– Я полагаю, за меня с этим управилась моя лучшая половина, – Эйдан перевел взгляд на Илейн. – Так ведь, милая?
Он вообще предпочитал, чтобы решением мелких и неважных бытовых вопросов, таких, как что взять с собой в дорогу, что приказать подать на завтрак и тому подобное, занималась супруга. Эйдан полагал себя достаточно занятым и без того, к тому же ему казалось, что это даст жене возможность ощутить себя полезной и значимой. Ведь сидеть вовсе без дела скучно, не так ли?
И по глазам Илейн, по ее ответу Эйдан понял: женщина догадалась, чего от нее ждет муж, и заранее обо всем позаботилась. Все-таки умница она у него.
– Еще полчаса, может, чуть дольше. Можем пока подождать в саду, раз все готовы, – предложил Эйдан. Все-таки погода сегодня была хорошей: солнце светило ярко, а облака виднелись только на горизонте.

Но в том-то и дело, что только была. До отъезда. Как назло, тучи начали свое наступление на небо уже вскоре после того, как карета покинула черту города. Теперь свет и тень чередовались: нет-нет, да какое-нибудь вредное облако закрывало собой солнце. Эйдан поглядывал за окно с любопытством, но в то же время беспокойно: некоторые тучи были темнее и тяжелее других, будто несли в себе дождь, а то и грозу. Илейн же гроз боялась, как они уже выяснили. И куда сложнее было успокаивать ее, когда непогода застигала в дороге, там, где не укрыться за толстыми каменными стенами.

   - Ты льстишь мне, мой милый, - улыбнулась Илейн, чуть склоняя голову. - Безусловно. Но ты можешь проверить, что мы не уложили тебе не те вещи, - бытовые вопросы женщина предпочитала решать сама. Эйдан, конечно, мог бы и озаботиться коротким приказом, это не было бы так уж сложно. Однако приятнее ему было именно так, как было сейчас: ощутить мелкую заботу и предусмотрительность со стороны жены. И это не было ей в тягость.
   - Спасибо, - бретонка мягко улыбнулась Катлин. Хотелось добавить еще, что и сама принцесса однажды встретит того, кто будет хорошо подходить ей, с кем она создаст семью и прочая, прочая... Но что-то удержало от этих слов. Наверное, они были бы странными и фальшивыми, потому что никто не знал, какая судьба уготована другому. Можно было лишь надеяться.
   Упоминание о качелях заставило Илейн счастливо улыбнуться, тут же обернувшись к мужу и с надеждой взглянув на него. Это была маленькая слабость.

   - Успеем до чего? - рассеянно спросила Илейн. Она сидела поодаль от окна, а потому не видела, что погода успела решительно перемениться. Немного подумав, женщина решила, что речь идет о вечере: последние полчаса она дремала, уронив голову на плечо Эйдана, а потому потеряла счет времени. - Разве уже поздно? - бретонка выглянула в окно, перегнувшись через мужа. Было еще совсем светло, только как-то неуловимо серо. Воздух едва ощутимо пах влагой. А на горизонте клубились тяжелые свинцовые тучи. - Погода изменилась... Кажется, будет дождь.

– Что ж, переживу пару суток без смены одежды, – пожал Эйдан плечами. Ну не верилось ему, что его дорогая Илейн могла не взять необходимого. Прихватить еще и лишнее — да, вполне. И уж если принц в чем-то себя убеждал, то разубедить его бывало сложно. Его упрямства в таких вопросах хватило бы на десятерых.
Поймав взгляд Илейн, Эйдан повторил тот же жест, но теперь уже улыбаясь. Да, он тоже был смущен и растерян совпадением, но… оно же хорошее, верно?
– Но только в те моменты, когда балую вас с Илейн, так, сестрица? – проявил Эйдан смекалку, подставляя, тем не менее, щеку под поцелуй подлизы-Катлин. А тут еще и Илейн присоединилась. Пусть даже мужчина знал, что все это его женщины делают лишь затем, чтобы нагло его эксплуатировать в деле раскачивания качелей, с чего бы ему отказываться от столь приятного поощрения?

