НПС: разведчики-босмеры, Иланден - альтмерка-талморец в ранге старшего юстициара, солдаты-талморцы

- Говорю тебе, это не просто орк.
Больше всего Брелии хотелось врезать Хингару по ушам. Битый час уже ныл "это просто орк, теперь за каждым лесным орком по кустам лазить будем?!". Он даже осмеливался напоминать, мол, "а в лагере сейчас обед, похлебку из козлятины дают". За это Брелия была готова впиться в горло болтуна и перегрызть собственными зубами.
Орка они выслеживали с раннего утра.
Вообще-то могли сделать вид, что ничего не заметили, мало ли лесных орков... вот только здесь они отродясь не водились. А приказ госпожи Иланден был яснее некуда, даром, что долговязые слова в простоте не скажут: следить за всем подозрительным. Вообще, эти недавно приехавшие дылды напоминали разозленных ос-гигантов, целый рой желто-черных ос. С чего они все такие дерганые Брелия не понимала, зато отлично знала, что бывает с теми, кто вместо выполнения приказов сваливает глушить ротмит в деревенской таверне. От них обычно даже приличных кусков на поминальный обед не остается, вот что.
Два разведчика - немного, но и не ставили своей целью поймать орка. Пока. Только следить.
- К руинам ползет, - подал голос Хингар.
Орк топал так, что лесной мамонт бы позавидовал. Да и вообще, чувствовал себя на чужой территории как дома, а это бесило Брелию вне зависимости от приказов. Лесной орк или нет, он не имел никакого права сюда приходить.
А шел он явно не туда. Остановился у лагеря того дылды, которого госпожа еще неделю назад приказала...
Отдать, в общем.
Этому их, головой ушибленному. Что в нем именно было не так, босмерка понять не могла - альтмер как альтмер, желтоухая дылда, все они одинаковые (главное, не болтать об этом вслух, да и не думать слишком громко, а то колдовство у них сильное, могут и в голову тебе залезть). Вот только так и тянуло держаться подальше.
Хингар твердил, будто "ушибленный" сожрал того, из лагеря. Брелия не верила. Дылды своих не едят, это не по их правилам. Но что в лагерь не вернулся - точно.
А теперь - на тебе, орк. Поблизости и явно "съеденного" ищет.
Хингар опять заворчал: долго мы еще... Брелия щелкнула мелкими острыми зубами.
- Не теряй из виду. Потеряешь  - на куски порежу.
А сама неслышно скользнула в густых зарослях: докладывать госпоже Иланден, мол, так и так - непрошеные гости, что прикажете с ним делать. Проще всего было разок выстрелить, пропитанной ядом гигантской жужелицы стрелы орку вполне хватит. Но вдруг для чего-то другого понадобится? Брелия знала: лучше не самовольничать и не умничать. Пусть дылды умничают, головы у них большие.

Порой Иланден думала: может, это была не такая уж хорошая идея.
Она была из рода Хранителей. Ее отец был один из тех, кто закрывал Врата Обливиона, прямо на осколках Хрустальной Башни. Ее далекий предок десятилетиями удерживал в Запретных Пещерах дух злокозненного Рилиса Двенадцатого.
Она была из тех, кто предложил вернуть из небытия принца Неймона. "Герой войны Альянсов томится у гнусного Молаг Бала, неужели Спасители Меров не вмешаются?!" - провозглашала она на совете. Разумеется, красивые лозунги оставались всего лишь лозунгами. Существо минувших времен - всего лишь ключ к...
Силе. Власти.  Талмору он необходим, а Иланден верно служила Талмору.
Но иногда думала: может быть, и не стоило.
Сегодня выдался скверный день. Неймон ни с кем не разговаривал, а это было опасно - он мог наброситься, как на того бедолагу-исследователя айлейдских руин, Иланден-то надеялась, что поможет проникнуть в тайну "призраков", о которых сплетничали местные. Трепу босмеров следовало верить не больше, чем на десять процентов, и все же..
Исследователя не жалко, ценность минимальная. Но раздражало, что не получается полностью контролировать это призванное существо, да и "призрак" никуда не делся.
Поэтому, настроение у Иланден было отвратительное. И когда появилась разведчица, едва не отослала ее прочь, однако почтительно сжавшаяся (и ставшая от этого еще меньше ростом) босмерка явилась не просто так, а с докладом.
Орк? Всего лишь какой-то орк?..
...который идет к руинам? Да еще и бродит поблизости от лагеря?
Иланден кивнула прохлаждающимся у лагерного костра солдатам: разберитесь.

