- Нет, Ваше Высочество, - качнул головой мистер Кэри. - Малыши переносят эту болезнь немного легче, поэтому она и считается детской. Конечно, их тоже тревожили боли, температура и сыпь, но не так сильно.
   Лекарь еще несколько минут посуетился возле Эйдана, после чего поклонился и вышел. Илейн покачала головой на отказ мужа от пребывания мистера Кэри в замке, но перечить не стала: иначе, чего доброго, совершенно разворчится и попытается и ее прогнать из комнаты.
   Прикрыв дверь за пожилым лекарем и поблагодарив его за помощь, женщина вернулась к постели больного. Эйдан выглядел нехорошо: бледный, усталый, покрытый испариной. Да еще и голос - просительный, как у болезного ребенка. У Илейн сжалось сердце от любви к мужу и тревоги за него, но она не подала вида. Просто присела рядом, снова намочила в прохладной воде из стоявшего на прикроватном столике таза полосу ткани, потом отжала ее и положила принцу на лоб.
   - Может, хочешь что-то еще? Или воду тебе подкислить лимонным соком? Я могу приказать, - бретонка припомнила, что мальчишек от температуры тошнило. Потянувшись, Илейн взяла со столика кувшин, наполовину наполненный водой: она уже поила мужа, когда он был в полузабытьи, но принц этого, кажется, не помнил. - Вот, пей, - Илейн поднесла к губам Эйдана стакан с водой и замерла в нерешительности. Она не знала, будет ли лучше самой напоить его, или же просто отдать посуду, чтобы мужчина мог напиться сам.
   Когда принц напился, Илейн тихонько поднялась и, стараясь ступать как можно тише, подошла к окну, чтобы задернуть шторы, через которые уже начали пробиваться солнечные лучи. Вернувшись, она прямо в домашнем платье прилегла рядом с мужем. Не лучший вариант, но так будет быстрее, если понадобится еще раз выйти и попросить о чем-то слуг.
   - Поспи, я тихонько побуду рядом с тобой, - женщина не решилась ни обнять Эйдана, ни просто тронуть, чтобы не потревожить. Поэтому ждала, пока он сам скажет - нужны ли ему ее прикосновения вообще, сам подскажет, как меньше раздражать его и нарушать его покой. Уходить Илейн была твердо не намерена, так что решила приспосабливаться.

   - Значит, сейчас воплотим ее в жизнь, - Илейн улыбнулась и протянула Эйдану стакан с водой. Руки у принца опасно подрагивали, поэтому женщина предусмотрительно не стала наполнять его до краев жидкостью. Если мужчина расплещет ее, хуже будет всем: придется перестилать постель, да и гордость наверняка расстроенного собственной слабостью мужчины пострадает. Пока же Эйдан пил, бретонка успела попросить слугу принести лимон.
   - Ты мое чудо, - усмехнулась женщина, мягко сжимая пальцы принца в ответ и наклоняясь, чтобы коснуться губами его виска. Влажная ткань, лежавшая на лбу, успела стать теплой, так что пришлось ее еще раз окунуть в холодную воду.
   Эйдан подвинулся поближе к жене, будто бы искал у нее поддержки, так нужной сейчас. Илейн осторожно поправила одеяло, чтобы оно не пропускало холодного воздуха, и прижалась к принцу, обнимая его. Голову мужа женщина постаралась мягко и ненавязчиво устроить на своем плече.
   - Уснешь, Огонек, - уверенно прошептала бретонка. Время от времени она нежно поглаживала принца то по напряженной спине, то по плечам, то по голове, убаюкивая. Мягкие касания сделали свое дело: уже через четверть часа Эйдан спал. Беспокойно, вздрагивая и что-то бормоча. И каждый раз жена рядом чутко открывала сомкнутые веки, поправляла или меняла влажную ткань на лбу, шептала ласковые глупости, как ребенку, которого нужно было убаюкать. И принц снова проваливался в вязкую болезненную дремоту. Несмотря на затекшее под тяжестью головы мужа плечо, Илейн продолжала оберегать его покой.

   Эйдан под чутким присмотром супруги выполнял все предписания лекаря: послушно пил травяные отвары, много отдыхал, пил чай с лимоном и кутался в одеяло. Илейн неотрывно была рядом: читала сама или вслух мужу, когда слабость и дурнота отступали, приносила лекарства, да и просто обнимала, сидела или лежала с принцем.
   Самым тяжелым было оставаться рядом в моменты, когда температура поднималась критически высоко. Эйдан начинал метаться в лихорадке, постанывать от боли, что-то шептать и бормотать. Бретонка чувствовала себя совершенно беспомощной. Что по сути она могла? Неотлучно сидеть рядом? Держать за руку? Вливать лекарства и менять мокрую ткань на лбу? Успокаивать и помогать? Илейн все время казалось, что этого мало, что она могла бы сделать больше, если бы только знала - как помочь.

