[NIC]Пелидил[/NIC][AVA]http://s008.radikal.ru/i305/1409/57/cb840446550f.png[/AVA]
Гнездо Кенарти могло бы быть отличным местом. Соленое море омывало остров, вылизывало языками лазурных волн берега, капризами природы обращенные в песчаные желтые пляжи или крутые каменистые склоны, поросшие буйной растительностью. Сырая плодородная почва прекрасно подходила для посевов лунного сахара, и местные каджиты с удовольствием работали на плантациях, то и дело утаивая пригоршню-другую. Никто в этом особенно не сомневался, пусть с приходом Талмора на фермах и был установил строгий, непривычный для людей-кошек наркоконтроль. Куда больше, чем следовать порядку, здесь хотелось купаться в лучах ясного теплого солнца, собирать цветы, которые в изобилии покрывали обочины редких дорог, есть свежую рыбу и исследовать древние храмы, поросшие плющом и папоротниками, полуразрушенные, но еще сохранившие часть своей паствы.
Могло бы быть. Если бы от ветра, пропитанного морской солью, не щипало глаза, а в воздухе не стоял бы навязчивый запах мокрой шерсти и тухлой рыбы.
Каджиты и маормеры.
Вообще-то, остров издревле принадлежал первым. Последние в присущей им наглой манере навязали меланхоличным кошкам свои условия, и обладатели длинных пушистых хвостов даже не стали спорить. А потом оказалось, что остров нужен альтмерам из-за крайне выгодного стратегического расположения — это была идеальная промежуточная стоянка для саммерсетского флота.
Правда, ценность его немного упала после того, как значительная часть этого самого флота потонула у берегов Кенарти Руст, смятая о скалы и рифы сильнейшим штормом, каких тут отродясь не видели.
Здесь были каджиты и их главная — белая кошка Харани, которая только и делала, что увивалась вокруг сильных мира сего и упрашивала ничего такого не предпринимать, а то вдруг хуже станет. Здесь были босмеры и два их религиозных, вроде как, лидера: духовный, именуемый Сильвенаром, и военный — Зеленая Леди. И если первый еще пытался решить проблему миром, аккуратно ввернув альтмеров в соглашение между маормерами и каджитами, то вторая просто слонялась вокруг резиденции и щедро одаривала мрачными взглядами всех, кто попадался ей на пути. Ах да. Еще здесь были маормеры. В виде целого посольства и оного посла, который невероятно раздражал всем, начиная с манеры держаться и заканчивая самим фактом своего существования.
И, увы, к большому своему сожалению, здесь вынужден был быть Пелидил. Зачем? Советник и сам не понимал в полной мере, все переговоры все равно вел Сильвенар. Но будущая королева велела, и ей приходилось подчиняться. Альтмер тешил себя бунтарской мыслью — так будет не всегда. Если все получится.
Никто тогда не мог предположить, чем закончится рискованная дипломатическая миссия. Маормеры оказались достаточно умны, чтобы найти единственную лазейку, единственную слабость Сильвенара. С раскрытием заговора морские, и без того никем из своих соседей нелюбимые, лишились последних прав на эту землю, а большая часть  - еще и жизней, спасибо обозленной босмерской женщине, взявшейся вершить свою месть в обход сложных цепочек положений и правил. И вот, наконец, пришел приказ о возвращении на Ауридон, а вицеканоник так и не понял, какова была его роль во всем этом. По большому счету, ничего действительно полезного он не сделал, кроме того, что умудрился пару раз почти оказаться в нужное время в нужном месте. Это злило. Ему не позволили принять участие даже в решении судьбы этого трусливого ублюдка Улондила.
Поднимаясь на борт корабля, украшенного золотым орлом на вздернутом носу, Пелидил был раздражен и угрюм. Абсолютно бесполезная поездка. Пустая и бездарная. Столько времени, потраченного зря.
Вдалеке от Неймона. Советник даже не знал о том, что принц испрашивал у своей сестры разрешения отправится на остров лично.
Корабль прибывал в порт, когда солнце стояло в зените. Спать на корабле Пелидил не стал, а потому к тому моменту, когда судно причалило, пребывал в особенно мрачном настроении. Глухая тоска точила душу, заставляя одновременно желать одиночества и мучиться от него, не имея возможности с кем-либо поделиться своими мыслями. Да и что бы он сказал? Что его поездка на остров не имела смысла, и куда больше было бы проку, останься он на положенном ему месте рядом с принцем?
Да, разумеется..
В порту было шумно и суетливо. Повсюду шныряли босмеры и каджиты, то и дело отгоняя от бочек с припасами или свежей рыбой особенно настырных чаек. Дипломатическая миссия лишилась двоих — Сильвенар погиб на Гнезде Кенарти, отравленный даэдрическим ядом, а Зеленая Леди, которой, как оказалось, суждено было вскоре последовать за ним на ту сторону Плана Смертных, никого не спросив, заняла маормерский корабль и отплыла в неизвестном направлении. В одиночку.  Так что докладывать о результатах предстояло именно советнику, несмотря на то, что в событиях на острове он практически не участвовал. Ему даже не удалось поговорить с тем самым мозговитым альтмером, который и вывел на чистую воду маормерского посла.
Это тоже злило.

