Вивек всегда умел контролировать свои видения и лишь последние ночи прошли для бога беспокойно. В нездоровом бреду, дрожа и обливаясь потом, он видел тени – многочисленные и непонятные образы, которые заполнили его сны больной, мятежной угрозой. Привычным образом замкнувшись в себе, Вивек попытался побороть свои кошмары сам, но потерпел в этом полное поражение. С каждой ночью они становились всё опаснее, настойчиво увлекали барда в свою вероломную паутину, и всё же он вновь и вновь возвращался к этим запретным ощущениям, смаковал мучительные видения. Вивек видел, что та дорога, по которой он идёт в мире иллюзий с каждым шагом становится всё чернее, но не мог с неё свернуть. Образы в его видениях были бессвязными и уродливыми, они напоминали собой давно забытую красную чуму.
В серой, дымчатой пелене внезапно показалось знакомое лицо и воин-поэт, вздрогнув, проснулся.
– Где предел твоему высокомерию, Нереварин? – прошептал он – Когда настанет тот благословенный миг, когда ты окинешь взором пустыню пепела, смерти и праха, да обронишь с высоты своего величия слово «достаточно»? Сколько крови на твоих руках? Сколько ещё невинных должно страдать из-за твоей гордыни? Клятвопреступник, обманщик, предатель и трус! Убийца!
Вивек сжал свои кулаки, сотрясаясь от омерзения.
– С каким удовольствием я бросил бы эти слова тебе в лицо, обвинив тебя в этих смертных грехах и сокрушил бы кости твои! Не могу.
Мужчина сомкнул зубы в бессильном гневе.
– Чем я лучше? Разве я не повинен в тех же преступлениях? Разве моя душа не терзается от схожих грехов? Ведь и я клятвопреступник, и я предатель, и я убийца. Трижды убийца, пусть и не своими руками.
Вивек поднял голову и руки, используя сперва заклинание Пометки, а затем Вмешательства Альмсиви.
– Проклят я за свои деяния. И расплачиваться за них мне до конца дней этого мира.

* * *

После известных событий погода в Морровинде всегда представляла собой страшные пепельные бури. Богу было ясно слышно то, как песок бьётся о полуразрушенный каменный свод Храма. Пол некогда священного помещения был завален мусором и пеплом. Через проломленный потолок были видны куски багряно-красного неба. Вивек сделал несколько шагов по песку и распахнул дверь открывая дорогу в своё святилище. Ведущие вниз ступеньки Храма теряли свой смысл на середине, так как вели в никуда. Город-Вивек был полностью утерян под пеплом. Насколько хватало глаз был только красный песок и чёрная земля. По форме застывшей магмы можно было угадать, где раньше находились жилые кварталы. Наверняка там, среди каналов, были застывшие изваяния данмеров – тех несчастных, кто смог выжить после падения метеорита, но не успел спастись во время извержения вулкана. Где-то под пеплам лежало и Министерство Правды, упавший на город камень.
Смешно, что единственным более или менее сохранившимся местом в этом огромном городе, оказался Храм.
Вивек стоял на самой вершине, бесстрастно взирая на пустыню. Ветер трепал его длинный синий шарф и набедренную повязку, заставлял плясать голубое пламя на голове.
– Сменяются столетия и эпохи, друзья становятся врагами, мир находится в вечном танце Ану и Падомай, а Неревар-возрождённый продолжает восходить по ступеням моего Храма, дабы выслушать мудрый совет своего старого учителя, Вивека.
Веки мужчины опустились. Он говорил без надрыва, но его чудесный голос расходился по всей пустыни, чётко отпечатываясь в воздухе, заставляя дрожать каждый камень.
– Что тебя тревожит, Неревар Воплощённый? Что требует душа моего старого друга? Подойди ко мне и говори со мной.
Слова падают на пепел слишком тяжело. Дурной знак. Вивек поднял руки в дружеском приглашающем жесте. Он ненавидел Нереварина – всем своим естеством любил и ненавидел его. Видения говорили о том, что их диалог пройдёт плохо, но как бы не были красноречивы знаки, воин-поэт не нанесёт первый удар. Не здесь. Не на пепелище его страны, не на руинах его города, не на костях своего народа.
Надо хотя бы попытаться быть с ним вежливым.