Брелия отсиживалась в кустах. Орк топал, солдаты в золоченых своих доспехах тоже топали, шуму - на весь лес. Если призрак в руинах был (Брелия россказни слышала, но сомневалась, однако и проверять как-то не тянуло) - наверняка заткнул уши от такого грохота. Впрочем,  и не таились солдаты, они тут считали себя хозяевами... и вот с этим даже не поспоришь. Сама госпожа, конечно, осталась в лагере, не господское это дело - орков ловить.
Солдатов было пятеро. На орка они набросились в лобовой.
- Я б гуарову кость на него поставил, - шепнул Хингар. Брелия зыркнула на подчиненного: заткнись.
Солдатам было приказано взять орка живьем. Что подразумевало: пока идти ротмит пить нельзя.
Оставалось наблюдать и ждать, чем дело закончится. На всякий случай, луки и стрелы - неядовитые, правда, - держали наготове.

В Валенвуде было тяжело дышать.
Липкий, влажный воздух. Не горячий, несмотря на жару, но густой - слизь какая-то, а не воздух. Чтобы вдохнуть его, требовалось усилие, а Неймон почти до паники боялся удушья, стоило закрыть глаза - представлял себя в непроницаемом коконе, со льдом в легких, трахее и носоглотке. Подробностей не помнил разум, зато тело - или то, чем он сейчас являлся, - слишком хорошо.
Валенвуд тревожил его.
"Я умер здесь", - думал Неймон.
Дважды, если точнее. Не совсем здесь - до Гриншейда много миль, до Гратвуда и подавно.  И все же шум тропических ливней, душная испарина, запах тысячи цветов, деревьев, грибов - резкий до тошнотворности, упрямо заставлял вспоминать то, чего совсем не хотелось.
Чего хотелось, Неймон и сам не ответил бы.

С ним почти постоянно была рядом женщина, немного напоминающая обликом  то ли сестру, то ли жену: голубоглазая. Когда Неймон говорил, что он - законный правитель Островов, кивала, соглашалась. С ней Неймон чувствовал себя почти спокойно, но потом кто-нибудь упоминал нечто странное - вроде "Империи Септимов" или Кризиса Обливиона, и Неймон снова терялся, потому что не знал никаких Септимов, никакого Кризиса, а еще этот Доминион отличался от прежнего, и хуже всего, Неймон не мог сказать чем именно - словно силился подобрать выскочившее из памяти слово.
Женщину звали Иланден. У нее были безупречные манеры, и почти правильный акцент.  Она обращалась к Неймону "Ваше величество". Она все делала хорошо. Она помогала успокоиться, когда становилось совсем... дурно. Как с тем исследователем. Неймон не понял, что произошло - то ли выговор у альтмера был слишком человеческий, то ли слишком много болтал об Империи, каком-то Синоде магов, о миссии от имени Императора... нет никаких императоров.
Планетарий не мог выбрать человека.
Кажется, Неймон выкрикивал это в ледяной темноте Теневого Леса, - и остановился, когда тело исследователя стало таким же холодным, как кристаллы-темницы. У Неймона руки были в крови и  даже под ногтями кровь.
Позже женщина по имени Иланден вытирала ему руки шелковым платком. Он испытывал неловкость и благодарность. Она была ориентиром, если угодно.

Но иногда Неймону не хотелось никого видеть. Отвечать на вопросы, вспоминать - тоже. Он не отказывался, просто молчал, как будто надеясь выиграть для себя чуть больше времени в мире живых, как будто опасаясь, что стоит ему рассказать все, и Иланден предаст его, как предала сестра, жена... и остальные тоже.
В его палатке - скорее шатре, просторном и самом удобном, - всегда горел зачарованный огонек. Темноты Неймон не выносил.
Сейчас он сидел, завернувшись в какие-то тряпки поверх талморской формы. Для него сшили особенную, с регалиями Второй Эры. Иланден понимала, почему это важно. Она не предаст, думал Неймон, разглядывая чернильницу в форме расправившего крылья орла. На письменном столе лежало несколько документов - в том числе отчеты-донесения о располагающихся поблизости айлейдских руинах. Взгляд цеплялся за орфографические ошибки - противно было, как будто заноза в подушечку пальца воткнулась.

Что происходило снаружи, Неймон почти не знал.
Почти.
Он услышал: сначала звон оружия и голоса, вернее - проклятия.  "Этот зеленорожий ублюдок призывал даэдра!"  - расслышал Неймон.
Потом голос Иланден: отправьте его к пыточнику.
"Даэдра".
Неймон стряхнул тряпки.  Сжал кулаки.
Даэдра - это даже хуже, чем темнота и кровь под ногтями.
"Я должен увидеть".

