Откровенно говоря, у Улат-Пала были задачи и поинтереснее, чем таскаться с н’вахами куда-либо. Тем более, в двемерские руины, где этот самый н’вах мог наворотить невесть чего. Улат-Пала, кроме того, сейчас отрывали от весьма интересной работы, и единственное, что утешало - в Кагрумез у него был намечен визит. Честно говоря, идея эта, тащиться в руины с чужеземцами, его совершенно не грела, но Дом Редоран так решил. Дом Редоран!.. Он готов был фыркнуть хотя бы от этого названия. К Дому Редоран он относился всегда ровно холодно, видя в них чрезмерно возвышенных и набожных меров; Дом Редоран, похоже, события Красного Года, впрочем, изменили. Но отношение Улат-Пала изменить было чрезвычайно сложно. При возвращении выбора у него было мало – вступить в Дом Редоран или Телванни. Телванни он опасался, да и не уверен был, что сможет развить соответствующие способности. Поэтому Ллавейн Увелас, как его звали среди данмеров, выбрал Редоран, хоть и не слишком любил этот Дом. В свое время дед-редоранец пытался привить ему черты Дома, поэтому Ллавейн вдвойне не любил Редоран, но все же… лучше принадлежать Дому, чем жить в Морровинде на правах почти чужеземца. Здесь, на Солстсхейме, данмера почти никто не знал, и только по говору в нем узнавали коренного вварденфельца. 
И Редоран был лучше, чем какой-то какой-то новый Дом, который любому старому данмеру казался не в пример хуже. Лучше, чем тот же Садрас, который Ллавейн не любил даже больше Дома Дрес. Сложно сказать, какой Дом ему нравился… Впрочем, вопрос в другом – особенного выбора у него не было.
Служение Дому давало больше выгод, тем более, что сейчас Дома нуждались в новых мерах… или кем бы то ни было. Такое отношение к пополнению Домов более чем раздражало истинного данмера в Улат-Пале, разумеется. Устои рушились, на смену старому положению дел приходило что-то иное… Но было ли это иное положительным? Улат-Пал не был уверен. Присутствие чужеземцев на землях данмеров было более чем неприятным изменением в нынешние дни. Только в первые десятилетия после того, как Морровинд стал частью Империи, пожалуй, был такой наплыв чужеземцев.
В общем и целом, Даготу не нравилось текущее положение дел. И пусть молодые данмеры говорили, что это только на пользу Дому, ради возрождения его и возникновения новых веяний и мыслей, но… Впрочем, Дагот даже при всем желании не мог повлиять на то, что происходило сейчас с Морровиндом.
Но на соперничество двух Домов повлиять мог, возможно. Телванни, противостоящие в этом вопросе редоранцам, изучали двемерские механизмы исключительно с помощью магии, он же почти не сомневался, что двемеры использовали только часть Школ магии, вероятно, зачарования и электричество. Он немногое знал о магии, поэтому, само собой разумеется, его больше интересовали технологические вопросы. Он подозревал, что где-то здесь пролегала золотая середина, которой он пока не видел.
Поэтому, когда он встретился со своим сопровождающим, он был против обыкновения задумчив. Он и не сразу заметил-то этого чужеземца, посчитав обычным человеком, околачивающимся рядом, а не наемником Редоран, которого он, данмер, ожидал. Собственно, знакомство у них не заладилось с самого начала.
—Приветствую, — процедил данмер, наконец заметив человека возле руин.

Говоря уж совсем по чести, данмер и не спешил. Спешить ему было особо некуда, ибо руины располагались не так уж далеко от Вороньей Скалы, да и у данмера был четкий распорядок дня, в который подобные «прогулки» не вписывались. Поэтому неудивительно, что бретонец ждал его около двух часов. Он и вспомнил-то о задании не сразу, и вспомнил, что примечательно, во время еды, поэтому его завтрак остался недоеденным. Лицезреть именно чужеземца было неприятно вдвойне, хотя Улат был предупрежден. И минимум приличий, он, возможно, даже соблюдет. Но только минимум. А больше и не надо.
— Что ж, чужеземец… Мое имя – Ллавейн Увелас. Как ваше имя? – Улат-Пал прищурился, быстро оглядев его. Имя человека данмеру уже успели сказать, но он, тем не менее, не слишком хорошо запоминал людские имена, поэтому решил на всякий случай уточнить. – Глаэдив, кажется? Так вот, Глаэдив, мне ведомо, как мы можем попасть туда. Прежде всего, задействуем этот рычаг.
Данмер уверенно кивнул – скорее, себе, чем чужеземцу. Как попасть внутрь, он знал достаточно хорошо, чтобы чувствовать себя уверенно. Он быстро оглядел внешнюю часть руин, чтобы понять, не попал ли кто туда до них, и убедился, что тревоги беспочвенны – песок вокруг нес только свежие следы ног наемника и его собственные, а иных признаков присутствия кого-либо поблизости не было. Руины оставались нетронутыми с его последнего визита туда. И тихими. Небо над ними и вовсе казалось застывшим.
— Идемте со мной. Становитесь на эту платформу. – Данмер пошел в сторону руин, указывая человеку ту самую платформу, которую он видел ранее и о назначении которой узнал одним из первых. Она вела в глибины руин, причем в помещение, где находилась панель со специальными камнями. Два таких камня было у данмера на данный момент – они запускали механизм ворот, ведущих вглубь руин.
Улат-Пал уже был здесь, тогда, когда верхнюю часть руин очищали. От разбойников и прошей шушеры, которая поселилась здесь и считала это место своей базой. А ведь когда-то он сам был в составе разбойничьей шайки и наводил ужас на места Хла Оуд – но нет, теперь он чувствовал себя выше этих грабителей и, казалось, давно забыл о некоторой части своей истории… и, главное, об этом не знали другие. Улат-Пал заботился прежде всего о том, чтобы о нем знали меньше, чем того желали. И никаким языкам было нечего о нем сказать – кроме того, что это обычный ворчливый данмер в годах.   
Данмер взялся за рычаг сам и сдвинул его. Платформа начала двигаться – медленно, неспешно. Он кивнул Глаэдиву Ворту – мол, становитесь, и не мешкайте.