- Хм. Вкусно. А что это?
- Ваби. Отмоченные в молоке с пряностями и после засушенные личинки дубового короеда.
   Эриэндаль поперхнулся и сдержанно покашлял в кулак. В Валенвуде он провел уже не день и не два, а привычкой спрашивать, прежде чем пробовать яства лесных эльфов, так и не обзавелся. Впрочем, - подумал альтмер, откашлявшись, - эти ваби не так уж и плохи, разве что злоупотреблять ими не стоило. Изнеженные алинорскими кушаньями желудки высоких эльфов – и эмиссар ничуть этого не стыдился – зачастую не способны были справиться с большими объемами босмерской пищи.
   Приподняв уголки тонких губ в небрежной улыбке, Эриэндаль закинул в рот еще личинку и вытер пальцы о сложенную рядом салфетку. Луч солнца – настоящий герой, он умудрился пробиться сквозь пелену свинцовых туч, нависших над городом, плотное переплетение ветвей вековых грат-дубов и угодить в небольшое отверстие высоко под сводами главной залы резиденции – скользнул по длинным, золотисто-молочного цвета волосам высокого эльфа, рассыпанным по спине и плечам.
   Сильвенар сидел в невысоком кресле из костей и шкур самых разных животных, скромно украшенном черепами, перьями и характерными схематическими рисунками. С утра ему нездоровилось, и талморский посланец снисходительно позволил босмеру по время разговора не стоять в центре залы, как это обычно бывало. Эриэндаль желал бы говорить с духовным лидером один на один, но если отослать Хайона ему удалось без особого труда, то справиться с эльфийкой не удалось никакими увещеваниями. Теперь Зеленая Леди стояла за спиной своего супруга, прислонившись спиной к стене и сложив руки на груди, и без какого-либо намека на почтение следила глазами за высоким эльфом.
- Так вот, - наконец, продолжил альтмер, прохаживаясь вдоль столов. Рядом с ним вся медель казалось какой-то утрированно маленькой, будто бы детской. – В целом, тенденция кажется мне безрадостной.
   Он не стал описывать Сильвенару эту самую тенденцию, не стал даже спрашивать, известна ли она ему. Был уверен – известна. За эры существования Доминиона Альдмери Талмор уже успел убедиться в том, что невозможно поместить духовного лидера валенвудского народа в информационный вакуум, не навредив ему. Здесь нужен был иной подход.
   Лесопилки шумели, порою, целые сутки. Все новые и новые участки леса расчищались под каменные постройки. То и дело вспыхивали крупные драки и мелкие волнения, которые талморским патрулям пока успешно удавалось разгонять. А нападение Леса на талморское посольство близ Фалинести в прошлом месяце? А труп задушенного лианами босмера, который альтмеры нашли пару дней назад? Они не обратили внимания на огрызок яблока, затерявшийся в траве. Они не видели эльфа за пару часов до гибели, когда он, присев на свежий пенек, махал рукой в сторону чащи, на чем свет стоит ругая якобы забытый нынче бездарный и бесполезный Зеленый Пакт.
   Они имели дело с результатом – негодованием до недавнего времени терпеливого Леса.
   Сильвенар вздохнул. Ощутив возмущение Зелени в руинах Гектахейма, он немедленно сорвался с места и уже через несколько дней был на пороге Кинлорда Рилиса, но назвать разговор продуктивным, увы, не мог. Талморский офицер – высокий, статный, с широкой грудью, закованной в латный панцирь, - оказался умен, изворотлив и убедителен, и босмеру, практически не имевшему право на настойчивость, пришлось довольствоваться малым. Лес стонал и молил о чем-то, Гектахейм зудел и ныл, как открытая гнойная рана, ставшая пристанищем голодных мух и их личинок. Но тому виной был не Третий Доминион Альдмери. Сильвенар чувствовал – рана куда старше. В свою резиденцию в городе, названном своим именем, эльф тогда вернулся, охваченный тяжелыми думами, и даже Зеленой Леди, настойчивой и страстной, не удалось тогда отвлечь супруга от них надолго.
   Эриэндаль, в свою очередь, так же навел справки о группе Кинлорда Рилиса, но, определив для себя его деятельность в Валенвуде как очередную исследовательскую экспедициею, быстро успокоился.
- Мне тоже, Эмиссар.
- Так значит, вам известно, что дальнейшее ухудшение чревато последствиями, - альтмер остановился напротив облюбованного Сильвенаром кресла, с легким снисхождением глядя на лесного эльфа сверху вниз. – Я просил бы вас обратиться к народу. И Лесу.
- Что я могу сказать им? – Босмер неохотно поднял взгляд на талморца. Голова была тяжелая, и тупая боль неприятно пульсировала где-то глубоко под глазами.
- Просить о терпимости. Талмору нужно еще не так много места для укрепления позиций Доминиона на границе с Империей.
   Сильвенар слегка скривил губы. Словно, расчистив себе площадки под аванпосты, альтмеры перестанут вырубать лес. Неужто свои бесконечные печи они будут топить деревом, привезенным с Алинора?   
   Возражать Эриэндалю он не стал. Что толку напоминать высокому эльфу о договоре между Лесом и босмерами? Он итак прекрасно осведомлен.