Снаружи царил беспорядок. Один из солдат стонал, отставив под неестественным углом ногу и опирался на плечо другого. Над третьим, вовсе неподвижным, колдовала лекарь отряда. В центре всего этого был орк - обычный орк, зеленокожий, с клыками, связанный по рукам и ногам. Иланден стояла чуть поодаль и брезгливо разглядывала пленника. Босмерка в неприметной серо-коричневой одежде что-то быстро рассказывала чирикающим голосом.
Все, кроме орка, который и так был связан, замерли, когда Неймон подошел ближе. Даже раненный солдат замолк.  Босмерка отступила. Иланден сладко улыбнулась:
- Как вы себя чувствуете, ваше величество?  Не извольте беспокоиться из-за этого... животного.
- Орка, - уточнил Неймон.
- Именно так, ваше величество. Вы... желаете поговорить с ним?
Она встревожилась, Неймон слышал.
Но ему было все равно.
- Именно так, Иланвен. Если не возражаете.
И он сел рядом с пленником, глядя в светлые глаза:
- Ты призыватель даэдра? Ты заключил с ними сделку, в обмен на свою душу?

Иланден стояла позади и хмурилась. Совсем ей не нравилось то, что принц (король, напоминала она себе, он так требует себя называть - и пускай),  решил "побеседовать" с пленником.
Что он сделает - сам Аури-Эль не ведает. На что способен - тоже. Не то, чтобы Иланден волновалась за судьбу пленника, но посреди лагеря, да еще на глазах суеверных представителей младшей расы (босмерка никуда не делась, только шмыгнула подальше, блестела темными и гладкими, похожими на собачьи, глазами) не стоило устраивать... эксцессов.
- Ваше величество, это грубое и невоспитанное животное. Если вам нужна информация, мы получим его и предоставим вам в виде надлежащих документов, оформленных по всем правилам...
Дознаватель Соркальмо многозначительно звякнул своими инструментами. На тускловатом из-за густых зарослей солнце  они все равно блестели с пугающей яркостью.

Неймон оглянулся на женщину:
- Благодарю, Иланден. Я побеседую с ним сам.
Как ни странно, орк ответил. Пожалуй, именно так, как должен был ответить орк: грубовато, нарочито-вызывающе. И ухмылялся, демонстрируя выросты клыков - наверное, когда-то давно он показался бы Неймону уродливым, но сейчас Неймон ни в чем не был уверен.
- Ты обращался к силам Обливиона. Скажи, на что еще ты способен?
Неймон сам не знал, зачем спрашивает. Будь орк хоть тысячу раз великим призывателем даэдра, ему не справиться с Молаг Балом.
В Хладной Гавани очень быстро понимаешь: нет надежды.
Неймо отвел взгляд, теперь как будто рассматривая огромный ярко-красный цветок-паразит на узловатом корне ближайшего дерева.
- Я не...
Он не договорил, повисла пауза.
- Попридержи язык, орк! - вмешалась Иланден. - И отвечай на вопросы. Разборчиво. Четко. Ясно.
- ...приказывал напасть на тебя, - словно не слыша ее, продолжил Неймон. И, будто спохватившись, добавил. - Извини, Иланден. Ты не могла бы ответить, почему на него напали?
Наверное, Неймону следовало сказать что-то другое. Или молчать вовсе. Впрочем, лицо старшего юстициара осталось невозмутимым:
- Это территория Альдмерского Доминиона. Он нарушил границы без дозволения, а кроме того, оказал сопротивление при попытке выяснить его личность.  Данная территория находится под особым наблюдением, допуск представителям низших рас воспрещен.
"Низшие расы".
Неймон уже слышал такое от сородичей. То, за что его сестра рубила головы - порой с жестокостью палача-Соркальмо, и с его же механистичностью, достойной двемерских конструктов.
Мир изменился.
Талмор говорил, это люди изуродовали его, но орк не был человеком.
И Неймон снова обратился к связанному:
- Зачем ты пришел сюда?

- Это возможно, - возразил Неймон. - Умереть дважды. Быть дважды возвращенным из небытия. Поверь, ты не хочешь знать, каково это.

Иланден готова была придушить орка собственными руками. Слишком много вопросов задавал, и что хуже всего - нельзя было взять и заткнуть ему рот, раз уж их величество решил "побеседовать" с пленником.