[NIC]Пелидил[/NIC][AVA]http://s04.radikal.ru/i177/1409/6c/9460c7e489eb.jpg[/AVA]
Каджиты. Босмеры. Суета, толкотня. Невнятная, неуместная спешка. Один из остроухих полуросликов наступил советнику на подол мантии. Тот обернулся и смерил коротышку таким взглядом, что тот прижал уши, съеживаясь еще больше, и поспешил скрыться с глаз долой. Мудрое решение. Пелидил жалел, что не этому босмеру выпала нелегкая судьба пасть жертвой всеобъемлющего и безжалостного патриотизма Наследия. Такая жертва делала увлекательнее любую встречу.
Другой - теперь уже каджит - задел альтмера пластиной наплечника.
- Осторожнее! - прикрикнул он на кота, с трудом удерживаясь от того, чтобы обозвать животным. Никакого почтения. Никакого страха.
Только страхом можно было добиться уважения в нестройных рядах этих презренных низших существ. За последние два года их численность на островах значительно возросла. Радовало иное - укрепилось и влияние Наследия. О них знали, их боялись. Эстре готовила нечто грандиозное, но своими планами пока особенно ни с кем не делилась. Алчная сука все сделает верно, у Пелидила не было оснований сомневаться в ней. И лишь одному Ауриэлю ведомо, как сильно он ее ненавидел.
- Внимательнее. - зашипел маг на двух стражников, что сопровождали его. Альтмеры подобрались, вскинули головы. Они знали, чего желает вицеканоник. Того, о чем он почти никогда не говорил, но о чем знали все, кто удостоился чести иметь с ним дело.
Личного пространства.
Но стражников было всего двое, и с особенно плотным скоплением местных они справиться попросту не смогли, хотя и старались, опасаясь гнева советника. Пришлось сбавить шаг и петлять, дабы ни с кем не столкнуться. И показавшаяся смутно знакомой фигура альтмера так же, как и прочие, вызвала скорее раздражение, чем интерес.
- Какого..
"Учитель..?"
- Ваше Величество! - задохнувшись от волнения, советник отшатнулся и невольно толкнул одного из собственных стражников. Тот вскинулся, но, заметив причину такого оклика, мгновенно вытянулся по струнке, приветствуя принца. Второй стражник брата королевы заметил чуть позже и повторил этот нехитрый обряд.
Неймон! Здесь, в порту, без охраны и даже без своего обычного облачения, в простой мантии, как какой-нибудь обыкновенный сельский астролог!
"О мой король.."
- В-ваше Величество, что вы делаете здесь.. в таком виде.. - маг понятия не имел, что ему говорить и делать. Он должен был приветствовать принца первым, поклониться, выказать почтение, но теперь, когда цепочка привычных действий оказалась сломана с самого начала, Пелидил чувствовал себя как речная рыба, выброшенная в море, задыхающаяся и ослепленная едкой солью. - Вам не следует так выходить в город, это не соответствует вашему статусу!
Маг знал - не ему учить принца. Но всех великих аэдра ради, однажды он станет королем Саммерсета! Неймон будто бы забыл об этой возможности. Будто бы больше не верил в нее.
Немыслимо. Недопустимо.

[NIC]Пелидил[/NIC][AVA]http://s014.radikal.ru/i329/1409/fa/5d557d36c841.png[/AVA]
Забитый, несчастный и виноватый, в потертой накидке цвета эльсвейрской пыли – и где только он умудрился такую найти – с понуро опущенными ушами и головой, с волосами, растрепанными грубой тканью капюшона, Неймон выглядел жалко, но не ту вызывал жалость, которую Пелидил признал бы унизительной. Так мог бы выглядеть король-изгнанник, лишенный трона и власти по собственной бездарной ошибке. Сам себе этой ошибки не простивший.
Хотелось.. А не знал советник, чего ему хотелось. Хотелось хлестнуть ладонью по лицу и прикрикнуть, напомнить о праве, дарованном Звездами, заставить вспомнить, но от этой мысли все холодело внутри и болезненно крутило желудок. Он никогда – никогда - не позволял себе повышать голос на принца, не говоря уже о том, чтобы замыслить ударить его.
Никогда.
И хотелось.. просто шагнуть к нему и обнять, пригладить ладонью взъерошенные волосы цвета чистейшей платины. Вот так просто, без правил и церемоний, минуя запреты личные и общественные. Мелкая дрожь пробежала по позвоночнику, и вицеканоник отвел взгляд – на сей раз, чтобы справиться с чувствами, ему, как минимум, нужно было не смотреть на принца. Несколько коротких мгновений без его лица перед глазами.
Искать ли в принце гордости, достоинства великих королей.. Впустую. Мага тянуло к нему не за это. Не за бесстрастную холодность на точеном лице аристократа, не за высокомерные взгляды, пренебрежительно бросаемые через плечо. Таких, годящихся якобы в короли, вокруг советника были сотни и многие тысячи, да и сам Пелидил был из их числа. Эта искренность в выражении чувств, давно забытая высокими эльфами, это непосредственность, присущая детям.. Таков он был – принц Неймон.
Таким его любил Пелидил.
- Ваше Величество.. – мер досадливо покачал головой, глядя на принца с причудливой смесью вины и надежды в раскосых голубых глазах. – Прошу, не забывайте о том, кем вам пристало быть по праву рождения и благословлению Богов и предков. Если не ради себя, так ради тех, кто по-прежнему всем сердцем вам верен и предан..
Наследие бы не одобрило. Уже поговаривали о том, чтобы на трон взошла Эстре. В конце концов, и с богами, и с предками, и с собственной совестью можно было договориться. Пелидил же был категорически против и готов был вступать в долгие и утомительные дискуссии по поводу. Эстре отмалчивалась, кривя губы. Прочие черными тараканами уползали прочь, о чем-то раздраженно переговариваясь.
Вицеканонику было плевать. Королем станет Неймон. И никто, кроме Неймона.
Никто из четверых, включая стражу, не ожидал появления босмера. Коротышка, согнувшийся в три погибели, явно куда-то торопился, прижимая к груди деревянный ящик, и по ему одному известной причине упрямо не смотрел по сторонам, семеня наперерез общему движению портовой толпы. Он споткнулся о Пелидила, заставив того оторопело отступить на шаг, и чудом не растянулся по пыльной дороге, но свою ношу не уберег. Ящик с треском столкнулся углом с обтесанными камнями, из-под негодно прибитой крышки выскользнула крупная свежая рыба.
- Да пожри Тина мои потроха! – разразился руганью лесной эльф, оказавшийся престарелым то ли грузчиком, то ли воришкой, явно подслеповатым на оба глаза. Задирая голову, он щурился и корчил недовольные рожи, но, судя по всему, известных личностей в паре неуклюжих, по его мнению, альтмеров не признавал. – Встали тут, встали, и языками чешут! – старик сгорбился снова, силясь приладить крышку обратно к ящику. – Дома болтать надо, дома, не мешать работать!
Пелидил поджал губы, невольно сжимая пальцы в кулаки, и стражи, уловив его настроение и, наконец, опомнившись, схватились за рукояти мечей. И тут же отпустили, растерянные, остановленные коротким жестом Неймона.
Наконец, босмер, квохчущий как растерявшая свои яйца наседка, справился с ящиком, подобрал свою рыбу за хвост и зло хлестнул ей принца по подолам мантии. Советник скрипнул зубами, но с места не тронулся, уж коли Неймон запретил поднимать руку на эту болотную падаль. По честности, Пелидил изнывал от желания, как минимум, пнуть лесного ногой под ребра. И когда тот убрался восвояси, продолжая поливать грязью высоких эльфов, желание это никуда не делось.
- Я.. А.. Победа.. – шумно выдохнув, вицеканоник опустил голову, потирая пальцами брови в отчаянной попытке успокоиться. И ведь смысла большого нет убеждать Неймона в том, что проходимца следовало бы как следует проучить. Принц возразит, что сам пришел сюда в таком виде, поставив себя на одну планку с портовыми служащими. И ответить ему будет нечего.
Честь.. Честь для принца – поздравить советника с победой, в сражении за которую он практически не участвовал. О Боги!
- Мы ведь можем обсудить это в резиденции?.. – в голосе советника слышалась практически мольба, и она же читалась во взгляде.

