Руки закоченели, несмотря на то, что в полуразваленном камине лениво плясал огонь. Руки замерзли не столько от холода, сколько от сильного волнения. Квинт расхаживал своей небольшой хибаре, заставляя старые половицы истошно скрипеть и двигаться. За окном стоял утренний туман, характерный для Нибенейской долины. Но, не смотря на утро, на улицах было вовсе неспокойно. Терентиус нервно посматривал в мутное окно, стараясь разглядеть, что творится на улице. Окна выходили прямо на часовню Мары. Кто-то может сказать что люди пришли просто отстоять утреннюю службу, но наличие у них в руках оружия и факелов не оставляло сомнений - в городе начались волнения.
Сердце графа панически заходилось каждый новый поворот по комнате. Он прекрасно понимал что происходит, и какая роль уготована ему. Был ли у него план? Сказать, что имперец не был готов к такому развитию событий нельзя, ведь он постоянно общался с народом, следил за ситуацией и, по сути, ждал этого момента. Промедление теперь было слишком дорогой роскошью. Народная масса без руководителя может с одинаковой вероятностью утопить город в крови, но в своей или чужой? Нужно было действовать, слишком долго законный граф бездействовал, пускай он и был известен простым гражданам, но ситуация до сей поры была депрессивная и угнетенная. Сейчас пожар запылал и на этот раз ни холодный Ларсиус ни сила оружия не смогут остановить его.
Взять себя в руки все же пришлось, когда на улице послышалось троекратное "Вон!" и гул озлобленных выкриков лишь поддерживали эту обстановку. Присев на край кровати имперец двумя ладонями закрыл лицо, стараясь остановить приступ дрожи. Пришлось даже прошептать молитву матери Мары. Из-за этого или нет, но постепенно тревога отступила, уступая дорогу гневу. Мгновенно вскочив на ноги Квинт, направился к тайнику в дальнем конце комнаты. В гнилых досках, под небольшим чемоданом находился люк, в котором последние годы томились комплект кожаных доспехов, щит с гербом Бравила и длинный серебряный меч. Недолго думая, граф облачился в броню, опоясался мечом и взял в левую руку щит. Не забыл он также, и надеть кольцо-печатку до давних пор являвшееся символом графской власти. Выйти из дому оказалось не такой простой задачей, за буквально десять минут на площади перед храмом толпы стало еще больше. Но сейчас жители шли не только обуреваемые гневом, с минуты на минут должны были прозвучать колокола, возвещающие восемь часов, и начало утренней литургии. Громогласно зазвучали массивные громадины в глубине часовни, и народ благоговейно притих, что позволило ,наконец, дойти до дверей храма. Внутри оказалось, что все места заняты, и народ стоял на ногах. Когда колокола замолчали из нижнего яруса храма вышел примас церкви, седой имперец ,в сопровождении двух женщин – альтмерки и бретонки. Пожилой священник хромая и кряхтя добрался до постамента в центре, прямо перед массивным алтарем Девяти. Квинт договорился с примасом еще вчера, чтобы ему дали слово во время служения. Когда как ни в это время, людям необходимо услышать то, чего они хотят.
Старик обратился к собравшимся с короткой речью об том, что Девять следят за каждым их шагом, а после передал слово графу.
Терентиус стоял у входа, а посему ему еще пришлось пробираться через толпу чтобы достичь цели. Дойдя до места назначения, имперец крепко сжал ладонь старика, высказывая тем самым свою благодарность. Встав у пьедестала, Квинт, судорожно сглотнул и приготовился говорить. Но, ощутив буквально кожей, сотни взглядов он осекся. Челюсти словно свело судорогой, и единственное что оставалось это обратиться к магии. Прислонив ладонь к груди, граф сотворил легкое заклинание, что придало сил и отбросило лишние мысли. Набрав в легкие побольше воздуха Квинт заговорил
- Граждане Империи! Жители Бравила! Я  приветствую вас всем сердцем. Достопочтенный примас Велвин Одил дал мне возможность говорить с вами, за что я ему, и благодарен, - минутная пауза, - Вам известно, что это?, - выступающий поднял левую руку, на которой находился щит и провел глазами по толпе, - это герб нашего с вами города. Но что этот герб значит сейчас? Именно! Ничего! Пустышка. Будем честны перед самими собой, Бравил никогда не был богатым или процветающим городом, разве что во времена своей юности. Но у этого города есть история, и славна и дурная. Он древнее многих городов Сиродиила. Но неужели выстрадав столько горя, город не заслужил лучшей доли? Неужели мы - жители этого города не заслужили лучшей доли? Чего уж скрывать именно во время