Длинный плащ метёт по полу в тщетной попытке заглушить цоканье каблуков по каменным плитам. Молодой маркиз широким энергичным шагом пересекает коридор, активно мотая правой рукой: ему не посчастливилось увидеть по пути до комнат герцога, пребывающего в не самом хорошем расположении духа, а теперь, переняв настроение родителя, его наследник и сам походит на натянутую тетиву. Отмахнувшись от служки, он проходит мимо согнувшегося вдвое подростка, сворачивает за угол и целенаправленно направляется в сторону собственных апартаментов.
День безнадёжно испорчен, а вместо ответа на интересующий его вопрос, он получил лишь лаконичное "не сейчас". Старший сын правителя Альдкрофта не привык, чтобы его отсылали, будто гонца, который уже выполнил свою часть работы, а теперь мешает, не привык он и ждать. А теперь был вынужден покинуть кабинет отца, направиться к себе и придумать, как поступать дальше.
- Себрис? - он не замечает цепкого вопросительного взгляда, не видит залёгших под глазами брата теней - не хочет, делает вид, будто всё в порядке вещей. - Доброго дня, брат. Ты кого-то искал? Арьенну? Кажется, она в храме Мары. До сих пор.
Он даже не собирается скрывать, что замечает кроткие, полные обожания взгляды в сторону его супруги, но не злится - не с чего. Ибо невозможно ревновать расколовшуюся, уже ничего не значащую вазу: в неё не налить воды, не поставить букет цветов, посудина безнадёжно испорчена.   
- Ах да, - останавливаясь поодаль от младшего, Волдери собирается с мыслями, будто не знает, сообщать то, что он хотел бы донести до Себриса, или же пройти дальше. Боковым зрением замечает закушенную губу и напряжённое ожидание, ухмыляется и решается всё-таки продолжить: - Как твои успехи в изучении магии?

Отредактировано Волдери Роштейн (25.04.2015 06:07:47)

Подпись автора

«Ты будешь служить, живой или мёртвый».

Улыбка на раздражение: Волдери смягчается и позволяет себе вести себя так же, как и раньше - тепло, отзывчиво. Он делает шаг навстречу и кладёт руку на плечо младшему. Его забавляет поведение Себриса, настолько, что он готов забыть о неприятном моменте сорванного разговора с отцом.
- Тебе есть куда стремиться, - кивков головы приглашая перейти из коридора в комнату, Роштейн не меняется внешне, когда слышит следующую фразу. Памятуя о характере и повадках Себриса, скорее не верит в истинность его слов, считает очередной придурью, которая пройдёт сразу же, как в поле обозрения появится Арьенна.
В комнате стоит лёгкий аромат парфюма и терпкий запах остывшего глинтвейна, закрытые шторы пропускают непростительно мало солнечного света, отчего помещение навивает ощущение сумерек. Широкое кресло манило удобными формами, второе, стоящее напротив, бретон предложил брату.
- Присаживайся, рассказывай, куда ты собрался. И... что говорил отец? - последний вопрос наиболее интересен: маркизу любопытно, что стало причиной гнусного настроения и как связано состояние Себриса и отцовская отмашка от наследника. - Мне он показался весьма расстроенным.

Подпись автора

«Ты будешь служить, живой или мёртвый».