- Волнения только тормозят работу, которую руководство желало бы завершить в короткие сроки, - продолжал эмиссар. – К тому же, местные жители не в ладах друг с другом. Кому, как не вам, воззвать к их рассудку. В наше волнительное время нет места варварству и невежеству.
- Традициям, ты хотел сказать?
   Альтмер, увлекшийся рассматриваем искусно вырезанной костяной фигурки, резко обернулся. Зеленая Леди, до сих пор молчаливая, теперь стояла рядом с креслом супруга, сжав в кулаки тонкие сильные пальцы. Зло прищуренные изумрудно-зеленые глаза горели чистой первозданной яростью.
- Ты хочешь, чтобы мы призвали наш народ закрывать глаза на то, как топчется Талмор по древним заветам, связавшим нас с Лесом? Вместо того чтобы самим проявить больше уважения к договору, который мы не в силах нарушить!
- Мы постоянно ищем компромиссы, - обычно настроенный снисходительно-нейтрально, высокий эльф заговорил холодно и жестко. Он знал то, что Зеленой Леди ничего не стоит убить его. Ровно как и то, что Валенвуду несдобровать после этого. – Но нашей работы недостаточно для того, чтобы добиться согласия в большинстве вопросов. Талмору необходима поддержка вашего народа.
   Эльфийка оскалилась не хуже дикого лесного зверя, но, ощутив на запястье мягкое прикосновение, мелко вздрогнула и опустила напряженные плечи. Сильвенар просил ее усмирить свой гнев. Безмолвно, бессловесно, он она хорошо его понимала. Примирительно улыбнувшись супруге, босмер перевел взгляд на Эриэндаля, принимая на себя всю силу его раздражения, и склонил голову, демонстративным послушанием желая вселить удовлетворение в душу альтмера.
- Я посмотрю, что можно сделать, Эмиссар. Не сомневайтесь в нашем желании содействовать силам Талмора. Прошу лишь проявлять чуть больше почтения к укладу нашей жизни.
- Я знал, что вы внемлите голосу разума, - высокий эльф действительно казался довольным, несмотря на проявленную к нему практически прямую агрессию. – Засим вынужден откланяться. Поправляйтесь.
   Отвесив Сильвенару короткий поклон, Эриэндаль покинул залу. Проводив его взглядом, духовный лидер зашелся в хриплом влажном кашле, и Леди присела на одно колено перед его креслом, сжимая в пальцах запястье мужа. Теперь в ее глазах читалось неприкрытое беспокойство.

   К вечеру немного распогодилось. Низкие мрачные тучи уступили место полупрозрачным перистым собратьям, и, несмотря на то, что солнце уже клонилось к невидимому в чаще леса горизонту, на улицах Сильвенара стало заметно светлее. Отдохнув после разговора с Эриэндалем, духовный лидер убедил свою обеспокоенную супругу в том, что чувствует себя значительно лучше, и не без труда добился от нее разрешения прогуляться по городу. В зале приемов к Сильвенару подошел Хайон. Он справлялся о здоровье, спрашивал о новостях и новых поручениях, хотя сам выглядел осунувшимся и изможденным – в последнее время все больше работы приходилось перекладывать на него. Устало, но благодарно улыбнувшись своему советнику, Сильвенар положил ладонь на плечо бойчи и попросил его потерпеть еще немного, после чего у него появится возможность отдохнуть. Хайон начал было убеждать своего кумира в том, что не устал вовсе, но мудрый лесной мягким жестом остановил его и отпустил от себя.   
   В городе все было, как обычно. Сновали туда-сюда суетливые горожане, шумели торговцы за прилавками, порывистый ветер шелестел густой листвой вековых грат-дубов. По дороге неспешно бродил из одного конца улицы в другой немногочисленный талморский патруль: боевой маг в черно-золотом одеянии и два солдата в черненой эльфийской броне. Выглядели они поистине угрожающе, но местные к вооруженным альтмерам с мрачными желтыми лицами уже успели привыкнуть и не обращали на них особого внимания.
   А вот к тому, что вдруг станет жертвой случайного прохожего, Сильвенар готов не был. Он нередко выходил из дворца и гулял по улицам города в одиночестве, и обычно босмеры почтительно расступались. В этот же раз некий лесной эльф покрупнее духовного лидера – а они почти все были покрупнее – на полном скаку врезался в него, выбив воздух из легких. В висках стрельнуло утихшей было болью. Когда его придержали за плечи, дезориентированный Сильвенар еще некоторое время молча моргал на тараторящего извинения бойчи, после чего потер пальцами лоб, утихомиривая назойливый недуг.
   Неосторожный эльф был значительно выше духовного лидера, тонко сложен и довольно необычно одет. Сильвенару, кажется, не доводилось в прошлом видеть таких нарядов, но пошито одеяние было определенно не в Валенвуде.
- Все в порядке, - с легкой улыбкой отозвался мер, изучая собеседника взглядом. – Но будь осторожен, на улицах сейчас оживленно.
   Не хватало еще, чтобы "бегун" так же забодал какого-нибудь норовистого талморца.
   Настырное жужжание над ухом Сильвенар сперва игнорировал, но светляк превзошел сам себя в желании привлечь чужое внимание и нагло опустился духовному лидеру на нос. Приподняв брови, эльф снял насекомое с себя и разомкнул пальцы, рассматривая его на раскрытой ладони и попутно заметно меняясь в лице.
