Убийство Верховного Короля Скайрима Ульфрика I Буревестника и его супруги - королевы Элисиф Прекрасной, произвело в Скайриме эффект чуть не хлеще, чем относительно-недавнее возвращение драконов и перспектива гибели всего Нирна.
Вся страна в считанные дни встала с ног на голову, а Виндхельм...
Виндхельм, как эпицентр всего этого, словно перешёл в иное фазовое состояние, как сказала бы одна знакомая Игнис альтмерка из Коллегии Винтерхолда.
Игнис, к слову, новое её положение как одного из "Воронов" - теперь уже не так прельщало.После той тёмной истории с культистами Молаг-Бала, из лап которых её вытащил один из тогдашних "прото-Воронов", прошло много времени и её благодарный энтузиазм, поставленный на службу короне как-то подскис.
Причинами тому было то, что Ульфрик, наобещав всем всего хорошего и замечательного - так же хорошо и замечательно про свои обещания не то забыл не то задвинул их в долгий ящик.
О-очень долгий ящик, настолько долгий, что мерка порой думала, что в гроб положил.
Потому что гроб - по сути тоже ящик...
Мало того - Буревестник умудрился накалить отношения с ещё недавно относительно-дружественным Морровиндом, чему Игнис была свидетельницей ибо участвовала в тех переговорах на Солтсхейме.
Но обидней всего оказался тот факт, что стоило её соплеменникам чуть было открыть рот, претендуя на обещанные новой властью права и привилегии, как на них обрушилась вся тяжесть репрессивно-карательной машины нового, "свободного" Скайрима.
Поэтому у мерки было на душе довольно-таки паршиво, а смерть короля она восприняла со смешанными чувствами...
Но кроме чувств было ещё и чёткое осознание того, что сейчас должен начаться такой хаос и анархия, что мама не горюй. А также, было не менее чёткое осознание того, кого в первую очередь назначит виноватыми "благочестивая толпа".
Так что, как только во всеобщей сумятице и суматохе сразу после убийства появилось время и возможность - мерка тут же серой тенью метнулась в бывший Снежный Квартал и предупредила кого смогла о том, что в следующие сутки лучше сидеть тихо и едва дыша, заперев всё, что можно запереть в домах.
И, собственно, оказалась права...
Но, разумеется, на этом всё не закончилось. Погромы в порту и Сером Квартале плавно переросли в такие интересные вещи как комендантский час, закрытие города, жесточайший контроль и переполненные тюрьмы Виндхельма.
И во всём этом хаосе и агонии фактически умершего так и не родившись государства - с заспанными глазами и намыленными задницами вынуждены были носиться "Вороны", выискивая, вынюхивая и ликвидируя крамолу.
Лично Игнис, вынужденная носиться по Виндхельму как угорелая - выживала только за счёт зелий, что восполняли запас сил и повышали выносливость, да тревожного сна в полчаса-час украдкой, где-нибудь на скамейке в караулке стражи.
Поэтому, настроение у мерки было, мягко говоря - паршивое...
Потому что без дня неделю в Виндхельме, а после - по всему Скайриму шли аресты, облавы и экзекуции в которых Игнис волей-неволей приходилось принимать участие.
На шестой день, безжалостно-выдернутую из краткого сна мерку, один из вышестоящих "Воронов" огорошил известием о том, что Галмар Каменный Кулак подписал приказ об аресте ярла Вайтрана - Торальда Серая Грива.
С этим нордом, что довольно иронично, Игнис была знакома лично с ещё тех времён, когда он был просто пленником в талморском остроге, а она - просто данмеркой с "активной гражданской позицией", как выразилась бы всё та же знакомая мерки из Коллегии.
