Осеннее солнце, ещё по-летнему яркое, но не дающее достаточно тепла, медленно клонилось к горизонту, удлинняя послеполуденные тени. Во дворе замка сновали рабочие, дозорные занимали свои посты, лениво смотрели за течением жизни в обители герцога, мастеровые чинили скарб, а в углу конюшни, между двумя рослыми жеребцами тихонечко сидел худосочный, темноволосый мальчишка. Ребёнок на первый взгляд казался самым обычным: каштановые волосы чуть ниже уха непослушными прядками падали на лоб и шею; взгляд светло-голубых глаз не выражал особого интереса, кожа, бледная и обветренная, нос - прямой, заострённый, узкие плечи согнуты, из-за чего создавалось впечателние, будто рост мальчишки совсем низкий; скулы широкие, лоб напротив узкий, а руки - как у всякого крестьянского ребёнка - неухоженные, ногти грязные, пальцы с явно выступающими костяшками. Только вот тихонечко читающий среди животины бретон не был крестьянским ребёнком и жил в замке уже второй год, с того момента, когда у Альдкрофта сменился герцог. Его мать, управительница замка, забрала сына с собой, получив новую должность, она всегда говорила, что Матьяс очень многим обязан Его Светлости, только вот сам он не особо понимал, чем.
Он никогда не испытывал нужды, как многие дети Альдкрофта, не голодал, не был вынужден подолгу трудиться; мать повторяла раз за разом, что его обязанность - быть достойным своего происхождения, но при этом никогда не рассказывала об отце. Кем он был, чтобы его сыну требовалось столько учиться, сколько учился Матьяс? Где он сейчас и почему никогда не приходил к ним? Мальчику хватало воспитания и такта, чтобы не задавать вопросов, к тому же его родительница никогда бы на них не ответила - это он уяснил, будучи ещё совсем маленьким.
Предоставленный самому себе в свободные часы, Матьяс любил гулять по внутреннему двору замка или забираться на верхние этажи, туда, где был выход на крышу, подниматься незаметно ото всех и смотреть вдаль, на город и залив. Или же сидел, как теперь, в конюшне, помогая ухаживать за животными, к коим питал слабость и читая.
Аезэлинда - так звали его матушку - всегда находила его, где бы он не очутился, но никогда не ругала, не попрекала и была крайне мила и обходительна со своим чадом. Однако, при этом не баловала, а Матьяс, видя любовь родительницы, рос послушным и не желал огорчать мать, потому и учился прележно, и с хозяином замка, подозрительно улыбчивым при виде мальчика, вёл себя вежливо.
- Матьяс, - знакомый голос отвлёк от чтения, - пойдём, сынок, тебя хочет видеть герцог.
- Я ещё не дочитал ту книгу, которую Его Светлость мне рекомендовал, - мальчик закусил губу, переживая что оказался не слишком расторопным и теперь огорчит хозяина, а его матушка расстроится.
Аезэлинда подошла вплотную к сыну и положила руку ему на плечо, тепло улыбаясь.
- Пойдём, милый, не стоит заставлять ждать Его Светлость больше необходимого. Ты снова целый день просидел среди лошадей - надо привести тебя в надлежащий вид. Мы же не хотим, чтобы ты предстал перед... герцогом растрёпанным и помятым? - в ответ мальчик активно замотал головой и поспешно закрыл книгу.

