Несколько дней назад.
   - Уважаемый Летео Диренни... Э, нет, не подойдет, какой же он мне уважаемый, так, обычный Диренни, у которого просто знания в крови, поэтому он чего-то в жизни добился, но я же лично его уважаю? Да ни капельки, ни капелюшечки, даже ни на грамм чернил не уважаю, - спорил сам с собой Виктор, раз в десятый пытаясь начать письмо для ходячей легенды. Фламорра окончательно куда-то пропал, Фламония от этого переживал, впрочем, не исключая, что у наставника возникли некоторые дела, который, увы, были важнее ученика.
А сейчас настал тот самый момент, когда и формулы перестали работать, и зелья новые не хотят вариться, и старые рукописи местами написаны на незнакомом наречии знакомого, казалось бы, языка. Справедливо считая Фламорру лучшим из существующих магов, Виктор долго страдал от того, что нужно бы найти того, кому можно было бы адресовать болящие вопросы. Тот, в ком бы он сам не сомневался, кому мог бы довериться, открыться, ибо слишком близко воспринимал неудачи, кому мог бы доверить и открыть свои исследования, пускай это не какие-нибудь супертеории супервсего, но тоже ведь его личные, мало ли, какие в них есть важные аспекты и свежие идеи, которые он сам еще не видит и не может по достоинству оценить.
Подходящим претендентом на это место стал Летео. И не то, чтобы Виктор его выбрал - скорее, постепенно отсеивал остальных кандидатов.
   - Дорогой тоже как-то не звучит. Дорогой. Не дорогой, а уцененный, - и очередная строка зачеркивается агрессивной ровной линией под невнятное ворчание. Идея слать письмо кажется уже настолько глупой, что проще сделать бы все самому, только в том и тупик, что у самого не получается. И с чего он взял, что этот... Диренни. Вообще согласится помочь?
Но лучше написать, чем не написать.
И всего какую-то пару часов прострадать над бумагой, но получить наконец хоть как-то внятное письмецо, которое запечатывается и шлется адресату. Короткое, написанное небрежным, но легко читающимся почерком. И похожее больше на записку, чем полноценное письмо.
Диренни.
Я знаю, что ты - выдающийся ученый и маг. И это неплохо. У меня есть несколько небольших исследований, где нужен свежий взгляд со стороны и кое-какие толковые советы, если они у тебя найдутся. Приезжай, если интересно. Адрес на обороте.
Виктор Фламония Клементаас.
И тяжкий выдох. Сложно было обойтись без высокопарного слога, который мог бы выявить в Викторе какого-нибудь принижающегося жалкого магичишку средней руки.

Сегодня.
То, что в любое время в гости мог заявиться приглашенный ранее Летео Диренни, Виктор не забыл, но несколько упустил из виду. После бессонной ночи и небольшой дремы, после которой голова решила заболеть и стать чугунной, Виктор предпочитал не думать вообще, а сидеть ранним прохладным утром в тени дерева на лавке в своем саду, попивая из чаши что-то похожее на сок чего-то. Не слишком сладкое, освежающее, ароматное. Домашние тканевые каштановые короткие штаны по колено, свободная белая рубаха, больше похожая на блузу, никуда не заправленная, распущенные длинные волосы, такие же мятые и непричесанные, как блуждающий сонный взгляд мага. Согнулся сам маг в три погибели, вытянув длинные гладкие (Фламорра говорил, что чем меньше на теле растительности, тем больше шансов не заинтересовать какую-нибудь насекомую паразитную живность) босые ноги и упираясь о колени согнутыми локтями, пытаясь удерживать сок на уровне рта и рот на уровне края кружки.
Ничего не получалось. Солнце не радовало. Ничего не радовало. Все тоже не радовало. Почти восемнадцатилетний Фламония-маг-ученый-аристократ сейчас был больше похож на пятнадцатилетнего служку-мальчика на побегушках, что тоже не прибавило бы ему сейчас настроения, если бы он соблаговолил глянуть в зеркало.