правления рода Терентиусов. Моего рода. Бравил приобрел такую дурную славу. В моем роду были разные люди - и чемпионы арены, и скумовые наркоманы...,- Квинт зажевал губу и перевел взгляд в пол, - мой отец не был плохим человеком, но... его мягкотелость привела нас в сегодняшний день, с этим я спорить не стану. Но что мы имеем теперь?, - граф устало прикрыл глаза осознавая всю суть происходящего и переживая старое горе,- В наш дом пришли убийцы, наркоманы и всевозможные преступники. Они силой взяли власть, и установили в городе настоящий террор. Вам ли не знать, что теперь без оружия опасно выйти на улицу. И разве нам такая судьба уготована? Не могу я себе такого представить. Я понимаю ваш гнев и ярость, поэтому я и вышел перед вами, - еще одна тяжелая минута и сотни тревожных глаз, - Но гнев необходимо направить в нужно русло. Бездумный погром результата не даст. В связи с этим... Жители Бравила! Я прошу вас под взором Девяти! Идите за мной, вместе со мной!, - Квинт взмахнул рукой указывая на двери храма, - Проклятые разбойники должны быть свергнуты, ибо именем матери Мары, мы заслуживаем лучшей жизни.
Толпа загудела, и разные эмоции играли на лицах и в словах. И гнев, и кровожадность, и отчаяние. Нужно отметить что, несмотря на то, что в Бравиле жили разные расы, больше всего было представителей людской расы. Из зверолюдей традиционно преобладали было каджитов, аргониан и орков. Что доказывало то, что террор посетил дом каждого жителя, и все поддерживали идею восстания.
Дав толпе выплеснуть эмоции, Квинт уже убрав щит, и как следует, откашлявшись, продолжил
- Наши старики должны доживать свой срок в мире и покое, а дети не долэнф знать горя и печали. Скольких мы уже потеряли? Своих близких, родных!, - на глаза предательски выступили слезы горечи, которые тут же были смахнуты,- Нельзя же просто так смириться с этим. До нас всех дошла не столь давно благая весть! У нас вновь есть Император! Акатош призывает нас "Служить и повиноваться Императору" и мы будем. И он не оставит нас в беде. Мы не одни будем противостоять злу в одиночку, я верю в это!
Слушатели подхватили эти слова радостными возгласами. Лоб графа покрылся испариной, а в горле пересохло, пора было завершать говорить и начинать действовать.
- Нашей отправной точкой будет храм Мары, прошу вас приготовиться к ожесточенному сопротивлению. Никто не питает иллюзий на счет того что противник быстро сдаться. Чего уж греха таить многие из нас, включая меня, могут погибнуть. Поэтому мы должны действовать слажено и продумать план действий.
Закончив говорить Терентиус поклонился и отошел в сторону уступая место священнику который по их замыслу должен был от имени Девяти благословить восстание. Старец совершил ритуал в совершенстве, и ответом ему было поток энергии вырвавшееся из алтаря и разлившееся по всему храму. Народ потихоньку стал выбираться на улицу, но теперь более организованно, а их ярость трансформировалась в холодный гнев. А Квинту необходимо было найти бывшего капитана стражи Бравила Регулуса Леруса, он обязан был быть здесь в такое время. Найти его не составило особой трудности, ведь он практически всегда ходил со своими бывшими сослуживцами, и одевались они в кольчужные доспехи. Компания отреагировала на появление графа одобрительными "так держать" и "поддерживаем".
- Капитан Лерус. Время пустых разговоров как вы понимаете, вышло, пора уже брать ситуацию в свои руки. Вы со своими ребятами знаете каждый закоулок этого города, у вас есть большой опыт и в ратном деле. И мне как никогда раньше требуется ваши знания и умения. Первым делом, нам необходимо вооружить и экипировать самых сильных и опытных жителей. На складах стражи еще остались снаряжения и оружие?
Немолодой имперец выглядел утомленно, но в глазах его еще остались огоньки зажженные "такой" атмосферой. Спокойно выслушав, он ответил
- Склады ,конечно, без охраны не остались. Ну, коли уж, того и гляди боевые действия начнутся...Мы добудем сколько сможем оружия и доспехов. Я отправлю нескольких парней искать самых годных воинов из этой толпы, это будет правильно.
Квинт облегченно выдохнул накопившийся воздух. Стоило готовиться к любому исходу разговора, капитан мог бы и отказаться, а тогда и опереться было не на кого.
- Также жизненно важно взять под контроль главные ворота города. Неделю назад я отправил весточки всем , кто служил при моем отце, кто против всей этой тирании. Если хотя бы один из них прибудет, это уже даст нам новые силы. Поэтому ворота нужно перехватить немедля.