   - Каким таким? - женщина, отвлекшись от своих мыслей, подняла голову от книги, которую якобы читала. На самом деле она просто лежала на коленях декоративным элементом: строк бретонка не видела, отдавшись переживаниям. - Какую глупость ты хочешь придумать себе, Эйин? - Илейн нахмурилась и, отложив книгу, пересела из стоявшего возле кровати кресла на постель к мужа. - Неужели ты думаешь, что то, что я увидела тебя покрытым сыпью и больным, что-то изменит в моих чувствах? Или скажешь, что на моем месте чувствовал бы отвращение? Ты прекрасно знаешь, что любым ты останешься для меня самым любимым, самым родным и желанным мужчиной. И я все равно останусь здесь, сколько бы ты не ворчал, - женщина накрыла ладонь мужа своей и заглянула ему в глаза. Эйдан вел себя сейчас, как мальчишка, хорохорящийся перед понравившейся ему девочкой.

По тому, как Эйдан отвел глаза, пряча взгляд от жены, Илейн поняла - она угадала. Женщина обиженно поджала губы, стараясь заставить себя не заострять внимание на открывшемся ей факте. Но не смогла.
   - Ты ушел бы, да? - тихо спросила она после минутного молчания, повисшего в комнате. Только усилием воли удалось не отдернуть ладонь, еще мгновение назад накрывавшую руку принца, а спокойно убрать ее. Илейн тяжело вздохнула, пряча глаза. - Тебе было бы противно видеть меня, покрытой сыпью, словно коростой. И ты бы убежал от этого, верно? Скажи, что я ошибаюсь, Эйин! - виноватый вид, взгляды и прочие невербальные признаки были расценены и поняты бретонкой вполне однозначно. Она боялась того, что ответ мужа на ее вопросы будет положительным. Боялась настолько, что сама себя убедила в этом, даже и не подумав, что это может быть и признаком тактичности, уважения к своей женщине, которая и сама могла бы не пожелать, чтобы муж видел ее такой. Но нет, Илейн такое и в голову не пришло.
   - Ты не беспомощен и не изуродован, - вздохнув, качнула головой бретонка. При этом она смотрела Эйдану прямо в глаза, не отводя взгляда и не пряча его, что у принца не возникало сомнений в искренности супруги. - Ты болен, милый. Но это состояние пройдет, оно временно. И я не нахожу в нем чего-то отвратительного. Вспомни, сколько ты утешал меня, сколько не спал ночей из-за моих кошмаров, вспомни бананы в шоколаде ночью, вспомни, как разминал мне ноги и поясницу во время беременности? Ведь ты тогда не ушел от трудностей, не убежал высыпаться в соседние покои и не препоручил заботу обо мне слугам. Отчего же ты ждешь теперь, что я поступлю по-другому, Эйин? По-твоему, я способна отплатить тебе так за добро и любовь? - женщина недовольно нахмурилась. - Я сама в силах решить, выбрать ли темноту, запах болезни и тебя или же фрукты, солнце и птичье пение. Не находишь?

   Мимика Эйдана не укрылась от взгляда Илейн. Она видела, что ее слова, казавшиеся вполне справедливыми, раздражают принца, отчего-то вбившего себе в голову совершенно иное. Это был как раз именно тот случай. когда любимого мужа хотелось обозвать несносным болваном и стукнуть по лбу. Но бретонка только сделала несколько глубоких вдохов-выдохов, справляясь с собой, чтобы не сорваться и не нагрубить больному.
   - Почему бы и нет? - приподняла бровь женщина. Отвернувшийся Эйдан был похож на обиженного мальчишку, и, хотя самой Илейн тоже было обидно, а на душе противно скреблись кошки, но она нашла в себе силы не сорваться, не выдать своего раздражения. Просто встала и, сердито набросив на принца одеяло так, чтобы оно укрыло его с головой, вышла.
   - Побудь. Жаль, что детей здесь нет.
   Желание Эйдана, если подумать, было вполне естественно. Принц устал и хотел просто тишины и покоя. Расстраивало оно Илейн только в свете их с мужем желания приехать сюда именно ради того, чтобы побыть вместе. Но более всего было тошно от того, что Эйдан упрямо воздвигал между собой и женой стену, сознательно и вполне уверенно, повинуясь своим желаниям и забывая о чувствах бретонки. она старалась быть заботливой и предупредительной, старалась учитывать все мелочи, а вышло... Вышло как всегда.
   Заплакать себе Илейн позволила только тогда, когда удалилась далеко в сад, забрела к той самой беседке, где они с мужем впервые обнаружили, что скоро станут родителями. Скинув туфли, женщина устроилась на качелях и оттолкнулась от земли босыми ногами. Она раскачивалась, пока не закружилась голова и не замутило, дала себе передышку и начала снова.
   Вернулась Илейн уже совсем поздно вечером. Молча прошла в комнату, забрала с кровати покрывало и подушку и бросила на стоявший возле окна диванчик.
   - Пожалуй, не буду мешать твоему одиночеству. Если прикажешь, даже выйду в другие покои, - в голосе было что-то такое, что ясно давало понять - скажи Эйдан, чтобы жена спала отдельно, и добровольно она к нему в постель уже не вернется. После болезни снова придется мириться.
   Скинув туфли и платье, Илейн устроилась на диванчике, с головой укрывшись одеялом. Он был немного коротковат для взрослой женщины, поэтому пришлось поджать ноги и свернуться в клубочек. Расстроенный и бесконечно уставший клубочек, который готов был вот-вот заплакать.