– Не поворачивать же нам назад, – Эйдан отвернулся от окна. Не в их силах приказать тучам расступиться — те не послушаются, погоде плевать на титулы, а нужной магией не обладают ни принц, ни принцессы, ни даже Летео или маги Коллегии. Скорей всего, те смертные, что умели повелевать небесами, остались лишь в старинных хрониках, легендах, да на исчезнувшем Артеуме. Дорога тоже не собиралась меняться так, чтобы дормез мог обогнуть непогоду. Ехать быстрее? Долго лошади не выдержат, ноша за их спинами отнюдь не легкая. А, значит, остается только ехать вперед и надеяться. И еще — мысленно обращаться к Кинарет, просить о том, чтобы тучи не пролились на землю дождем прежде, чем Эйдан со спутницами доберутся до поместья. Но аэдра редко прислушиваются к таким просьбам. Слишком уж мелочно.
Катлин вовремя перевела тему. И раньше, чем ее брат, заметила сонливость Илейн. То есть, конечно, от внимания принца не укрылось, что до этого его супруга дремала у него на плече, но он полагал, что этого окажется достаточно, чтобы она выспалась. Ошибся.
– Лейни, ну сколько можно спать? – мягко укорил Эйдан жену. Еще же даже не вечер, а она… впрочем, почему нет? – Еще несколько часов, милая. Можешь действительно поспать, если хочешь.
Илейн явно хотела — уже разувалась, готовясь ко сну.
– Сладких снов, – только и оставалось ему пожелать. Ладонь как-то сама собой легла на лодыжку Илейн. В присутствии сестры Эйдан не собирался делать ничего предосудительного, но просто погладить ножку любимой супруги, не задирая ей платье даже до уровня коленей — это ведь почти прилично, так?

– Не совсем, милая, – ответил Эйдан. Его голос звучал напряженно.
Карета вновь пришла в движение, но не вперед: они разворачивались. Поперек дороги были повалены деревья, не давая проехать. Может, естественная преграда, а может разбойничья хитрость, заставляющая путников с основного пути свернуть на обходной — его они проехали не так давно.

   - Ты в этом так уверен? - спросила Илейн, наивно глядя мужу в глаза. Если бы не присутствие Катлин, то намек на то, что в супружескую спальню несколько дней не переодевавшегося мужчину бы не допустили, был бы более явным. Женщина уже успела понять, что прозрачные ее второй половинке давались с трудом.
   Оба бретона были явно смущены и растеряны, а еще... Они продолжали повторять жесты и слова друг за другом. Словно две одинаковых игрушки, заведенных в одно и то же время, они синхронно выполняли одно и тоже действие. Хорошо еще, что у Катлин хватило такта не заострять на этом внимания.
   - Может, ты еще скажешь, что и я целую тебя только ради того, чтобы ты раскачал нас с Катлин? - строго спросила у мужа Илейн. И даже отстранилась,чтобы заглянуть ему в лицо, ожидая ответ.
    Выходка принцессы заставила ее золовку рассмеяться и... повторить все те же жесты. Эйдану была требовательно подставлена еще одна щека по ответный поцелуй.

   - Нет, не нужно возвращаться! - поспешно сказала Илейн, почему-то подумав, что Эйдан и Катлин серьезно обсуждают возможность повернуть домрез обратно к столице. Несмотря ни на что, ни на какие фокусы погоды, женщине хотелось добраться до резиденции. Как минимум, это были бы чудесные дни наедине с семьей, которую труднее было собрать воедино в замке, где великое множество дел отвлекало то одного ее члена, то другого.
   - Много! - проворчала бретонка, устраиваясь поудобнее. Она начала немного сползать с коленей Катлин, когда та потянулась за плащом, так что пришлось слегка заволноваться о перспективе встречи с полом. Легшая сверху теплая ткань, тонкие девичьи пальцы, перебирающие волосы, рука мужа, поглаживающая лодыжку... У Илейн уже просто не было шансов побороть сон. - Очень хочу. но это не значит, что нужно называть меня медвежонком! - Катлин удостоилась возмущенного взгляда. Впрочем, женщина тут же угомонилась и закрыла глаза, буквально через пару минут провалившись в сон. Она уже не слышала, продолжили ли принц и принцесса разговаривать или же тоже решили вздремнуть.

   - А что случилось? - вопрос Илейн задала практически одновременно с аналогичным, прозвучавшим из уст Катлин. Чуткая к чужим эмоциям, она легко уловила напряжение в голосе Эйдана. Да и Катлин, кажется, не нравилось происходящее.
   Домрез начал разворачиваться как раз в тот момент, когда Илейн наклонилась за туфлями. Женщина резко подалась вперед по инерции, встречаясь лбом с сиденьем напротив. Под мягком обивкой оказалась весьма недружелюбная к головам принцесс доска, заставившая бретонку зашипеть от боли и резко выпрямиться. Она прижала руку ко лбу, ощупывая его предмет повреждений.
   - Эйин? - поторопила мужа с ответом Илейн, нашаривая туфли уже ногой. Наклоняться снова она не решалась, опасаясь еще одного резкого толчка.