   И как он мог быть столь слеп?..
- Ты..
   Но где тогда Фемнис?
- Ты.. пришел сюда с босмером, верно? – Сильвенар бегло осмотрелся, прикидывая, кто лишний мог бы слышать их разговор, и все равно стараясь говорить аккуратно. – Вышел из-под тени  Башни Белого Золота?

Отредактировано Сильвенар (01.02.2015 17:06:41)

Босмер испугался, словно дикая лисица, за спиной которой захлопнулась гибельная ловушка, - готов был начать метаться, судорожно кусаясь при малейшей попытке его поймать. Ощутив себя виноватым, Сильвенар мягко протянул к нему руку, силясь успокоить, вселить уверенность в сердце эльфа, но быстро сообразил, что излишняя участливость в этот раз сыграет с ним злую шутку. Потомок древнего рода казался крошечной испуганной птахой, шагнешь к ней – вспорхнет и навсегда исчезнет, унеся долгожданную надежду на быстрых, но слабых крыльях.
   На проходящую мимо пару Сильвенару, впрочем, пришлось отвлечься. Немного растерянно улыбаясь, он кивнул сначала коренастому босмеру с волосами, собранными в густой лохматый хвост, а затем – девушке. Они не были супругами, бойчи не видел на них священной печати брака, оплетенной изумрудными лозами, но она уже несла в себе жизнь, зарожденную в ней его семенем. Они дышали глубоко и свободно, полные здоровья, жизни и силы.
   Услада усталому взору, бальзам на истонченную тревогами душу.
   Пожалуй, они прошли вовремя – между Сильвенаром и пришлым из чужой провинции заметно поубавилось напряжения и не осталось секретов. Босмер усмехнулся, и духовный лидер ответил ему открытой дружелюбной улыбкой, какой всегда встречал тех, чьего расположения желал добиться. То есть, практически всех.
- Все верно, мой друг. Я вижу, ты прибыл издалека, - тончайшая материя прочтенного в уме заклинания переплелась с порывами легкого влажного ветра, заглушая слова, опасные для чужих ушей. Не все, дабы не вызывать подозрений таинственной тишиной. – Позволь проводить тебя туда, где ты сможешь отдохнуть, прежде чем мы обсудим.. детали.

Сильвенар никуда не спешил, будто прогуливался. А может, на самом деле прогуливался, в конце концов, именно ради этого он не без труда уговорил свою обеспокоенную супругу остаться во дворце. Рядом с ней было спокойно, рядом с ней мер чувствовал себя защищенным лучше, чем древние тайны, погребенные под камнями на дне глубочайших морей, и в то же время дикая, необузданная энергия, переполнявшая ее, не давала духовному лидеру расслабиться. Однажды он усмирил ее, с ног до головы забрызганную его кровью. Многие поколения назад. Но Лес шептал беспрестанно, советовал не терять бдительности, держал в неведении – случится ли это однажды вновь, и, если случится, то когда?
   Под сенью причудливого дворца, как всегда, пахло смолой и цветами. Главная – она же первая – зала гудела, подобно потревоженному осиному улью. Переговаривались каджиты и меры, шелестели бесконечные свитки, скрипели писчие перья. Сильвенар безмятежно улыбался своим гостям, каждого, чей взгляд ловил, одаривая легким почтительным кивком головы, и незаметно плел все новые и новые иллюзии – воздушные, невесомые. Не нужно лишних глаз, не нужно лишних слов. Не нужно лишних сплетен.
   Перед входом в свой кабинет лесной эльф обернулся через плечо, ободряюще улыбаясь сородичу. Тот выглядел потерянным и подавленным. Или нет. Или музыка этих тревожных струн звучала лишь в его узкой груди, никак не отражаясь на вытянутом бледном лице.
   Уверенный в том, что разговор начинать ему, Сильвенар удивленно дернул острым ухом, убедившись в обратном, и слегка склонил голову, уступая пришельцу это право. Пока мер говорил, дух Леса прошел к длинному столу, частично окольцовывавшему комнату, и скользнул подушечками пальцев по ручке крепкой кружки, от которой тянуло сладковатым ротмитом.
- Прошу, угощайся, - отступив от стола, Сильвенар щедрым жестом обвел ароматные напитки и блюда. – Будь моим гостем. Так кого ты ищешь? И какие услуги оказываешь?

Совместно с Аальмаром.

   Сильвенар отступил на шаг, прикрывая глаза и все так же держа голову немного склоненной, промеж густых волнистых темных прядей показались кончики острых, несколько загнутых вниз ушей. Улыбка сошла с его осунувшегося лица. Магия, что духовному лидеру удавалась обычно практически спонтанно и неизменно работала, на сей раз дала слабину, разбиваясь все о тот же серебристый кокон, а прилагать больших усилий эльф не хотел. Нет никаких сомнений, что ложь не равна иллюзии, но и в решениях, принятых пристально чистым умом и ясным рассудком, меньше всего пришлось бы сомневаться.
- Лес терпелив, - Сильвенар не поднимал взгляда. – И уважает любой выбор. Мы сами – вершители нашей судьбы. Лесу ведома истина вне времени. Каждому, кто слышал далекие крики Дикой Охоты – наяву ли или во сне – известна плата за добровольный отказ от союза с Лесом.