Отредактировано Илейн (15.09.2015 23:21:59)

Возвращаться в покои Илейн откровенно не хотелось: она страшилась. Ей непонятно было, чего ожидать от Эйдана. На ее памяти впервые супруга вот так просто последовала его навязчивому совету и оставила в гордом и желанном одиночестве. Обычно бретонка как-то старалась сгладить и уладить дело миром и нежностью, но сегодня никак не выходило. За время болезни и предшествовавший ему период кошмаров бретонка страшно вымоталась, ее моральные силы оказались на исходе. Души Илейн просто не хватило на то, чтобы в очередной раз понять, простить и обогнуть опасный поворот. Весь день мысли невольно возвращались к Эйдану: сердится ли он или скучает? Не нужно ли ему чего? Однако бретонка запретила себе идти и проверять, что творится в комнате. В конце-концов, он сам пожелал отдохнуть о общества жены.
   - Сейчас не настолько прохладно, чтобы от окна сильно сквозило, - откликнулась бретонка, упрямо поправляя и взбивая подушку. В тем же упорством она заставляла себя не оборачиваться и не смотреть на Эйдана, чтобы не забыться и не простить его слишком быстро. Раздражение и злость почти уже прошли, сменившись какими-то другими чувствами, имевшими сходство с разочарованием... Но это не было оно. Скорее, Илейн вроде и не ожидала от Эйдана другого отношения, но все равно это царапало.
   - Я и не обижаюсь на то, что тебе нужен отдых от моего общества. Я уже заметила за тобой склонность к одиночеству, - женщина. наконец, перестала терзать несчастную подушку и принялась раздеваться. Пальцы неловко теребили шнуровку платья, справиться с которой без помощи было затруднительно. Но попросить Эйдана не позволяла неожиданно проснувшаяся в душе гордость.
   - Меня задевает то, что ты думаешь иногда только о себе. Одну и ту же фразу можно сказать так, что захочется выполнить твою просьбу или же расцарапать лицо за то, что ты снова приказываешь. Ты ведь мне сказал так, словно кошку с кровати спихнул, - Илейн раздраженно дернула шнуровку и та, наконец, поддалась. Стянув через голову платье, женщина продолжила после вынужденной паузы. - Я не игрушка и не домашняя собачонка, Эйин, у меня тоже есть чувства. Всегда можно сказать и договориться, но ты почему-то предпочитаешь оттолкнуть, спихнуть, броситься словами, но не поговорить спокойно, - бретонка закусила губу и сделала несколько глубоких вдохов-выдохов, чтобы не расплакаться.
   Кровать за спиной скрипнула, но Илейн запретила себе оборачиваться. Даже тихий шорох шагов не заставил ее изменить положения, только то, как напряглась женщина, выдавало то, что она его слышала. На плечо легла рука и мягко его погладила, отчего с головой укрытая одеялом бретонка всхлипнула.
   - Пообещай, что больше не будешь говорить со мной так, - упрямо пробормотала женщина, уже чувствуя, что сдалась и простила. Зря, наверное, продолжает что-то требовать - уже и без того понятно, что оба пойдут на уступки, кто-то большие, кто-то меньшие.
   Илейн повернулась лицом к Эйдану, нещадно путаясь в одеяле, и подвинулась, давая мужу место, чтобы он мог сесть и отдохнуть. Догадывалась же, что держаться на ногах принцу пока трудно. Неуютно было, что она сейчас после пребывания под одеялом встрепана и взъерошена, да и глаза на мокром месте, даже губы чуть подрагивают.
   - Ты зачем встал, неразумный? Тебе же лекарь велел лежать, - в голосе не слышалось ни раздражения, ни укора, на ворчливых ноток. Только усталость и едва уловимая нежная забота. - Сядь, потом пойдем на кровать, - женщина тяжело вздохнула. Упираться она не видела смысла. Ей и самой неуютно было бы спать одной, да и Эйдан не уйдет.