Перемена за переменой, происходящие на лице брата, становятся новой игрой для маркиза, игрой, которая должна развеять скуку наследного аристократа. Вот и света становится мало, а Волдери не ленится встать, подойти к окну и одёрнуть портьеры, пропуская в комнату яркий дневной свет. Жмурится с непривычки, стоит ещё какое-то время у окна и возвращается назад, усаживаясь напротив младшего, чтобы отчётливее видеть его лицо.
- И ты веришь, что там, в рыцарском ордене, найдутся специалисты по магии? - скептицизм так и сочится между слов, отражается во взгляде голубых глаз человека, чувствуется на языке - кисловатый, но приятный.
Теперь у старшего появится больше свободы и ещё больше внимания родителя, и он радуется будущему, но вовремя вспоминает, что и прикрывать его, и дарить неординарные подарки ко дню рождения теперь станет некому. Несколько долгих секунд бретон сомневается, правда ли хочет видеть младшего в числе рыцарей Дракона, но решает что и это решение Себриса - своеобразный, очень не похожий на прочие, подарок.
- Чем вызвана поспешность? Разве отъезд не ждёт дня три? Право, ты явно напутал. Чтобы отец и порицал выбор сына? Наш отец? Сколько помню, он у нас один. Но если тебе кажется, что дело вовсе не в отбытии, то я теряюсь в догадках.
В какой-то момент запахи становятся чрезмерно терпкими и неприятными, до головокружения, и Волдери вновь подходит к окну, чтобы приоткрыть створу и впустить в помещение чистый воздух, заполненный, без сомнения, ещё мириадами ароматов, но нежнее и естественнее. Так он даёт Себрису время собраться с мыслями и не краснеть по-новой под взглядом старшего.

Подпись автора

«Ты будешь служить, живой или мёртвый».

Зарождающаяся смешливая улыбка исчезает, так и не появившись на тонких губах, - не к чему показывать брату, что его веселит рассказ, а причина, обидевшая Себриса, до постыдного незначительна. Будь на его месте Волдери, он бы, конечно, не стал молчать, но Волдери и не совершит подобную оплошность, он ведь гордость своих родителей, да и всегда точно знал, каких слов и действий те от него ждут.
Он молча тянется за непочатой бутылкой пряного вина, уже холодного, но другого, не позвав слугу, не достать, а маркизу больше не хочется вставать; наливает напиток в фужер и протягивает брату. Сам не пьёт, не хочет.
- Конечно, оружием, - словно отмахнувшись и не желая заводить извечный спор - сталь или магия, - отвечает бретон. Он всё ещё удивляется, как Себриса угораздило попасться на такой мелочи, как потасовка, но гнев отца ему ясен, как день мирской.
Ситуация неоднозначная: маркиз внутренне глумится, но выглядит расстроенным, понимает, ибо сам не чист перед родителем и именем семьи, но горд своим умением скрывать истину. И тяжко вздыхает, касаясь тонкой рукой переносицы: он показывает, что желает помочь и всерьёз задумался, что может сделать, прячет ехидную улыбку за сим жестом. А затем вновь смотрит на собеседника: серьёзно, немного строго.
- Я считаю, что ты делаешь поспешные выводы. Будто не знаешь отца: он позлится да перестанет. Всё-таки репутация семьи не такая уж важная вещь... - позволив себе улыбку, Волдери смотрит в сторону окна. Это был намёк, как вёл бы дела он, будь на месте отца, но Себрис, конечно же, не поймёт.
Репутацию не стоит держать чистой, что новая скатерть, без изъянов и вкраплений. Будь он феодалом Альдкрофта, заставил бы окружение принять Роштейнов такими, какие они есть, чтобы в умах народа даже грязь почиталась за верный выбор.
Но звучит вопрос и, отвлекаясь от рассуждений, старший озадачено смотрит на горе-рыцаря, словно спрашивает: он это серьёзно?
- И ты ещё смеешь спрашивать? - обижено, нет, не так - оскорблённо. - Я бы и рад поздравить тебя, как-никак выбор ты сделал сам, но тон события не позволяет. Хах! Отречение от родной крови из-за ссоры! А и верно шепот Принцев.

Подпись автора

«Ты будешь служить, живой или мёртвый».