Отредактировано Илейн (11.10.2015 02:12:58)

– И что мы будем делать сегодня ночью? Пытаться захватить мир? – без энтузиазма спросил Эйдан. Он не сомневался — Катлин придумала нечто безумное. В конце концов, это же Катлин.
– Почему в этой семье стыдно должно быть только мне?
И правда — почему? В конце концов, издевался не он один. Конечно, Катлин издевалась над женой не своей, а брата, но разве это так уж меняет картину? Даже Илейн в отсутствии совести упрекнула лишь своего супруга! Вот что это: несправедливость или пресловутая «женская солидарность»?
Все, что оставалось Эйдану в данной ситуации — принять вид человека несправедливо очерненного, а на деле же абсолютно невинного.
– Не беспокойся, милая, как-нибудь да разбудим. У меня есть доступ к твоим пяткам и в случае необходимости я сумею им воспользоваться, – пообещал Эйдан. Нельзя сказать, чтобы он часто щекотал свою жену, но пару раз был достаточно неаккуратен, чтобы выяснить ее слабость перед щекоткой.
Он догадывался, что дорогая супруга ждет несколько иного, более приятного способа пробуждения, но искушение было слишком сильным.

– Да, – Эйдан кивнул. – Все выглядит так, будто старое дерево упало от возраста и обрушило несколько соседних. Никаких следов топора.
Что, конечно, ничего не значило. Магия вполне могла заставить выглядеть рукотворный завал естественным. Очаровать диких зверей и приказать им копать, ослабляя корни. Изменить прочность ствола на какие-то доли секунд, чтобы он подломился. Призвать мощный порыв ветра. Но без эксперта в Мистицизме, коих осталось в Хай Роке весьма немного, не узнать, магия это или природа.
Когда жена поморщилась от боли, шипя, Эйдан отнял руку, виновато опустив глаза. С тем, что магия куда лучше поможет его супруге после удара лбом не стать на время единорогом, Эйдан был согласен. И с готовностью уступил сестре заботу о будущей шишке Илейн:
– На вид ничего страшного, но лучше тебе взглянуть, сестрица.

Эйдан тоже не спал. И держал ладошку супруги в своей руке все это время. Надеялся успокоить ее. А надо было не успокаивать, а обратить внимание на все предупреждения, что подкидывала им дорога, и повернуть уже назад.
О том, что вот-вот произойдет, предупредил короткий толчок, предшествовавший треску: кажется, колесо на что-то наехало. Слишком мало времени прошло, даже человек с реакцией более быстрой, чем у Эйдана, едва бы успел среагировать, понять, что происходит, успеть что-то сделать прежде, чем все оказались на нем. Буквально.
Какой бы стройной ни была Илейн, весила она все же больше, чем воздух. А Катлин, благодаря росту и тренировкам, тем более. Конечно, каждая из них по отдельности не казалась такой уж тяжелой, но когда они обе прижимали к дверце.
А потом дверь, не выдержав напора, распахнулась.

   Предположение Эйдана заставило Илейн тихонько рассмеяться. Она представила себе их на белых конях и с развевающимися за спиной алыми плащами – торжественных и пафосных сверх меры. Картинка вышла настолько яркой и детальной, что удержаться было невозможно.
   - А мне нравится такой план, - улыбнулась, дослушав Катлин, бретонка. – Только, может, все-таки уберем из него пункт с избиением подушками моего мужа? – женщина как-то растерянно пожала плечиками. Мол, сама не знаю, что такое на меня нашло, что я вдруг стала защищать принца.
   - Ну почему же только тебе? – примирительно сказала Илейн, накрывая ладонь Эйдана своей. Он, явно заразившись дурашливым весельем от окружавших его женщин, демонстративно принял вид несправедливо оскорблённой невинности. И, кажется, имел прекрасную перспективу наслаждаться тем, как «впечатлившиеся» его актерской игрой дамы будут жалеть и просить о прощении свою несчастную жертву, потому что к уже начавшей умолять Катлин присоединилась ее невестка. – Да-да, - кивнула бретонка и даже приподнялась с коленей принцессы ради столь важной заботы, как прошение о прощении у безвинно оскорблённого мужа. – Мы готовы искупить свою вину, - во взгляде Илейн, обращенном на супруга, светилось почти искреннее раскаяние в своем поведении.
  - Ты ужасно недогадливый и невнимательный! – сокрушенно вздохнула женщина, бросая на Эйдана укоризненный взгляд. Она догадывалась, что намек муж ради разнообразия понял, но продолжал подтрунивать над нею. – Кто же будит так любимых жен?