   Виноватая улыбка, появившаяся на губах принца, стоило Илейн начать ласково отчитывать его за беспечное отношение к указаниям лекаря, ничуть не убедила женщину. Эйдан нисколько не раскаивался, потому что привык получать то, чего хотел, а сейчас у него было вполне конкретное желание – видеть супругу не на диванчике, а в своей постели. И ради этого принц, не задумываясь, пренебрег тем, что ему велел делать мистер Кэри.
   - Что-то ты темнишь, - качнула головой бретонка. Внешне Эйдан послушно сел рядом, опершись на супругу и обняв ее, но что-то было не так, словно в этом жесте была какая-то фальшь. Илейн не сразу поняла – принц попросту ее не касается. Он обнимает жену, но при этом умудряется не касаться кожи. Женщина снова поджала губы, хотя и промолчала, понимая, что в данном случае принца не переубедить.
   С аргументами Илейн Эйдан был предсказуемо не согласен. Женщина чуть поднялась на подушке, чтобы полулежать, предчувствуя, что спор несколько затягивается. Она дала свое согласие вернуться в супружескую постель, но ничуть не уточняла, когда это сделает. И уходить с дивана раньше, чем принц хотя бы попытается понять, в чем его проблема, она была не намерена.
   - Послушай себя даже сейчас, - бросила бретонка. – Избавиться. Ты хотел от меня избавиться. Ты меня терпел, - губы сжались в тонкую линию, а сама женщина напряженно застыла. Она снова начинала сердиться, хотя и обещала себе, что не станет раздражаться. Ослиное упрямство Эйдана было выше всех сил Илейн, не знавшей как еще убедить мужа в том, что он не совсем прав.
   - Ты мог ПОПРОСИТЬ, - последнее слово женщина особенно выделила голосом, обращая на него внимание принца. Илейн сделала еще несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы не сорваться. Она настолько устала, что обычное спокойствие начинало ей изменять. Хотелось накричать на Эйдана, отпихнуть его от себя, потому что он командовал. Делал именно то, о чем говорила супруга, но ничуть не видел в этом чего-то плохого. Наверное, все дело было в том, что принцы крови с детства привыкают приказывать, но не просить. Однако в семейных отношениях Илейн находила это неуместным.
   - Ты не просил – ты пытался услать меня, - вздохнула женщина. – Если бы ты объяснил мне, что просто устал и хотел быть один, - Илейн качнула головой. – Попробуй просто сдерживаться ради меня. Не указывать мне, что делать, а договариваться, - бретонка улыбнулась неожиданно. – Вспомни, как веду себя, когда упрямишься ты. Я стараюсь объяснить тебе что-то, иду на уступки, пытаюсь понять и, возможно, согласиться. А ты в спорах иногда даже не слушаешь, - не удержавшись, Илейн легонько стукнула супруга ладошкой по лбу.

[AVA]http://6.firepic.org/6/images/2015-08/24/a7v5y7ja9ega.jpg[/AVA]   От руки Илейн Эйдан отшатнулся так, словно один из них двоих был прокаженным. Мгновенно кольнуло душу неприятное ощущение, почти обида, но тут же стихло, как пламя свечи, задутое сквознячком. Женщина понимала. Слова принца медленно, каплями, но доходили до ее сознания. Сложно было понять. отчего мужа так пугают сыпь и беспомощность, но сейчас бретонка старалась заставить себя это уважать и принимать. Она, наверное, тоже бы чувствовала себя неловко, что Эйдану пришлось бы видеть ее такой.
   - Ты совсем не понимаешь, что это доставляет мне удовольствие? - вздохнула Илейн, но уже спокойно, без ноток раздражения или обиды в голосе. Она устала, и видела, как принц сонно хлопает глазами, силясь держать их открытыми. Болезнь подточила его силы, бретон пока очень быстро утомлялся. - Я просто люблю тебя. Это самое важное. И я не знаю, как еще могу тебе это показать, если не заботой. Возможно, ты прав, и она чрезмерна. Но тогда подскажи мне, какой она должна быть. Но не отталкивай ни с того, ни с сего, словно окатывая ушатом ледяной воды.
   Женщина немного помолчала. Потом села на кровати, спустив босые ноги на пол. Эйдан пытался осознавать сказанной супругой, работа мысли была написана на его лице. Но, увы, этого было мало. К разговору придется вернуться, Илейн это чувствовала. Принц устали был потерян сейчас, да и едва ли он за пять минут все осознает, раскается и изменит свое поведение. Скорее, его придется медленно переучивать, подтачивая, как вода - камень.
   - Объяснить, Эйин. Сказать, что тебе хочется сейчас просто спрятаться ото всех и вся. Не потому, что тебя они раздражают сами по себе, а из-за усталости и болезни. И я бы поняла. Если бы, конечно, ты не допустил в голос снова командных ноток, - бретонка качнула головой и набросила мужу на плечи свое одеяло, заботливо завернув принца в него и обняв руками поверх - дань уважения глупому и непонятному желанию не касаться, пока не пройдет сыпь. Голову женщина устроила на его плече, прижавшись к нему щекой, и прикрыла глаза.
   - Может быть, мы уже отправимся спать? Ты очень устал, мой милый. Тебе нужно отдыхать, да и мне не помешало бы.