Нереварин всегда был таким – жёстким, суровым, холодным. Отчаянно властным. Каждый его шаг был твёрдым и уверенным, взгляд требовал подчинения. Не бывать тому.
Может оно и к лучшему, думал Вивек. Ты отказываешь мне в дружбе, отрекаешься от нашего союза. Снова смотришь на меня этими холодными, красными глазами, будто бы в чём-то обвиняешь. Это я должен бросать к твоим ногам кости мертвецов, которые ты сейчас попираешь! Кости жителей моего города! Моей страны! Но нет, ты не готов помыслить о компромиссе между нами даже после армагеддона. Самодовольный, надменный, высокомерный гордец!

– Мудрость мира это безумие перед лицом божьим – прошептал Вивек. Почему Нереварин не желает войти в храм так, как он сделал когда-то? Почему стоит требовательно внизу? Неужели ждёт, что я к нему спущусь? Смиренно снизойду до вождя, опустив в покаянии голову?
Вивек обернулся, чтобы взглянуть ещё раз на свой храм и вдруг понял, что тот начинает рассыпаться у него на глазах. То, что казалось древними руинами сейчас окончательно обратилось в вулканический прах и ветер разносит ступеньки по безмятежным чёрным равнинам.

– Ну да. Метеорит упал прямо на город. Как тут не смотри, но от него ничего не могло остаться – подумал мужчина и начал медленно спускаться вниз – Это моя воля создала остатки храма? Магическая сила обрела свою форму через моё подсознание, сквозь остаточные воспоминания? Быть может это жара играет трюки с миражами или же крики сотен невинно-убиенных данмеров отражаются на поверхности подобным уродливым узором? Как круги на воде реальности – камень упал, а волны продолжают идти. Впрочем, сейчас это не важно.
Кимер опустился перед Нереварином, но не ступил на землю, а остался левитировать, оставаясь выше данмера на несколько сантиметров. Вивек был низкого роста, но его статус не позволял воину-поэту смотреть на Наставника снизу-вверх.

– Я ждал того, что ты позовёшь меня, Неревар Воплощённый. Я ждал тебя много лет до твоего возрождения, ждал тебя и после того, как ты уплыл... после того, как ты уплыл на восток. Ждал терпеливо, – короткая шпилька в устах Вивека была мягкой, нежной, почти незаметной. О, как тяжело ему было сдержаться, чтобы не закричать! С каким удовольствием он развернул бы к себе Нереварина и швырнул бы ему в лицо... впрочем, не важно. Слова поэта, как всегда, были сладкими, как мёд.
– Я твой друг, – твёрдо и обаятельно произнёс Вивек, вкладывая вес в каждое слово, заставляя собеседника прочувствовать их значимость – Возможно, последний на земле.
Он отлетел немного в сторону, отводя взгляд от мужчины. Волшебник был терпелив, подобно богу, но даже у него не хватило бы сил ответить на требовательный вопрос Нереварина с серьёзным лицом. Сказать ему правду? Нет. Он не поймёт. Это противно и горько. Надо привычным образом облечь глубокую и болезненную истину в другую правду, разрядом поменьше. Вивек это умел...

– Что я делаю сейчас? Всё как всегда. Укрепляю позицию данмеров, пекусь о твёрдости твоего правления. Я собрал остатки истинных последователей пути Мораг Тонг, обеспечил их связями и убежищем. Указал на тебя, как на единственного владыку и сейчас способствую укреплению их рядов, чтобы они в будущем послужили своей владычице... и тебе. К слову о Мефале, я вошёл к ней в контакт. Она всё так же благоволит данмером и, в частности, мне.
Вивек скосил взгляд в сторону вождя и продолжил.
– Я встретился с принцем альтмеров. Он показался мне благородным мужчиной, которой ценит своё слово. Принц обозначил своих врагов и заверил меня, что данмеры оными не являются. Я сохраняю контакты с ним, незаметно присматриваю за его действиями.
Кимер сложил руки за спиной.
– Пусть мой разговор с будущим Императором не был успешным... зато я смог вернуть к жизни древнего, крайне могущественного колдуна. Я связал его клятвой преданности и завязал эту печать служения на тебе, вождь. В час нужды данмерской расы он явится на поклон и положит свою жизнь, защищая тебя.
Вивек подумал с досадой, что говорил недостаточно убедительно. Да, всё это была правда... но слишком мелочная. Нереварин не поверит.
– Мои видения говорят о глубокой тьме, которая вскоре ударит по тебе, Неревар – медленно произнёс он, будто бы посвящая его в некую тайну – Пророчества говорят о новой скорой опасности, в которой тебе потребуется все союзники и вся мощь, которую ты сможешь собрать. В противном случае ты падёшь.