   - Давайте просто быть осторожнее, - предложила Илейн, невольно бросая взгляды то в одно окно, то  в другое. Домрез разворачивался, с большим трудом протискиваясь в свободное пространство своими габаритами и рискуя в любой момент застрять. Строить гипотезы о причинах завала на дороге можно было сколь угодно, но к сути проблемы их это ничуть не приблизит.
   Илейн послушно повернулась к Катлин. Девушка придержала ее голову за подбородок, снова коснулась будущей шишки, хотя уже более невесомо и легко, чем Эйдан. Но женщина все равно поморщилась от боли, за этим как-то упустив момент, когда золовка успела вылечить ее небольшую травму.
   - Нуждается! – охотно подтвердила Илейн, поворачиваясь уже к мужу и принимая вид невероятно несчастный, страдающий и болезненный.

   Заснуть снова не смогли ни Эйдан, ни Илейн. Женщина держалась за ладонь мужа и обнимала его руку, стараясь приглушить дурные предчувствия. Даже мелькавшая в разговорах в начале пути идея вернуться уже не казалась такой уж плохой.
   На землю принц и принцессы упали так же, как и сидели. Первым Эйдан, второй Илейн и сверху, заставив последнюю сдавленно охнуть, - Катлин. Юная воительница не была особой невесомой, а потом воздух в легких от удара о мужа и ее веса как-то резко закончился. Из глаз брызнули невольные слезы. А буквально через пару мгновений Илейн почувствовала, как ее резко дернули куда-то в сторону. По инерции и еще не успев прийти в себя и начать толком соображать, женщина с силой вцепилась в мужа, не давая оторвать себя от него.

– Я предпочел бы ночью спать, но вас же это не устроит.
Эйдан умел бывать ужасно скучным. А вот чего он не умел, так это получать удовольствие от ночных посиделок, от тех милых, должно быть, глупостей, которыми любили заниматься молодые девушки. У него вообще не слишком хорошо получалось развлекаться. Обычно все ограничивалось вином, конными прогулками да книгами. Но не предлагать же Илейн и Катлин выпить? Что они тогда о нем подумают?
Идеальным был бы отдых, во время которого его просто бы оставили в покое на день-другой. Но идеал недостижим.
– И что мне теперь, просить вас не страдать в качестве извинения?
У Эйдана было смутное ощущение, что он продешевил. Что следовало попросить что-то более существенное. Что-то выгодное ему самому, а не этим двум хулиганкам. Вот только ничего такого ему не требовалось. И настойчивые попытки Катлин вызнать, чем бы они с Илейн могли загладить свою вину, лишь сильнее сбивали с толку. Теперь Эйдан одновременно недоумевал, был растерян и пристыжен.
В общем, ему уже было не до пяток Илейн и не до альтернативных способов пробужения принцесс.

– Живы, – отозвался Эйдан. Он еще какое-то время прижимал Илейн к себе, будто забыв, что ее надо выпустить из объятий, и разжал руки только когда это потребовалось, чтобы подняться.
Лошади беспокойно ржали, испуганные приближением грозы. Их торопливо распрягали: шансов починить сломанную ось и добраться до поместья прежде, чем их настигнет непогода, не было никаких.
– Далеко отсюда до жилья? – спросил принц у того, кто помогал им с Илейн. Узнать местность в таких обстоятельствах он не мог: внутри кареты дорога чувствуется совсем не так, как верхом, а на глаз местность казалась незнакомой, так что он очень смутно представлял себе, где находится.
– Почти час, Ваше Высочество, – совершенно не смущаясь тем, насколько после падения на обочину невеличественно выглядел принц, рыцарь обращался к нему с должным почтением. – Но поблизости есть заброшенный форт. Мы можем укрыться там.
Совсем поблизости — оглядевшись по сторонам, можно было увидеть ведущую к нему дорогу. Узкая, заросшая тропинка, ведущая вбок, но все же не лес.
Там могут быть бандиты. Или некроманты.