Отредактировано Квинт Терентиус (22.05.2015 15:22:14)

Шествие заключенных понуро тянулась через мост, соединяющий остров, на котором расположен замок, с островом Верхнего города. Побитые, изможденные и грязные арестанты шли молча, лишь бряцанье цепей сотни ног могло потревожить еще не проснувшийся город. Сотня пеших солдат шла маршем позади заключенных, во главе же процессии шел конный отряд, состоявший из командиров и советников Кантруса, сам данмер ехал верхом на молодом жеребце цвета молока.
   Верхний город встретил идущих запахом гниющей плоти, исходившим из повозок у таверны, куда аргониане-могильщики складывали тела погибших поднятые из вод Лариуса. Не считая военных патрулей, мокрые и зловонные улицы Бравила были практически безлюдны, редко на пути шествия встречались пьянчуги или стайки беспризорников. Серый, промозглый туман, казалось, пропитывал холодной влагой дома и людей, солнце не могло разогнать утренний полусумрак. Грязь чавкала под копытами лошадей, время от времени кто-нибудь из заключенных оскальзывался на досках деревянного тротуара, но парные кандалы удерживали от падения...
    Но вот колонна достигла площади. Здесь было уже людно - город всегда был жаден до новостей, и толпа плотно обступила деревянное сооружение.  Пленники, вместо облегчения после тяжелого перехода, почувствовали только еще больший  ужас: их дорога привела к последней для них остановке - их выстроили в шеренгу перед эшафотом. Жуткие силуэты виселиц рассеивали любые иллюзорные надежды...
Граф делает жест рукой, стражники, ожидавшие его прибытия заставляют толпу расступиться, конный отряд объезжает толпу слева, на эшафот поднимается палач в маске, хвост выдает в нем каджита, а следом за ним Марк и трое его ближайших советников, огромный клыкастый орк с болотным цветом кожи, за ним пожилой и сутулый норд, ослепший на левый глаз и молодая аргонианка. Кантрус похлопав орка по плечу выходит в центр, откашлявшись и поправив мантию, повторил свой жест, арестанты двинулись в сторону виселицы.
- Граждане свободного города Бравил! - начал он, - Самозванец, взгромоздившийся на трон под велеречивые завывания священников, пытается взять власть над Империей, над Бравилом. Что этот выскочка может знать о Бравиле, о нравах и обычаях нашего города? Оглядитесь вокруг себя, посмотрите, что происходит! Кто правит Бравилом? Вы боитесь выйти из ваших домов, вас убивают люди самозванца, когда им вздумается и не несут кары за это! В городе нет власти, крестьяне скоро откажутся кормить горожан, на рынках за любой кусок еды просят все больше золота, которого у вас с каждым днем все меньше. Если самозванец будет вести дела и дальше так, как ведет их сегодня, Бравил опустеет - вам не выжить при такой власти. Если вы хотите и дальше зваться вольным городом, остается только одно - брать власть в собственные руки и гнать прочь людей узурпатора, который погубит город, если мы будем медлить. Кто лучше вас может знать, что нужно Бравилу? Кто лучше вас знает, кому доверить защиту города и охрану порядка на его улицах? Кто лучше нас знает, почему умирает от непомерных налогов наш порт? Поднимите глаза - Бравил умирает, сливаясь с этим туманом, с этой грязью, растворяясь в них! Люди Бравила! Вы видите перед собой тех, кто продался самозванцу, кто помогал ему лишить город свободы! Я принял власть над Бравилом, чтобы сохранить его вольность, чтобы защитить всех, кого обидела, кого сделала нищими клика самозванца. Да, со мной из лесов пришли те, кто умеет держать в руках оружие, кто не раз смотрел смерти в глаза! Но нам одним не справиться с армией, нам одним не защитить город, не изменить его горькую участь! Без вашей поддержки, без вашей помощи мы не сможем удержать город.
    Граждане свободного Бравила! Сейчас вы увидите, как я поступаю с теми, кто пытается унизить наш город! Вы увидите, как эти твари будут ползать на коленях, вымаливая пощаду. Смотрите и думайте о том, что судьба города - в ваших собственных руках! Смотрите и поднимите головы - соединив силы, мы отстоим свободу города и право жить так, как считаем нужным. В полдень я жду у замка всех, у кого есть воля, решимость вершить судьбу Бравила, не спрашивая позволения на то, кто считает, что может править, но не имеет ни права, ни мозгов, чтобы делать это. В полдень солнце встанет над Бравилом, разгонит вечный туман, и я уверен, что сегодняшний день станет началом новой жизни вольного города! Я жду всех, кто не согласен быть рабом, кто не хочет подставлять шею под ярмо новой власти!
Поднялся одобрительный рев, толпа неистовствовала, выкрикивая проклятия в адрес скорых висельников и восхваля Графа и вольный город Бравил. Через несколько минут все затихло, первые десять арестантов просунули свои головы в петли, Граф вновь махнул рукой, давая сигнал палачу нажимать на рычаг. Повторный рев толпы заглушил звуки ломающихся костей.