[NIC]Пелидил[/NIC][AVA]http://s014.radikal.ru/i329/1409/fa/5d557d36c841.png[/AVA]
Обезоруживающая улыбка Неймона окончательно выбила вицеканоника из привычной колеи, аж рыжая борода натопорщилась, и пришлось ее срочно приглаживать. Один из стражников бесшумно хихикнул, благо, тяжелый шлем, украшенный стальными орлиными крыльями, скрыл непозволительное веселье, второй только покачал головой, не зная, что и думать. Впрочем, ему тоже не доводилось ранее видеть королевского советника таким потерянным и несчастным, и это зрелище определенно стоило запечатлеть в памяти.
Если бы Пелидил мог бы залезть им в головы, он вырвал бы лишние мысли с мясом, постаравшись причинить побольше боли.
Впрочем, было и еще кое-что. «Опередил Эйренн.»
Вицеканоник моргнул, сомневаясь в том, что услышал. Но нет, игривые огоньки в охристых глазах принца не оставляли сомнений. Не умер еще в младшем брате первородный дух соперничества, не разучился еще Неймон конкурировать со своей сестрой. Пусть так, совсем как в детской игре, но и такому проявлению воли маг был несказанно рад. Склонив голову и заложив руки за спину – верный признак того, что советник стал на шаг ближе к состоянию своего душевного покоя – Пелидил улыбнулся в ответ. Мягко и все еще немного растерянно.
По пути в резиденцию советник рассказывал о Гнезде Кенарти, намеренно сбавив шаг, чтобы успеть поделиться с принцем всем, что тот пожелает знать. Раз Неймон стремился к большей осведомленности, чем его сестра, стоило поощрить принца в этом благом стремлении. Это был не доклад и даже не рапорт, Пелидил не скупился на собственные впечатления, пусть и облачал их в куда более мягкие негативные формы, чем те были на самом деле. Рассказывал о босмерах, каджитах и маормерах, о застарелом соглашении и даэдрическом яде, о гибели Сильвенара и резне в посольстве. О единственном маормере на острове, оставшимся в живых, и о том, что судьба его решается сейчас. О Зеленой Леди, отплывшей на корабле морских эльфов, и о смятении, охватившем лесных. Упомянул и двоих агентов Эйренн – вездесущего кота с рыжим загривком и невесть откуда взявшегося альтмера с явным талантом к работе с сомнительными и запутанными делами.
- Мм.. – задумчиво протянул Пелидил, останавливаясь неподалеку от широких мраморных ступеней, ведущих к дверям в главный зал дворца. – Есть ли еще что-то, что вы желаете знать?
Подниматься по лестнице не хотелось до ломоты в пояснице. Там нахальная королева и тот самый проклятый кот за ее спиной, еще один пересказ тех же самых событий, но в куда более формальной форме. Неужели его доклад был так важен, если каджит уже наверняка все рассказал ей сам?

