Сердце, разгоряченное бегом, билось в такт каждому легкому шагу. Позади - лишь облачка пепла и цепочка следов, впереди – безгранично голубой океан горизонта, пронзенный копьями солнечного света. Пустошь пела далекими голосами нетчей и шелестом ветра в редких травах.
Среди этого торжества жизни Ишуннидан Манаси ликовала.
Сложились Знаки... так ей сказали, по крайней мере. Сама девушка ничего не такого не заметила, но, раз Наммани так считает… ей виднее, ей многое открыто, а Ишуннидан всего пятнадцать лет. Что она знает об этой жизни?
Указания старой шаманки были ясны как никогда. Ее морщинистое лицо, освященное тусклым, фонарем, стояло перед глазами и голос, раскатистый и сильный, велел отправиться в одиночку в паломничество к старому святилищу на северо-западном побережье острова.
Слова наставницы и ее помыслы не всегда… совпадали. Хотя, быть может, правильнее было говорить: иногда они все-таки совпадали. Юная ученица догадалась: не просто паломничество ей предстояло - испытание. Прежде всего, до побережья надо было добраться, затем – как предположила Ишуннидан – по охотничьим знакам святилище надо найти. И, при этом, выжить, конечно.
В конце концов, какая из нее эшлендерка, если она не сможет пережить путешествие через пепельные пустоши?
Перед отбытием из лагеря Ишуннидан была полна решимости пройти предстоящий путь со смирением и достоинством настоящей паломницы и прилежной ученицы: вставать с рассветом, вознося долгие молитвы богам и предкам, в пути повторять гимны и пророчества, которым ее учили, а перед сном медитировать, размышляя о природе Знаков или о… о чем-то Важном, короче говоря.
Так и было. Первые несколько дней. Затем она поняла, что… свободна. Впервые, наверное.
Долг требует вставать с рассветом, чтобы успеть вместе с Наммани обойти всех больных и стариков племени, потом, не отрываясь от приготовления настоек, цитировать гимны и песни, а дальше бегать с поручениями по лагерю или идти собирать травы… так до самой ночи. И это надо делать. Обязательно, каждый день, потому что есть племя, которое в ней нуждается и будет нуждаться в ней еще больше, когда время придет.
Ишуннидан все понимала. Но это ничего не меняло. Ничего.
Она стыдилась своей радости первое время. Нельзя уклоняться от долга, его надобно принимать полностью – никаких хитростей, никаких полумер… Но есть сейчас один момент, когда жить можно об обязанностях не тревожась.
Когда еще выпадет такой шанс?
Поэтому Ишуннидан была счастлива. Сейчас, пока еще может. Она танцевала и пела под лунами, наблюдала за гуарами и нетчами, а порой часами лежала, рассматривая облака и звезды, дивясь тому, сколь многое можно надумать, если подумать время есть.
И вот, несколько дней назад, эшлендерка нашла следы. С тех пор она следовала, на небольшом расстоянии, сойдя со своего пути. Святилище… подождет. Кое-что более важное, чем ее испытание может происходить.
Доспехи воинов гремели, а на солнце их металл горел, ослепляя яркими отблесками. Так… глупо. Одного этого было достаточно, чтобы стать в Эшленде живой мишенью, но были еще и повозки, скрипучие, огромные, и несколько гуаров, и яркие палатки, и шумные люди...
Это… это ведь должны быть люди, да? Розовая кожа, круглые уши... по крайней мере, девушке показалось, что у них были круглые уши. Издалека трудно разобрать, но можно ведь подойти поближе.
Близился закат, а вместе с ним и ночь, когда свет костров не позволит чутко видеть тем, кто должен вглядываться в темноту. Значит, можно будет подойти поближе, просто одним глазком взглянуть… чтобы убедиться, что чужаки не причинят зла, конечно.
Оставалось только ждать темноты.
Отредактировано Ишуннидан (06.12.2015 05:02:39)