[NIC]Виктор[/NIC][STA]you know too much[/STA][AVA]http://sf.uploads.ru/ZD8B3.jpg[/AVA][SGN]Hey, I don't know,
Why don't you tell me?[/SGN]

Отредактировано Виктор Клементаас (08.05.2015 20:29:55)

Не удивительно, что Виктор никак не отреагировал на то, что к дому кто-то подъехал, спешился, даже вошел за ворота, как будто на траве была расстелена ковровая дорожка. Оценивающий, тяжелый - не сам по себе, а после недосна - взгляд, суровый такой. Сияющий, лучезарный бодрый высокий эльф, слишком жизнелюбивый на лицо для альтмера, но, несомненно, альтмер. Не снежный же эльф, те, говорят, волосы имели белоседого оттенка, а не такой мягкий блонд, какой наблюдался у незнакомца.
Зная имя Летео, Виктор никогда не видел даже карикатурной его гравюрки.
И пронзительно голубые глаза. Вик даже с сомнением бросил взгляд на небо. Оно на минутку буквально показалось ему слишком бледным.
Значит, Виктора ему подавай. Виктор глянул в кружку, как будто собираясь там найти кого-то, кого просят. И, между прочим, нашел! Даже если в виде отражения. Снова недовольно сфокусировался на явившемся мере.
   - Виктора Фламонию Клементаас, - отозвался нехотя маг после короткого молчания своим мелодичным голосом, совсем не подходившим образу недовольного жизнью хмурого юноши. И нечего тут его имя коверкать, пускай в таком склоненном виде оно больше тянет на женское, чем на мужское.
   - А вы, собственно, кто? Впрочем, не важно, - маг нехотя встал, держа пиалу в правой руке и потирая плечо свободной, - идемте.
Короткий приглашающий жест, как предложение следовать за собой. Довел так до крыльца-веранды со столиком и парой стульев. Когда-то новые и пахнущие хвоей, уже поросшие мхом, увитые зеленью с небольшими белыми цветами и скрипящие зимой. На один стул усадил гостя, щедро подвинув к нему кувшин все с тем же сомнительным соком. И, подумав, решил не предлагать свою пиалу, а сходил за чистой.
Пока ходил, на кухне осенило, кто именно к нему приехал. Альтмер. Приехал. Письмо.
Диренни.
К Виктору приехал Диренни - Диренни же сейчас сидел на веранде в обществе кувшина и мог любоваться не самым ухоженным, но все равно прекрасным садом. И Виктор от таких новостей резко проснулся. Но не терять же от этого теперь лицо, так что, когда принес меру кружку да поставил рядом, коротко кивнул:
   - Хозяин, - интонация странно вильнула, невольно выделив слово, - сейчас спустится. Я его разбужу.
Пускай теперь глаза мага и казались более осмысленными, чем минутами ранее, но выглядел он все равно как не он.
Пока поднимался-умывался-переодевался, успел унять переживания. Легенда легендой, но Фламорра сумел привить ученику одну важную привычку, воспользовавшись непокорным характером тогда еще подростка - судить по делам, не по имени.
С другой стороны, Летео был придворным магом. Уже был. А Виктор вот как по-домашнему его, понимаешь ли, встретил. Что, впрочем, было тоже неплохо. Тут, понимаешь ли, в доме свои правила, и одно из них - закрывать глаза на титулы и работать над проблемами на равных, будто пара копающих огород сельских мужиков, если это не какой-нибудь официальный прием, требующий соблюдения этикета. С другой стороны, этот Летео не заявился со свитой и хоругвью, как можно было бы ожидать. Вот Вик его и не признал.
Спустился обратно уже в более вменяемом виде - волосы рассыпались водопадом, мятые вещи заменились отутюженными. Правда, фасон особо не поменялся. Добавилась разве что золотая вышивка по краю штанин, рубаха была заправлена на половину. Ну и сапоги. Неплохие такие одомашенные сапоги до середины голени. Не дело перед гостем такого ранга босиком шлепать. Любого другого Фламония гарантированно бы принимал лениво лежа на диване и мысленно посмеиваясь над чужой чопорностью, не позволяющей располагаться с удобствами в чужом доме.
Уселся напротив, чинно положив руки на стол перед собой. Взглянул твердым и уверенным сверкающим своим взглядом в чужие голубые глаза, приветствуя коротким вежливым кивком и тонкой улыбкой:
   - Я - Виктор Фламония Клементаас. Доброе утро, - хмыкнул едва заметно, - и добро пожаловать.

[NIC]Виктор[/NIC][STA]you know too much[/STA][AVA]http://sf.uploads.ru/ZD8B3.jpg[/AVA][SGN]Hey, I don't know,
Why don't you tell me?[/SGN]

Отредактировано Виктор Клементаас (08.05.2015 23:06:08)