- Здорово, до ярлов дело дошло... - недовольно буркнула себе под нос мерка, поднимаясь с такой удобной, манящей и мягкой каменной скамьи в тёмном закутке Королевского дворца, в процессе приняв в свой адрес кучу понуканий и аргументаций того, почему именно её отправили арестовывать старого знакомого.
Большинство из них она пропустила мимо ушей и, в общем, выходило, что их личное знакомство выходило краеугольным камнем того, что отряжена была для этого дела именно она, а никто другой.
" - Да Галмар просто гений мать его..." - подумала мерка, старательно пялясь в непонятный ей написанный на нордике текст приказа об аресте заспанными, полузакрытыми красными глазами.
В конце-концов, она сунула бумагу с гербовой печатью под нос одному из приданных ей в качестве усиления гвардейцев и велела прочитать, что тот и успел сделать по дороге к покоям, предназначавшимся для искомого ярла на период празднования свадьбы Ульфрика в Виндхельме.
Для Игнис было в первой чувствовать себя последней скотиной, арестовывая и отправляя в застенки по приказу того, кого она, однажды уже вытащила из застенок, впореки другому приказу с другой гербовой печатью и текстом на альдмерисе.
Хмуро кивнув закончившему читать приказ гвардейцу, мерка изъяла у него приказ об аресте и поспешила туда, куда ей спешить совсем не хотелось...
Через несколько минут быстрого хода, Игнис заметила непреклонно-увеличивающуюся в размерах дверь, что вела в покои ярла. Печально выдохнув, мерка кивнула на резную дверь и гвардейцы при полном обмундировании вломились внутрь, нагло попирая все нормы приличия и нордские законы гостеприимства.
Первым делом, войдя внутрь, Игнис обнаружила самого ярла и очень ярко горящий факел, что как нарочно светил прямо в глаза.
Ярл был чуть подальше и явно находился несколько в недоумении относительно того, что в его покоях делает десяток "Троллей" и  подозрительно-знакомая ему данмерка с форменными знаками принадлежности к "Воронам" - массивной исигниией с стилизованным вороном на шее на длинной металлической цепочке и не менее массивному поясу с чрезплечным ремнём, на коих также виднелись регалии короны и символика Братьев бури и Ульфрика в частности.
Поморщившись и зажмурившись, Игнис первым делом беспардонно, игнорируя всех присутствующих, затушила факел путём применения на нём " Искр", а уж потом полезла  за пояс, куда сунула свёрнутый в трубочку приказ об аресте.
- Именем Верховного Короля Скайрима - Ульфрика I Буревестника. - голос у воспроизводящей текст приказа по памяти мерки, был как следует твёрд и непоколебим, но очень некстати лишён необходимой агрессивной интонации и пафоса.
" - Ныне покойного... М-да."
- Для установления степени причастности к убийству Верховного Короля Скайрима и проведения сопутствующих тому процедур и процессов, приказываю, заключить под арест и препроводить для дознания ярла Вайтрана - Торальда Серую Гриву. В случае неповиновения - разрешается применить силу...
" - Интересный стиль изложения, Галмар..."
- В случае попытки побега - разрешается применить все доступные для пресечения оного средства и методы, вплоть до причинения подозреваемому тяжких увечий и смерти. Подпись, Галмар Каменный Кулак.
Дочитав, а точнее, договорив - Игнис, памятуя о том, что данмеру от норда веры нет, даже, если они знакомы - отчаянно-смело прошла вперёд и встав перед ярлом, протянула ему лист с приказом.
- Ознакомьтесь, ярл и следуйте за нами.
" - И заради ж Азуры - не хватайся за оружие..."