Камин ярко освещал покои Кантруса, данмер любил смотреть на огонь, наверное это его успокаивало, словно завороженный он неподвижно сидел в кресле и продолжал смотреть на пляску огня. Стук в дверь отвлек его, немного призадумавшись, Марк сначала решил не отвечать, стук повторился.
- Гундинг, это ты? - устало спросил Марк. Услышав в ответ старческий кашель, он поднялся из кресла и открыл дверь.
- Сэр, это безумие, безумие... - еще не отдышавшись выпалил норд и уставился на Графа. Получив в ответ раздраженный взгляд, спешно продолжил. - Нам до сих пор не удалось подавить восстание в нижней части города. По вашему приказу мы вывели всех солдат оттуда, теперь мятежники ведут бои с тамошними бандами, последние так же отказываются признать вашу власть.
- Да, да, мне уже доложили, а ты слишком медленно ходишь, - данмер усмехнулся, взглядом предлагая своему советнику сесть. - Расскажи мне лучше, какова ситуация в верхнем городе и что говорят разведчики, когда нам ждать гостей?
- Легионы подойдут к нашим стенам после полуночи, раньше их ожидать не стоит. Все идет по плану, сэр. Слухи об императорском походе уже расходятся по городу, но после вашей речи, клянусь девятью, вы заручились поддержкой многих горожан. Что касается верхнего, буквально несколько минут назад я получил ворона со странной запиской, где говорится будто мальчишка Терентиус выступил с речью в храме Мары, толпа у храма настроена к стражникам враждебно и... - норд говорил так быстро, что забывал дышать, слова последовавшие после не удалось разобрать из-за протяжного хриплого кашля.
- Я же просил найти мальчишку. Я что, должен все делать сам?! - не сумев сдержать порыв гнева выпалил Марк. Глубоко вдохнув и выдохнув, он продолжил уже спокойно: - Мальчишка не должен попасть в нижний город! Собери людей, возьми столько сколько может понадобится. Перекройте все мосты, поставь дополнительную охрану у городских ворот, и ради Талоса, не бери с собой людей из банд разбойников, они и так уже много бед натворили, только люди Вольного Братства. А вообще, к даэдра, объяви и награду за его голову, сундук золота - за живого или мертвого. Но ты постарайся перехватить его живым, лишний козырь нам не помешает.
Граф отвернулся от старика и молча направился к окну, отвесив неуклюжий поклон одноглазый норд скрылся за дверью. Народ уже собирался у замка, многие откликнулись на призыв Кантруса, главное что бы их запал не пропал на поле боя, ухмыльнувшись подумал Марк.

Отредактировано Марк Кантрус (24.05.2015 04:26:43)

17-е число, поздний вечер.
- Слышали, чего творится?
- А как же не слышать. Терентиус, говорят, голову поднял. Столько лет не вспоминал ни о Бравиле, ни о народе, а как имперская армия на фоне замаячила, так и... - немолодой уже имперец закончил фразу многозначительным жестом, который мог обозначать, как оживление молодого графа, так и сумасшествие.
- А эти, - подхватил аргонианин, - из Вольного Братства, чем лучше? Сколько живём в Бравиле, столько и Империя, с императором или без оного.
- Лучше уж законный наследник, чем палач, прикрывающийся благими намерениями, - докончил самый старший из говорящих, уже склонившийся под гнётом лет бретон.
- Наследник, который ничего не делает? Да брось...
- За такие разговоры можно и на виселицу угодить, - шикнула темноволосая женщина и уткнулась носом в кружку с элем, будто не замечая соседствующих через несколько столов наёмников. Не хватало ещё глазеть на прихлебателей местной власти - даже не поймёшь, какой именно - ворьё, разбойников да наёмников. Один из таких наймитов, несчастный переселенец из Морровинда, как решили местные завсегдатаи "Одинокого странника", сидел сейчас рядом и помалкивал. Жевал себе хлеб, макая в рыбную похлёбку, слушал, но мнения своего не высказывал. Как, впрочем, и всегда.
- Дожили, - не унимался имперец, - бояться кучки бандитов в нижнем городе.

18-е число, глубокая ночь.
Стук молотка по деревянному столбу был единственным звуком окрест. Работая по ночам, местный мастеровой уже даже об охране не беспокоился - разве ж была управа на этих негодяев? А мосты они всем нужны: рухнут и как пить дать вздёрнут за то, что не справился с работой.
Липкий холод проникал под одежду, дома тонули в плотном тумане, и в столь безрадостной обстановке бравильский плотник решил заговорить с единственным своим собеседником - немногословным данмером, что уже второй час кряду сидел подле и наблюдал за пустыми улицами города.
- И много тебе платят за то, что бы ты околачивался по ночам?
Таний, так звали мастера, за свою жизнь поработал во многих местах, сменил множество профессий, от помощника кузнеца в Лейавине до военного инженера, когда они ещё требовались Империи, видел разных личностей, а теперь посматривал на молчаливого мера и не верил, что перед ним простой наймит. Больно уж внимательный взгляд у данмера, цепкий, да и искать заработка в городе, где легче от голода помереть - не самый умный ход для того, кто зарабатывает на кусок хлеба собственными умениями.
- Достаточно, чтобы не распространяться, - сипло отозвался тёмный эльф.
На другой стороне улицы замаячили отблески факелов, гулкие голоса ни то стражников, ни то разбойников из местных группировок, слышались отчётливо. Кажется, ничего нового - очередной рейд до якобы нарушителей закона, которого не было, против власти, которой тоже больше не существовало. Прямо как в Скайриме после смерти законного Верховного Короля - так и отдаёт Виндхельмом, Серым Кварталом и беззаконием, учинённым Братьями Бури.
Наруфар посмотрел на притихшего плотника, а затем перевёл взгляд к небу: первые зарницы прорезали темноту, но по-настоящему светло станет лишь через пару часов. Ещё немного и к стенам города подойдёт имперская армия, но пройдёт ли дальше - эльф не загадывал.
Почему-то он нисколько не волновался, видимо знал, что помимо основных отрядов будут ещё и те, кто проникнет в город в отрыве от армии, и при помощи ударной силы или без её поддержки, город будет взят. Во всяком случае другого он и не ожидал. Проверил только, хорошо ли меч выходит из ножен, да на месте ли свитки с зельями. А позже вновь замер, смотря вперёд, туда, где раскинулся верхний город - основной котёл в нынешней междоусобице.
[NIC]Наруфар[/NIC][AVA]http://se.uploads.ru/vhckz.jpg[/AVA]