- Ваше Величество! - входя в кабинет, временно принаждлежащий теперь Эйдану, герцог по обыкновению почтительно поклонился и прошествовал своей энергичной походкой до кресла, но садиться не спешил. - Благодарю, что выделили мне время. Разрешите представить Вам кое-кого, Ваше Величество. Но прежде, позвольте я кратко расскажу Вам о том, кого собираюсь пригласить, - как и прежде улыбчивый и весёлый, герцог, тем не менее, выглядел немного взволнованным, точно бы длительное время не решался обратиться к королю с вопросом, из-за которого пришёл теперь. - Вам, как и всякому жителю королевства, знающему о происходящем вокруг, конечно же известно, что Альдкрофт стоит в нынешнее время на перепутье: у прежнего герцога этих земель практически не осталось родственников в Даггерфолле, и единственные, кто бы мог продолжить его дело - его сыновья, один из которых, младший, исчез и только аэдра известно о его судьбе, а у старшего, то есть у меня, - он ещё раз поклонился, словно извиняясь, - нет наследника, которому я бы мог передать свои владения. Следующий же претендент на наследование, по линии моей покойной матушки, - граф Форватча, земель, принадлежащих Камлорну. Преисполненный долга за земли, перешедшие ко мне по праву рождения, я посчитал необходимым озаботиться о будущем Альдкрофта до того, как покину его, чтобы верой и правдой служить Вашему Величеству в Даггерфолле.
Следующие слова аристократ произнёс громче, чтобы те, кто стоит подле дверей, могли слышать их и вовремя войти внутрь.
- Ваше Величество, - взяв за руку мальчика и подведя его, напуганного и явно не понимающего что происходит, к монарху, герцог замялся - он нервничал и понимал, каково станет удивление мальчишки при следующих словах, но сообразность поступка осознавал в полной мере. - Я хотел представить Вам своего сына и, с Вашего позволения, будущего наследника Альдкрофта, Матьяса.

Подпись автора

«Ты будешь служить, живой или мёртвый».

Теперь всё станет ясно и просто, вот только картинки сознания-калейдоскопа перестанут мелькать в голове подростка и мозаика сложится во вполне понятную и радужную сцену обретения недостающего звена. Всё до банального легко, как в механизме: вернул недостающую деталь и привёл шестерёнки в движение. Матьяс это знал, ему когда-то показывал мастер-часовщик.
Отняв руку от сына, но оставаясь всё также поблизости с ним, герцог начал свою речь с вежливой, но отнюдь не радостной улыбки.
- Благодарю, Ваше Величество. Но позвольте просить большего, нежели я уже осмелился озвучить. Наш мир слишком изменчив со своим скоротечным временем и неожиданными сюрпризами: на дворе Четвёртая Эпоха, а за окнами бушует новая пространственно-временная аномалия, напоминающая о Деформации Запада, хаммерфелльские моряки выбирают целью крупные портовые города Скалистых Земель, а в не такой уж далёкой, когда речь заходит о власти, Империи бушует ураган интриг и братоубийственных войн из-за пустоты Рубинового Трона. Случись что и я не могу быть уверен, что для Альдкрофта и его жителей не настанут тяжёлые времена необходимого выбора стороны. Матьяс мал, а его мать, пусть и происходит из древнего рода, росла уже тогда, когда её отец потерпел крах и лишился своего титула, обрекая семью на нищету. К тому же Аезэлинда не является моей законной супругой, чтобы в случае чего поддержать и заменить сына до его совершеннолетия. Не стоит даже упоминать, кто может - все они, что многочисленные родственники покойной герцогини Воарлетты, что семья Арьенны - из Камлорна, и только и ждут нужного момента, чтобы объявить права на земли, которые считают своими по праву. Если кровь моего отца прервётся на мне, герцогство не удержится в границах Даггерфолла, и чтобы избежать сей возможности, Ваше Величество, в случае моей гибели я прошу у Вас выступить в роли официального опекуна малолетнего маркиза. Это невообразимо невежественно с моей стороны, просить Вас о столь серьёзной услуге, особенно после всего, что Вы сделали для меня и герцогства в целом, но, видят Восемь, говоря это, я думаю в первую очередь о благополучии Альдкрофта и всего королевства в целом!
Вся речь сопровождалась обычными для Волдери жестами и разнообразием интонаций, он в свойственной ему манере насыщал фразы эмоциями, ставя ударения на нужные слова, чтобы выделить их, или же понижая голос.
Мальчишка же, понимающий общую канву разговора, но упуская некоторые моменты, выхватывал лишь самое важное - по его собственному мнению. Матьясу остро не хватало поддержки - взглядом или же одним присутствием - матери. Она слышала, о чем говорят внутри, стояла у дверей, это он знал наверняка, ждала.
Если бы только голова так не кружилась, а земля не уходила из-под ног...

Отредактировано Волдери Роштейн (30.06.2015 02:54:44)

Подпись автора

«Ты будешь служить, живой или мёртвый».