   - Гаданием? – полюбопытствовала Илейн. Это вариант, конечно, не был столь притягателен, как предыдущий, предложенный Катлин, но тоже казался по-своему хорошим. – Эйин, никто не предлагал тебе сне спать всю ночь. Просто собраться, выпить немного вина, поговорить, почитать и лечь несколько позже обычного, - со вздохом сказала женщина, уже предчувствуя, что мужу и такой вариант все одно будет не совсем по душе. Принц был еще более консервативен в плане развлечений и менее общителен, нежели его супруга, которую в силу природного любопытства легко было чем-то заинтересовать.
   - Это всего лишь забава. Придумай какое-нибудь милое и несложное желание вроде чашки чая перед сном, завтрака в постель или еще какой-то глупости, - подсказала Эйдану Илейн, чувствуя, что он совершенно сбит с толку происходящим. Он был явно растерян и ощущал себя не в своей тарелке из-за своей излишней серьезности, что вызывало в его жене естественное желание как-то его поддержать и помочь сориентироваться.

   - Я постараюсь, - улыбнулась Илейн. – Мне, знаешь ли, тоже не понравилось разбивать лоб, - вторую часть фразы женщина предпочла оставить без ответа. По мере сил и возможностей Эйдан все же пытался сопереживать и быть внимательным, хотя в силу эмоциональной холодности, свойственной ему от природы, принцу это давалось с трудом.

   Илейн не слишком хорошо понимала, что происходит до тех пор, пока не оказалась на земле, тесно прижатой к Эйдану. На мгновение мир замер, а потом взорвался целой волной звуков и суеты. Вся процессия сразу же придержала лошадей, рыцари спешно слезали на землю и почти бегом перемещались в сторону принца и принцесс. Впрочем, часть из них не стала присоединяться к помощи в спасении, а осталась бдительно стоять. Причина поломки дормеза не была совершенно ясна еще, так что после деревьев на основной, проверенной дороге треснувшая ось казалась подозрительной.
   - Все хорошо, - растерянно отозвалась Илейн, обернувшись к золовке и с неудовольствием отметив, что та пострадала при падении: девушка выглядела потрепанной и прихрамывала на одну ногу.
   - Сущие мелочи, не волнуйся, - сказала бретонка, непроизвольно прикрывая ладонь то место, о котором говорила Катлин. В наплыве вызванных произошедшим эмоций она даже не заметила противной саднящей боли в плече, вызванной царапиной – длинной, глубокой и кровоточащей, но не смертельной же! Помимо нее было немало неприятного – многочисленные ушибы, содранные ладошки, изгвазданное и порванное после катания по земле платье, узкая красноватая полоса на скуле – след от какой-то ветки или еще чего-то. Да и общая потрепанность вида угнетала.
   Илейн молчала,  с тревогой глядя на сбирающиеся в сплошное полотно, затягивающее небо, тучи. Поодаль сверкали зарницы и глухо ворчал гром. Идея укрыться от непогоды в заброшенном форте, представлявшемся руинами, где лишь поросшие мхом камни, дающие слабую защиту от дождя, не находила живого отклика в душе. Однако встретить грозу на открытой местности… При одной только мысли об этом начинали подрагивать руки и становились ватными ноги.
   - А насколько хорошо сохранился этот форт? – неуверенно спросила женщина. Небо, словно решив поторопить колеблющихся людей, который заросшая тропа не внушала должного энтузиазма, уронило из набухших влагой туч первые слезинки. Капля упала на щеку Илейн, заставив вздрогнуть и снова поднять глаза.

И все же его женщины смилостивились над несчастным, даровав ему право ничего не желать.
– Я уверен, что могу рассчитывать на ваши поцелуи и без просьб, по доброй воле, – к Эйдану начала возвращаться обычная самоуверенность. Он наивно верил, что гадания его не коснутся — в конце концов, какое отношение он имеет к подобным девичьим развлечениям? Не считая, конечно, того факта, что его жена еще до их фактического знакомства гадала на какого-то другого мужа. Но даже Эйдан не был так ревнив, чтобы подобные несбывшиеся выдумки его задевали.
– Дай угадаю: тебе открылось совсем не мое имя?