            Достаточно! Два слоя достаточно для него. Правда внутри правды. Не надо глубже, Вивек. Ему должно этого хватить. Этот высокомерный сопляк ничего больше не будет спрашивать. Ты рассказал о своих действиях, ты описал скорую угрозу. Хватит. Ты бог, Вивек. Боги не раскрывают свою душу смертным. Они не держат на них зла и не обвиняют их в естественных несовершенствах. Разве бог имеет право на какое-то чувство, кроме жалости?
Сейчас он удовлетворится твоим ответом и вы расстанетесь. Мирно. Мальчишка большего и не заслуживает. Не делай ничего того, о чём ты мог бы пожалеть.

Помни про любовь. Про те остатки, которые ты смог к нему сохранить, сквозь все эти столетия. Ты делаешь всё это ради него, даже если он не оценит.
Вивек глубоко вздохнул и постарался взять себя в руки. Его почти физически трясло рядом с Нереварином, но внешне ни один мускул не дрогнул на его лице. Глаза мужчины были полны тепла и нежности.

Отредактировано Вивек (23.05.2015 00:19:55)

Вивек сжал зубы. Его взгляд похолодел, лицо потеряло все признаки недавно лучившейся отеческой любви и заботы. Казалось, что как-то омертвело даже пламя на его голове, став бледно-голубым.
– Что есть дружба... а что есть предательство, да? – прошептал мужчина. Его слова были тяжёлыми и горькими, выражение лица было страшным – Что есть дружба, а что есть предательство, да?
Голос Вивека набирал обороты. Голос будто обрёл форму, кинжалами вонзаясь в землю. Казалось, что сама земля ощущает трепет перед своим бывшим владыкой, который сейчас был в праведном гневе.
Мразь, думал он. Ничтожный презренный мальчишка. Сопляк.

– Тебе известны определения этих слов, Нереварин? – жёстко произнёс он – Ты так легко ими разбрасываешься! Так легко позволяешь себе отчитывать меня. Будто имеешь на это какое-то право. Почему Я должен терпеть от тебя подобное оскорбление?
Альмсиви гордо поднял голову и вкрадчиво продолжил.
– Говоришь, что «должен» выдернуть правду или же «раскусить меня». Должен кому? Ведь не перед данмерами же должен, верно?
Вивек бросил свою самую презрительную и самую высокомерную из усмешек.
– Ведь речь идёт не о тех же данмерах, которых ты бросил на произвол судьбы? Не тех же данмеров, которых ты оставил, когда «уплыл на Акавир»? Которых ты пафосно называл своим народом, когда объединял племена для борьбы с Дагот Уром, вселил в их сердца надежду. Назвался спасителем из давно древних пророчеств, исполнения которых все так давно ждали и не нашёл в себе сил, чтобы соответствовать этому образу. Ты должен был встать во главе данмеров с высоко поднятой головой и ярко сияющим кольцом. Кому нужен очередной бродяжка-авантюрист в потёртом плаще? Ты должен быть мессией! Спасителем!

Мужчина фыркнул и махнул рукой, будто отрезал что-то.
– О, нет. Не обманывайся. Это не твой народ. Быть может он им был. Ведь они по-настоящему поверили в тебя, они готовы были идти за тобой, видели в тебе своего спасителя. Ты знаешь, что они действительно были готовы сделать всё, что ты им скажешь? Я ходил по улицам своего города и видел, в чью сторону смотрит народ. К кому тянут свои руки. Я с радостью осознавал, что час наконец-то пробил. Что явился тот, кто наконец-то принесёт с собой мир. Процветание. Кто даст начало новой эпохи.
Вивек опустился на землю. Ему хотелось чувствовать своими ступнями пепел под ногами. Это придавало ему силы. Давно он не был откровенным. Давно не одевал "Водяное Лицо".
– Скажи мне, что ты сделал, Нереварин? Испугался ответственности. Ты оставил свой народ, умыл руки, сел на корабль и пафосно отплыл в сторону заката!
Последние слова Вивек произносил почти крича. Слишком давно это в нём клокотало.
– Мне плевать, было ли твоё путешествие слухом или же ты действительно бывал за океаном. Это не имеет значение. Всё, что имеет значение это реальные действия. Тебя не было. Данмеры считали, что ты оставил их. Считали, что ты бросил их на растерзание.
Кимер сплюнул. Он ткнул указательным пальцем в сторону горы. В воздухе пахло пеплом и сажей.
– Ты всё разрушил. Ты всё погубил. Эта земля больше не твоя. Этот народ больше не твой. Ты можешь сколько угодно создавать свои тайные советы, собирать людей, быть может даже восстанавливать каким-то образом Морровинд. Я не вижу смысла. Ты трус, Неревар. Всегда им был.
Слова Вивека были тяжёлыми и резкими.
– Всё, что ты делал вело к смерти, горю и разрушению. Ты ничего не дал данмерам, кроме ложной надежды, а затем ты убил её.

