Врата Сентинеля затворились, укрывая жителей города и беженцев за надежными стенами из золотистого, будто запекшегося на солнце, камня, врезанными в темные скалы. Но не все защитники города прятались. Редгарды, известные тем, что всегда ищут боя и славы, не изменили своей сути: темнокожие воины встали преградой между столицей и бретонской армией, не подпуская чужестранцев к стенам слишком близко. Не позволяли они армии Даггерфолла подвести свои катапульты и требушеты на расстояние выстрела, не говоря уже о том, чтобы укрепиться для осады.
Лагерь бретонов позволял контролировать единственную дорогу, ведущую из горной крепости-Сентинеля наружу, но для нападения на сам город бретоны нуждались в укреплениях под самыми стенами.                   
Скалы с одной стороны и берег с другой оставляли слишком узкий проход, чтобы обе стороны могли нападать в полную силу. И, казалось, не было иного способа обойти его, кроме как вплавь. Часть бретонских воинов, сопровождаемых магами школы Изменения, вошли в воду там, где скалы мешали противникам увидеть их, и должны были вступить в сражение позже основных сил. И все же, сия уловка, принесшая когда-то Сиродиилу победу над войсками Морровинда, была нова и неожиданна в Первой Эре, сейчас же Четвертая.
Не желая нести тяжелые потери в первом же сражении, бретоны прибегли к тому, в чем редгардов превосходили: к магии. За рядами воинов укрывались волшебники и только за ними располагались лучники. Иллюзионисты сплетали чары, воодушевляющие армию. Залп магического льда и молний — к огненной магии не прибегали, пустыня и без того была чрезмерно накалена, хоть солнце и клонилось к закату – обрушился на неприятеля. Далеко не все попадали, из-за чего на песке появлялся лед и иней. Но польза была и от них, ведь решись хаммерфелльцы броситься врассыпную, избегая заклинаний более метких, их задели бы шальные глыбы льда и разряды молнии.
А потом пространство между двумя отрядами подсветилось фиолетовым: колдуны, для которых выигрывали время и лучники, и другие маги, закончили ритуалы призыва, и из Обливиона хлынули скампы. Одну хвостатую тварь мог контролировать и ученик, а маги более опытные призывали их десятками. И в количестве и была их сила, как у стаи злокрысов. С рычанием и ворчанием, сталкиваясь друг с другом, неорганизованная масса даэдра хлынула вперед, навстречу темнокожим воинам Алик'ра. Слишком слабые, чтобы всерьез прорядить защищающихся, они могли изрядно тех измотать. И удержать на расстоянии, давая время лучникам и магам.

Блестящей эта компания не обещала быть с самого своего начала, но на деле все складывалось хуже, чем могло бы. Сделав ставку на упоминающуюся в каждой военной летописи нехватку дисциплины противника, на то, что, как и в записях военных историков, редгарды недолго смогут сохранять строй, вместо того, чтобы добывать себе мечом воинскую славу — каждый свою собственную, — бретоны просчитались. И, прежде всего, просчитался тот, кто утверждал планы и отдавал приказы не солдатам, а их командирам: их король. Теперь он вынужден был командовать отступление, надеясь, что и враг последует за армией Даггерфолла. Хотя бы отчасти.
Подтверждением тому был и доклад капитана Рыцарей Дракона, и то разочарование, что слышалось в нестройном и слишком тихом хоре солдатских голосов, отвечавших ему на подбадривание. Люди переговаривались, обвиняли других вполголоса в неудаче. Даже вблизи от монарха были те, кто позволял себе такие комментарии.
Вновь остановились они близ того места, где узкий коридор, огороженный с одной стороны водами залива, а с другой скалами, заканчивался, расширялся, чтобы вскоре и вовсе перейти в бескрайнюю пустыню. Дальше идти не решились: редгардов было больше, ведь это их земля, а, значит, на открытой местности они обладали преимуществом. Огонь осадных орудий здесь уже не доставал, хотя обстрел еще какое-то время продолжался и каменные глыбы, выпущенные из катапульт, врезались в известняковые столпы, откалывая от них куски, или зарывались в песок, поднимая в воздух облака рыжей пыли.
Здесь и заняли оборонительную позицию, ожидая, когда в атаку двинутся редгарды. Тогда же офицеры пересчитали подотчетных им воинов. Убитыми потеряли немногих, но если вспомнить о том, что бой еще и не начался толком, то и это было непозволительно.