Отредактировано Илейн (17.09.2015 00:24:36)

[AVA]http://6.firepic.org/6/images/2015-08/24/a7v5y7ja9ega.jpg[/AVA]   - Если стараться, то обязательно получится, - сказала Илейн, ободряюще улыбнувшись мужу. Его пояснения женщина слушала предельно внимательно и серьезно, действительно пытаясь понять, что делает не так. Темные брови сошлись на переносице, выдавая то, что бретонке совсем не легко дается этот разговор.
   Эйдан с надеждой заглянул в глаза супруги, почему-то вызвав ассоциацию со щенком. Илейн тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли и сравнения. Ей следовало что-то ответить мужа, но пока нужных слов не находилось – нужно было время, чтобы осознать сказанное. На несколько минут в комнате повисло напряженное молчание.
   - Да, вполне, - рассеянно отозвалась Илейн, возвращаясь мыслями в реальность. – Немного нелегко понять все это мне, - голова женщины по-прежнему покоилась на плече Эйдана, так что принц мог бы ощутить, как тяжело вздохнула супруга. – Я знаю, что тебя очень сердит то, что болезнь ограничивает твои возможности. Ты сильный мужчина и привык сам оберегать меня, а не оказываться объектом заботы, - пальчик принялся задумчиво вычерчивать узоры на одеяле, которым был укрыт Эйдан. – Но ты не обуза, и я не знаю, какими словами пояснить тебе это. Мне кажется, что это что-то в моем отношении заставляет чувствовать себя так. И мне становится очень плохо от этого. Я просто люблю сидеть с тобой, читать, разговаривать, а потому сейчас всего лишь пользуюсь моментом, когда у тебя есть время. Объясни, почему ты считаешь это совершенно лишним? Отчего раньше тебе нравилось проводить со мной свободное время, а сейчас нет? Или же я неверно тебя поняла и меня сейчас всего лишь непривычно много? И ты задыхаешься от невозможности бывать одному, потому что привык видеться реже и успевать соскучиться? – Илейн растерянно пожала плечами и заглянула мужу в лицо, стараясь поймать его взгляд. Ее взор выражал беспомощность и грусть от того, что не получается пока смысл того, о чем просит Эйдан. – Я не понимаю, объясни мне, пожалуйста, - женщина закусила губу, пальцы невольно принялись комкать край одеяла.
   На ноги принц поднимался неуклюже и неуверенно, но помогать ему Илейн не стала, справедливо рассудив, что это лишь подчеркнет временную слабость. А Эйдан оттого расстроится. Вместо этого она крепко обхватила его обеими руками за талию и прижалась к мужу, обнимая, но в тоже время ненавязчиво поддерживая.
   - Знаешь, я вспомнила, как меня так водила Катлин. Только ей удавалось завернуть меня в одеяло так, что я не могла и пошевелиться, - женщина в шутку попыталась повторить сей подвиг, но длины рук на подобное не хватило. Бретонка тихонько рассмеялась. – Ты слишком большой. Я себя сейчас почти ребенком почувствовала рядом с тобой.
   За глупостями и шутками супруги незаметно добрались до кровати. Илейн закутала принца в одеяло и сама устроилась рядом, под вторым, край которого закинула дополнительно на мужа.
   - Спокойной ночи, мой милый, - женщина обняла Эйдана поверх одеяла, уткнулась носом в его плечо и практически сразу заснула.

   Эйдану с течением времени стало легче. Сыпь начала благополучно проходить, температура и боли перестали донимать принца. Он начал оправляться после болезни, даже уговорил жену выбраться с ним на прогулку. Для порядка Илейн поворчала, бросая на мужа укоризненные взгляды, но внутренне она безумно радовалась тому, что ему хватило сил, чтобы немного пройтись по дорожке в саду.
   Закутанный в одеяло и отлеживающийся после прогулочных подвигов Эйдан был похож на взъерошенную птичку, что заставляло бретонку улыбаться. Подобравшись к полулежащему мужу поближе, женщина шаловливо прижилась к его щеке, уже почти свободной от сыпи, перемазанными в апельсиновом варенье губами.
   - Не хочешь почитать? За окном начинает моросить дождик, а так хотя бы скоротаем время. Я тут нашла какую-то книжку в библиотеке, вроде что-то неплохое, - женщина покосилась на лежащий на столике томик. Ничего примечательного: средней толщины книга в обложке из темно-синей кожи с отделанными железом уголками, немного потрепанная, но еще вполне в приличном состоянии. Илейн перевела умоляющий взгляд на мужа, стараясь включить все свое обаяние и очарование, чтобы получить разрешение забраться к нему под одеяло с чтивом.