А Неймон снова задумался... даже не мог точно сказать о чем. Иланден говорила, что призыв даэдра запрещен с времен Кризиса Обливиона. Говорила, что для него - "великого короля древности", - специальный совет Талмора сделал исключение.
Неймон знал правду: он не был великим королем. Но верил: действительно не осталось кого-то, кто мог бы освободить его.
Во всяком случае, среди собратьев. Орк - всего лишь орк, был случайной надеждой, которая оборвалась так же быстро, как и зародилась.  Неймон отвернулся, потеряв к пленнику всякий интерес, прошептал только "да, конечно... я должен был догадаться..." Он добавил короткое "извините", но вряд ли орк или остальные в лагере поверили бы собственным ушам.

Иланден одарила пленника выразительным взглядом. Пусть не сомневается: каждое слово услышано и подсчитано, даром, что протокол беседы не велся - Неймон появился слишком неожиданно, а кроме того, Иланден не хотела записывать слова того, за кого несла определенную ответственность.

Неймон вскинул голову, запоздало осознавая сказанное пленником.
- Ты искал исследователя?
Пальцы сейчас были затянуты в перчатки, но он все еще ощущал кровь на них.
- "Специальное разрешение от Синода. Указом Тита Мида II", - повторил Неймон, полузакрыв глаза.  - Скажи, это правда, что люди забрали благословение айлейдов? Это правда, что они поднялись туда - в Башню Белого Золота, словно в собственный дом?
На верхней губе появилась капля крови - память тела о том дне, когда Планетарий показал Храм Предков, построенный айлейдами.

Иланден попятилась и сделала пасс руками - всего лишь иллюзия, отвлекающая внимание хотя бы некстати явившейся лесной эльфийки. Она сомневалась, что иллюзия поможет, если Неймон снова погрузит лагерь в сине-черный холод. Словно зальет чернилами чистый лист пергамента.
- Ваше величество, - но страха, пожалуй, не испытывала. Любопытство и досаду: некстати. Исследователь тоже мог пригодиться, а орк...
Какой от него вообще прок?

- Как твое имя? - спросил Неймон, слыша и не слыша женщину.  Покачал головой: - Тот, кого ты ищешь, не придет. Мне очень жаль.
- Ваше величество...
- Я не отказываюсь от своих слов, - Неймон чуть повысил голос. - Я приведу вас туда, и попытаюсь разгадать загадку. Однажды я узнал все об айлейдах: сам Хермеус Мора через разум культиста рассказал многое, даже слишком.  Мне просто нужно... вспомнить.
Иланден скрипнула зубами.
Орк, конечно, просто оказался не в том месте не в то время, сам по себе ни малейшего интереса не представлял, но после этого разговора нельзя было отпустить его.
Слишком многое слышал.

- Тысячу лет...-  повторил - всхлипнул Неймон.
Тысячу лет в небытии.
Призвав его из Хладной Гавани, Иланден и остальные рассказывали урывками, немногое - говорили о том, что Доминион могущественен как никогда, что цель - правление меров. Однако прошло совсем немного времени, а скрывали от него больше, чем рассказывали. Не то, чтобы Неймон был удивлен. С ним всегда поступали подобным образом - некоторые вещи незыблемей Башен. Потому что Хрустальной - той, в которой его обучали премудростям традиций, - уже нет. Когда, вернувшись, он попросил показать ему новый Саммерсет, Иланден и остальные переглядывались, перешептывались, а затем сознались.
Ничего нет.
А он есть.
Воздух вибрировал невидимыми водоворотами. Темнота расползалась, будто и впрямь выплеснули чернил прямо в воздух и на солнце. К пестряди запахов Валенвуда примешивался пепел и кровь - запахи Хладной Гавани.
Неймон закрыл лицо обеими ладонями и раскачивался взад-вперед

- Ваше величество, - Иланден держала себя в руках, но на лицах солдат мелькнул страх, опасно близкий к панике. Она бы прикончила орка одним ударом, но боялась, что это будет означать полный коллапс. - Прошу вас, не обращайте внимания на его слова. Мы... вы правите Валенвудом. Эльсвейром. Большей частью Тамриэля, даже Сиродил...
От холода у нее побежали мурашки по спине. Иллюзия дрожала, готовая разрушиться под натиском даэдрических чар.
Именно поэтому она не замечала, что орк того гляди освободиться.

Не замечал и Неймон.
- Моя сестра потерпела поражение. После всего, что она сделала. После всего, чем заплатила...
Неймон рывком склонился над орком. Капля крови упала на щеку, в синеватом сумраке не зеленую, а какого-то бурого цвета.
- Ты наемник, Кергор? Я - не король твоего народа, мое слово не приказ тебе. Но если я найму тебя, будешь ли служить мне?