Нельзя сказать, что Виктор прям поверил, что Летео так сильно рад познакомиться, как показывал. Ну что поделаешь, обычное юношеское недоверие ко всему миру, особенно, если некому защитить твой тыл в случае чего. Недоверие, не мешающее приглашать в замок кого попало, и с этим кем попало ты, в случае чего, даже справиться не сможешь. Осмотрительно, Вик, прямо молодец. У тебя же совсем нет лакомых вещиц, книг и прочего добра. Ты же у нас вообще без гроша за душой - ни одного, даже самого жалкого, амулетика под рукой не имеешь.
Да если бы. Слабоумие и отвага? Или просто желание казаться более взрослым, способным справиться со всем на свете без наставника? И попытки вести себя, как вел себя он, несомненно.
   - Естественно, знаю. И да, на "ты" мне тоже нравится больше.
Отметил про себя, что попробовать сомнительный сок Диренни не удосужился. Ничего, жарче станет, чай, попробует, в этом Вик был уверен.
   - Если не трудно, зови меня не Виктором, - незаметно дрогнули брови, - а Фламонией. Раз уж обстановка неформальная, то ни к чему напоминать мне лишний раз, как меня зовут по... бумагам, - выдохнул последнее слово с легкой нотой раздражения.
Расставание с семьей все еще не истерлось до конца. Точнее, давно бы истерлось, если бы не редкие письма. В последнее время - достаточно редкие, чтобы можно было предположить полное прекращение их притока в новый отдельный дом в ближайшую пару лет.
То угрозы, то мольбы, то копии документов о том, что его восстановили в правах наследования даже против его воли - много всякого мусора, что Виктор просто сжигал. Честно читал разок - и сразу сжигал. Фламония - то имя, которое дал ему Фламорра, то единственное имя, которое хотел бы слышать в свой адрес Клементаас, если можно было обходиться без официоза.
   - В общем, сначала сразу к делу, введу, так сказать, в курс работ. Если нужно будет отдохнуть после дороги - добро пожаловать, мой дом - твой дом, все такое, - вроде бы и проявлял вежливость, а вроде и было видно, как хочется обойтись без нее вообще. И взгляд держать. Скоро, очень скоро пара горящих аметистов будет пронзать любого собеседника на влет, буквально тараня и снося со своего пути, сметая в сторону все его возмущения, несогласия и недовольства до того, как они вообще зародятся в чужой голове. Но пока - тянет отвести, ведь одно дело - хорохориться у себя в комнате перед самим собой, зашнуровывая сапог, и совсем другое - вот так, лицом к лицу.
   - Так сказать... Есть, в общем, формула...
Вместо того, чтобы как-то утруждать себя хождением за бумагой или чем-то еще, Вик попросту разлил на столе часть сока и совершил несколько витиеватых движений кистью, будто что-то легко рисуя по воздуху быстрыми росчерками. Повинуясь движениям руки мага, вода, вместо того, чтобы разлиться по всему столу (и зацепить гостя) и сбежать на землю, скукожилась и сгруппировалась в тоненькие полосочки и завитушки, образовав хорошо читаемую со стороны Летео руническую вязь, в которой виднелась пара-тройка очевидных пробелов.
   - Собственно, - продолжил Фламония, деятельно простучав пальцем по каждому пустому месту, - вот тут меня и подкараулили проблемы. Я не знаю, что тут должно быть.
А вот сейчас будет весело.
   - Но сейчас оно работает не так как надо. И, по моим расчетам, в пустых местах чего-то не хватает.
Виноватый взгляд.
   - И при этом я не представляю, как оно должно работать "правильно", кхм. Просто знаю, что сейчас творится не то, что должно происходить, и формула несовершенна.
Звучало, будто юноша жалуется на недостаточно насыщенный оттенок штор в комнате. Выглядело точно так же. И все же теплилась в такой подаче какая-то надежда на Диренни.

[NIC]Виктор[/NIC][STA]you know too much[/STA][AVA]http://sf.uploads.ru/ZD8B3.jpg[/AVA][SGN]Hey, I don't know,
Why don't you tell me?[/SGN]