[AVA]http://6.firepic.org/6/images/2015-08/24/a7v5y7ja9ega.jpg[/AVA]   - Ты слишком мнителен, - покачала головой Илейн. – Я не слежу за тобой, как за ребенком. И касаюсь потому, что мне приятно делать это, а не ради того, чтобы проверить температуру. Ты забиваешь себе голову глупостями, Эйин. Для тебя является проблемой слабость, присущая болезненному состоянию. И ты видишь за другими то, чего боишься – жалости к себе. Видишь даже тогда, когда ее вовсе нет, - женщина мягко коснулась волос принца. – Я согласна признать лишними только подоткнутые одеяла, - бретонка минуту помолчала. – Но я обещаю, что постараюсь учитывать все, что ты сказал, потому что это важно и нужно тебе. Только не уверена, получится ли? Ты ведь будешь снисходителен к моим маленьким слабостям? – женщина тихонько рассмеялась, уже заранее зная ответ. Илейн была маленькой слабостью принца, которой прощалось то, за что другие... Им смело можно было бы сочувствовать. Эйдан умел быть жестким, мрачным и даже жестоким.
   Улыбка Эйдана показалась Илейн искусственной, наигранной, словно принц выдавливал ее из себя ради чего-то. И женщина даже догадывалась о причинах, отчего становилось еще противнее. Бретонка почти стыдилась того, что переболела ветряной оспой в детстве, так что теперь могла не опасаться ее. И сразу перехотелось улыбаться и веселиться.

   Илейн тихонько рассмеялась, заметив, как поморщился Эйдан от ее поцелуя. На его щеке теперь красовался липкий след от варенья. явно не делавший принца более счастливым. Женщина сделала это не нарочно, однако, наверное, теперь ей никто не поверит.
   - Прости, - бретонка торопливо стерла пальцем сладкий след со скулы Эйдана и облизала липкие губы. - Теперь все? Я больше не сладкая? - женщина помаячила перед мужем, давая ему возможность оценить, удалось ли ей избавиться от варенья.
   Особенного интереса к чтению Эйдан, очевидно, не испытал, но и не отказался, что было уже результатом. Отбросив край одеяла и забравшись под него, женщина прижалась у мужу, полуоблокотившись на него спиной.
   - Хорошо, я почитаю тебе, - улыбнулась Илейн. Открыв книгу и пробежав глазами первую страницу, бретонка принялась листать ее, по диагонали оценивая содержимое. Личико ее постепенно утрачивало выражение азартного предвкушения. - Она религиозная, Эйин, - вздохнула женщина. - Все равно почитаем?
   Другой литературы под рукой не было. Библиотека в резиденции, которую навещали от случая к случая, была весьма и весьма скромной. Этот замок предназначался для прогулок по саду, но не чтения книг.

Отредактировано Илейн (17.09.2015 20:08:47)

[AVA]http://6.firepic.org/6/images/2015-08/24/a7v5y7ja9ega.jpg[/AVA]   - Я уже привыкла, Эйин, - чуть ворчливо произнесла Илейн. - Ты сначала наговоришь, а потом извиняешься. Когда-нибудь я все-таки тебя не прощу. И ужасно отомщу, - женщина, повозившись, постаралась устроиться поудобнее. - Правда, это будет совсем не скоро.
   Любовь заставляла примиряться со многим. В том числе и с тем, что никто из людей, даже принцы и принцессы, не был идеален. У каждого, помимо достоинств, были и свои недостатки. И именно в этом заключалась ценность истинного чувства - любить не за что-то, а вопреки.

   Илейн сама подалась вперед, навстречу Эйдану, когда он совершенно неожиданно попытался найти ее губы своими. За время болезни, когда принц избегал даже просто касаться жены, она уже успела соскучиться по простой ласке, по нежным поцелуям, от которых, тем не менее, кружится голова. Отстраняться было даже жаль, но женщина лишь тихонько рассмеялась и, протянув руку, взъерошила волосы принца.
   - Я стараюсь, Эйин, - скромно потупив глаза, чтобы муж не увидел лукавства во взгляде, сказала бретонка. - А я надеялась, что ты ответишь, что еще слаще, - женщина в притворной обиде надула губы, но тут же, не удержавшись, весело рассмеялась, чувствуя, что счастье буквально переполняет ее. Просто посидеть рядом с любимым мужчиной, спиной прижимаясь к нему. чувствуя, как он теплой рукой приобнимает за плечики, а дыхание иногда согревает кожу... Это было чудесно. И ничуть не хуже близости физической, хотя Эйдан наверняка нашел бы доводы в пользу обратного, узнай он о мыслях, посетивших головку его жены.
   - Тебе не нравятся проповеди или интерпретация для детей? - усмехнулась Илейн, пролистывая книгу. Наконец, она вернулась к первой странице и прочитала заглавие. - Разновидности веры, - женщина полуобернулась, пытаясь заглянуть в лицо мужу. - Ты читал ее? - принцу на ответ было дано всего две или три секунды, после чего бретонка продолжила чтение. - Это моя лучшая попытка составления списка пантеонов и соединённых божественных духов доминирующих культур Тамриэля. Этот список ни в коей мере не полон (только Имперский город Сиродила может похвастаться огромным количеством святых и священных духов).
   Голос ее звучал тихо, ровно. Наверное, под него немудрено было бы и задремать. В какой-то момент принцесса замолчала, после чего задала супругу давно беспокоивший ее вопрос, к которому Илейн так или иначе возвращалась в мыслях уже которую седмицу.
   - Как думаешь, Эйин, почему Вермина обратил на меня свой взор? Что заставило его так мучить меня? Может, я привлекла его внимание неосторожным словом или делом? Может, даже мне стоит обратиться в Храм? - женщина вздохнула и, немного помолчав, добавила. - Мне не верится, что кошмары не вернутся. все имеет причину и следствие. Они исчезли резко, так же непонятно, как и появились. Это меня пугает.