   Крупно дрогнув плечами, босмер закашлялся, болезненно жмурясь и прикрывая лицо широким рукавом мантии. Он мог бы прибегнуть к заклинаниям школы Восстановления, как ее называли в Гильдиях и Коллегиях, объединявших магов, к живительной силе Леса, но знал – бесполезно. Откашлявшись, лесной выпрямился и развел руками в жесте, каким мог бы предложить вонзить себе в грудь кинжал.
- Разве я удерживаю тебя здесь силой? – Помедлив, он со вздохом опустил руки. – Мы не в силах заставить тебя принять на себя ношу, возложенную на твои плечи твоим наследием. Видения Прядильщиков смутны и противоречивы. Отпугнет это тебя или воодушевит, но нет ничего сейчас нужнее Валенвуду, чем законный правитель на его троне.
   Каморан нервно повёл плечом в желании отстраниться от блёклого образа как можно дальше. Именно таким он видел Сильвенара - выцветшим, потухшим, бессовестно невзрачным для его статуса. Не внешний вид отпугивал потомка королей, но знание что Сильвенар - отражение души Леса и их народа.
   Вот только…
- Династия вот-вот прервётся. Да она уже прервалась, в тот самый день, когда стала мешать Талмору, - он бы продолжил, но его прервал приступ кашля стоящего напротив него эльфа.
   Какое-то время он ещё стоял, но силы плавно покидали молодое живое тело. Он сел на пол, скрестив ноги, обхватил голову руками и зашептал - громко, горячо:
- Я цветок, что поглотит сам себя и всякого, кто польстится на чудо, я яд в мясистых стеблях и шипы на лианах, опутывающих кроваво-алое небо, я тот, кто только рушит в тщетной попытке выжить. Я видел это, - он посмотрел на Сильвенара блестящими от ужаса глазами. - Вы ошиблись! Лес ошибся! Сгинут в пучину и фамилия и род наш, этот цикл нельзя остановить! Уже нельзя! Не я запустил его, но мне завершать.
- Лес не ошибается, - если и можно было себе представить Сильвенара, который огрызается, то именно это сейчас и произошло. Гораздо мягче, чем вышло бы у кого угодно другого, но эмоция, вложенная в озвученную непреложную истину, читалась безошибочно. Недомогание истощило эльфа-духа, и то же касалось его терпения, испокон веков бывшего безграничным.
   Но близок конец терпению там, где близок конец древнейшего союза с мудрым Лесом, а с ним – и самого Сильвенара.
   Впрочем, бойчи не злился, лишь вступился за честь Леса, и когда Каморан в отчаянии опустился на пол, всем сердцем пожелал его утешить, вселить уверенность в истрепанную тревогами душу. Но, подняв взгляд чуть выше, на дверной проем за спиной эльфа, Сильвенар коротко сглотнул и понял, что теперь разговор пойдет в ином ключе.
   Зеленая Леди была стремительна, как крошечная лесная куница, босые ноги не порождали звука шагов. Она пересекла комнату, ухватила наследника великого рода за шкирку, как провинившегося щенка, рывком поставила его на ноги, проволокла по кабинету и бесцеремонно прижала спиной к древесной стене, сжимая в пальцах одной руки одежку на его ключицах.
- Это что, король? – Скривив губы, эльфийка наклонила голову, заглядывая в глаза пришельца из далеких земель. – Скулит, поджимая хвост перед кровавыми призраками будущего?
   Да что может сказать Сильвенар в своё оправдание? Привести примеры из истории? Он их и сам знал. Напомнить о долге? Но долга больше не было. Если бы не произошедшее позднее, Каморан бы просто ушёл, стараясь выкинуть из головы произошедшее, но уйти ему не позволили.
   Резкий рывок и удар об стену вышибли дух из эльфа. Он во все глаза смотрел на женщину, что держала его припёртым к стене, но уместного страха в его взгляде не было; что угодно - ненависть, озлобленность, порывистое желание высказать всё, что он думает о лидерах Валенвуда, но не страх.
- Да идите вы к Дагону со своими желаниями и нуждами! - придушенно вскрикнул эльф, вцепившись руками в запястье женщины. - Третьему Доминиону лет больше, чем мне, но ни мой отец, ни лидеры, ничего не смогли сделать, - ярость придавала сил, она же отметала всякую возможность взвешивать слова, перед тем как произнести их. -  Лес стонет! Это даже такому невежде как мне видно: куда ни глянь отпечаток деятельности проклятых альтмеров, традиции вот-вот канут в лету, везде лесопилки, деревянные таблички с объявлениями - да-да, именно о них я вспомнил, упомянув о задании! - а что босмеры? Босмеры всё ждут, когда же придёт кто-нибудь и сделает всем хорошо! Никто не придёт, слышите? Я видел мёртвые деревья, тронутые Обливионом, видел того, кто мановением руки уничтожил целый участок живого леса, и ничто! Ничто ему за это не было! Не разверзлись небеса, не появились грозные защитники Валенвуда. Сидя сложа руки, Талмор не прогнать!
Сильвенар подошел ближе, взглядом умоляя подругу умерить свой пыл, но Леди достаточно было коротко обернуться на него через плечо, чтобы бойчи предпочел остаться на почтительном расстоянии. Она не убьет наследника королевской династии. В ее благоразумии эльф не сомневался.