[NIC]Виктор[/NIC][STA]you know too much[/STA][AVA]http://sf.uploads.ru/ZD8B3.jpg[/AVA][SGN]Hey, I don't know,
Why don't you tell me?[/SGN]
Пускай напряжение никуда до конца из Виктора не желало уходить, так хоть постепенно ослабевало. Летео оказался - или хотя бы казался - намного человечнее, чем можно было бы вообразить о ком-то его ранга, имени и возможностей.
Даэдрик-то он даэдрик, конечно, только вот Виктор все равно звал это все формулами, где отдельные куски текста и слова можно было вольно заменить иными. Порой замена даже одной буквы исправляла суть происходящего, выравнивая - или же внося лишний диссонанс. Если бы Летео спросил, Виктор все равно не мог бы объяснить, почему даэдрик. Но, несомненно, подобная форма записи языком заменяла собой многие страницы громоздких расчетов со множеством неизвестных.
А вот фраза Диренни после недолгого молчания, что заклинание будет или уже относится к школе изменения, вынудила Фламонию, вскинув голову, уставиться на мера, как на аэдра, явившегося среди бела дня.
Даэдрическая магия - еще лучше. Виктор не сказать, чтобы опасался ее, все же наставник у него тоже подчинялся одному из Принцев, и ничего, никого не убивал, оргий не устраивал, но все равно не ожидал, что может породить нечто, с ними связанное.
И, как последняя лопата земли на могилку, слова, полные сомнения в том, что формулу надо закончить.
Выражение лица Фламонии было неуловимым. Нота тревожного опасения, возможно, что появилась внезапно и теперь читалась в каждом слове и жесте, придавала ему отдаленный вид беззащитного сироты.
   - Так ты мне... Не поможешь? - самым натуральным образом брови буквально сломались, придав вид Виктору человека, у которого из под носа уводят дело всей его жизни.
Как будто слова с намеками на опасность и риск прошли мимо светлой головы и куда-то улетучились.
   - То есть, я хотел сказать, я уверен, что тебе, наверное, кажется, - маг быстро взял себя в руки. Ну, почти взял, что не отменяло некоторого подрагивания голоса, - дело в том, что я не владею магией изменения... Я стихийник. И, я полагаю, если ты прочтешь это с точки зрения стихийной магии, вряд ли смысл, который ты сейчас увидел, сохранится... - ты сам в этом не уверен, верно, Вик? Суть заклинания с любой версии его воспроизведения не меняется, допишешь ты его для Школы Изменения или для Школы Разрушения, или для любой другой, как и то, выразишь ты его даэдриком или обычным языком, - Я надеюсь. Я хотел бы верить. Я полагаю так.
Очередное осознание пришло, но уже другого рода. Несколько шокирующее, быть может? Не каждый день один из потенциально самых великих магов приезжает тебе в гости и говорит, будто то, что ты старательно разрабатываешь, несет в себе опасность. Которой ты, между прочим, даже не подозревал. И вероятность, что этот маг-собеседник ошибся, ничтожным образом мала. Диренни не мог взять и ошибиться.
   - То есть, я знаю базы Школы Изменения и некоторых других, но это действительно базы, которые я использую в своих исследованиях, как общие принципы, которые можно бы использовать, но в этот раз я... - рассеянный взгляд по багровеющим рунам, - Быть не может, чтобы мои труды могли привести к чему-то опасному.
По крайней мере, к тебе вернулась способность формулировать свои мысли кратко и четко.
В конце концов, эта твоя черта - довести исследование до конца или довести исследования до конца - никогда не исчезнет из тебя. С Диренни или без него, но заклинание, даже спустя года, будет дописано.

Отредактировано Виктор Клементаас (11.05.2015 16:45:27)

[NIC]Виктор[/NIC][STA]you know too much[/STA][AVA]http://sf.uploads.ru/ZD8B3.jpg[/AVA][SGN]Hey, I don't know,
Why don't you tell me?[/SGN]