[NIC]Пелидил[/NIC][AVA]http://s014.radikal.ru/i329/1409/fa/5d557d36c841.png[/AVA]
Советник энтузиазма принца не разделял. Меру пришла в голову страшная мысль: будь на острове Неймон, он имел бы все шансы занять место босмерского королька на смертном одре. И тогда к даэдровым маормерам поплыла бы не Зеленая Леди, а сам Пелидил. В идеале – с армией.
Вицеканоник скривил губы, зло фыркнув себе под нос. После пугающей мысли в душе остался неприятный гнилостный осадок.
Но возражать не стал. Смотреть на принца, юного, полного сил и желаний, было приятно. Так проще верилось в то, что все получится, хотя советник итак в этом не сомневался. Кто угодно, но только не он. Он сделает все, что угодно, чтобы предоставить Неймону заслуженную им власть. Такое рвение не может обойтись без награды.
Доминион. Маг нахмурился, глядя куда-то вдаль, будто выискивая линию горизонта, силясь замаскировать перед принцем свое недовольство. Доминион. Тот самый даэдров Доминион, благодаря которому его – королевского советника – обругал сегодня в порту чернорабочий босмер, а с мантии то и дело приходилось счищать вонючую каджитскую шерсть.
И этот самый Доминион так обезоруживающе воодушевлял принца.. Пелидил прикрыл глаза, глубоко вздохнул, досадливо отводя назад острые уши, и снова перевел взгляд на Неймона. Разве можно с ним спорить.. таким? Таким наивным и чистым, таким бесконечно добрым. Он был словно маленький хрупкий цветок в зарослях колючего кустарника. Если бы все было так просто, вицеканоник уничтожил бы тысячи растений, что теснили бы корни этого цветка и похищали бы его лучик солнечного света. Даже если все руки были бы изорваны шипами и иголками. Даже если бы от рук и вовсе ничего не осталось.
Ничего, значит. Пелидил согласно кивнул и расцепил было руки, чтобы поклониться принцу и направиться, наконец, на аудиенцию с королевой.. когда тот вдруг заговорил об Эстре.
Нелегко было подавить всколыхнувшуюся в груди волну ненависти, но мер, привыкший ограничивать себя, с этим справился. И Неймон еще чувствовал себя виноватым за то, что смел так отзываться об этой даэдровой шлюхе.
Да она порочила его одним только своим именем, не говоря уже обо всем остальном!
- Она предана своему делу, Ваше Величество. Пусть я и не в силах одобрить то, что она стала уделять вам меньше внимания. – Пелидил старался был предельно деликатным, говоря с принцем на такие темы. – Вам не стоит корить себя за истину. – получилось с нажимом, и маг одернул себя. Он не должен был перекладывать на узкие плечи Неймона исполнение собственных порывистых желаний. – Вы скучаете по ней?

[NIC]Пелидил[/NIC][AVA]http://s008.radikal.ru/i305/1409/57/cb840446550f.png[/AVA]
Перед аудиенцией необходимо было привести себя в порядок. И дело даже не в почтении к королеве-выскочке – им Пелидил за все время так и не обзавелся – а в следовании законам и правилам, в преклонении колен перед величием предков. Тронные залы были священным местом, но не в том смысле, в котором, к примеру, святилища Ауриэля или жертвенные алтари. Под высокими каменными сводами, в тени величественных колонн, увешанных золотыми знаменами, вести себя стоило подобающим образом. Будто бы сами аэдра незримо присутствовали здесь, заставляя держать спину прямо и говорить на полтона ниже.
Теперь, когда Неймона не было рядом, самое время было вспомнить о бессонной ночи и песке, забившемся в сапоги. В данной резиденции Пелидилу выделили совсем крошечную комнатку: кровать, небольшой угловой столик под окном, простой деревянный стул, сундук для вещей да компактная стойка для оружия и брони. На стене висело круглое зеркало в позолоченной оправе. Пожалуй, самый роскошный предмет мебели из всех, составляющих интерьер комнатушки.
На столе за время отсутствия советника осел тонкий слой серой пыли. Пелидил строго настрого запретил заходить к себе в комнату какой-либо прислуге. Потому что не хотел даже близко подпускать к своих вещам горничных из каджитов – так думали все. Потому что не стоило рисковать сомнительного содержания документами – умалчивал вицеканоник.
Альтмер переоделся, расчесал и аккуратно уложил волосы, при помощи миндального масла привел в порядок усы, бороду и брови.. и глубоко вздохнул, критично всматриваясь в мешковатые серого оттенка круги, залегшие под глазами. В последнее время он вообще плохо спал – не каждую ночь представлялась возможность и редко удавалось быстро уснуть. Целительный магический свет придал коже чуть более здоровый оттенок, но Пелидил все равно остался недоволен. Впрочем, пусть думают, что он работает в поте лица и не щадит себя во благо королевы и Доминиона.
Он и не щадил. Только королева с Доминионом здесь были не при чем.
Мысли то и дело возвращались к словам Неймона о тайне, в которую его якобы не посвятили, не давая сосредоточиться на рапорте. Подготовить документ мер не успел, и рассказывать предстояло экспромтом. Принц не должен был ни о чём догадаться. Не раньше положенного времени.
В тронный зал советник вошел в сопровождении двоих босмеров. Каджитов не вызывали, и Пелидил не был удивлен. Уже на подходе к трону он заметил у стены поджарую фигуру кота с вычесанным рыжим хохолком промеж буро-серых ушей. Пелидил знал его имя – Разум-Дар – но произнести его было все равно что поперхнуться комком жеванного меха.
- Слава Королеве и Доминиону. – вицеканоник склонил голову в почтительном поклоне и выпрямился, держа себя гордо и с достоинством. Не перед Эйренн. Перед предками, чье внимание чувствовалось в дрожащем пламени свечей, фонарей и факелов.
Королева также приветствовала советника кивком головы.
На сей раз Пелидил был краток, в ходе рассказа то и дело бросая принцу аккуратные взгляды. Начал с результата – Гнездо Кенарти теперь полноправно перешло под крыло Доминиона, и после того, как местные разберутся с последствиями губительного шторма, станет прекрасным промежуточным портом. Осветил основные этапы крайне удачной кампании против сил маормеров в данном регионе. И, наконец, рассказал о Сильвенаре, мимоходом высказав свои глубочайшие соболезнования и даже не глянув на босмеров, стоявших по обе стороны от него.
Об отличившихся говорить не стал. Пусть этим занимается пронырливый каджит с умными глазами. А Эйренн и не спросила. Вместо этого она уточнила несколько моментов касательно положения и настроений на острове, поблагодарила советника и обратилась к босмерам. Начав с того, что ей очень жаль. Пелидил тихо фыркнул себе под нос.
Благо, с лесными разговор оказался недолгим, и вскоре королева отпустила послов от себя. Уходя, вицеканоник обернулся на Неймона и невольно встретился взглядом с Эстре. Рыжеглазая змея, только что обаятельно улыбавшаяся, смотрела так, что было ясно – ей есть, что сказать.