Отредактировано Вивек (30.05.2015 11:06:23)

- Да, - медленно произнёс Вивек, будто заставляя себя признать то, что идти в своей откровенности надо до конца, – Всё так, как ты говоришь.
Он сложил руки в «замок» на груди и сделал шаг в сторону, глубоко задумавшись над словами данмера. Только сейчас мужчина понял, что не был до конца откровенным. Не только по отношению к Нереварину, нет. Прежде всего он не был честен с самим собой. Быть может этого хотел Нереварин всё это время? Прямоты и откровенности?
- Я… буду честным с тобой, Нереварин. Подожди минуту.
Злость ушла, как вчерашний дождь. Остался только туман. При всей своей мудрости, Вивек не мог предугадать, чем кончиться этот разговор. Особенно, если он позволит Водяному Лицу поглотить себя и открыться своей душе. Кимер сосредоточился и начал говорить. Неспешно, погружаясь в воспоминания.
- Неревар всегда был... легко управляемым. Великий полководец, харизматичный лидер, сильный воин. Да, всё это было. Однако как личность он был подобен глине. Его лепли окружающие. Будто зеркало он отражал желания своего народа, сам не замечая того подстраивался под него. Делал то, что требовали от него кимеры. Быть может он видел в этом своё предназначение? Или же ему это заповедовала Азура? Я не знаю. Но откуда-то он всегда доставал эту силу… невероятную силу, которая помогала ему преодолевать все препятствия. Мои могущественные, безумные ученики, вторжение северян, самые чудовищные машины двемеров – ничто не могло его сломить. Он становился сильнее с каждым новым врагом. Мы меркли, а он светил всё ярче. Подобно звезде.
Глаза Вивека были слегка затуманены. Он не любил предаваться воспоминаниям, особенно таким болезненным.
- Я помню день, когда он решил обьявить войну Империи. Я сказал Альме, Сету и Фиру, что его на это надоумил Ворин, однако я не был с ними до конца честен. Это было не только его слова, это было желание всего народа. Мы только что одержали величайшую победу, укрепили наши позиции, стёрли двемеров с лица земли. Чудовищная трагедия, однако какой огонь она разожгла в кимерах! Они смотрели на Неревара, как на бога и были готовы идти за ним до конца. «Сегодня – Ресдайн, завтра – Тамриэль». Глупцы.
Вивек покачал головой и провёл ладонью перед глазами, будто сбрасывая с себя наваждение, будто срывая с глаз липкую паутину.
- Их смерть была неизбежна. Они вкладывали свои надежды в Неревара и толкали его на бойню, в которой должны были быть истреблены. В своих снах я вновь и вновь видел падение и гибель нашей расы. Поражение от рук Империи или же победа над ней, всё закончилось бы смертью и посреди этой пепельной пустоши, что когда-то звалась нашим домом, стоял бы одинокий Неревар. Который не смог сказать своим людям «нет».
Мужчина закусил губу.
- Не думай, что я пытаюсь оправдать мой поступок. Мы с Ворином пострадали в тот день больше всех. Из нас будто вынули душу. Нам предстояло жить тысячу лет с осознанием того, что мы убили своего лучшего друга.
Кимер покачал головой.
- Не просто друга. Богом данного Спасителя. Избранного. Величайшего представителя нашей расы. Ты не понимаешь, насколько Неревар был уникален, что стояло на весах. И ты не представляешь себе тот ужас, с которым мы жили, осознавая, что натворили. Ничего нельзя было изменить. Потому, когда Азура дала нам слово, что ты вернёшься, я решил взять всё в свои руки. Я следил за тобой с самого начала твоего пути, во всём направлял, взращивал из тебя идеальное оружие. Списывался с Императором по поводу твоего назначения в Клинках, советовался с Фиром по поводу исцеления от Корпуса. Когда же ты предстал предо мной я почти не предоставил тебе выбора, сразу направил на Дагот Ура. Да, он был угрозой всему миру, ровно как и сошедшая с ума Альмалексия, но это не оправдывает моего к тебе отношения.
Вивек поднял руки и провёл по пламени головы пальцами, согревая их в тёплом огне.
- Я боялся тебя. Не твоей силы или же клинка, а того, что ты из себя представляешь. Этот стыд, эта душераздирающая боль и это бесконечное одиночество. Всё то, что я когда-то похоронил вновь воскресло. Я смотрел в твои глаза и ощущал тысячелетия надежд, которым было не суждено сбыться. Ведь я не Спасителя ждал, не Нереварина. Я ждал воскресшего Неревара и отпущения своих грехов. Я ждал друга, который меня узнает и скажет: «Ты хорошо поработал, я прощаю тебя».
Мужчина помедлил и произнёс:
- У тебя его глаза. Однако они меня не узнали. Ты был другим, совершенно незнакомым мне мером. Я был разочарован, потому решил «вырастить» из тебя обещенного Спасителя. Вручил оружие, заковал броню и кинул на баррикады.
Вивек закрыл глаза и сжал кулаки.
- Прости.