Отредактировано Игнис (04.11.2016 21:59:26)

"- Традиции, скрепы, духовность, бла-бла-бла..." - обречённо думала Игнис, слушая в данный момент, в данном месте и в данной ситуации весьма пространные рассуждения Торальда о том - может ли Галмар ему приказывать.
Потому что ситуация была такова, что Каменный Кулак, хоть и был всего лишь хускарлом покойного короля - сейчас обладал такой властью, что отдай он приказ, к примеру, перевешать  всех нелюдей в Виндхельме - никто бы против даже не посмел ничего вякнуть.
Ну, кроме нелюдей...
"Проглотив" скользкий мерзкий ком из сгустков совести и ошмётков морали, что было подкатил в первые моменты, когда норд заговорил, мерка попыталась абстрагироваться от так ненужного сейчас чувства, ощущения того, что всё то, что ей приказано сделать как-то... Неправильно..?
Абстрагироваться получилось как-то не очень...
Вдобавок, в жаждавшей нормального сна голове Игнис как назло начала крутиться фраза Торальда про "священные традиции".
" - Традиции, традиции... Когда ты поймёшь, что традиции, правила и законы - это работа на толпу?" - свернув и убирая лист с приказом обратно за пояс, подумала данмер, прикидывая, что делать дальше.
Ярл явно не собирался идти по приказу по доброй воле...
Галмар - явно не собирался менять тональность...
Если Игнис осмелиться заикнуться при Галмаре про проблемы с ярлом и "священные традиции" - то лишится башки...
Если Игнис попытается исполнить приказ и попытаться заломать Торальда усилиями воинов - то возможно и не лишится башки, но её, возможно, лишатся другие...
А в целом - Галмар вряд-ли успокоится и всё вернётся к опалам, ссылкам, арестам и допросам с пристрастием...
Или нет?
" - Традиции... Ну да, традиции." - внезапно вытянув из вселенского эфира за хвост нужную, гениальную в своей авантюрности и опасности идею, подумала Игнис, натянув на лицо заговорщицкую ухмылку.
- Все. Вон. - слегка повернув голову в сторону застывших позади "Троллей", чётко и жёстко бросила им Игнис, на этот раз тоном не терпящим отговорок.
- Ждите за дверью. Мне нужно поговорить с ярлом наедине. - дополнила мерка, решительно шагая вперёд, чтобы встать на одной линии с Торальдом.
Дождавшись, когда воины выйдут, мерка бесшумно подкралась к двери и убедившись, что их не подслушивают, вернулась к норду. Не придумав ничего умнее - она, развязав шнурок, опустила на окно тяжёлые шторы и встала рядом с Торальдом, почти касаясь его правым плечом.
- В большинстве случаев, ярл, традиции и обычаи - лишь повод в нужной политической ситуации побольнее пихнуть своего противника. - начала мерка издалека, чтобы типично-данмерское коварство и расчёт не вызвали у норда нежелательных реакций на оные, - Сейчас у Галмара абсолютная власть. Возможно, даже большая, чем у Ульфрика...
Потом, Игнис сделала шаг вперёд и немного вбок, совершив при этом довольно опасный поворот в опасной близости от норда, встав теперь прямо перед ним и глядя ему прямо в глаза.
Ростом она несильно ему уступала, поэтому её алые глаза смотрели из под чуть-прищуренных век прямо в глаза Торальда, являя тому засевшую в них искру безумного плана, буквально только что возникшего в её голове и кроме общих очертаний начала - не имевшего никаких чётких форм.
- Будь ты и он данмерами, а мы - в Морровинде, он бы без особых раздумий давно уже затолкал тебя и всех подозреваемых в темницу, ибо там власть идёт от должности, а не от того, сколько у тебя земель и единомышленников. Но мы в Скайриме, а традиции здесь - дают, порой, поводы, для вещей, в других частях Тамриэля считающихся незаконными. Например, регициду.
Употребив имперское слово, обозначающее в переводе королеубийство, мерка чуть хмыкнула, сложила руки на груди и продолжила:
- То, что у Галмара теперь непорядок с головой - факт. Короны ему не видать - это тоже факт. А государство без правителя - долго не протянет. По-моему, сейчас самый момент вспомнить эти ваши "священные традиции" и в частности - ту, которой воспользовался в своё время ныне покойный Буревестник, чтобы вызвать на дуэль Торуга...

Отредактировано Игнис (13.11.2016 22:16:42)