Кивок, краткий, ни на что не намекающий.
   - Правда, я не уверен, что меня можно назвать типичным магом Школы Разрушения. Грубо говоря, меня не интересует мощность заклинания, сколько его действенность, - задумчиво повел подбородком, как бы указывая ненароком на письмена на столе. Никакого потопа, никаких извержений вулканов и огненного инферно в отдельно взятом помещении. Только тотальный контроль над тем, что уже имеется. Тотальный. Даже если начинать приходится с малого, - я не могу сказать, что по магии можно характеризовать человека. Разве что его методы в решении проблем?
Виктор не назвал бы себя знающим, чего он хочет. Наверное. И слушал дальше. Слушал интересные вещи, узнавая их впервые - Фламорра такому не учил.
   - Свысока? Мой наставник владел мастерски всеми Школами, кроме Школы Разрушения, так как она не была ему полезна, - в том числе и забытыми школами и какими-то другими, которым у тебя, Вик, нет названия, - он не учил меня ненавидеть или выделять какие-то знания, наоборот. Все они одинаково важны, никогда не знаешь, что и когда пригодится.
И все снова, снова мер сомневался, будто бы боясь обжечься, хотя и было видно, как он сам тянется. И немного в другую сторону.
   - Диренни...
Прозвучало глухо, одновременно с мольбой, болью и жаждой.
Было видно, что юноша настолько не понимает сути опасений, будто не боится вообще ничего. Ни с ума сойти, ни смерти, ни кончины мира. Или же настолько не ценит свою жизнь, что готов пробовать самые безумные вещи, какие только можно себе вообразить.
Видимо, именно это можно было бы при желании назвать побочным эффектом от обучения у слуги Хермеуса Моры. Только вот если Фламорра давным-давно познал все, что хотел познать лично для себя, и уже мог регулировать огонь авантюризма в поисках чего-то нового, то его ученику талант сдерживания себя передаться не успел.
   - Скажи честно. Ты опасаешься? Но чего? То есть, я понял, чего именно, но мы же не допустим этого? То есть, магия же не своенравное одушевленное создание, с чем-то живым ее могут сравнивать только те, кто не умеют контролировать, - сквознуло что-то снисходительное, с пренебрежением. Всего семнадцать, а какая неприязнь к недоучкам, которым лишь бы огненные шары метать и уже довольны жизнью, а все, что сложнее - темные колдунства и ужас, - а значит, если осторожно вложить ее в эту формулу, не произойдет ничего радикально ужасного.
Ну, разве что она вообще не сработает.
   - В конце-то концов, всегда можно добавить сюда какие-то слова отрицания, что, конечно, повлечет за собой пересмотр кое-каких расчетов и произведение новых, но зато можно будет перебить или заблокировать вовсе какие-то возможные негативные эффекты... - последнюю фразу Виктор договорил, уже неотрывно глядя на соковую писанину. Та дрожала, дробилась, перестраивалась.
Мимолетная мысль коснулась разума, что нужно было писать на стене огнем, ибо огнем всяко легче управлять, да и сок перевел, считай, зазря - все это имеется в рукописном виде, а на временную версию еду использовать что-то вообще никак.
   - Летео, ты единственный, кому я решил это все показать. Пожалуйста.
Твердый взгляд, собранный, уверенный. Фламонии нужен был ответ.

Отредактировано Виктор Клементаас (11.05.2015 22:05:25)

[NIC]Виктор[/NIC][STA]you know too much[/STA][AVA]http://sf.uploads.ru/ZD8B3.jpg[/AVA][SGN]Hey, I don't know,
Why don't you tell me?[/SGN]

Если раньше сложно было принять Виктора за сумасшедшего, то сейчас наставал самый удачный момент, чтобы наконец начать. Чувствовал юный пройдоха, что собеседник медленно, но верно, сдается. Подтачивается его твердое "нет", собственное желание заняться делом начинает закипать и рискует перекипеть, вываливаясь пеной через край. Главное в сопротивлении самому себе - договориться. С моралью, совестью, опасениями, нежеланием, словом - со всем-всем в душе, что мешает наконец выдавить из себя согласие. В любой его форме - от кивка, до каких-нибудь ритуальных традиционных.
Ах да, о сумасшествии. Тонкая, тщательно скрываемая - и все равно очевидная довольная улыбка.
   - Конечно не вызовет.
Вот еще совсем чуть-чуть.
   - Пройдем в лабораторию?
Вопрос-предложение.
На мгновение мелькнула шальная мысль, что Летео сейчас мог бы попасть в ловушку, будь Виктор не тем, за кого себя выдает. Мир полон магии, тайн и загадок. Виктор мог быть не Виктором, а каким-нибудь древним магом, из которого давно высыпался весь песок. Например, пролежавшем в спячке много-много лет. А сейчас этому магу-реликту понадобилась кровь потомка Диренни для какого-нибудь своего древнеколдунского ритуала. И вся эта формула - чистая замануха. Или правда вызовет этот самый второй Кризис. И все, что видит сейчас Летео - идеальная иллюзия, настолько искусная, что ее невозможно прочувствовать. И сейчас ка-ак что-нибудь произойдет.
Но нет. К счастью - и для себя самого тоже - Вик был обычными Фламонией, юным человеком из плоти и крови, который жил в достаточно большом поместье достаточно далеко от других людей чисто случайно совершенно один.
Бывало ли ему скучно? Бывало. В минуты вынужденного отдыха.
   - Надеюсь, что не отрываю тебя от каких-то важных дел. Не считаю, конечно, что мое дело менее важное, чем твои. Но вряд ли ты сидел дома без дела и ждал, когда же тебе придет хоть какое-то письмо. А время сейчас - очень ценный ресурс, который нужно очень аккуратно расходовать...
Ага, иголочка стыда. Взял и выдернул человека в свою глушь на сомнительные махинации с сомнительными формулами. Молодец, Виктор, добился своего.
   - Услуга за услугу, само собой. Я пусть и не великий, талантливейший или могущественный, но теперь ты можешь в любое время обратиться ко мне с любой просьбой. Я не откажу.
Хорошая, трезвая фраза, Фламония. Фламорра бы тобой гордился.