Конюшня, несомненно наличествовавшая когда-то в крепости, давно уже истлела и покосилась, придя в негодность. Невозможно было даже различить, какая из полуобрушившихся построек была ею. Лошадей пришлось оставить под навесом, надеясь, что никакие звери ночью не забредут на территорию старой крепости.
Внутри башни пахло пылью и тем особенным духом, что витает в давно уже не жилых помещениях. По углам со стен махрами свисала паутина, пол и остатки мебели казались припорошенными пеплом. Устраивались недолго: разломали полусгнившую мебель на дрова для камина, смахнули пыль и паутины, да и принялись на скорую руку приводить в порядок себя. Первым делом Катлин помогла Илейн: промыла несколько глубоких и не очень царапин, обработала их и многочисленных синяки мазями и зельями, заботливо закутала невестку в бинты по мере необходимости, после чего сдала с рук на руки Эйдану. Впрочем, жену брата принцесса использовала и как приманку, чтобы не упустить и его самого. Первым делом осмотру подверглась больная рука. Ничего серьезного девушка не обнаружила, только лишь остаточные явления после осушения. Магией ей удалось унять неприятные ощущения и вернуть подвижность или, по крайней мере, значительно ее увеличить. Не слушая никаких возражений, девушка обработала и все ссадины и гематомы, даже местами перевязала. Сам же Катлин только лишь переоделась и вознамерилась прямо так и пойти на верхний ярус, откуда уже доносились смех и запахи съестного.
Пока венценосные особы приводили себя, рыцари уже успели сообразить нечто горячее и относительно вкусно пахнущее из взятых в дорогу припасов. Капризничать было глупо, так что пришлось довольствоваться тем, что есть.
- Думаю, нам лучше остаться на ночь на этом ярусе, - чуть придержала брата принцесса. В каменном мешке, где не было бойниц, не слышались и басовитые раскаты грома. Выше они уже доносились до ушей, так что принцесса с некоторой тревогой посматривала на Илейн.
Победы и поражения
Сообщений 61 страница 65 из 65
Поделиться6120.10.2015 23:48:48
Поделиться6221.10.2015 00:06:54
Внутри башни пахло пылью. Здесь явно никто давно не жил. Двигаться приходилось аккуратно, чтобы не задеть плечом или не смахнуть подолом платья паутинных махор. Впрочем, одежда уже и без того была безнадежно испорчена.
Лечение Илейн перенесла стоически, сжав зубы и терпя, пока Катлин промывала царапины, замазывала их толстым слоем мази и бережно кутала в бинты. Обычно спокойная женщина сейчас чувствовала себя раздраженной, готовой даже сорваться на старающейся помочь принцессе или муже, который тоже явно одобрял действия сестры. Приходилось уговаривать себя, вздыхать и успокаивать.
За осмотром Эйдана женщина наблюдала с легким волнением: ее тревожила его рука. Катлин хмурила лоб, осматривая ее, что-то колдовала, но ничего плохого не сказала, что вселяло надежду. Пока они возились, бретонка успела уже переодеть платье, выбрав самое простое из имеющихся и не требующее посторонней помощи с одеванием.
- А ты? - прямо спросила Илейн, заметив, что принцесса желает увильнуть от обработки ран. Она тоже сменила платье и умылась, однако же не попросила ни ее, ни брата помочь с накладыванием мази на царапины. Да и сама этого не сделала, чем и заслужила укоризненный взгляд.
Подниматься обратно на срединный ярус, где в небольшом помещении караулки собрались все рыцари, сопровождавшие королевскую семью, было нелегко. Ставить стопу на полустертые от времени каменные ступени, рассчитанные под шаг явно более широкий, было неудобно. Кто-то из рыцарей догадался даже, к облегчению Илейн, подать ей руку, помогая выбраться.
За стенами башни грохотал гром, изредка сквозь бойницы видны были яркие вспышки молний. Громкий смех и разговоры отвлекали от них, но страх продолжал ворочаться в груди. Принцесса тихонько пристроилась в уголке на каких-то вещах и уступленном кем-то плаще с чем-то горячим и даже, кажется, вкусным. Рыцари между тем гомонили, решая, как и где будут ночевать. Варианты были разные, но выбрать предлагалось Эйдану, на которого посматривали, ожидая вердикта. Нижний ярус отвергался, как наиболее близкий к выходу - мало ли кто еще решит укрыться в руинах от непогоды? Верхний был слишком открыт всем ветрам для женщин, так что там тоже предполагали разместиться рыцари. Оставался средний ярус и небольшая каморка под ним, где раньше, судя по остаткам кольчуг и прочих одежд, хранились вещи.