Не тому норду мерка попыталась прочитать краткий ликбез по устроению дворцовых переворотов и грязной стороне политики - ох, не тому...
Это стало ясно окончательно и бесповоротно, когда затрещала ткань тяжёлых штор, но Игнис, призвав на помощь всю свою выдержку и самообладание - стоически проигнорировала этот жест праведной ярости.
Игнорировать же сжавшуюся на своём горле сильную руку Торальда у неё получалось не в пример хуже хотя бы потому, что оная сейчас держала мерку в доброй трети локтя над уровнем пола.
Попробовавший было запищать о том, что сейчас её тут норд и придушит - инстинкт самосохранения, был практически тут же загнан в дальний тёмный угол чётким пониманием того, что Торальд не настолько идиот, чтобы самому себе копать могилу.
К слову, тот, практически сразу же подтвердил её догадки, изложив судорожно извивавшейся в его хватке и тщетно пытавшейся хоть чуть чуть ослабить хватку Игнис - всё то, что он думает на счёт грязной стороны политики и священных нордских традиций.
- Ид-хиот... Ус-лышат... - попыталась сказать норду мерка, но вряд ли из её уст вырвалось что-то кроме помеси предсмертного хрипа и сипения безнадёжно-больного простудой у которого уже были полные лёгкие болезнетворного ихора.
Впрочем, Торальд мог бы и по губам прочесть, коли б хотел, но, видимо, слова мерки, особенно - та их часть, что была про "священные традиции" - очень задели его.
"- Серокожая дворняга... Ворона... Тьху..." - оказавшись на полу пребольно при этом стукнувшись затылком об пол, обиженно думала Игнис, " - Вот и помогай людям после такого..."
Прокашлявшись, и пошире расстегнув ворот куртки, мерка было собралась встать, но тут над ней навис норд с двуручной секирой в руках, отчего у неё, вопреки всем доводам разума - душа ушла в пятки.
Впрочем, про пятки - это сказки ведь всем, кто хоть раз бывал на волосок от смерти, известно, что в подобные моменты душа уходит не в пятки , а в низ живота...
Как бы то ни было - смертоубийство не состоялось, а "Тролли" не ворвались в покои и не состоялось и второе, а возможно и третье и последующее смертоубийство.
Вместо этого Игнис была рывком поставлена на ноги и получила линейное ускорение в сторону двери с наказом, в принципе, дублировавшим её приказ, разве что, в другой форме.
Шальная мысль было пошутить про то, что она не любит игры с удушением - была зарублена Игнис на корню, поэтому, она лишь коротко кивнув, ответила:
- Тогда прощения я попрошу как-нибудь потом, - сомнений в том, что слова её возымели близкое к ожидаемому ей действие - не было, но от чего-то было небольшое чувство безотчётного и липкого страха. Не перед Торальдом, не перед Каменным Кулаком, но перед тем, что, возможно, с её подачи - произошло то, что произойти должно было позже и немного иначе или вообще не должно было произойти...
" - Если будет у кого." - открывая дверь и пропуская Торальда вперёд, подумала Игнис.
Махнув стражам рукой, чтобы не опасались насчёт того, что ярл вооружён - она вновь возглавила сию странную процессию...
Но стоило только свернуть за угол, а потом немного пройти дальше, как им навстречу из-за другого угла вышел, нет, практически вылетел сам Галмар Каменный Кулак в сопровождении ещё десятка "Троллей".
Всё пошло несколько не по спонтанно-родившемуся парой минут ранее в покоях Торальда плану, но, в этот раз Игнис не растерялась:
- Хускарл. - коротко, поклонившись, поприветствовала норда мерка, не торопясь отойдя в сторону, давая двум уроженцам Скайрима переговорить непосредственно друг с другом без помощи "серокожей дворняги" или "вороны" в качестве посредника.

Совместно с Тонгвором Серебряной Кровью

Тихий шершавый звук скользящего по кромке стали оселка песком рассыпался по стенам в тишине покоев. Яркий солнечный свет лился сквозь окно, и в его золотистом потоке кружилась и танцевала пыль. По потолку плясали блики от начищенного до бллека лезвия огромного двуручного топора в руках ярла.
Серая Грива, cидел на краю своей дубовой кровати. Кожаные штаны, сапоги и широкая холщовая рубаха – едва ли незнакомый с ним человек мог бы принять его за ярла. Тонкий кожаный шнурок перехватывал его волосы на лбу, не давая им падать на глаза. На шее висел, покачиваясь при каждом движении, искусно сделанный амулет Талоса на тонкой серебряной цепочке. Большой двуручный топор небесной стали из древнейшей в Скайриме кузницы был уперт в пол подтоком, могучей рукой прижат к колену. Серая Грива медленно, почти нежно, водил точильным камнем по сияющему в лучах яркого весеннего солнца, что лился из окна, лезвию. Безмолвный и целиком погруженный в ритуал подготовки своего оружия. Каждое движение, как слово в молитве. Только воин и его сталь.