Отредактировано Вивек (11.07.2015 17:41:06)

Его голос! Его взгляд! Его прикосновение!
Прошло четыре тысячи лет, но он тут же их узнал.
Это он.
Тот миг, которого он ждал всю свою жизнь.
Вивек закрыл глаза, чувствуя, как дрожит. Он запомнил каждую деталь этой секунды, чтобы ещё раз вспомнить её. Как-нибудь потом. Вновь, и вновь, и вновь...
Надо было закончить мысль. Сосредоточиться и закончить мысль.
- Я… никогда не видел в тебе личности, Нереварин. Всегда смотрел на тебя как на загадку, ответ к которой должен был знать только я. Ведь лишь я помнил тебя предыдущего. Вот я и пытался истолковать по-своему твои мысли и поступки. Найти в них отражение Неревара, эхо моих о нём воспоминаний. Я заблудился в этом лабиринте самообмана. Я будто проводил тебя через очередное испытание, чтобы подтвердить истинность твоего воплощения. Зачем? Для чего?
     Вивек говорил. Его слова не текли как таинственный, ласковый и приятный ручей, не обволакивали и не пленяли. Он не ставил целью кого-то в чём-то убедить или же произвести впечатление. Он открыл свою душу и она кровоточила.
- Я управлял тобой тогда и сейчас попытался сделать это снова. Святой Джиуб, я же ненавидел это! Насколько я любил и восхищался своим другом, настолько же я терпеть не мог его податливость. Меня раздирало от обиды и жалости, когда я видел, что Неревар находится под чужим влиянием, я всем своим нутром желал ему лучшей участи! Я был единственным, кто надеялся на то, что он сбросит оковы своего бремени вождя. Станет свободным. Сам будет определять свою судьбу.
Мужчина с силой сжал зубы и резко покачал головой.
- Но им так отчаянно нужен был Спаситель. Они так жаждали Избранного, что сами возвели его на престол. Простого, по сути, мера, превратили в полубога. Их вера и фанатичное обожание, ты тонул в их надеждах, так отчаянно пытаясь всем угодить! Каждого спасти! Отдать всего себя, разрушить Личность и превратиться в угодливую, всех устраивающую куклу!
Кимер открыл рот и его дыхание пресеклось. Слёзы душили бывшего правителя, несколько секунд он не мог вымолвить слово. А когда продолжил, то почувствовал, что слёзы текут по его лицу:
- Ты думаешь, я не понял, да? А я всё понял. Ты знал о покушении. Ты знал о ядовитых свечах, об отравленных одеждах! Я подошёл к тебе в тот момент, стоял пред тобой, смотрел в глаза и понимал, что ты знал о покушении! Ты знал, что умрёшь, но всё равно вошёл к нам в палатку! Стоял…
Вивек поднял руку и с силой закусил палец, с трудом справляясь с голосом.
- Смотрел. И улыбался.
Мужчина провёл ладонью по золотой щеке и выдохнул, слегка дрожа.