Отредактировано Мундус (18.06.2015 18:15:56)

17е, полночь и раннее утро

Надо же, гуар. Вместо того, чтобы предаваться отчаянию от по этому поводу Себрис на ходу вносит коррективы в план передвижений - необычное здесь и категорически непривычное для бретона ездовое животное на удивление не уступает лошадям в скорости, но вызывает настороженное недоумение: возможностей и ограничений этого... зверя Роштейн не понимает, поэтому присматривает за ним в дороге внимательно, не упуская шанса научиться новому. Часа через три пути, впрочем, занимать его начинают другие задачи - непривычный к дальним поездкам маг начинает отставать и приходится его забалтывать, не давая затянуть поводьев от усталости и грянуться оземь - Клинок всерьёз сомневается в том, что маг, подобно герою сказок, превратится от удара в волшебную зверушку навроде говорящего родича гуара. Остальные члены отряда держатся и сами, опыта у них немало, а за мрачную тень Героя Себрис не беспокоится. Пока что. Ужаса, впрочем, не испытывает тоже - самостоятельная жизнь довольно давно внесла коррективы в некогда романтичного рыцаря и он давно уже не встречает по одёжке.

К рассчётному времени они всё же опаздывают - гуар, маг и малость охромевший на осклизлой по ночному времени дороге конь имперского лучника - достаточное оправдание: и маг и конь им ещё пригодятся, стоят того, чтоб их поберечь - в лагере. До прихода имперских войск на позицию есть ещё время и Клинок решительно загоняет мага спать хоть на час. Коням подносят воды из ручья и распрягают, лишние, не нужные уже вещи в несколько рук сберегают под удачно найденный выворотень - пень, словно клад запрятывая к спутанных корнях, - остальные бережно пакуют и увязывают, коней рассёдлывают и отпускают, но к гуару не подходят, только косятся с интересом...
Ждать с переправой до самого рассвета незачем - по утреннему времени их будет слишком уж хорошо видно, зато предрассветная мгла, сумеречная и обманчиво-непроглядная, им только на руку.

- Войска подойдут к утру, но мы начнём сейчас, пока все, кроме ночной стражи - в замке. Входим через южную заглушку, - со стен верхнего города её не видно, - справиться с нею нам поможет Аций. Клетес и Басс - за вами основной мост и много шума, постреляйте там. Сперва дела - развлечения - потом.

Сказать легко, а вот сделать - несколько сложнее, начиная с того, что плавать по этой реке совсем не в радость и дело даже не в температуре воды.
"Тоже в каком-то роде канализация" - мрачно думает Клинок, подправляя одной рукой то, куда несёт его течение, а второй буксируя мага - как бы ни держался нагруженный бретон на воде, погружаться в неё с головой не манит - судя по ощущениям и, главное, запаху, в воде содержимое нечистот едва ли не больше, чем в ночных горшках местных жителей.
"Скрытности придёт конец - нас попросту учуют и испепелят... как личей, восставших из нужника" - Себрис веселится молча, ставит себе зарубку в памяти стребовать с мага 'изменение' запахов, но тащит как буксир - выбраться на берег не так-то просто - в ледяной воде сводит ноги. Чуть ниже по течению, невидные в предутреннем надводном сумерке, ругатся едва слышно Басс, - судя по всему Клинка он на каменистый берег затаскивает на себе.
Следующие минуты Себрис тратит на то, чтоб привести Ация в чувство и приставить к делу, да на пересчитывание 'лишних' всплесков реки... это - Клетес, мокрое шлёпание по камню - Басс, сопение - он сам, под пальцами ходуном ходит костлявое плечо мага - Аций накладывает заклинание на заглушку.
- Сейчас станет теплее, согреемся, - шёпотом обещает он магу как только преграда всё же исчезает.
Не слышно только данмера и командор оглядывается, выискивая цепким взглядом 'правильный' силуэт. В то, что Герой Морровинда мог беззвучно и безропотно утонуть в местных сточных водах Себрис сомневается.