[NIC]Пелидил[/NIC][AVA]http://s008.radikal.ru/i305/1409/57/cb840446550f.png[/AVA]
Стук в дверь стал для мага неприятной неожиданностью, хотя кого он обманывал.. Ясно было, как день, что она придет. Не стоило и надеяться, что настойчивый твердый стук принадлежал руке Неймона. Да и принимать принца в такой каморке Пелидилу было попросту стыдно.
- Войди. – получилось чересчур резко, но у них с Эстре давно так сложилось. Они не кормили друг друга ложными симпатиями. Сладкая ложь была уделом внешней политики Наследия. Внутренняя же, напротив, была проста и сурова.
Не было надобности говорить прямо, чтобы оба понимали – едва только будет достигнута общая цель, как двум приближенным принца станет друг рядом с другом слишком тесно. И оба были уверенны, что схватятся за кинжал раньше.
- Так необходимо было приходить сюда сейчас? – не смотря на заклинание, как бы невзначай наколдованное женщиной, советник говорил вполголоса, не скрывая раздражения и беспокойства. Кто угодно мог видеть, как она шла сюда. Каджиты, босмеры, любая любопытная тварь.
Не говоря уже о том, что она снова оставила Неймона наедине с собой и своими мыслями.
Леди рода явно чувствовала себя, как дома. Двигалась уверенно и плавно, как дикая кошка, позволяла себе вольные жесты и речи, показавшиеся бы беззаботными и обыденными, если бы не содержание. Пелидил, напротив, был напряжен – стоял у окна между столом и кроватью, сложив руки за спиной, и внимательно следил за ней взглядом. Женщины, как известно, хитрее мужчин, и Эстре легко могла бы решить, что больше не нуждается в сотрудничестве с советником.
В ответ на ободрение вицеканоник только недоверчиво хмыкнул, подернув левым ухом. Неужто он выглядел так жалко, что принцесса снизошла до попытки утешить его?
- Крайний случай. – повторил маг. – Мы не должны тревожить предков без серьезного на то повода. Тем более с применением некромантии.
Пелидил не знал, что Норион сведущ в запретной магии. Но зачем лишний раз признавать, что ты чего-то не знал? Зато ему было известно, что теперь Неймон знаком с заклинанием, о существовании которого Эстре может и не догадываться. Пока кинледи проводила время с Наследием, Пелидил ни на шаг не отходил от принца. И было в этом что-то неправильное, будто вернее было бы наоборот. Эстре все-таки супруга Неймона, а он – всего лишь советник и, иногда, учитель.
С другой стороны.. менять что-либо Пелидил не хотел. Не хотел доверять принца кому-то, кроме себя.

[NIC]Пелидил[/NIC][AVA]http://s008.radikal.ru/i305/1409/57/cb840446550f.png[/AVA]
«Разумеется, понравилось. Дивный был уик-энд», - мог бы едко ответить советник, не находись он в таком поганом расположении духа. Эстре прекрасно знала, что ему априори не мог понравиться визит на каджитский остров, а тут еще бессонная ночь на корабле и тоска по привычному укладу жизни, когда всегда где-то рядом – Неймон..
Женщина так внимательно всматривалась в лицо мера, что тому было неуютно и неудобно, но цепкие взгляды он стойко выдерживал. Гордо приподнятая голова, прямая осанка. Это ощущение – «она видит меня насквозь» - злило, но это определенно была не та тема, которую стоило бы поднимать в этом разговоре.
- Их жертва не будет напрасной. – сухо отозвался Пелидил. Эльфийка вздыхала – наполовину искренне, наполовину театрально – и ее маленькая округлая грудь неравномерно вздымалась под дорогой плотной тканью церемониального одеяния. Даже не изволила переодеться, сразу побежала к нему с новостями. Вообще-то, Эстре была весьма хороша собой, холеная и ухоженная, из тех женщин, что придирчиво выбирают себе лучших мужчин из десятков, а то и сотен кандидатов.
Иногда советник жалел о том, что сыграл такую большую роль в организации их с принцем брака. Уже тогда он прекрасно знал, что это за змея. Но лишь иногда. Справиться с Эйренн будет непросто, и ради благой цели – воцарения Неймона – все средства были хороши, даже если доставляли неудобство самому принцу. Все имеет свою цену. Когда Неймон взойдет на трон, уже неважно будет, по скольким изувеченным телам прошел он и его приближенные.
- Каноника Вулкел Гарда при надобности легко будет заменить.
В ответ на колкое замечание Пелидил хрипло кашлянул – короткий спазм сдавил горло. Вдохнул чуть глубже и поджал губы, немного прищуривая блестящие голубые глаза.
- И что? По-твоему, наша уважаемая королева может быть против глубоко и искренне преданных Доминиону аристократов рядом со своим братом? – практически прошипел альтмер. – Да будет тебе известно, принц догадывается о том, что что-то происходит вокруг. Он тоскует и мается, не имея ни дела, которым мог бы себя занять, ни своей верной супруги рядом, с которой мог бы поделиться своими мыслями или которую мог бы просто обнять. Тебе хотелось бы знать, что думают об этом те самые коты, мнение которых мне не интересно? А что они сказали бы, узнав, что со мной ты и то проводишь времени больше, чем с тем, с кем связана священными узами брака?