Скрипнула дверь, вырывая Торальда из его транса. Он поднял глаза.
В помещение практически ворвался Тонговор вместе с единственным телохранителем, которого с собой взял. Крепкое дерево ухнуло о каменную стену, гулко ударив ручкой о стену. Молниеносно оказавшись посреди комнаты, Хозяин Предела оглядел покои, но не стал прятать широкий клинок в ножны. Меритас - единственный охранник, которого взял с собой на "кровавую свадьбу", Тонгвор рывками оглядывался и что-то шептал себе под нос, а что именно известно одному только магу. В руках парня что-то хрустело, а воздух вокруг него становился намного холоднее.

- Именем Девяти! Торальд Серая Грива! Я уж думал ты тут связанный, а ты всего лишь хочешь дать этому выскочке по его наглой бороде? - рассмеялся Серебряная Кровь - В любом случае идти на поводу у этого отпрыска Намиры - дело не самое интересное. Я должен взять с тебя обещание выйти из боя живым мой друг.

За спиной послышался спокойный вздох и Меритас вернулся в свое обычное спокойное состояние, присущее магам практикующим магию льда. Ярки лучики света осыпали комнату яркими красками, предав каждому предмету свой неповторимый контраст, а взбитая дружеским штурмом пыль все никак не могла успокоиться и металась из угла в угол.
Торальд поднялся на ноги, опустил секиру на кровать и, сделав два шага в направлении ярла Предела, положил руку ему на плечо.

- Тонгвор, дружище. Ты как всегда вовремя, хоть и гремишь как весенняя гроза. – Серая Грива улыбнулся, глядя в серые глаза друга. -  Кем бы ни был Каменный Кулак, правила священного Суда Богов он чтит. Пусть и нехотя. В конце концов, это я его вызвал.

Торальд направился к сундуку, что стоял в углу комнаты. Смазанные петли крышки не издали ни единого скрипа, когда ярл резким движением руки поднял ее.

- Галмар слывет героем войны не за свой полководческий талант. Он воин, и воин очень опытный и сильный.  – произнес он, убирая точильный камень в сундук, где лежали его стальные доспехи и та одежда, что он взял с собой на королевскую свадьбу. – Никогда прежде не мне выпадал такой противник и никогда прежде не бился я в копейном кругу Девяти. Если я останусь в живых, в том будет великая милость Талоса.

Сын кузнеца опустил крышку и, обернувшись, поднял взгляд на Тонгвора.

- Милость Талоса или слепота Шора. – тихо произнес он, и против воли брови его сдвинулись и борозда морщин прочертила линию на лбу.

Торальд шумно выдохнул, отгоняя мрачные мысли. Сейчас не время для раскаяния. У него будет время, если он победит. Если же проиграет, Тсун по достоинству оценит его дела.

- Если сегодня я погибну, - Серая Грива подошел к другу. – Прошу тебя, защити мою семью от безумия хускарла. Они не должны страдать за мои грехи.

Торальд понимал, что в случае его поражения, ярл Предела, его друг, будет следующим, на кого обрушится ярость Каменного Кулака. Едва ли кто-то во всем Скайриме мог поспорить с той властью, что обрел в эти дни хускарл мертвого короля. Но сейчас ему хотелось слышать голос надежды, не разума.

- Мой друг! Я не узнаю того  свирепого вепря войны, которого так часто видел в своих каменных  чертогах. Плевать я хотел на этого пса, которому снесло крышу от власти,  не принадлежащей ему - улыбнулся Тонгвор. – Я позабочусь обо всех, не волнуйся.

Последними словами норд словно отмахнулся от Торальда и развернулся к хускарлу. Тот стоял около двери и время от времени выглядывал из дверного проема. Словно почувствовав на себе взгляд, мужчина развернулся в сторону хозяина и вопросительно посмотрел на Тонгвора, ожидая приказа.

- Меритас, расслабься. – спокойно сказал норд. – Нам ничего не угрожает.

После такой встряски сердце в груди все еще колотилось, а для серьезных разговор горячее сердце – самый плохой союзник. Громко выдохнув, Тонгвор словно отряхнул полы своего длинного зеленого шерстяного плаща с эмблемой Маркарта сзади и оглянулся в поисках подходящего стула. Убранство комнаты было под стать ярлу, но вот единственное кресло было занято какими-то шмотками скорее всего будущего короля, по крайней мере так считал Тонгвор. Одним махом скинув одежду на кровать, Хозяин Предела уселся на жестковатое кресло и взглянул на Торальда.