Ликовать раньше времени не в привычке маркиза, поэтому он смаковал моментом. Конечно, семейная ссора не сулила ничего доброго, но только не для того, кто мог извлечь выгоду даже в столь безрадостном моменте. Теперь остаётся заверить обоих - и брата, и отца - в его поддержке и использовать их расположение, когда возникнет нужда.
После краха Себриса и самого Волдери подвергнут проверке - уж такова натура их отца, но старший её пройдёт с блеском, он это знает и не разводит панику раньше времени. Он спокоен. Доволен. Но искренне сочувствует, хоть и не подаёт виду - не положено.
- Если я скажу: "ни разу" - ты поверишь мне или сочтёшь, что ответ продиктован жалостью? - усталость, да, он недоволен ситуацией, но не братом. - А теперь перестань слушать свой внутренний голос и прислушайся к моим словам. Не про тебя я рёк, не тебя и обвинял. Меня пугает ситуация, но я не спешу раздавать обвинения, - в какой-то момент Волдери и правда походит на старшего брата, а не избалованного аристократского сынка, пресытившегося удобством и вниманием.
- Как старший брат я не советую, прошу тебя повременить. Я ведь могу рассчитывать на это, Себрис? - поднимаясь вслед за воином, медленнее, плавнее, он перехватывает руку родственника, смотря из-за разницы в росте снизу вверх. - Ты даже не даёшь мне времени проститься с тобою, ставя перед фактом! - движения становятся более порывистыми, черты лица острее: он обижен. И это отлично читается по взгляду.

Подпись автора

«Ты будешь служить, живой или мёртвый».

Как же у Себриса все просто выходило: раз родственник, значит, и врать не может, и планов для себя не строит в обход всем моральным принципам и благочестию. Если бы мир и правда был таким, каким его видит младший, он бы стал утопией.
Однако, в одном он был прав. Не должно кметам доносить на господ, забывая чья рука их кормит. А раз уж память коротка, то маркиз просто обязан это исправить - не для Себриса, для себя в будущем.
- Не решит. Какое-то время он еще не захочет идти на уступки и станет держать маску безразличия, - отвечая на объятия брата, Волдери беззвучно хмыкает, говоря себе самому, что исповедь Себриса лишь начало еще одной партии, оплошность в которой непозволительна.
Он отстраняется и выказывает сомнение, точно не знает, заговаривать ли дальше. Но, решив что опасаться ему нечего, высказывает мысли:
- На самом деле я уже готов был искать тебя самостоятельно и просить поехать со мной. Знаю. Идея ехать куда-либо накануне празднества не из лучших, но я должен, Себрис! - теперь уже старший берется за спиртное и, наплевав на такт, выплескивает карминовую жидкость в фужер, чтобы в следующий момент подхватить его за тонкую ножку и поднести к губам. Маркиз молчит долгое время, цедит вино и посматривает бегло - то на дверь, то на брата.
Отставляя, наконец-то, посудину, Волдери садится, или точнее - падает в кресло, на короткое время накрывая свободной рукой лицо. В данную минуту старший сын герцога открыт по-настоящему, не для игры, его глаза блестят, точно у авантюриста, заслышащего о выгодном деле,  губы кривит улыбка - задумчивая, хитрая.
- Я спрашивал о магии. О твоих успехах в ней. А теперь намерен рассказать о своих. Недавно в мои руки попала книга - с виду: простой фалиант по истории Гленумбры. Но внутри... - чародей облизал губы, - внутри вновь заметки о стародавнем событии, произошедшем во времена, когда часть Хай Рока и Даггерфолл в том числе пошли за Эдмондом, королем Вэйреста. Рубиновый трон тогда грозился занять человек, трона-то и не достойный - прямо как сейчас - а земли вокруг Сиродиила стенали от невзгод. Тогда еще не знали ни о школах магии, ни о институтах, обучающих премудростям волшебников, но именно тогда в мире царила сила, нынче зовущаяся дикарской. Чистая магия ведьм и тех, кто умел подчинять даэдра, - Волдери глянул на Себриса: понимает ли о чем речь? Догадался куда хочет отбыть старший? - Одно из таких мест находится прямо у нас, в графстве. И я должен туда попасть до тринадцатого числа!