[NIC]Пелидил[/NIC][AVA]http://s014.radikal.ru/i329/1409/fa/5d557d36c841.png[/AVA]
Она не понимала. Для нее это попросту не играло никакой роли. Неймон – марионетка, и пока он упражняется в простенькой магии и собирает ракушки на песчаных берегах близ крупных портов, она будет вершить судьбу ненавистного ей Доминиона, который уничтожит, едва только дорвется до мало-мальски реальной власти. Будет подделывать письма, придумывать новые псевдонимы, встречаться с наиболее влиятельными членами Наследия и устранять неугодных руками наемных убийц. Что угодно, но не проводить время с Неймоном.
Не понимала, что лояльность принца – это первое, что поставит под сомнение результаты многолетней работы, когда настанет решающий момент. Она ухватила все, приняла во внимание мельчайшие детали, простроила сложнейшие цепочки событий и последствий.. И напрочь игнорировала собственного супруга.
Конечно, Неймон до последнего может ничего не знать. Когда Эйренн умрет, он станет королем, Эстре – королевой, а Пелидил – одним их тех приближенных, что легко убеждают правителей в своей правоте. Будет расследование, кто спорит, но тогда, после долгой и упорной чистки от неверных, это будет уже не важно. Ложь вплетется в мироздание и обратится в воспоминание, потеряв свою ценность и значимость.
А потом Эстре и Пелидил попытаются устранить друг друга. Вицеканоник скривил губы, прожигая эльфийку злым взглядом, полным предчувствий и подозрений. Если Неймон будет мешать ей, она убьет и его, едва только на свет появится законный наследник.
Попытается, если быть точным.
Обидно ей. Вицеканоник отвел взгляд, упираясь им куда-то в ножку стула. Пришла его очередь признавать правоту собеседницы.
- Верит.. Он добрый. Порою – слишком. – альтмер снова посмотрел в глаза Эстре, пусть и выглядел теперь куда более подавленно, чем пару минут назад. – Потому что не единственный мер принимает участие в воспитании королевского наследника, и не было тогда надобности воспитывать в нем презрение к низшим расам. А потом стало поздно. Ему позволили сохранить мягкость характера.. – «И я, во многом, позволил», - ..а теперь.. – советник расцепил руки и развел их в стороны, показывая, мол, ты сама все сказала. Он редко позволял себе такие широкие и выразительные жесты в присутствии Эстре.
- Я учитель, но не более того. Я не могу вырвать из чужой души то, что залегло в самую ее основу.
Маг вздохнул, опустил руки, потер пальцами брови устало, раздумывая.. Кинледи наверняка про себя решила, что он выглядит жалко. Впрочем, вряд ли она хоть когда-либо была о нем хоть сколько-нибудь положительного мнения кроме как об умелом и влиятельном союзнике.
- Я.. могу взять на себя какую-то часть твоей работы? Что-то, что позволило бы тебе уделять принцу чуть больше времени? Его возможно убедить в нашей правоте, но если действовать осторожно и медленно. – «Не разбивая сердце». – Ты много значишь для него, и мне хорошо известна твоя способность отравлять невинные речи сладким ядом нужных слов.
«Помоги мне, Эстре» - ничего более унизительного и придумать было нельзя, но Пелидил готов был стерпеть и это, когда речь шла о Неймоне.

[NIC]Пелидил[/NIC][AVA]http://s014.radikal.ru/i329/1409/fa/5d557d36c841.png[/AVA]Половину можно вообще не читать.

Она ушла. Тяжелая дверь скрипнула петлями и плавно и медленно встала на место - совершенный финал идеального движения. Сердце тяжелой телегой грохотало в груди, отдаваясь в висках вязко, упруго, до головной боли. Пелидил сжал пальцы в кулаки, сдавил так, что под вышитыми перчатками и ухоженной светлой кожей надулись вены.. и разжал бессильно, опуская плечи.
Вздумала учить его. Будто бы он не пытался. Будто бы не обхаживал принца бесконечным количеством витиеватых речей, не позволял себе туманных намеков, не упрекал Королеву. Не причинял ему боли, бывая чересчур резок. Не тренировал его, не учил владеть магией и собственной волей.
Будто бы у него была одна-единственная слабость, а она – Эстре – была неуязвима.
Мер приподнял голову, обернулся к окну. Изящный витраж, изображавший все того же золотого орла, пропускал достаточно света, но понять через него, что происходит на улице, было практически невозможно. Вицеканонину стоило большого труда удержать себя от того, чтобы размахнуться как следует и разбить его ко всем даэдра собачьим, чтобы тысячи пестрых осколков разлетелись по полу, засыпали покрывало кровати, быть может, даже впились в руку. Как известно, боль физическая весьма успешно заглушает боль душевную.
Но – нет. Не в его возрасте, не с его положением. Не с обязанностями, возложенными на него, и не с властью, которой он был наделен. А под ребрами кололо и щемило, мерзкой горечью отдаваясь в горле.
Она будет проводить с ним больше времени. Будет травить и убивать его, медленно и неумолимо. Сожрет и сломает его – это не составит для нее никакого труда. Но без нее ему плохо, как скуумному наркоману без заветного пузырька, пусть он и уверяет себя в том, что так надо.
Это было невыносимо.
Советник отрывисто выдохнул и зарылся пальцами в рыжие волосы, портя тщательно уложенную прическу. Единственная слабость. То, с чем он не мог спорить и чему давно уже не мог сопротивляться, сам упустив момент, когда забота сменилась увлечением, а та, в свою очередь, стала болезнью.
Но не этой суки собачьего ума это было дело! Это не было слабостью! И не по его вине Неймон до сих пор не то что не был королем Саммерсета – даже не хотел им быть!
Пора было с этим заканчивать. В конце концов, в рядах Наследия, потомков гордых альдмеров, по-прежнему не в почете были запрещенные культы, а Эстре ничуть не таилась, являясь на собрания в темном облачении с отделкой из обсидиановых даэдрических сердец. Им всем было, что скрывать. Даже визиты принцессы в покои советника злые языки могли определить как порочную интрижку, и Пелидил тогда оказывался в куда менее выгодном положении, чем Эстре. Все готово – так она сказала. Значит, самое время было начать действовать не только и не столько в общих интересах. И тот безродный альтмер из новых прихвостней королевы мог бы сыграть в этом на руку. Он уже доказал, что на многое способен, его преданность Эйренн не вызывает сомнений, и никто его не хватится, когда после удачного разоблачения высокопоставленной культистки он вдруг пропадет.
Уже на полпути к двери Пелидил остановился, будто споткнувшись о собственные мысли. Приподнял голову и посмотрел на свое отражение в округлом зеркале на стене напротив. Пожалуй, некоторые не самые свежие мертвые выглядели и то лучше, чем он.
Гибель Эстре разобьет сердце Неймона, не говоря уже о публичном унижении. Но иначе нельзя.. Иначе не выйдет. Близилось время, которое станет тяжелым испытанием для многих, для кого-то – переломным моментом, и заберет немало жизней. И вицеканоник сделает все, что в его силах, чтобы принц справился с этим.
Все. И даже больше.