18-е число, предрассветный час.
В верхнем городе не спали.
Его задачей не было пребывание в рядах бунтующих, поэтому данмер держался поодаль от ярившейся толпы, улавливал запах дыма и заблаговременно покидал те кварталы, которые вот-вот займутся огнём. Раз или два Наруфар "случайно" открывал двери, подсказывал направление спасающимся от огня и солдатни, единожды, совсем мельком, видел невысокую фигуру Натеи (или же ему только показалось?), но следовать за Клинком не стал - у неё своя задача. Дельфина, помнится, как-то упоминала, что агенты не должны открыто сотрудничать с рядовыми Клинками и друг с другом. Говорила, в былые времена, шпионы Его Императорского Величества не ведали о существовании друг друга, даже когда действовали на одной территории. Сейчас всё иначе - их мало и они вынуждены держаться друг за друга. Правда, вложенное Мастером в голову пепельнокожего, твердит о том, что цель важнее боевых единиц, и он сразу же откидывает мысли о низкорослой босмерке, забывает о ней и спешит убраться из верхнего города. Он не углублялся к храму и не спешил принять участия в уличных боях, а потому вернуться к мосту не составило особого труда.
Очень вовремя.
- Что такое? Ты это слышал?
- Со стороны заглушки был какой-то шум.
- Надо проверить.
По форме - прихвостни узурпатора. Наруфар не разбирает. Их двое, но они его не видят, не подозревают о существовании угрозы. Первый падает в воду с пробитым горлом - стрела вошла в незащищённую шею, как нож в подтаявшее масло; второй успел развернуться и выхватить меч, но лишь затем, чтобы отправиться вслед за товарищем, получив вторую стрелу точно в глаз.
Тела найдут не сразу, а если и отыщут в итоге - спишут на мятежников. Не зря, отправляясь в Бравил, данмер пренебрёг орденским оружием, даже стрелы и те приобретал уже на месте.
Теперь, если защитники города не сдадут оборотов, всё внимание будет нацелено на храмовый квартал и ворота, а о реке на время позабудут.   
[NIC]Наруфар[/NIC][AVA]http://se.uploads.ru/vhckz.jpg[/AVA]

Тёмный эльф слушает план внимательно и сдержанно, в некоторых местах кивая, соглашаясь с командорской мыслью. Стоило признать, Клинки сложили свой ход таким образом, что даже внезапно убийство, пропетое тетивой, не мешает им двигаться дальше. Часть из них поляжет, и они это знают, чтобы дать пройти вперед остальным. Но таков план, и он будет исполнен. Нереварин был доволен подобным настроем.

Тяжелый двуручный меч за его спиной, смотанный и убранный в чехол, был отличной перспективой или стремительно ворваться в дворцовый коридор, или столь же решительно держать в нем оборону, не давая пройти вперед своим, ни давая выйти противникам. Идеально. Другое дело, что расчехлять Пламя раньше времени данмер не собирался, понимая, что огненный меч здесь... Может привести к ненужным последствиям. А, значит, копье. Пока что крепкое. Как только переломится, - как это всегда и бывает, - тогда уже и за меч браться.

- Иду во дворец, - выбор был сделан, и данмер тяжелым голосом оповещает своих временных союзников, - Если потребуется, буду держать напор.

Мост между двумя кварталами города.
Говорят, данмеры - лучшие лучники, уступающие в мастерстве только босмерам. Говорят, и воины из них отменные, да и маги что надо. Так глянешь, прям на все руки мастера.
А на деле?
На деле Наруфар после выходки с двумя мятежниками скрылся в тенях и из-под прикрытия пронаблюдал за вошедшими в город.
Свои.
Значило ли это, что армия уже на подходе? Этого агент знать не мог. Он проводил взглядом отряд и, поправив лук на спине, двинулся в сторону второго моста и храмового квартала - у него, как и у проникших в Бравил, оставались ещё незаконченные дела.

Замок.
Граф Бравила, тот, которого теперь надлежало величать светлостью не по праву рождения, но по праву сильнейшего, оставался в укреплённом замке и наблюдал за происходящим в городе из бойницы одной из башен. И оттуда же отдавал приказы верным людям - разбойничьему отребью и заискивающим прихвостням. Держать мост проблем не составляло, куда паршивее дела шли на улицах города, заполненных дымом от пожаров и озлобленной толпой сопротивляющихся горожан, и у храма Мары, ставшего своеобразной крепостью для лидеров восстания. Но, сколько мог судить Марк, общее положение дел сходилось в пользу "Братства" - не зря он тратил золото на подкупы, а слова и показательные расправы - для увещеваний и запугиваний. В надёжности замка граф был уверен чуть больше, чем полностью. У его оппонентов даже магов как таковых не наблюдалось, так что о высокие стены ещё и имперская армия зубы пообломает.
Два кольца стен, ограждающих донжон от пылающих улиц города со всеми недовольными жителями Бравила, охранялись лучниками. Во внутреннем дворе воцарилась временная тишина, как и в главном зале замка. Все прочие же помещения, от складов до комнат прислуги, охранялись так, будто граф ожидал появления вражеских засланцев из ниоткуда. 