Отредактировано Илейн (18.09.2015 00:59:26)

[AVA]http://6.firepic.org/6/images/2015-08/24/a7v5y7ja9ega.jpg[/AVA]   - А твои уши соответствуют нормам? – мягко поинтересовалась у Эйдана Илейн, чувствуя, что коснулась темы, вызывающей у мужа приступ глухого раздражения. А потому женщина поспешила замять ее, переключив его внимание на что-то другое. Например, на нежное касание губ к упомянутой части тела. Из истории, которую бретонке все же пришлось изучать в юности, она знала про гонения на этой почве. Они ей не нравились, как претила любая бессмысленная жестокость.
   На улыбку Эйдана Илейн ответила тоже улыбкой. А замечание про переговоры с нордами и вовсе вызвало тихий смешок.
   - А как нельзя упоминать Шеора при нордах? – поинтересовалась женщина. Книгу она уже открыла и устроила у себя на коленях. Немного неудобно было, что голос  мужа доносился откуда-то из-за спины. Так и хотелось обернуться, чтобы видеть его лицо при разговоре, но и крутиться постоянно  тоже было бы лишним. Вздохнув, бретонка замерла в объятиях мужа.
   О том, что Эйдан заснул Илейн догадалась по ровному, мерному дыханию. Дочитывала книгу она уже про себя, решив не будить принца. Очевидного интереса этот текст собой не представлял, являясь суховатым справочником. Становилось даже жаль мужа, которому пришлось читать его еще в детстве, да еще и заучивать.
   Эйдан дернулся, просыпаясь. Несколько секунд женщина помолчала, давая ему возможность окончательно прийти в себя. А потом тихонько заговорила, часто делая паузы между словами, потому что от одних только воспоминаний о кошмарах сердце начинало стучать быстрее.
   - Я очень надеюсь, что зря переживаю, - вздохнула Илейн. Слова Эйдана ее немного успокоили, она как-то привыкла верить ему. В сложных ситуациях у принца оказывалось действительно больше опыта и знаний, чтобы принять верное решение. – Но я… Не знаю, - бретонка перебралась к мужу на колени, обвила руками его шею и устроила голову на груди принца. Прикрыв глаза, она прижилась к Эйдану, ощущая, как он спокойно и ровно дышит, как касается ее спины, и пытаясь прогнать дурные предчувствия.

   Страхи Илейн, увы, оказались не напрасны. Кошмары, отступившие на время поездки в резиденцию, не просто вернулись – они словно решили отыграться за краткую передышку, навалившись с новой силой.
   Снова тот же лес, откуда нет выхода. Куда бы женщина не пошла – там ее ждала только смерть, высоких крик такой же страдалицы и жуткий хохот, от которого в жилах стыла кровь. Не помогало даже стояние на месте – беда, не чинясь, приходила сама. В виде упавшего сверху острого сучка, в виде пронзившей небо молнии, от которой загорались деревья… Каждый раз  боль ощущалась почти физически.
   В этот раз проснуться никак не удавалось. Илейн металась по кровати, видя в своем кошмаре огромных волков с горящими злобой глазами. Она пыталась отбиться от них, взмахивала руками. Ударить в результате удалось только Эйдана – пониже живота, с размаху зарядив туда коленкой. Женщина стонала, рыдала, кричала и задыхалась.

[AVA]http://firepic.org/images/2015-09/20/nv52vnji95p3.jpg[/AVA]   - Мне кажется, что, даже если переговоры зашли в тупик, то не стоит выдавать подобных фраз, - рассмеялась Илейн. Подобное заявление было бы... Наверное, все же признанием того, что все аргументы у сторон закончились, если не включить в число таковых вооруженную до зубов армию. Неожиданно скакнувшие к теме войны мысли заставили женщину на несколько минут помрачнеть, невольно вспоминая картины сражений из книг и рассказов. Ее всегда до дрожи пробирали такие вещи.

   Крепкие объятия и ласковый голос постепенно делали свое дело - Илейн понемногу расслаблялась. Напряжение отпускало. И вот уже спина перестала быть неестественно прямой, женщина перестала терзать прикушенную губу, на которой выступили крохотные капельки крови.
   - Знаешь, - тихо и неуверенно пробормотала бретонка, не поднимая головы с плеча Эйдана и не открывая глаз. - Это, наверное, один из немногих случаев, когда мне действительно не хочется знать, что будет дальше.
   Ожидание было хуже всего. Какой-то червячок сомнения, дурного предчувствия нашептывал, что кошмары вернутся. И Илейн каждый вечер засыпала с тоскливым страхом того, что проснется в руках Эйдана, пытающегося разбудить свою супругу, в очередной раз воющую и бьющую его в дурном сне.