Понадобилось немало времени, чтобы привести себя в порядок, насколько того позволяли скверное состояние и бессонная ночь на корабле после утомительной поездки, и успокоиться. Душевные метания – не то, что стоило лишний раз видеть чужим глазам. Привычно заложив руки за спиной – так было как-то спокойнее – Пелидил прохаживался по внутреннему двору резиденции, прислушиваясь к раскатистому шелесту близкого моря и редким крикам ленивых чаек. Он уже знал, с кем стоит поговорить, кому намекнуть, у кого твердо спросить, не считают ли они неуместным поклонение даэдра в рядах достойнейших представителей альтмерской расы. Тут документ украсть, тут документ подбросить. Наследие ничего не потеряет. Не тогда, когда все готово и осталось только ждать.
Невнятный звук за спиной заставил советника, погруженного в свои мысли, крупно вздрогнуть и обернуться. И будто дышать стало легче, свободнее.
- А, Ваше Величество.. – мер отступил назад, поворачиваясь лицом к принцу, и поклонился в знак приветствия. – Желаете возобновить наши тренировки?
Иначе зачем еще он пришел сюда.

[NIC]Пелидил[/NIC][AVA]http://s014.radikal.ru/i329/1409/fa/5d557d36c841.png[/AVA]
Пелидил улыбнулся – благодарно и почти нежно – часть эмоций привычно пряча под рыжими усами. Принц пришел тогда, когда его особенно хотелось видеть. И никого, кроме него.
Впрочем, советнику всегда хотелось его видеть. Даже в те редкие моменты – то ли помутнения рассудка, то ли, наоборот, его проблесков – когда он думал: «Я не должен позволять себе больше положенного». С «я не должен чувствовать» бороться он, увы, не мог. И даже никогда не пытался.
Беспокойство Неймона вицеканоник заметил, но принц успел озвучить причины оного раньше, чем его успели об этом спросить.
Вот как..
- Да, разумеется. – маг кивнул в знак согласия. – Некий безродный альтмер из глубинки. У меня не было толком возможности поговорить с ним. – Пелидил предусмотрительно умолчал о том, что, в общем-то, не то чтобы жаждал общения с деревенщиной и на попытки того заговорить отзывался лаконично, неохотно и с явным намерением закончить беседу там же, где она началась.
Да и никаких странностей в эльфе, на которого он глянул от силы два-три раза, советник не заметил. Но такую возможность упускать.. не стоило.
Прежде, чем ответить, мер выразительно покачал головой с легкими, едва уловимыми оттенками досады и горечи. Позволяя угадать свой ответ до того, как он будет облачен в допустимую форму и аккуратно озвучен.
- Несмотря на все уважение к нашей королеве, я не могу быть однозначно уверен в невозможности такого варианта развития событий. – в голосе сквозило сожаление. – Многие годы своей юности ваша сестра провела вдали от дома, от порядков, принятых на Островах, от достойных меров, что привили бы ей истинные понятия. Существует немало племен и народов, среди которых в почете поклонение даэдра в колоссальных масштабах, а наиболее умелые некроманты являются самыми уважаемыми представителями общины. Я не могу быть уверен в том, что ее разум не был отравлен ложными истинами, которые она не только принесла с собой, но и вознесла на трон Саммерсета.
Пелидил ресцепил руки, скорее неосознанно, чем намеренно, подчеркивая доверительные отношения, издавна установленные между собой и принцем. Не для чужих ушей были его речи.
- Ползут слухи, Ваше Величество. Кинледи и кинлорды охвачены сомнениями. – советник помедлил, преодолевая собственные сомнения. – Поговаривают, что, отказавшись от церемоний и обучения, сбежав, подчинившись мимолетной прихоти, королева добровольно отказалась от своего права первородства, уступив трон Островов вам, как законному наследнику.