Отредактировано Волдери Роштейн (26.04.2015 10:42:08)

Подпись автора

«Ты будешь служить, живой или мёртвый».

Вскинув голову, маркиз еще какое-то время смотрит на собранного и в кои-то веки решительного младшего брата. Раньше, казалось, витает в замке чья-то тень, носит ту же фамилию, что и хозяева, но не существует на самом деле - морок, навеяный иллюзионистом. Теперь же Волдери не без удовольствия отмечает перемены в единокровном брате, рассуждая о последствиях их общей вылазки. Себрис удобен для поездки во всех смыслах: он обучался воинскому ремеслу и пусть не искусен в нем, меч держит увереннее старшего, и в отличие от дружков, приятелей и наемников, не сбежит, окажись, что Весттри не такой уж безопасный город.
- Я постараюсь успеть к сроку. Но если нет, уверен, родителей не затруднит придумать уважительную причину неслыханной дерзости, - коротко кивая, маг закидывает ногу на ногу и касается указательным пальцем губ. Потом, будто вспомнив, щелкает пальцами. - Главное, предупредить Арьенну, что я собираюсь отбыть. Ты, случаем, не мимо часовни едешь? - задрав голову, чтобы видеть выражение лица Себриса, наследник семьи Роштейнов готов вновь наслаждаться реакцией на его слова. - Дай мне часа три и я нагоню тебя в таверне на западном тракте. Той самой, что ютит под своей крышей путников от Альдкрофта к Весттри. Я поеду не как герцогский сын, но, уверен, ты меня узнаешь.
Он не напоминает о необходимости зайти к Арьенне в часовню с алтарем Мары, выстроенную на территории замка специально для уроженки Камлорна. Волдери дал брату достаточно информации, использовать её или проигнорировать - пускай решает самостоятельно.

Подпись автора

«Ты будешь служить, живой или мёртвый».

Отец говорить с наследником отказался и послушный сын боле не надоедал родителю своим присутствием, расценив отмашку, как позволение забыть на время о делах города и посвятить время себе любимому. Загодя подготовленные вещи снесли вниз, к конюшне, - маркиз велел запрягать ауридонского скакуна. Сам же, наспех одевшись - не броско, но как всегда аккуратно и со вкусом - спустился вниз, используя боковую лестницу. Супругу его предупредит короткая записка, оставленная фрейлине Арьенны, больше никому ничего сообщать не требовалось.
Погода стояла приотличная, времени у маркиза хватило бы еще на путь до города, но в Альдкрофте дел не наблюдалось, а потому он выбрал посещение алхимика, чья лаборатория ютилась, что пригоршня мха в старом сарае, между конюшней и казармами, в узком каменном рукаве немалого дворца.

Поездка обещала принести новые знания будущему герцогу приграничных земель, не только о магии, но о слабых местах родного надела. Часть полей по обе стороны от тракта - заброшены, поросли сорняковой травой и вот-вот утратят всякое напоминание о ручном труде пахарей. Фермы, столь любимые народом в Сиродииле, в Скалистых Землях не прижились, а свободных рук в деревнях явно не хватало.
Не порадовала маркиза и перспектива путешествия в одиночку. Верные его приказам даэдра наверняка оградят от любой напасти, но патрулируемые тракты магу нравились не в пример больше. Да только если Септимы со временем не могли уследить за порядком в отдаленной провинции, то Миды до Даггерфолла вовсе не дотянулись.
Тем не менее до таверны с банальным для Хай Рока и непомерно глупым названием "Ступка гергоцогов" оставалось немного. Устав от седла, Волдери подгонял упрямого гордого коня, а тот, фыркая настолько презрительно и негодующе, что даже седок стал завидовать, мотал пародистой башкой и неохотно ускорял шаг. Обоняния коснулись запахи выпечки и жареного мяса, и маг, накинув на голову капюшон, направил коня ко входу в массивное, полностью из дерева, двухэтажное строение.

Подпись автора

«Ты будешь служить, живой или мёртвый».