   Босмерка же низко опустила густые тонкие брови, глядя на сородича, как сытая кошка, поймавшая особенно наглую мышь, и лишний раз встряхнула его, прикладывая темечком о стену. По полуобнаженному запястью, обтянутому кожаными лентами, пробежали зеленые всполохи.
- Какое тебе дело до твоего народа было там, за пределами Валенвуда? – Разъяренно зашипела она. – Говорят, нельзя тебя винить за то, что покинул Лес. Плевать я на это хотела. Сбежал, спрятался, неважно. Ты жив, и твоя кровь – кровь Каморанов – принадлежит этому Лесу.
   Сильвенар досадливо покачал головой. Как объяснить тому, кто глух для зова древних духов, условия соглашения между босмерами и Валенвудом?
- Ты еще ничего не сделал, чтобы обвинять нас в бездействии, - продолжала Леди. – Знаешь, что будет, выступи мы открыто против Талмора? – Пальцы сжались на грудках бойчи с такой силой, что побелели костяшки. – Знаешь, кто умрет первым?
   Для Каморана больше не существовало Сильвенара, уютной комнаты, леса, мира - всё его восприятие сузилось до одной-единственной босмерки, в глазах которой клокотал безумный огонь. Там, в Империи, или часом ранее он бы наверняка прибег к уловкам, красноречию или оцепенел от страха, но теперь каждое слово воспаляло похороненные чувства, заставляя из последних сил огрызаться и дерзить. Кажется, поняв безысходность своего положения, он уже готовился отправиться к предкам.
   От очередного удара перед глазами заплясали искры, босмер отнял руки от женщины, но взгляда не отвёл, а черты лица, обычно спокойного и приветливого, обострились. Он хрипло и прерывисто засмеялся.
- Ооо, нет. Это кажется ты не понимаешь, о чём речь. Войны? Битвы? Да не смешите! Надо быть, как минимум, Эплиром или Хеймоном, чтобы вновь собрать разрозненный народ Валенвуда и сподвигнуть его постоять за себя. Ты, обвинившая меня чуть ли не в предательстве, что сделала ты, чтобы ваш народ не лишился королей? Чтобы воспитать достойного приемника, а не того, кого теперь видишь перед собой? Или, быть может, это тебе я благодарен за то, что ни на минуту не забывал своей фамилии и устоев Валенвуда, год за годом терявших свой смысл?
- Достаточно быть Королем, - рыкнула Леди, ничуть не смущаясь того, как менялось лицо прижатого ей босмера. - Достаточно принять уготовленную тебе судьбу вместо того, чтобы бегать от нее по чужим землям. А мы, - она понизила голос, пусть он по-прежнему клокотал гневом, - сделали все, чтобы уберечь наш народ от пучины безумия и забвения. Потому что неважно, сколько выжило королей и охотников, если разорван Пакт.
- Мы?.. - только теперь до босмера дошло с кем он говорит и на что походит его невежественный тон. Потрясающее возвращение на родину: обхаять двух бессменных лидеров Валенвуда в их же дворце, заявить о своём отношении к их политике. Да за такое в землях людей на костре бы сожгли!
   Каморан закрыл глаза, унимая эмоции, а когда вновь посмотрел на Зелёную Леди, уже не старался выглядеть храбрым и кидать очередной вызов.
- Почему Пакт может быть разорван?
   Не будь этого "мы", Зеленая Леди смотрела бы в глаза Каморана тяжелым взглядом ровно на одну секунду меньше. Оставалось надеяться, что за эту секунду эльф успел сделать определенные выводы о своем поведении.
   И вновь Сильвенар, как это обычно бывало, мягко и ненавязчиво коснулся пальцами предплечья супруги, испрашивая разрешения снова взять слово. Эльфийка вдохнула глубже - напряженно приподнялись небольшая подтянутся грудь под костяной броней глубокого зеленого цвета - и отступила от бойчи, выпуская, наконец, из пальцев его причудливое одеяние.
- Потому что Пакт - это соглашение со своими пунктами, нарушение которых Лес может стерпеть, но не способен простить, - Сильвенар тоном и тембром своего голоса старался успокоить Каморана. Любому не помешал бы покой после беседы с Зеленой Леди. - Талмор пренебрегает Пактом, но Лес понимает, что откажи мы Алинору - и Лес не сможет нас защитить. У нас нет союзников, никто не придет к нам на помощь. Но есть и предел Его терпению. Яд пренебрежения уже отравил умы многих лесных эльфов.
   Потребовалось уйма сил и самообладания, чтобы не сползти по стене на пол после освобождения из стальной хватки Зелёной Леди. Каморан тяжело дышал, смотрел же преимущественно в пол, не осмеливаясь поднимать взгляд. Он не знал, что дела обстоят настолько плохо, но и не мог понять, что может изменить появление короля.
- Алинор не всесилен. На севере им не удалось укрепиться так, как здесь, север будет восставать. Это ослабит Талмор. Неизбежно его силы будут таять. Неизбежно они станут терять влияние и земли. Бедствие альтмеров даст нам шанс.
   Тихий голос дрожал, Аальмар не чувствовал уверенности в своих словах, он вообще теперь не знал, смеет ли говорить. Но он работал информатором в Империи, многие секреты для него - открытая книга.