- Ты ушёл спокойно. Почти с благодарностью. Сет и Альма этого не поняли. Им было всё равно, они были обеспокоены моими видениями и действиями Ворина над Сердцем. Меня это волновало в последнюю очередь. Я не мог поверить в произошедшее. Каким счастьем для меня обернулось предсказание Азуры! И я всё провалил. Я сам стал тем, что так ненавидел в тебе. Я стал правителем, который во всём потакал своему народу. Так заботился, пёкся и лелеел его! Мы поменялись ролями. Ты смотрел на меня как на мера, которого незаслуженно называют богом, а я не понимал, что превратился в того надменного, высокопарного и недоступного для смертных глаз Бога, о котором мечтали данмеры. Все эти годы я надеялся увидеть тебя. Разделить с тобой бремя правления, всему наставить и научить, услышать твоё прощение…
Вивек сделал шаг вперёд, не отрывая от данмера взгляда. 
- Твои глаза. Я так отчаянно пытался угадать за ними того Неревара, которого я когда-то любил. Которого люблю до сих пор, спустя столько лет. Это моя вина: я не разглядел в тебе личность. Новое существо, которое теперь не только мой дорогой друг, но и что-то ещё сверх того. Ты тот, которым я всегда хотел тебя видеть. Ты свободен. Над своей судьбой, над своей жизнью, над всеми пророчествами и предсказаниями. Ты волен сам строить своё будущее и даже моя способность предсказания бессильна поведать мне, что ждёт тебя впереди. Я этого так хотел для тебя когда-то…
Мужчина выдохнул, чувствуя, как на его щеках просыхают слёзы. В его глазах была растерянность и лёгкая грусть.
- Теперь, когда я получил твоё прощение… я не знаю, что мне делать.
Вивек поднял руку и коснулся ей Нереварина.
- Я думал, что ты меня ненавидишь. Я ненавидел данмеров за то, что они с тобой сделали и ненавидел тебя, Нереварин, за то, что ты данмер. Глупый замкнутый круг. Я был одурманен ненавистью. Хотел покинуть этот мир. Один раз я даже подошёл вплотную к тому, чтобы сделать это. Однако мне страшно входить в новую реальность самому. Всё то, что я знаю о Нирне, о Башнях, о Колесе… - мужчина неопределённо махнул  рукой – Всё это основывается сугубо на моих исследованиях, с которыми подчас не согласны величайшие мыслители, учёные и маги, которых я знал. Существует риск, что я ошибаюсь и тогда я шагну не в новое понимание существования, встретившись с настоящими Творцами, а просто в Никуда, в бесконечность. Перестану существовать. Уничтожу себя. Как ты понимаешь, эта вероятность меня это не радует. А если получится и я выйду из предела этой реальности? Вероятно, мне будет очень одиноко. Сам понимаешь, эти мысли пугают меня, заставляют медлить, искать дела здесь, на смертной земле.
Мужчина поджал губы, вспоминая древние пророчества, после чего кивнул:
- Да, предначертанное свершилось. Я оставил свой трон, ты стал вождём и надеждой для народа. Я получил твоё прощение. В итоге, Азура не обманула.
Последние слова он почти шептал.
- Что мне делать дальше?