Любовь маркиза к роскоши перемежалась с понимаем ситуации, каменья и цепи из нескольких металлов, живые цветы и арабески, в общем все то, что нордский приятель аристократа называет "бабскими цацками" в дороге бы ему явно помешало. Зато плотные штаны, рубаха с рюшами на рукавах (других у наследника не имелось), кожаный дублет из лент, высокие сапоги для верховой езды и плащ, в котором поместилось бы два маркиза, самое то. Полы последнего закрывали лошадиный круп, свисая папоной.
Волдери натянул поводья, конь тихо заржал и стал топтаться на месте, словно переминался с ноги на ногу. Наездник же фыркнул и, перекинув ногу через седло, протянул "конюху руку", мол, вызвался, так помогай.
Конь младшего наследника знал и не выказывал недоверия, завидев его, более того - он и дальше брыкаться не станет.
- Жуткое место эти ваши дороги.
Не подавая виду, что удивлен, маг и бровью не повел, внутреннее негодуя от поведения братца. Окажись кто поблизости, в век не догадался бы, что вон тот высокий и широкоплечий по сравнению со светловолосым, не служка, а родственник местного феодала. Даже, вон, название трактира в честь правителей Альдкрофта, А Себрис изволит топтаться по родной фамилии и очернять семью. Неужто думает, что перепалка с отцом снимает все обязательства?
- Не задерживайся, я не намерен ночевать в таверне.

Отредактировано Волдери Роштейн (26.04.2015 15:08:19)

Подпись автора

«Ты будешь служить, живой или мёртвый».

- Намерен, - спокойно, после того уже как оказался на твердой земле, ответил бретон и потянулся к седельной сумке и взял единственную вещь, что он не оставит без присмотра, - трость.
Некоторые маги по старинке пользовались посохом, даже его отец не отказался от зачарованного, изукрашенного камнями и металлами символа магического дара. Но отцовская игрушка - безделица, Волдери же требовалось оружие с которым он сможет справиться и о котором никто не будет знать. Так и вышло. Его окружение полагало, что сыночек пошел в отца и, подражая герцогу, заказал трость, чтобы подчеркнуть свою индивидуальность, о скрытом клинке знали только двое - маркиз и мастер-оружейник.
Одной маленькой, но неудобной тайной маркиза, помимо спрятанных клинков, была боязнь остаться в одиночестве среди незнакомых людей. Или, точнее, среди простолюдинов. Он безбоязненно передвигался по Альдкрофту, зная каждый его закоулок, а тут, видите ли, посмурел. Привыкший, что в поездках его окружают свитские или люди из числа тех, кому он платит из собственного кармана, маг не сделал и шагу в направлении таверны. Он ждал Себриса и молча надеялся, что брат не станет задерживаться дольше необходимого.

Подпись автора

«Ты будешь служить, живой или мёртвый».

Время тянется - медленно, до головной боли, нет-нет и маркизу начинало мерещиться закатное солнце. Но нет, око Магнуса все еще висело высоко над головой, даже не думая садиться. Но магу мало доказательств: не умея ждать, он ненавидит проклятый тракт, трактир и запах степных трав, что так и норовит заполнить собой все окружающее. Маг ждет, скрипя зубами, но не делает ни шага навстречу заведению. Он занимает себя мыслями о поездке, о заслуженной награде, ожидающей его впереди, о том, как по возвращении домой махнет рукой на недовольство родителей - его дела важнее помпезности приемов.
И вот, когда получается расслабиться, возвращается Себрис и возвращает его в реальность. Точно. Трактир.
Волдери заходит после брата и почти тут же, примечая удобный по его мнению стол - у окна, за крепкой балкой - шагает в сторону подмеченного места. Причем делает это с такой грацией, будто вон тот деревянный прямоугольный стол - императорская трапезная, никак не меньше.
Мало-помалу, видя что посетители потеряли всякий интерес к братьям, маг успокаивается. Кладет трость на свободный стул, откидывает капюшон на спину и только теперь замечает перемены в проводнике.
- И когда только успеваешь... - голос вовсе не враждебный, даже веселый: он снова берет себя в руки. - Оставляю еду на тебя. Я здесь впервые. Послушай, Себрис, - стук ногтей по деревянной столешнице выдает старшего с головой. - Ты веришь в неупокоенных призраков?