- Мы тоже не всесильны, - возразил духовный лидер. - И сейчас скорее беспомощны. Каждый наш шаг контролирует Талмор, и если он будет слабеть, мы будем слабеть вместе с ним. Валенвуду нужен король. Нужен лидер, в котором течет кровь, впитавшая в себя жар великих деяний. Символ, к которому потянутся, как тянутся звери за вожаком стаи. Мы, увы, не годимся для этого.
   Аальмар отрицательно покачал головой.
- Империя. Она воспрянет. Я в это верю. Если Сиродиил отвлечёт Талмор, можно рискнуть. Во всяком случае людей талморцы считают опаснее нас. А символ… - от одной мысли о троне босмера передёрнуло. - Дайте мне время.

Они дали ему время. Валенвуд ждал возвращения короля долгие годы, мог подождать и еще немного, тем более что ситуация ухудшалась не настолько быстро, чтобы излишне торопиться и рисковать возможным разоблачением. Чем обнаружение наследника древней династии грозило Каморану, верховодящая супружеская чета догадывалась, что же касается их самих.. Не было оснований сомневаться в силах Талмора, ровно как и в их готовности действовать жестко и даже жестоко для восстановления пошатнувшегося авторитета.
   Зеленая Леди была против того, чтобы выпускать подавленного бойчи из дворца, но на сей раз Сильвенару удалось ее переубедить. Аальмару нужно было отдохнуть, побыть наедине самим с собой, подумать. А на раздраженное: «Что, если он сбежит?» - эльф только с улыбкой пожимал плечами, мол, такова воля Й'иффре. Обратившись к верному Хайону с просьбой разыскать легендарных рейнджеров Сумеречной Лозы, духовный лидер вернулся к своим обязанностям. Их у него, как всегда, было невпроворот.

- Знаешь, какого труда мне стоило найти тебя?! – За время путешествия из Сиродиила в Валенвуд Фемнис к своему потенциальному королю уже настолько привык, что обращался к нему без малейшего пиетета. – Между прочим, ответственность за тебя Сильвенар возложил на меня!
   Аальмар – или Мар, как он сам представлялся, - еще в первую встречу с посланцем духовного лидера не проявил большой радости по поводу того, что сам Лес призывает его обратно на землю предков, а теперь и вовсе выглядел так, будто пол-леса пробежал задом наперед и в итоге шлепнулся в зловонное болото – уставшим и недовольным.
Не говоря уже о том, что после пропажи предприимчивого собрата Фемнис бешеным псом оббежал весь город с вытаращенными глазами и осознанием того, что попросту потерял короля, и, наконец, примчался к Сильвенару с повинной, чтобы узнать, что с Камораном все в порядке, и что он, дескать, пошел проветриться.
   Шишкой бы по лбу этой кислой мине.
- Сильвенар справляется о твоем самочувствии, - мер сложил руки на груди, нетерпеливо постукивая себя пальцами по предплечью.

Фемнис готов уже был разразиться гневной тирадой, когда Каморан изменил свое решение и таки соизволил слезть с ветки. Бойчи прекрасно знал, что навязывается, и что в будущем, когда чужак из Сиродиила взойдет на Валенвудский трон – а Фемнис не сомневался, что так оно и получится, - ему это, возможно, выйдет боком, Но он не был бы собой, если бы не лез на рожон вопреки здравому смыслу. Рисковать собой эльф не боялся. За Лес, за истину, за принципы, за Сильвенара и Зеленую Леди умирать было не жалко, и здорово всегда было видеть такой же огонь, горящий в груди сородича.
   В груди наследника он такого огня не видел, и это разочаровывало его и злило. Как так? Где стремление с головой посвятить себя благому делу, где желание руководить своим народом, страсть защищать то, что всегда было для Валенвуда бесценно и непреложно, готовность пожертвовать чем-то ради этого, в конце концов?
   Фемнис не понимал, и даже если хотел спросить – не знал, как, какими словами, чтобы не звучали обвинением. Хотя.. лесной не был уверен, что ему не в чем обвинить Каморана.
- Нет, - хмуро возразил бойчи, ухватываясь за низкую ветку и оттягивая ее, чтобы будущий король мог пройти. – Не только так. Это предназначение. Судьба, которую тебе, спроси только, расскажет любой Прядильщик. И я не прячусь в ветвях от своей судьбы.
   «В отличие от некоторых».
   Ох, знал бы Фемнис, что Каморан не слышит Леса, - высказал бы ему гораздо больше.
   Солнце медленно клонилось к горизонту, окрашивая округлые босмерские домики-пузыри, альтмерские белокаменные постройки, огромные лепестки цветка-дворца и окружающую их чащу в золотистые и рыжие оттенки. На улицах было все так же людно, шумели торговцы – вечный глас крупных городов, смеялись дети, стайкой бегающие за крупным лохматым волчонком. В городе царили умиротворение и покой, которые Фемнис – не без основания – считал лживыми.
- Позвольте.
   Сильвенаров посланец обернулся, он уже успел пройти немного вперед и не заметил сородича, преградившего дорогу Каморану. Это был среднего роста хорошо развитый физически босмер с темными волосами, тщательно собранными в высокий хвост, в добротной закрытой броне из черненой кожи. На груди поблескивал шитый золотой нитью орел Доминиона.