   Вой подбитого супруга, послышавшийся сквозь сон, оказался из числа тех ситуаций, когда грезы и реальность переплетаются, удачно дополняя друг друга. Илейн видела волков, теперь же визуальный ряд дополнился звуковым сопровождением. Женщина снова закричала и заметалась по кровати - в ее сне страшные звери с горящими алым огнем глазами настигали ее. Белая камиза опутывала ноги, мешая бежать. Да и далеко ли проберешься по лесу с босыми ступнями? До первого же острого сучка, вспоровшего ногу. Илейн видит во сне, как она спотыкается и, сдирая в кровь колени и ладони, летит наоземь. Какая-то гибкая ветка хлестким ударом оставляет продолговатый сочащийся кровью след на скуле.
   В тот момент, когда Эйдан применил магию, могло бы показаться, что заклинание возымело свой эффект - женщина напряженно замерла, вытянувшись в струну. На самом же деле, реальность и сон вновь дополнили друг друга: Илейн, кое-как поднявшись на ноги, увидела в своем кошмаре, что волки окружают ее. Вполне естественно было застыть на месте, ища выход, брешь в кольце хищников.
   Увы и ах, но ее не было. Момент, когда принц взял жену за плечи и тряхнул, пытаясь разбудить, совпал с осознанием того факта, что волки все ближе, а шансы избежать гибели в их клыках, и до того бывшие мизерные, сравнялись с нулем и бодро устремились к минус-бесконечности. Бретонка закричала, умоляя не убивать ее, попыталась отпихнуть Эйдана, не понимая, кто перед ней. Даже ударила, видя перед собой не принца - вожака волчьей стаи. Коротко вскрикнув, женщина обмякла также неожиданно, как и начала отбиваться. Потом захрипела, с трудом дыша, буквально силой заставляя воздух проходить в легкие. Глаза ее оставались закрытыми - даже потряхивание не разрушило власти кошмара. Теперь этого стало слишком мало. Сны не просто вернулись, но и обрели новую реальность и силу для Илейн.

Отредактировано Илейн (20.09.2015 21:35:31)

[AVA]http://firepic.org/images/2015-09/20/nv52vnji95p3.jpg[/AVA]   Эйдан тщетно пытался разбудить Илейн - все его действия слишком органично вплетались его действия в канву кошмара. Женщина видела, что один из гигантских волков поймал ее и теперь дергает, мотая из стороны в сторону. Она продолжала кричать и отбиваться, даже и понимая, что это бесполезно. Проснуться не получалось, хотя какая-то крошечная частичка рассудка, не скованная ужасом, и буквально вопила о том, что сделать это необходимо.
   Поток холодной воды, обрушившийся на Илейн, в сон не вписывался. Принцесса вздрогнула и замерла на минуту или чуть меньше, после чего резко распахнула глаза. Несколько секунд она смотрела невидящим взором в потолок, приходя в себя. Грудь ее тяжело вздымалась, женщина крупно вздрагивала, ее буквально колотило. Слезы лились по щекам непрерывным потоком. Внутренности от пережитого страха слиплись в комок, на котором подпрыгивало сердце, колотившее так, словно вот-вот должно проломить грудную клетку. Воздуха не хватало, женщина отчаянно ловила его губами. Неожиданно до нее дошло, что кровать рядом пустует. Испуганно распахнув глаза, она резко села на кровати. От быстрого движения закружилась голова.
   - Эйин? - жалобно позвала мужа Илейн, надеясь, что он где-то недалеко. Бретонка беспомощно обхватила себя дрожащими руками за плечи, от страха уже поскуливая, как брошенный матерью крошечный котенок. Она вся сжалась в комочек, подтянув колени к груди, будто пыталась защититься от кошмара, став меньше и незначительнее.

Отредактировано Илейн (20.09.2015 21:35:50)

[AVA]http://firepic.org/images/2015-09/20/nv52vnji95p3.jpg[/AVA]   Илейн продолжала крупно вздрагивать всем телом и плакать, она всхлипывала и задыхалась от рыданий. В крепко обнявшего ее Эйдана женщина вцепилась так, словно он был последней ее надеждой на спасение. Она почти не чувствовала быстрых жарких поцелуев, которыми посыпал ее мокрое от слез лицо супруги, ласково шепча ей какие-то глупости.
   - Они хотели загрызть меня... - пожаловалась принцу Илейн, когда, наконец, смогла хотя бы как-то говорить, а не только дрожать и рыдать. Очередной кошмар буквально уничтожил ее, растоптав все робкие надежды на то, что этот ужас закончился. Тонкие пальцы судорожно вцепились в руку мужа, оба они промокли и продрогли, но продолжали обнимать друг друга. Словно это могло помочь не сойти с ума.
   - Что же делать? Я больше не могу так! - перемежая слова с рыданиями, проговорила женщина. - Это словно мучительная смерть.