Отредактировано Волдери Роштейн (26.04.2015 16:43:04)

Подпись автора

«Ты будешь служить, живой или мёртвый».

Маг осведомлен о качестве напитков в тавернах Альдкрофта, чай не из герцогского погреба вином угощает тех, кто не прочь, как они считают, использовать аристократа в своих играх. Но вот к тем помоям, что подают с "ступке" он готов не был: только воспитание не позволило маркизу выплюнуть мерзкий самопальный напиток. Осторожно, будто стакан полон горячего чаю, чародей отодвинул от себя его и не без труда проглотил то, что уже успел хлебнуть. И без того бледная кожа теперь казалась неестественно белой.
- Что это?.. - сипло спросил маг, вытирая слезящиеся глаза матерчатым платком. Он еще не понимает, что знать ответ скорее всего не хочет, но поздно спохватываться.
Проходит минута или две прежде чем маркиз продолжает разговор. На еду он теперь косится с нескрываемым подозрением.
- А знаешь ли ты о них что-то кроме общеизвестных фактов? Когда-то я интересовался, можно ли освободить такую душу, не посылать ее в Каирн Душ, но в тот план, кому она принадлежит. У меня не было возможности практиковаться, скажи такое родителям, велят забыть - меня и так уже не единожды спрашивали, не практикую ли я случаем некромантию. Глупцы. Кичатся просветленностью, а мыслят хуже нордов. Мы живем в стране, где люди за красивыми одеждами скрывают невежество. Ты так не считаешь?
Он потер запястье, вспоминая жест из далекого прошлого: после того, как его схватила служанка, побоявшись, что ребенок упадет с лестницы, он всегда тер то место, куда девушка по случайности впилась ногтями, если его одолевали сомнения. Не было особой надобности рассказывать брату, зачем он затеял поездку, но если понадобится его помощь, хорошо, чтобы Себрис был готов.
- Была когда-то такая сказка, про призраков - злых и добрых - которых держала в Нирне воля колдуна...
Сейчас, маркиз был уверен, брат вспомнит страшные истории у камина, которые рассказывала пожилая нянька, а дальше... дальше или сочтет помеченным дланью Шеогората, или попытается вникнуть.

Подпись автора

«Ты будешь служить, живой или мёртвый».