- Смею предположить – нездешний, - эльф держался холодно и отстраненно, накрыв ладонью рукоять висящего на поясе кинжала. – Могу я уточнить цель вашего визита в Сильвенар?
   Тяжелая пауза, в течение которой талморец прожигал взглядом дыру в Каморане, длилась недолго, - ровно до того момента, как достаточно осмелел Фемнис.
- Как это нездешний! – Бойчи предпринял попытку оттеснить короля от стражника. Неудачную. – Родственник, между прочим. Приехал в гости.
- Откуда?
- О-он жил близ границы, - нашелся Фемнис. – И наряд такой там приобрел.
   Босмер одарил бурного сородича крайне выразительным взглядом, но, на его же несчастье, он был таким же лесным эльфом, и хорохориться перед таким талморцем было гораздо проще.
- Так значит, цель визита?..
- Он – мой гость. Как вам уже и сказали.
   Теперь обернулись уже оба, кажется, напрочь забыв о предмете своего разговора. Фемнис торжествующе улыбнулся украдкой, безмолвно восхваляя способность Сильвенара появляться в нужное время в нужном месте.
- И я был бы благодарен, позвольте вы ему составить мне компанию за ужином, - духовный лидер обаятельно улыбнулся, остановившись в паре шагов от талморца и сложив руки за спиной.
   С мгновение эльф колебался. Его хорошо вымуштровали, приказы были четкими, а наказание – жестким, но он все еще оставался босмером, и магия, исходящая от Сильвенара, от Леса вокруг, легко проникала под золотую талморскую вязь, заставляя сердце биться чаще. Склонив голову, эльф отступил, более не являя собой преграды, и Сильвенар, поманив за собой двух слишком уж примечательных бойчи, бодро зашагал обратно к дворцу.

К вечеру дворец Сильвенара постепенно пустел – большая часть просителей не была из числа тех, кто легко согласился бы спать там же, где ждал, а затяжная волокита с бесконечными документами утомляла даже самых настойчивых. Выпускали их через два боковых входа, а потому Сильвенар со своей причудливой «свитой» не встретили на сотканных из ветвей и листвы ступенях сопротивления в виде встречного потока. Почтительно склонили увенчанные рогатыми шлемами головы босмеры-стражники, приветствуя духовного лидера.
- Хайон, - мягко позвал эльф-дух своего советника. Бойчи, до сих пор занятый разговором с группой дорого одетых каджитов, вежливо распрощался с гостями и подошел, коротким поклоном приветствуя всех троих по очереди, хоть Каморана, в отличие от Фемниса, ему пока не представили. – Что-нибудь важное, на что я должен обратить внимание?
   Лесной отрицательно мотнул головой. Ничего важнее дела валенвудского короля. Сильвенар ответил советнику легкой благодарной улыбкой. Что до Эариндаля, то альтмер отбыл на встречу со своими высокопоставленными сородичами пару часов назад, невольно предоставив босмерам возможность не привлекать лишнего внимания Талмора к наследнику королевской династии.
   Пока все складывалось удачно.
- Вообще, нет, - вполголоса ответил Каморану Фемнис, не забыв ответить на приветствие Хайона. Этот неразговорчивый эльф посланца пугал, но зато в его преданности своему делу сомнений не возникало. – Тут теперь имя этого.. имперца, норда, кем он там был, чье лицо на монету зачеканили, вообще произносить не принято. Даже не знаю, где их выменять можно.. А бартер всегда в ходу был. Но это у наших если, к желтоухим с этим лучше не соваться.
   Сильвенар, теперь уже в сопровождении троих бойчи, снова поднялся в свой кабинет. Как бы ни желал он встречать Каморана со всеми почестями, приходилось осторожничать и обходиться малым. Обождав, пока лесные переступят порог, эльф-дух вскинул руки и наложил на дверной проем, лишенный двери, несколько простых, но действенных заклинаний.
- К моему великому сожалению, утром мы изменили обычному своему гостеприимству, - повернувшись к Мару, Сильвенар с сожалением склонил голову и сложил руки перед собой, чтобы мгновение спустя мягко развести их в стороны. – Я хотел бы исправить это.
   Деревянный стол, окольцовывавший кабинет, вновь, как и утром, был полон всевозможных яств, включая мясные блюда, снятые с огня, судя по всему, совсем недавно. В воздухе стоял аромат пряностей и сочного жаркого. И ротмита, букет которого мало какой босмер находил неприятным.
   Хайон не заставил себя ждать, Фемнис замялся, еще не привыкший к трапезам во дворце-цветке.
- Тебе нужна новая одежда, - ненавязчиво заметил Сильвенар. – Эта привлекает слишком много внимания. После ужина ты можешь подобрать себе что-нибудь по росту, Фемнис покажет тебе.
   Зеленая Леди, не моргнув глазом, легко преодолела наложенные супругом заклятия, не нарушив их, обвела всех присутствующих красноречивым взглядом и молча прошла к одному из дальних столов, так же присоединяясь к трапезе. Сильвенар встретил эльфийку теплой обаятельной улыбкой и вновь обратился к Каморану.
- Какие бы вопросы у тебя не возникли, я готов ответить на них. А мои близкие друзья, - он по очереди посмотрел на Фемниса и Хайона, - готовы сохранить сказанное в тайне.