Неймон доверял Иланден.
Неймон верил, что она верна ему, как верен и каждый в этом лагере, на островах, во владениях Доминиона. Иланден говорила так. Остальные - тоже.
Но они слишком беспокоились, чтобы не причинить Неймону страданий более, чем он перенес... во всяком случае, именно так Неймон объяснял для себя умолчание. Орк - грубый наемник по имени Кергор, - подошел бы там, где остальные были слишком деликатны.

Иланден впервые за весь разговор скривилась, только что не щелкнув зубами. Впрочем, она мгновенно стерла это выражение с лица. Она постарается, чтобы король древности не узнал лишнего, даже от этого, будь он проклят, наемника. И еще Иланден надеялась: тот достаточно умен, чтобы не спорить.
От холода покалывало лицо и кончики ушей. Опасность не миновала. Может, и лучше, если бы Неймон разорвал орка на куски, как того неудачника, которого они изначально пытались назначить в помощники и проводники - потому что вернувшийся из небытия принц-король ведал неподвластные смертным тайны, но при этом мог заблудиться в собственном же лагере. А у самой Иланден даже карт этой местности не было...
- Он мог бы отвести нас в руины, ваше величество, - подсказала она все тем же вкрадчивым голосом.
Несмотря на изморозь на коже.

Краски возвращались в мир.
И говорил пока только орк, но внезапно вскрикнула босмерка:
- Туда нельзя!
Крик был испуганный: словно отчаянный треск белки, к гнезду которой пришел медведь.
- Там призраки! Злые призраки! Нельзя туда!
Босмерка замолкла, сжалась, сложив руки в молитвенном жесте обращения к Йиффре. Взгляд Иланден дал ей понять: лучше молчи. Брелия трусостью никогда не отличалась, но сейчас что-то произошло  - она даже не вполне понимала, что именно; и снова этот "ушибленный"... орка поймали, а теперь выяснилось, что убивать не будут.  И непривычный обитателям жарких джунглей холод коснулся воздуха и земли. Брелия могла поклясться, что трава под ногами (та, что не вытоптали солдаты в доспехах) пожухла, потемнела, одновременно словно обуглившись. От ледяного этого дыхания всегда скептичная Брелия прониклась истиной верой, она и прежде отказывалась под благовидными (никогда-туда-не-ходим-госпожа-простите-убогих)  предлогами, теперь же не сомневалась: древние легенды - правда. 
Оттого и кричала, пока в прямом смысле не прикусила язык.

- Что ж, отлично, - произнесла Иланден таким тоном, будто орк предложил ей как минимум поцеловаться, а отказаться почему-то было невозможно. - Местные, как ты можешь убедиться, - она кивнула в сторону босмерки. - Отказываются идти в руины.
У Иланден отыскалось бы много комментариев по этому поводу, и все же она понимала: устраивать казни и чистки из-за суеверий - труднее, грязнее и неприятней, чем найти кого-то менее деликатного к замшелым руинам и якобы обитающим в них призракам.
Кстати, что призраки водились - Иланден не сомневалась. Неймон упоминал что-то о душах айлейдах, о потерянных артефактах. Откровение более всего напоминало бессвязный бред культиста Шеогората, а вовсе даже не Хермеуса Моры.
Что ж. Замечательно. У них есть проводник.
Она даже заставила себя улыбнуться.

Неймон дрожал. Холод коснулся всех, но его пробрал до костей, и только ощущение неуместности, приличий удерживало от того, чтобы закричать, расцарапать лицо или кинуться в джунгли, не разбирая дороги. Иланден поможет. Ее можно взять за руку - горячую живую руку, подождать немного, станет легче.
Наверное.
Словно почувствовав это, она коснулась его плеча; нарушив тем этикет, но заслужив благодарность. Орк по имени Кергор тоже был близко, и он мог... защитить. Не от "тварей", конечно.
- Там тот, кто зовет. Он не мертв... я бы ощутил мертвое, - Неймон закрыл глаза. - Он разорван, но не кровоточит, - вскинул голову. - Меч и булава порой бесполезны. Как и чары. Нужно нечто другое. Что? Я не знаю. Я буду просить тебя рассказывать, Кергор.
Он выпрямился, и ушел не глядя ни на кого. Иланден держалась рядом, потому что Неймона немного шатало, несмотря на то, что он выученно чеканил ровный шаг.
Потом Иланден вернулась к орку.
- За оплату не беспокойся. Но если вздумаешь выкинуть какую-нибудь глупость...
Многозначительная пауза все объясняла. А кивок Брелии - которую следовало наказать за неуместные паникерские выкрики, но это не к спеху, - означал: следи. Попытается сбежать - убей.
Возможно, это лучший вариант.
- Развяжите его.