– У нас вообще много общего, — на секунду Эйдан даже улыбнулся, хоть ситуация и не способствовала. — Но со мной все будет в порядке.
Царапина на плече Илейн выглядела плохо: кровь не сочилась по капле, а лилась. оставляя на перепачканной в грязи коже алые дорожки. Когда они доберутся до места не переодеться надо будет, а промыть рану и как следует ей заняться. Но сейчас некогда — нужно было торопиться.
— Катлин, останови кровь. Обо всем остальном позаботимся позже, — тон принца не стал менее приказным, когда он обратился к своей сестре.
Катлин вновь продемонстрировала способность соображать быстрее брата: она, даже с поврежденной ногой, быстрее дошла до кареты и вернулась с плащем, чем Эйдан даже задумался об этом, тем самым его устыдив. Мужчине оставалось лишь склонить голову, благодаря за заботу о его Илейн. На попытку же супруги от плаща избавиться Эйдан обнял ее за плечи здоровой рукой, не позволяя совершить задуманное. Само собой, ехать с ним предстояло именно ей. А также держать поводья. Сейчас для принца эта задача становилась далеко не легкой.
– Пешком мы доберемся уже когда непогода закончится, – Эйдан бросил короткий взгляд на ногу сестры. Он не укорял, только указывал на причину. К тому же Катлин стало бы только хуже от пробежки до укрытия. И от неторопливой прогулки — тоже.

К тому моменту, как форт с разрушенными башнями, но еще целыми стенами, предстал перед ищущими укрытие, морось превратилась в полноценный дождь. Их задержала еще необходимость забрать из дормеза хотя бы часть вещей.

   - Нет, - улыбнулась Илейн. - Здесь ты не прав, мой милый. Мы гадали на первую букву имени будущего мужа, и она оказалась вполне верной.
   Позже женщина убедила себя, что это была всего лишь ее уверенность, позволившая увидеть то, что она знала и без гадания, в его результатах.

   Спорить с упрямыми родными Илейн не сочла нужным, молча позволив Катлин осмотреть свою руку и остановить кровь. Края раны неприятно защипало, будто морозцем, но на этом неприятные ощущения для этой царапины и закончились.
   - Замерзнешь же, - вздохнула женщина. Рука Эйдана, легшая на плечи, красноречиво говорила о том, что брат и сестра, до ужаса разные и часто спорившие, в данном случае солидарны друг с другом. Плащ пришлось взять и закутаться в него, даже набросив на голову капюшон.
   На лошади Илейн предсказуемо поехала вместе с мужем. Сколь бы не старался он уверить окружающих в том, что левая рука его в порядке, но так все равно заметно уступала правой. Поводья пришлось держать сидевшей впереди бретонке. Особенно неудобно ей это оказалось на узкой тропе. Там приходилось направлять животное аккуратно, дабы оно не оскользнулось на мокрой глине. В какой-то момент бретонка не уследила, увлекшись руководством лошадью, не отклонилась вовремя и гибкой веткой ее хлестнуло по лицу, оставив на скуле красноватый след.
   Илейн заметно волновалась, все чаще и чаще поглядывая в неприветливое небо. Дождь уверенно превратился в ливень, вода ручьями стекала по телу, одежда к которому давно уже прилипла. Женщина замерзла, чему не помешали ни плащ, ни теплые руки мужа, к которому она прижималась спиной. Ворчание грома, уже совсем близкое, и вспышки молний заставляли лошадей волноваться, что затрудняло управление. Руки и без того меленько подрагивали от страха, накатывающего удушливыми волнами.
   Полуразрушенный форт выглядел мрачновато. Темная громада руин, воздвигшаяся на высоком холме, как-то отчетливо выступала на фоне затопивших окружающее сумерек, освещавшихся вспышками молний. Илейн с жадным интересом всматривалась в остатки некогда мощных стен.
   Первыми во дворе старой крепости въехали, конечно же, рыцари. Герсы, неведомым чудом еще сохранившиеся, со стуком рухнули на землю за последним из них, заставив всю кавалькаду насторожиться. Грохот падения потонул в очередном раскате грома, а лошадь под принцессой едва удалось удержать, чтобы она не встала на дыбы.
   Из восьми башен в приличном состоянии сохранились лишь две и соединяющий их кусок крепостной стены. Ближайшая оказалась надежно заперта: замок в ней странным образом заклинило. Пришлось отправляться к дальней, оказавшейся открытой. Рыцари, осмотревшие потенциальное место ночлега, вернулись с добрыми вестями: оно пустовало. Нижний ярус, небольшая каморка со спуском еще на один промежуточный ярус и верхний ярус - вот и все пространство, где предстояло устроиться. Во избежание приключений дверь, ведущую в соседнюю башню решено было заклинить - никто не полез проверять, пустует ли она.