Верхний город, храмовый квартал.
Бой не может идти долго - пока не погорят все дома в городе или же защитники не задохнутся от едкого дыма. Люди прорывались к реке, норовили оттеснить захватчиков от главных ворот, скинуть в воды реки, а сами - вырваться из удушливой клети. Воины "Братства" же, напротив, отгоняли толпу глубже в город, мол, огонь доделает наше дело.
Отблески пожара далеко видны, теперь Бравил для имперской армии - маяк и путеводная звезда на фоне ало-синего восходящего небосвода.
Сражение замерло, но лишь на пару секунд, чтобы затем продолжиться с ещё большим ожесточением. Звуки боевого рога имперской армии разносились над Нибенейской бухтой и были слышны как тем, кто находился на улицах города, так и засевшим в замке. Легион шёл не прячась, напротив - извещал о приближении загодя, словно отмеривал срок, отведённый всякому, кто поступился с законами Сиродиила. Со стен виднелись штандарты Хартленда - стилизованный чёрный дракон в виде ромба, что символизировал небезызвестный Амулет Королей, остроухий волк Кватча, рыжие лилии Анвила, Великий Дуб Коррола, две луны Скинграда и грифон Брумы.
Наруфар хищно ухмыльнулся и задержал дыхание: свист стрелы, и ещё один вражеский военачальник упал замертво. В этот раз, правда, уйти сразу же не вышло - удушливый дым вызвал приступ кашля, привлёк внимание людей Марка к данмеру. Теперь, если и скрываться, то в самом пекле горящих улиц.
Он не знал, что погнавшихся за ним людей отвлёк на себя отряд Квинта, не видел и того, что немногочисленная, но опасная своей свирепостью, толпа вынудила воинов "Братства" отойти дальше от деревянного моста, ведущего в замок, давая шанс тем, кто по приказу командора Клинков приближался к некрепкому переходу из города в крепость. 
[NIC]Наруфар[/NIC][AVA]http://se.uploads.ru/vhckz.jpg[/AVA]

Клинок без раздумий протискивается следом, почти неслышно продвигается сквозь стену, успевает ещё подумать, что они немного поспешили, похоже, а дальше думать перестаёт - некогда.  Себрис не страдает манией величия - данмер и выше и тяжелее - идеальное острие атаки, - значит его цель - стать этому острию доспехом и опорой. Разница в росте здесь только на руку бретону, хотя он и делает себе отметку о том, что в этот раз его напарник чуть не на десять сантиметров ниже - это нужно держать в голове, напоминать об этом привыкшему и сработанному под немного более высокого партнёра по драке организму. И самому не мешаться под ногами.
Акавирский клинок, как и любимый и родной меч командор пока не трогает, достаточно кинжалов, чтобы врубиться в толпу вслед за тёмным эльфом - его задача проста и незасмысловата - прикрыть спину, предоставить место чужому копью под замах, и напугать, а потому бретон почти не убивает - серебрёное лезвие входит в чужие тела, вспарывает, ранит, калечит, но не добивает, и сзади, там, где двое уже прошли, рождается монотонный протяжный многоголосый стон. Раненые, покалеченные, вопящие от боли и агонищирующие - они делали молниеносный удар в спину двоим наглецам невозможным.
"Всё же мы рановато" - успевает подумать Себрис, выворачиваясь из под очередной тяжёлой туши, попытавшейся было дотянуться до данмера со спины, а теперь судорожно нашаривающей липкими от крови пальцами  у себя на шее лишний разверзшийся рот, - "сейчас сюда все сбегутся и мы увязнем, где там этот мост?"
Словно в ответ ему, пол под ногами содрогается раз, другой - не зная строения моста на содержимом чудесных мешков для его уничтожения решили не экономить и теперь, если только даэдра не возвели его в мгновенье заново, остров и замок должны быть отрезаны от города надолго. Если ещё повезёт хоть немного и силы "графа" будут брошены на мост... Впрочем, даже если и нет - забивать себе голову ерундой Себрис не собирался - расчищал вокруг данмера пространство, дотягиваясь из под локтя, из-за копья, из под занесенного для удара чужого клинка и беззвучно хохотал... - всё же разница с привычным порядком вещей сказывалась и он уже раз чуть не получил от данмера локтём в лоб, сунувшись ближе чем нужно...

Нереварин не тянет время и не наслаждается битвой, упоительной и стремительной, даже несмотря на то, что ему не хочется заканчивать сражение. Темный эльф не мечется от противника к противнику, а держит уверенный и убедительный ход, прорываясь вперед. Подмога, успевающая добраться до позиций, к которым они успели утвердительно подобраться, натыкается на раненных или добитых своих и раненных, но продолжающих идти вперед, чужих. Соблазнительный расклад и для тех, и для других.

Собственные раны зализывать некогда, и уж тем более нет возможности вздыхать и сокрушаться на эту тему. Данмер чувствует, как взмок бок под грубой кожей нетча, а потом идет вперед полубоком и другой стороной. Два удара в одну рваную рану - перспектива не из лучших. И без того алые глаза пуще прежнего наливаются кровью - не наслаждаться битвой не выходит, и темный эльф входит в раж, преисполняется ярости и берет новый разгон, успев лишь кивнуть рыцарю-бретону, - действительно надежный товарищ в бою, императору повезло с защитником, и Нереварин признает это, пусть и не вербально или манерно, лишь кивком.

