелоносцу, перекинул на него огонь с собственного факела. Наблюдал, как тело дергается, глаза от жара лопаются и вытекают. Эх, как приятно.
Каджит. Оценивающе глянув на шкурку кота, Вик поцокал языком. Ужасное состояние шерсти. Даже на коврик не сгодится - взял и втянул каджита в землю до конца. И сверху присыпал холмик. Смерть от удушения, бррр. Зато сразу похоронен.
Оставался норд.
- Нападать со спины - дурной тон, - наставительно произнес заметно охрипшим голосом Виктор, погрозив детине пальцем. И, приподняв отростками дубину врага, обрушил ему же на голову раз. Второй. Третий. И так пока череп не раскололся, как свежий арбуз.
Тишина.
Фламония скромно вздохнул. Из земли начала переть небольшая платформа, на которую Виктор, привстав на стременах, перешагнул с лошади, что, к счастью, успокоилась. Поднял себя над родимой земелюшкой и, присев на краю, тихо рассмеялся. Отсюда были прекрасно видны те, кто прятался из банды и еще не вступал в бой. Ничего страшного, скоро прятаться им уже не придется.
Семеро. Виктор насчитал семерых. Замечательное магическое число.
Протяжный выдох. Шипящий вдох - и маг вскинул над головой руки. Это будет тяжело. Это будет энергозатратно и болезненно. Зато это будет красочно.
Могло казаться, что небо над головой мага алеет - но разгорался лишь плоский диск едва ли шире пары метров радиусом. Белоснежный в центре и постепенно растворяющийся в темноте ближе к краям.
И в этот блин, повинуясь движению рук - Виктор резко скрестил их над головой - от платформы отделились семь копьеобразных длинных тонких куска породы, нырнув в зарево.
Тело мага начинало испытывать легкое недомогание, он бледнел, стиснув зубы, но не переставал нагло ухмыляться, как будто его кто-то мог увидеть. Из-под ногтей сочилась кровь, а пальцы от напряжения сводило судорогой. Но маг терпел.
Став из земляными лавовыми и втянув в себя огненный диск без остатка, копья, будто раскиданные небрежно раскинутыми руками, устремились к своим жертвам. И Виктор, медленно опуская себя с платформой, возвращая земле ей принадлежащее (дорога в этом месте явно стала ровнее), точно знал, что каждого из разбойников пригвоздило. В грудь, в голову, в живот. Но к земле. И насмерть. Через несколько часов лавовые копья остынут, закаменеют. И будет вообще благодать.
А через несколько лет какой-нибудь приключенец сунется в дебри, где прятались эти бестолочи, и решит, что пришпиленные к земле костяки, выбеленные временем, что-то значат.
У земли Виктор без какой-либо грациозности перепрыгнул на спину коню и, игнорируя кровавые разводы от пальцев до локтей, снял с боковых креплений седла бутыль с водой. И начал жадно пить мелкими глотками. Руки заметно потряхивало, а сам Виктор казался бледным, как свежестиранная простыня на снегу.
Когда проводник выполз обратно на дорогу, Виктор бросил на него полный потрепанного, но гордого превосходства взгляд, ничего не говоря. Только рваными движениями поправил волосы и вернул бутыль на место, отводя взгляд. Дышал маг так же мелко, как только что пил - и говорить ему совсем не хотелось. Знал, какой хриплый будет голос и какой болезненный вид сейчас вообще имеет.
Мягко тронул каблуком бок коняги, давая знак идти дальше. Единственное, что сделал - вернул мелкую россыпь огоньков под ноги жеребцу. Уж на такую мелочь сил хватило с лихвой.
Пускай маг и ехал не как до этого - без развернутых плечей, заметно ссутулившись. Пускай. Было довольно очевидно, что если нужно будет, маг еще столько же бандитов перебьет, пускай и не так красочно и не с таким размахом. И что маги, которые презирают обычные швыряния огненными шариками и предпочитают изгаляться с воображением на пару - весьма опасные ребятки.
И зачем бы ни понадобилось такому магу зеркало - вряд ли оно, как и цель мага, окажется таким уж мусором, каким могло быть.
[NIC]Виктор[/NIC][STA]something in your eyes[/STA][AVA]http://sf.uploads.ru/ZD8B3.jpg[/AVA][SGN]Ask me no questions,
And I'll tell you no lies.[/SGN]
Отредактировано Ньярла (02.02.2015 15:45:17)