- Ты хоть понимаешь, что допуская мысль о проигрыше, ты предаешь наше будущее, свою семью? – мужчина в кресле говорил еле слышно, но так, чтобы виновник торжества слышал его. – Ну и естественно меня, своего дражайшего друга.
Закинув ногу на ногу, норд окликнул хускарла и жестом показал ему, что бы он ждал за дверью и закрыл ее с тобой стороны.

Торальд проследил взглядом за удаляющимся хускарлом Серебряной Крови. Он понимал, что хочет сказать ему ярл Маркарта, но вести подобные разговоры во Дворце Исграмора..

- Это Божий Суд, Тонгвор. Божий Суд. -  с нажимом произнес Серая Грива, скрестив руки на груди. – Галмар обвинил меня в убийстве Ульфрика и я назвал его лжецом и бросил вызов. Мы призовем Девятерых в свидетели и судьи, и они даруют победу правому. Как станут судить Девятеро? Ты можешь прозревать правосудие богов? Я не убивал короля, но я причастен. И Девятеро знают это. Шор знает это. Лишь их милость дарует мне победу. Моя победа будет знаком, что все, что мы сделали – правильный и единственный путь. Знаком благословения Богов.

Где-то далеко, за стенами Дворца ударил колокол. Тихий, гудящий звук проник в покои, растекся меж каменных стен густой, вибрирующей волной. Удар. Еще удар.
Торальд взглянул в окно. За толстыми стеклами весь мир превращался в размытое пятно яркого полуденного света. Лицо норда вдруг обрело необычайное спокойствие. Морщины на лбу разгладились, взгляд теплых карих глаз стал льдисто-холодным.

- Пора. – произнес он тихим, ровным голосом. – Боги ждут.

Серая Грива поднял с кровати свой топор и, толкнув дверь, вышел в коридор. Он шел по Дворцу Исграмора быстрым, но спокойным и размеренным шагом, слушая, как на башне Храма Талоса бьет колокол, призывая горожан стать свидетелями Божьего Суда. Сейчас он не чувствовал ни сомнений, ни вины, ни волнения. В нем будто открылись какая-то дверь, и холодный ветер его Отчизны яростным порывом вымел все лишнее, оставляя лишь холодное спокойствие и сосредоточенность.
Он вышел из Дворца боковыми воротами, минуя тронный зал и его траурный убор. Пересек двор, слушая, как в вышине разливается звон колокола. Оглянулся на громаду Дворца Исграмора, окинул взглядом выбитые в камне имена великих королей прошлого. Смотрят ли они сейчас на него из Совнгарда?

У храмовой площади уже собралась толпа. Едва они завидели приближающихся ярлов, как все шепотки и разговоры в толпе утихли. Горожане расступились, и Серая Грива увидел круг в полтора десятка футов шириной, образованный девятью, вбитыми меж камней, копьями. На каждом из наконечников копий висели амулеты. Дракон, Восьмиконечная Звезда, Треугольник, Цветок и Наковальня, Птица и Крест, Рог и Секира.
Торальд приблизился к кругу. Толпа сомкнулась за его спиной. Со вдохом в его грудь ворвалось странное, почти восторженное чувство. Девятеро были здесь. Глядели внутрь круга глазами своих знаков.
Серая Грива повернулся к Тонгвору.

- Они здесь.  – произнес он тихо, протягивая другу свой топор.  – Разве ты не чувствуешь?

Норд одним движением стянул через голову свою холщовую рубаху. Морозный воздух ранней весны холодными пальцами коснулся его кожи. Он забрал свой топор и отдал рубаху.

- Они смотрят. – глаза Торальда почти светились восторженным вдохновением. – Сегодня они увидят сына Серых Грив!

Рука воина поднялась к амулету Талоса на его груди. Он прижал холодный металл к губам, безмолвная молитва унеслась яркие синие небеса.
Торальд, сын Йорлунда, воин, кузнец, ярл и сын своей Отчизны, шагнул в круг, кожей ощущая на себе взгляды богов и людей.