Трясется пол под ногами, и Нереварина, вместе с оппонентом, вминает в стену. Данмер пользуется преимуществом и вдавливает ввязавшегося в драку с ним стражника. Четыре глухих удара, и голова, разбитая о камень, вяло падает к плечам, оставляя на перчатках темного эльфа кровывае разводы. Нереварин не думает о том, что в эти моменты он уязвим, сзади должен быть Роштейн. От следующего удара прикрывается мертвым телом, отталкивает его к еще живому сопернику, вновь свистит воздух от острия копья. Не даэдрическое, легче обычного, но все еще привычное для огрубевших пальцев темного эльфа. Огромный клинок за его спиной не обеспокоен сражением. И будет хорошо, если к нему не придется прибегать.

Опять же - не до лишних размышлений. Копейщик выбрасывает свое тело вперед в проход, до которого они, наконец, добрались, ведущий в комнату за коридором. Что за комната - даэдрот ее разберет, но подкрепление шло оттуда. Следовательно стоит озадачиться перспективой подрезать путь следующему отряду стражи.

Что он и делает, устремляясь вперед и с глухим, но мощным толчком налетая на щитоносца, не сбивая того с ног, но, как минимум, заставив отшатнуться назад. Копье широко размахивает по кругу перед данмером. Останавливаться некогда.

Клинок по-своему прагматичнее и приземлённее... приземлённе в прямом смысле - стоит ему услышать  внезапное пожелание напарника и он без раздумий переходит в нижний ярус, - разворачиваться там для ударов сложнее и самое время порадоваться отсутствию доспеха, позволяющему быть быстрее и подвижнее пытающихся закрыться мятежников. Роштейн  согласен с оценкой боя - время расчехлять запасные козыри, только свой аналог данмерского копья он не бросает в угол, а загоняет в ножны - для его эбонитового клинка становится тесновато и чересчур быстро, мало места для разгона -  для акавирской катаны - в самый раз. Он успевает ещё прикрыть пепельнокожего на краткий момент высвобождения меча - бой слишком вязкий, чтобы им позволяли такую передышку - и благодарно кивнуть данмеру перед тем как вернуться в партер - на присутствующих он ставит крест, что бы ни думал сам Герой, оставлять живых свидетелей в этой комнате Себрис уже не намерен, а значит двигаться скоро становится тяжко - некуда поставить ногу, пол липкий и скользкий и это - тоже преймущество для более легких нападающих.

Сзади слышится шум и от самых дверей в коридор коротко и зло начинают петь стрелы, - мост скончался в муках, Басс пришёл, значит спину данмера сейчас прикрывает он и Клетес, у Роштейна появляется больше свободы маневра под полыхнувшим двуручным мечом, а отчаянный бой превращается в побоище - сочетания пламени клинка и внезапно подошедшей поддержки достаточно, чтоб боевой дух вчерашних бандитов упал ниже залитого их кровью пола: поодиночке они всё ещё были неплохи, но щитовой строй, дававший им шанс, развалился и теперь дело было только за временем. Поток подтягивающихся в комнату ослаб - резерв брошен был к воротам и к армии империи, защита захлёбывалась, а подкреплений не приходило, ещё немного и они не придут уже - до коридора, ведущего напрямую к входу в замок было рукой подать, вход даже был виден далеко за спинами защищающихся и там, в мутном просвете дверного проёма, брезжило утро.

Данмер шел вперед. Он знал - это нужно заканчивать. А потому шел уверенно, убедительно, твердой поступью, врезаясь в тех, кто собирался не дать ему пройти, или отбрасывает, или до кровавых коротких всплесков и тяжелого запаха дыма сталкивая с собственным мечом, решительно выставляя Пламя вперед. Непотухаемое, оно всегда отвлекало темного эльфа от лишних дум и вынуждало идти вперед и сражаться до последнего, не обращая внимания на какие-либо другие формальности и рисунки реальности. До тех пор, пока бой не будет выигран, он не опустит клинка. Нереварин не знал, как Вождь справлялся с этим клинком в руках, управляя всем народом, - война никогда не кончалась, покуда горело Пламя, несущее победу и единство тех, кто за ним следовал. Нереварин понимал, что у него не хватит сил оставить клинок на долгий срок.

Но сейчас это было неважно, он ломился вперед, теперь, когда их позиции были заметно убедительнее и крепче, почти не обращая внимания на то, что кто-то еще может проскользнуть к его боку или напрыгнуть со спины, - там были воссоединившиеся Клинки, компетентные для охраны Императора, и уж точно способные справиться с подобным сражением. Данмер не отдавал себе уже никакого отчета в происходящем, и если до этого он мог позволить себе просто оттолкнуть, обезоружить или уронить противника и пройти дальше, не вздумай бедолаге напасть еще раз, то теперь он не знал скользящих ударов, бил наверняка и, если требовалось, добивал, жестко, уверенно, одним кротким движением. Рукоять меча и собственные темные руки данмера были покрыты кровью, своей или чужой - не так и важно. Жар в пальцах и вязкость уже давно не смущали его, а только гнали вперед похлеще пепельных гончий...

Держали курс прямиком к месту встречи с основными силами Императора. Следовало расчистить плацдарм перед объединением отрядов, а потому данмер продолжал прорываться вперед подобно тарану для этих людей, весь исчерченный багровыми и рваными следами идущего сражения. О боли и ранах после, а сейчас - строго вперед.