Отредактировано Вивек (11.07.2015 22:15:05)

Вивек успокоился. Идти по выженной пустоши какое-то время было мучительно больно, но вскоре на место боли пришло равнодушие. На кимера напала лёгкая апатия. В душе было пусто, ровно как и в голове. Столько планов, тайн, секретов и интриг вдруг потеряли своё значение! Стали пустыми, ненужными, лишними. Всё это казалось сейчас столь нелепым и чужим.
Приоритеты сменились. Вивек закрыл глаза и всё вовруг стало неважным: руины, чёрная земля, стёртые в пыль города. Осталось только тяжёлое дыхание Нереварина, его неровная, но уверенная походка. В строгих и скупых движениях порой проскальзывала лёгкая нервозность. Или же Вивеку это показалось?
– Я знаю этот дом – медленно произнёс Вивек, глядя на то, как Нереварин раскапывает землю – Человеческий Император Уриэль был когда-то моим хорошим другом. Отправляя тебя в мои земли он предвидел возможность исполнения пророчества, потому информировал меня о твоей деятельности. Его преданный слуга, Кай Коссадес, принял тебя в орден и помог собрать информацию. Я читал копии его писем, которые он отправлял Императору. Порой мне казалось, что Уриэль не поставил его в известность относительно пророчества. Взгляд старика на тебя был очень наивным. Добрым, чистым, восторженным. Он воспринимал тебя как бы в отрыве от Неревара. Как личность, которая сможет определить будущее, а не исправить прошедшее. Он  делал то, чего я никогда не делал.
Вспоминать подобное было легко. События были свежие, им не минуло и тысячи лет. Сейчас Вивек смотрел на очень многое под иным углом. Когда под тяжёлым, пепельным небом показался сундук мужчина нахмурился. Он ожидал увидеть там книги, летопись, гравюры или же какие-то иные части истории. Быть может, письменные принадлежности, которые должны были бы послужить основой для написания соглашения между Нереварином и Вивеком. Всей его мудрости и дальновидности не хватило, чтобы подготовиться к…
– Огонь Надежды – выдыхает мужчина и завороженно протягивает к нему руки. На долю секунды мужчина потерял над собой контроль, его рот раскрылся, а губы зашептали слова признания и проклятий к той, которой уже давно не существовало. Тонкие пальцы сжались на рукояти меча и он тихо запел, по его лезвию пробежали искры.
– Истинное Пламя и Огонь Надежды снова вместе, в руках мудрых лидеров одного народа. Народа, пред которым открыт целый мир – прошептал Вивек и сделал шаг назад, вращая мечом. Клинок со свистом разрезал воздух, запахло озоном. Казалось, что его лишь вчера в последний раз чистили и полировали, но кимер знал, что это не так – Я думал, что он навсегда потерян. Я полагал, что он всё ещё у тебя, но… я никогда его не потребовал бы.
Первое очарование спало и Воин-Поэт сосредоточил свой взгляд на данмере.
– Меня никогда не тяготило моё бессмертие, Нереварин. Твоя проблема в том, каким образом ты его обрёл. Это последствие болезни и ты должен ощущать её растлевающее прикосновение. Дагот Ур мёртв, Нереварин! Мёртв, а его дело живо. Послушай себя, что ты говоришь? Какая война?
Вивек покачал головой, умоляюще глядя в глаза Нереварина.
– Не будь героем, будь лидером. Я просил тебя это тогда, в прошлой жизни, прошу и сейчас. Не надо быть героем для своего народа, это не спасёт его, это погубит его!
Он сжал пальцами рукоять клинка. Нужно правильно построить речь, рассказать всё по порядку. Никакой лжи.
– Нереварин, я обладаю способность видеть будущее. Ты думаешь, что с таким преимуществом мы проиграли бы Империи? Всем известно то сражение, где «тактический гений Вивека потерпел поражение», где меня перехитрили и Имперские войска взяли город, после которого мы были вынуждены капитулировать. Это ложь, мой дорогой друг. Я позволил проиграть войну. Я принял это непопулярное решение, потому что в долгосрочной перспективе это сыграло нам на пользу. Мы сохранили культуру и самобытность, Империя не диктовала нам свои условия и не контролировала политику, она позволила нам развиваться самостоятельно. Более того, дружба с Империей и те военные базы, которые были размещены на нашей территории помогли данмерам защититься от северян, от альтмеров, от аргониан и от Дагот Ура. Мы никогда не смогли бы восстановить свою популяцию, если бы война с Империей продолжилась, перейдя в крупный конфликт. Я мог стать героем для народа, но я был бы героем мёртвого народа.
Вивек протянул руку к Нереварину, сделав к нему шаг навстречу.
– Я умоляю тебя, воздержись от наступательной войны. Найди место, которое данмеры смогут назвать своим домом и начни восстанавливать социум, экономику, связи, армию. Всё то, что я уже начал! Что я тебе приподнёс. Мир с альтмерским принцем, Мораг Тонг, это хорошее начало для укрепления тылов. Формируй армию. Готовься к войне для того, чтобы обрести мир, чтобы нас боялись атаковать, но не атакуй, не мсти. Заклинаю тебя, не мсти. Погибнут сотни из тех жалких остатков, которые ещё живы. Война ради войны или ради мести принесёт тебе только горе. Так было раньше, так будет и теперь.
Мужчина покачал головой, у него надорвался голос.
– Не делай этого. Не заставляй меня проходить через это вновь. Не веди народ на убой, на бессмысленную и кровопролитную войну. Если ты воспринимаешь своё бессмертие, как проклятье и хочешь от него избавиться, я могу это сделать. Я могу окончательно избавить тебя от Мора. От последних крох влияния Дагот Ура, от его мёртвого присутствия. Исцелить. Ты сможешь обрести долгожительство другими способами и, спустя какое-то время, умереть как освобождённый от всех оков данмер.