Поделиться6322.10.2015 19:17:04
Вопреки опасениям женщин, сопротивляться лечению Эйдан не стал, покорно принимая все, что считала необходимым с ним сотворить единственная их целительница. И лишь когда подошли к концу попытки Катлин превратить свою семью, исключая себя, в вполне здоровых и пропахших целебными травами мумий, принц поддержал супругу:
– И правда, сестра, ты бы о своей ноге позаботилась, пока она не распухла настолько, чтобы не влезать в сапог.
Впрочем, уже заканчивая свою фразу, Эйдан подумал, что Катлин, должно быть, уже не может лечить магией: даже пустяковые его травмы от целителей всегда требовали немалых усилий. И сейчас, разминая немного затекшую от неподвижности руку, мужчина подозревал, что из магических сил его сестра выбилась еще до того, как с ним закончила. Для того, чтобы восстановить магику, ей в любом случае понадобится время.
Но ведь кроме магии были еще бинты и мазь. С которыми и сам Эйдан вполне справится, если Катлин не будет слишком уж сильно лягаться.
Впрочем, и заставлять сестру, если откажется, принц не собирался. Это ее выбор. И ее нога.
Оставаться вместе с сестрой и супругой Эйдан решил на этом этаже. Камни еще будут какое-то время хранить тепло очага, даже если разоженный огонь скоро затухнет. Для того, чтобы запереть люк в полу, ведущий вниз, нашелся засов: дерево уже подгнило, а железо, его обившее, покрылось ржавчиной, но и такой выдержит пару ударов, даст время проснуться.
Необходимость ночевать в заброшенных с Третьей Эры фортах, где не осталось кроватей, способных выдержать вес человеческого тела, в отличие от задержек в несколько часов, покидая Даггерфолл никто не предусмотрел. И потому ни о каких спальных мешках речи идти, конечно, не могло. А жаль — груды еще не истлевшего тряпья, постеленные на пол и прикрытые плащами, вызывали одновременно и уныние, и брезгливость. Эйдана даже посещала мысль о том, чтобы отказаться сегодня от сна: завтра, если удастся после грозы починить дормез, можно выспаться в дороге. Или же по прибытии, хотя ни Катлин, ни Илейн этого не оценят. Впрочем, в том, что Илейн сможет спать в таких условиях, Эйдан сомневался еще сильнее.
Но стоило, преодолев отвращение, улечься, как глаза закрылись сами собой.
Не смотря на теплое время года, в старой башне было довольно прохладно, потому спали в одежде, да и «кровати», если это можно так назвать, расположили совсем вплотную, чтобы сохранить тепло. Илейн досталось место посредине в бессмысленной в данной ситуации попытке сохранить хоть какие-то приличия: в том, что она спала рядом с мужем, не было ничего предосудительного, равно как и в том, что по другую руку от нее лежала такая же женщина, как и она сама, ведь едва ли две представительницы прекрасного пола смогут сделать что-то более предосудительное, ночуя вместе, чем разговориться и болтать до самого утра.
Хотя кому какое сейчас до всего этого дело?
Поделиться6423.10.2015 21:50:07
- Неудобно саму себя перевязывать, - поморщилась Катлин. На больную ногу она старалась особенно не опираться, чтобы не тревожить ее лишний раз. В том, что самой себя перевязывать – дело малоприятное и малополезное, девушка убедилась уже достаточно давно. Потихоньку проскочить мимо этой нехорошей процедуры не удалось, так что пришлось довериться нежным ручкам милой Илейн и уверенным рукам брата. Первая заботливо промывала царапины и замазывала их вместе с синяками внушительным слоем мази, пока второй справлялся c gподвернутой на утренней тренировке ногой.
Ужин прошел как-то сухо и вяло. Быстро поев горячего и немного посидев с рыцарями, травившими какие-то байки, Катлин отправилась спать. Сопровождающие быстро разошлись по своим ярусам, оставив принца и принцесс обустраиваться. Первым дело был заклинен на засов люк в полу. Катлин, являя собой образец паранойи, еще и на всякий случай настояла на том, чтобы Эйдан втащил на их этаж ведшую туда приставную лестницу: она была уже ветхой и внушавшей мало доверия, но все же.
Кроватями сегодня послужили поднятые с нижнего яруса тряпки, когда-то бывшие одеждой: рубашки, штаны, куртки и даже пара мантий. Все это было свалено в одну большую кучу, на которой пристроились рядом все трое. В старом форте, несмотря на недогоревший еще в очаге огонь, было холодно. Так что тепла ради пришлось приткнуться к Илейн, которую, как самую зябкую, закутали в два платья (ее и Катлин). Наброшенные вместо одеял три плаща хранили еще крохи тепла, даже жара, но на всю ночь этого точно не хватит.