[NIC]Пелидил[/NIC][AVA]http://s014.radikal.ru/i329/1409/fa/5d557d36c841.png[/AVA]
Альтмер был тверд. Не только с принцем, но и сам с собой. Полно потакать каждой его прихоти и хвалить за плохо маскируемые неудачи. Только в преодолении своих слабостей есть развитие и стремление к совершенству.
Пусть Пелидила итак все устраивало, он знал: Неймону придется бороться. Придется быть жестким и даже жестоким. И никогда не найдется тогда никакой облезлой кошки, которая осмелится назвать короля ничтожеством.
Неймон выглядел практически несчастным. Отступил, пригнулся, прижимая уши, будто крошечный пугливый зверек, впервые за долгое время решивший показать зубы. Острые скулы выделились особенно ярко, и на длинной тонкой – как у большинства аристократов – шее вздулись жилы. Он пытался выгородить Эйренн, пытался перевести разговор – неуклюже и грубо, пытался даже отказаться от собственных слов, лишь бы не порочить свою сестру. Советник снова покачал головой, но, как и прежде, без осуждения. Сочувствуя и принимая нелицеприятную истину.
- Вам не за что извиняться. – мягко ответил вицеканоник, слегка поведя плечами, и продолжил уже тверже. – Поймите, Ваше Величество, не пытаюсь прямо здесь, перед вами, совершить государственную измену или обвинить кого-либо в ней. – вспомнилась Эстре. Не вовремя. – Но в наше беспокойное время вы должны помнить, что вы имеете все те же права на трон, что и ваша сестра. Случись что-либо с ней, и королем станете вы. – ни взглядом, ни голосом Пелидил не выдал ничего, что могло обратить бы предупреждение в недопустимый намек. Лишь факты. – Мы делаем все, что в наших силах, чтобы не допустить угрозы ее жизни, но предатели не отступают, и вы.. – с ударением на «вы», - ..должны быть готовы занять ее место. Во благо Доминиона.
Дважды «должны». И какое он право имел говорить принцу об его обязанностях..
Пелидил вздохнул и опустил взгляд, демонстрируя досаду и покорность одновременно. У принца не должно было возникнуть сомнений в его верности действующему правителю.
- Должно быть горько это понимать. Вы хорошо знали ее до того, как она покинула Саммерсет. – советник аккуратно посмотрел в глаза Неймону, опасаясь любым неосторожным словом вызвать его гнев. – Но не после того, как вернулась. Не отказывайтесь от того, что чувствуете, видите и знаете. Угрозой леди и лордов не убедить в высоких истинах, их можно заставить солгать, но не поверить, не присягнуть на верность от всего сердца. А королева куда больше озабочена тем, чтобы ее признали союзники, но не собственный народ.
Мер почтительно поклонился и выпрямился, не двигаясь с места – позволяя принцу самому избрать комфортное для него расстояние.
- Прошу простить меня, Ваше Величество. Я по-прежнему советую вам опробовать действие заклинания на мне, чтобы быть уверенными, что вы постигаете действительно то, что нужно.

[NIC]Пелидил[/NIC][AVA]http://s014.radikal.ru/i329/1409/fa/5d557d36c841.png[/AVA]
- Верно, Ваше Величество.
Привычно обходя принца, чтобы осмотреть потенциальную тренировочную площадку, советник устало, но уверенно улыбнулся ему.
- Мы позаботимся. Я уверен, она была бы впечатлена, если бы Вам удалось защитить ее при помощи этого заклинания.
Это было наивно. Глупо. Как в детстве. «Вы молодец, смотрите, теперь муравьи смогут добраться до дома по ветке, которую Вы перекинули через ручей». Маг даже смутился на мгновение, пряча глаза под длинной челкой и усиленно осматривая двор. Антураж был, конечно, скверный, но для работы с заклинанием такого рода много места и не требовалось.
Запустение и грязь. Конечно, с чему убираться в собственном дворе, когда в доме-дереве короля дикарей покосилась облезлая гирлянда из цветов с тускло блестящими сердцевинами.
Пелидил развернулся – руки расцеплены, поза умеренно расслаблена. Хотелось вселить в принца уверенность – все будет хорошо – не только словами. В конце концов, это был трудный день для них обоих.
- Не будет. – он отрицательно мотнул головой. – Как я и говорил ранее, оно не причиняет боли. Я понимаю, что не хотите. Вам будет проще, если я сокрою себя иллюзорным образом?

[NIC]Пелидил[/NIC][AVA]http://s014.radikal.ru/i329/1409/fa/5d557d36c841.png[/AVA]
- Не будет. – спокойно согласился маг. – Но того ради и необходимо попробовать на существе живом, способным совладать со своими ощущениями и мыслями. Только поняв, какому именно букету магических вибраций Вы подвергаете жертву, я смогу быть уверен, что заклинание освоено корректно в самой своей основе.
Неймон колебался.. и не был одинок в этом. Обратить его волю и силу против собственного советника последнему казалось невозможным. Неправильным. Значило ли это пойти наперекор теплым и доверительным отношениям, что выстраивались годами и в которых оба мера – наверное, оба – сейчас особенно нуждались?
Нет. Это – лишь тренировка, и большая честь для ученика – удостоиться права сразиться с учителем. Пусть это было даже не сражение. Принц должен был понимать: под мечом, рубящим врагов – горячая плоть, чувствующая и живая, алая кровь омывает наконечники стрел, вонзающихся глубоко под кожу, а заклинания впиваются когтями в энергии жизни, разрывая уплотнения спектральной энергии, которые принято называть душой. Убей или будешь убит – взывала война, подошедшая к воротам золоченых дворцов из белого камня, и ее же слова шептало Наследие, чьи черные путы медленно, но верно затягивались на горле обреченного Доминиона.
Первой мыслью было предстать перед принцем в потертой черной форме Наследия, и образ горькой иронией отозвался в горле. На собрания такие, как Пелидил, одевали парадные мантии – им необходимо было выглядеть подобающе. Простые наемники должны были видеть – они мудры и величественны и достойны вершить судьбу Доминиона.
- И даже если что-то пойдет не так, я смогу с этим справиться. – Пелидил поднял руки, смыкая ладони перед грудью, сплетая тончайшие нити энергий в тугой сияющий желтовато-зеленым светом подвижный клубок. – Помните об эмоциях. Ненависть, неприязнь, ярость. Вы всей душой должны желать остановить и обратить в бегство.
«Причинить вред».
Заклинание вспыхнуло, на мгновение ослепляя, и растворилось в воздухе, будто и не было его, будто не удалось. Это снова был маормер. Высокий – выше принца - статный воин в тяжелой, отлитой из палладия пластинчатой броне, с острым бледным лицом и решительно прищуренными белесыми глазами. На внутреннем дворе королевской резиденции, в окружении старых ящиков он смотрелся чуждо и дико, словно та самая хваленая стабильность, что сулил Ауридону Доминион, дала слабину, а то и пала вовсе, пустив врага в самое сердце. Подняв руку, солдат с сухим металлическим звуком достал из ножен огромный, до сих пор спрятанный за спиной двуручный меч с широким лезвием. Многочисленные посты и патрульные корабли не смогли остановить его и теперь между ним и задней дверцей в резиденцию, в покои неосмотрительной королевы, остался один лишь Неймон.