- И этим "местным населением" я стану править, - жар, разливающийся по телу от одного-единственного глотка спиртного, Волдери списывает на трещащий поленьями камин в углу. К нему снова возвращаются способность и желание говорить, и он всё ещё помнит, что собственному брату может доверять чуть-чуть больше, чем всему населению Тамриэля. - Хотя так даже проще, - фраза относится сразу и к простоте народа, и к неверию брата. Да, выглядит маркиз сказочником, но если ему повезёт и он отыщет необходимое, при встрече с врагом Себрис должен быть на ногах, а не в обмороке: сложно бояться того, во что не веришь.
Думая, как начать, чародей наблюдал за нехитрыми жестами родственника. Он никогда не рассказывал брату, чем занят в свободное время в городе, а младший, небось, думает что тот без полного ассортимента столовых приборов не ел никогда. Маркиз ещё какое-то время размышляет, разрушать ли нелепое мнение, но вскоре забывает о еде.
Сначала о колдуне.
- Давным-давно, во Второй Эпохе, когда войны для Хай Рока были делом привычным и даже обыденным, в том городе, куда мы направились, жила семья. Обычная для Второй Эпохи: жена воин, муж целитель. Расположен Весттри выгодно, с севера прикрыт горами, с запада - дикими землями, но ему не посчастливилось уже тогда быть городом, а не деревней, с которой и взять-то нечего. Война началась, как обычно, без предупреждений, кто с кем воевал я тебе не скажу точно, но могу предположить, что захватчики не из приблудившихся народов, а сами же бретоны, - Волдери тянется за стаканом, но вовремя вспоминает, что в нём то самое ядрёное пойло, и отдёргивает руку; продолжает: - Целитель воззвал к аэдра, моля их помощи, но услышал отнюдь не тех богов, кому поклонялся. С ним говорил Молаг Бал, ибо силён тогда был Принц Пыток и приблизил свою гавань при помощи смертных некромантов к Нирну. Он предложил человеку помощь и, не имеющий другого выбора, тот согласился... Воительница стала свидетелем тому, но не могла остановить супруга, она просто сбежала, - по взгляду читалось, что маг скорбит о тех временах, о жертвах, но лишь потому, что интересуется самой историей. - Принц остановил войну. Ценой жизней всех жителей города. Нападающие тоже пали. Но только затем, чтобы позднее заполонить улицы Весттри. Целый город призраков, беспрестанно сражающихся друг с другом, проклятых на вечную ненависть. Одни палачи, другие - жертвы. К слову, жена целителя стала в итоге одним из палачей. Хотел бы я знать, почему... Но полно. В нашем мире, как известно, множество героев: не тех, что из легенд, настоящих. У каждого народа и Эпохи - свои. Но тогда их было во множестве. Народы объединялись, чтобы нести хаос, приближающий конец света, а единицы затыкали дыры в Плане Смертных, чтобы изгнать из него даэдра. Один из таких героев и прекратил муки жителей Весттри. Понадобилось много лет, чтобы люди вернулись в те края. Теперь это просто город. Но это... - "мой город", - хотелось сказать маркизу, - ...наши земли.
Маг отщипнул кусок от свежеиспечённого хлеба и закинул в рот.

Подпись автора

«Ты будешь служить, живой или мёртвый».

- Я не думаю, я это знаю, Себрис, - с ноткой гордости. - Стал бы я так рисковать из-за пыли книг? Тех, что нападали - палачей - освободил герой, те, что были жертвами оставались. Люди вернулись в город, когда маги во множестве стали использовать свои знания для освобождения заложников Мундуса. Одни практиковали зачарование и обрекли бедолаг на вечное пребывание в Каирне Душ, вторые оказывались избранниками и жрецами аэдра, иные же специализировались на Колдовстве и... посмертие слишком много значит в Нирне, чтобы служить неправильным богам. Запомни эти слова, братик, когда придёт время выбирать, кому служить. Не короли и законы правят нами, когда речь заходит о вере, но каждый выбирает свой путь самостоятельно.
Вода - не нектар богов, конечно, - была очень кстати: после дегустации местного алкоголя во рту стоял отвратительный привкус. Волдери кивнул в знак благодарности и потянулся за стаканом, пожалуй, чересчур поспешно в свете эмоций, охвативших его при разговоре: обхватив посуду, он коснулся пальцами руки Себриса. Но не одёрнул, извинился по привычке и продолжал:
- Я и сам, чего таить, долгое время считал эту историю если не выдумкой, то событием минувших лет. Но, как выяснилось, зря: не все души смогли покинуть Мундус. Их что-то держит. Недописанное любовное письмо или месть, не знаю, но учитывая, что они до сих пор в Нирне, причины куда как серьёзнее.
Отнюдь не геройские порывы гнали маркиза к городу с дурной славой: среди мёртвых находился тот, кто знал о магии былых времён, когда колдуны беспрепятственно бродили по Планам Обливиона, могли общаться по средством мыслей и вызывали не то что даэдра - самих Принцев. И он, Волдери, выдерет эти знания у старого колдуна, даже если придётся поступиться с совестью.

Подпись автора

«Ты будешь служить, живой или мёртвый».