Заснула принцесса, несмотря на бурно проведенный день практически сразу же, едва голова ее коснулась импровизированного ложа. Эмоции ничуть не отгоняли усталость, от которой даже у привычной к нагрузкам девушки приятно ныли мышцы.
Пробуждение было резким. Первое, что поняла Катлин, проснувшись, так это то, что ужасно замерзла. Огонь в очаге уже не горел, по полу полз стылый холодок. Поежившись, девушка снова прикрыла глаза и повернулась на бок. Вместо теплой Илейн, которую принцесса обняла перед сном вместо плюшевого медвежонка, рука нащупала… Ладонь Эйдана и пустоту. Остатки сонливости слетели сразу же.
Продолжая кутаться в плащ, Катлин села и осмотрелась. В царившем полумраке, разгоняемом лишь несколькими толстыми лучинами, видно было плохо, но и того должно достать на то, чтобы заметить силуэт Илейн. Робкая надежда на то, что женщина встала попить воды или ей просто не спалось из-за грозы, себя не оправдала. Невестки в каморке не было. Вздохнув, Катлин ткнула брата в плечо и с обманчивой жизнерадостностью поинтересовалась:
- Где твоя жена, Эйдан?
Поделиться6523.10.2015 21:51:22
Остаток вечера прошел за хлопотами. Перевязав Катлин, морщившуюся при этом так недовольно, что хотелось подуть на ранку, Илейн вместе с родственниками присоединилась к ужину. Почти весь его женщина тихо просидела в уголке, не встревая в общий разговор.
Спать легли на том же этаже. Пока Эйдан под чутким руководством Катлин закрывал люк и втаскивал лестницу, бретонка уже успела соорудить подобие ложа для них троих. Конечно, более правильно члену королевской семьи было бы попросить сделать это кого-то из сопровождающих, но Илейн не хотелось их нагружать. Глупо, может, но рыцарям, лишенным возможности бросить под плащи даже полуистлевшие от времени тряпки, она сочувствовала: бедолагам придется спать на голом дощатом полу.
Лежать между Эйданом и Катлин оказалось тепло, но тесно. Заснуть сразу, как муж и золовка, у женщины не получилось: мешали бродившие в голове самые разнообразные мысли, воспоминания и раздумья о прошедшем дне. Илейн замерла на своем месте, стараясь не ворочаться сильно, чтобы не мешать отдыхать другим. Тем более, что сегодня ночью обнимали ее с двух сторон.
Задремала бретонка как-то незаметно, скорее даже соскользнула в чуткий сон, когда снаружи окончательно перестали доноситься даже отдаленные раскаты грома. Под плащами было тепло, а плечо Эйдана вполне заменило собой подушку.
Проснулась Илейн от того, что замерзла. Спина из-за позы, оказавшейся не совсем удобной, неприятно затекла. Осторожно повернувшись, женщина уставилась невидящим взглядом в потолок. В небольшой караулке было очень темно, чернильно-серым сумрак не желал разгоняться даже парой толстых лучин, впрочем, уже почти догоревших.
Потихоньку убрав с себя руки Эйдана и Катлин, одна из которых, принадлежавшая золовке, обнимала женщину поперек живота, а друга (предсказуемо, мужа) лежала поперек груди, Илейн встала. Осторожно выбравшись, женщина надела туфли и, ступая как можно бесшумнее, подошла к очагу. Родные люди, спавшие так крепко, что даже ничего не почувствовали, заставили опустившуюся на колени бретонку умиленно улыбнуться. Тлеющие угли разгорались неохотно, даже подброшенные в огонь последние ветки ничего не изменили существенно.
Илейн уже собиралась вернуться, когда внимание ее привлекли раздавшиеся за дверью голоса. Кажется, он принадлежал кому-то из сопровождающих, так что за дверь женщина выскользнула без страха. Предварительно набросив на плечи один из плащей, бретонка вышла наружу, желая поинтересоваться, что заставило их подняться. Как ни странно, но светлая мысль о том, что причиной бодрствования рыцарей может оказаться нечто тревожное, даже опасное, голову Илейн не посетила.
Стена оказалась пустой. На всем протяжении ее женщина не увидела ни единой живой души, хотя голоса слышались из-за самой двери. Переступив с ноги на ногу, бретонка помедлила пару мгновений, после чего сделала неуверенный шаг и еще раз осмотрелась. Никого.
- Кто здесь? – отважно спросил звонкий мальчишеский голос. Послышался перестук шагов, а через буквально минуту над стеной, огораживающей ведущую на нижний ярус лестницу, показалась светловолосая голова. Илейн узнала одного из оруженосцев.
- Госпожа? – голос прозвучал с вопросительной интонацией. Мальчишка поклонился бретонке и подошел поближе. – Простите, но… Это Вы здесь шумели?