—Объединить и повести. Это хорошо. Я предлагал тебе этот путь с самого начала, Нереварин. Однако ты отказался и отошёл на второй план, удалился от мира, отгородился от него. Но не отрёкся. Ты наблюдал за ним для того, чтобы в нужный момент сделать шаг и заявить свои права. Стать тем, кем тебе было предначертанно стать. Так, как я и хотел, — Вивек поднял голову, глядя на Нереварина сверху вниз — Однако сделал ты это не по моей указке, а по своей воле. Сам пришёл к тому выводу, к которому я тебя толкал, сам взял в руки бразды правления. Не сразу, а изучив свой народ, будучи «одним из них». Это правильно. Хороший правитель должен изучить язык своего мира, потому что он в каждом мире разный. Ты считаешь, что ты не правитель. Это довольно забавно. Ты ведь понимаешь, что у тебя нет выбора? Тебя возведёт на престол твой народ. Ты будешь лидером так или иначе. Ты ведь не желаешь на самом деле оставить эту роль и отдать правление Совету, не так ли? Это был бы самый глупый из возможных исходов событий.
Вивек закрыл глаза на секунду, открывая дорогу своему пророческому дару и тут же поморщился, отгоняя видение. Не нужно было иметь способность видеть будущее, чтобы осознать, к какой катастрофе это приведёт.
— Да, этот исход был бы ужасен. К счастью, ты никогда не был глупцом. Упрямцем – да. Но не глупцом. Ты доведёшь предназначенную тебе роль до конца, а потом найдёшь наиболее подходящего кандидата на царство. Либо с неохотой останешься у власти. Ведь твоё сердце будет искренне болеть за данмеров. Оно будет полно скорби и любви за твой народ.
В голосе бога звучала насмешка. Эти слова он когда-то говорил Нереварину. Когда-то очень давно, когда речь шла о причинах, по которым Вивек позволял народу считать себя богом и строить вокруг себя религию, прозвучали эти слова.
— У нас больше общего, чем ты думаешь, Нереварин. Скажем… Сила небес, — произнёс Вивек осторожно, рассматривая Нереварина с лёгким налётом интереса — Абсолютное знание, которое даровало нам Сердце Лорхана. Осознание истины, столь желанное для АЛЬМСИВИ. Лишь мы являлись преисполненным им. Однако не Сет, не Альма, не Векх и даже не Ворин возжелали этого знания первым. Это был ты, Неревар. Ты был первым, кто отправился на небеса, чтобы познать истину. Ты являл собой солнце, которое пыталось украсть чужое на небосклоне. Защитники знания вышли против тебя, пытаясь сокрыть свои идеи, а ты лишь гордо поднял голову и бросил к их ногам: «Не из тех я рабов, что погибают». Ты порубил их, защитников знания, продираясь сквозь небесные библиотеки Магнуса, а они смотрели на тебя с горечью и сожалением. «Не похоже это на мифы о героях. Не был ты созидателем; лишь бремя судьбы взял на свои плечи. Мы суть могилы, но не гробы. Узнай же разницу. Ты лишь вырыл яму глубокую. Цепь событий слишком хрупка. Испытать суд земли — означает воцариться на троне неизвестности. Повредишь нам ещё, и не найдешь ничего, кроме отсутствия смерти». Ты понял, что они защищают не знания от тебя, а тебя от знаний. Понял поздно. Ты не смог подчинить себе небеса с помощью топора, а был изгнан из библиотеки солнца силой Магнуса. Я нашёл тебя на грязном поле за болотами Равнины Дешаан. Мы... долго шли, не говоря ни слова, потому что Неревар был унижен, а я был милосерден.
Улыбка Вивека сошла с лица. Он процитировал отрывок из 36 Уроков, в котором не солгал ни словом.
— Ты просил меня быть откровенным с тобой, Нереварин. Я уважил твою просьбу и был с тобой искренен. Теперь поговори со мной и ты. «Руководить страной будет Совет, я взял эту роль временно». Слова ребёнка, который бежит от ответственности! Взгляни мне в глаза и скажи, что ты вновь бросишь народ на произвол судьбы, позволив ему быть в руках бюрократов, полоумных магов, фанатиков-стариков и торгашей. Взгляни мне в глаза и солги. Или подтверди сказанное и я заклеймлю тебя безумцем.

Отредактировано Вивек (20.08.2015 23:14:56)