Заданные вопросы присутствующих немало удивили. Леди обернулась, Хайон помедлил, прежде чем вонзить зубы в поджаренное куриное бедро, даже Сильвенар сдержанно, но все же заметно приподнял брови, выражая скромное сомнение в уместности такого интереса. По крайней мере, он ожидал совсем других вопросов.
- Полагаю, ты спрашиваешь о нападении на Талморское посольство, - голос духа-эльфа зазвучал неожиданно серьезно и печально. – Я не видел сам. Никто из нас не видел. В посольстве было что-то – или кто-то – чьей гибели желал Лес. Желал достаточно, чтобы пренебречь осторожностью. У меня очень мало возможности заниматься этим делом, но осмелюсь предположить, что маги, о которых ты говоришь, имеют к этому самое прямое отношение. Ровно как и к Талмору, которому известно то, что неизвестно мне.
   Видения Гектахейма, разговор с Рилисом, взволнованные речи некоторых Прядильщиков – Сильвенар мог рассказать больше, но счел излишним сейчас пресыщать деталями потенциального короля.
   Продолжение речи Каморана вызвало куда больше отклика, чем ее начало. Зеленая Леди, вновь подозревая бойчи в недостаточном почтении к духовному лидеру, недобро сощурилась, не двигаясь, впрочем, с места. Сильвенар вздохнул и потер пальцами брови с легким оттенком досады в этом жесте. Он никого не обманывал, приглашая в свой дом отпрыска валенвудских правителей. Каморан не был его пленником, и никто не лишал его права отказаться от зова своей крови.
- Не слышишь Лес?..
   Эльф-дух приподнял голову, искоса глядя на Фемниса. Босмер выглядел потерянным, если не несчастным. Нахмурился и Хайон, утирая жир с лица тыльной стороной ладони.
- Он не нарушал Пакта, - поспешил успокоить их Сильвенар. – Недостаточно, чтобы Лес отверг его.
   Хайону этого оказалось достаточно, но не Фемнису. Лесного прямо-таки распирало от того, как много он вдруг захотел высказать Каморану, но его останавливало присутствие лидеров валенвудского народа.
   Он, конечно, знал, что король – и не король вовсе, уж коли искать его пришлось почти что в Сиродиильской Империи, но глухота к Лесу в совокупности с тем, как отзывался Мар о себе.. Фемнис хотел видеть гордость и достоинство, мудрость и стремление занять свое место в великой мозаике, ныне трещащей по швам. Там, на границах чужих земель, чуждость сородича он объяснял чем угодно, уповая на то, что все изменится, доберись они до Сильвенара. Но своды дворца-цветка уже сомкнулись над их головами, а эльф все не видел изменений, которых ждал.
   Все молчали, ожидая ответа духовного лидера, даже Зеленая Леди, привычно прислонившаяся к стене в позе безмолвного сурового стража. Сильвенар же, помедлив немного, взглянул на Аальмара с улыбкой. Простой, спокойной и искренней.
- Но ты ведь пришел сюда не выкрадывать письма и чинить подставы?
   Сложив руки за спиной, мер прошелся по кабинету, скользя задумчивым взглядом по изгибам естественного узора на деревянном полу.
- Ты волен уйти, если такова твоя воля. Лес не приемлет помощи, вытянутой насильно. Тебя видели в своих видениях Прядильщики, и Лес являл мне твой образ. Этого было достаточно, чтобы найти тебя, окажись ты на территории Валенвуда. Но за его пределами я слеп.
   Обойдя кабинет по окружности, Сильвенар остановился в нескольких шагах от Каморана, не подходя слишком близко, не злоупотребляя тем, что смотрит на сидящего собеседника сверху вниз.
- Послушай. Никто не ожидал увидеть тебя готовым взойти на трон правителем, преисполненным сил Зелени и уже знакомым со всеми тонкостями нашего положения.
   Фемнис стыдливо прижал уши, а духовный лидер, тем временем, продолжал.
- Но сейчас, когда Валенвуд разобщен и ослаблен, ничто не сможет вернуть ему былое величие, кроме короля на троне, которого признал народ и Лес.
- Ты – символ, потомок Каморана, - добавил Хайон, уже взявшийся за новую куриную ножку. – Не такое большое значение имеет, кто ты есть на самом деле.
- Я не хочу, - Сильвенар немного повысил голос, подчеркивая значимость того, что собирался сказать, - чтобы это выглядело, как принуждение. Это не так. Не было так и никогда так не будет. И потому, если хочешь уйти, уходи. Мне неведома цель твоего визита в Валенвуд, но Лес благосклонен к тебе. Если ты уйдешь – ничего из того, что происходит сейчас, не изменится. Влияние Талмора будет разрастаться, как огромный колючий сорняк, пока Лес не поднимается и не выступит против него, заставив высоких эльфов начать истребление непокорных. Босмера убить легко. Даже тысячу босмеров. Обратятся ли наши братья к Дикой Охоте или падут жертвами талморских клинков – так далеко я не заглядывал. Но даже такая дорога – это дорога, по которой каждому из нас доведется пройти.
   Эльф выдержал паузу, на секунду прикрыв глаза.
- В противном случае, тебе придется довериться нам.

Все проследили взглядами за книгой, брошенной Камораном на пол. Небольшая, явно старая, в добротном кожаном переплете, она стукнулась корешком и повалилась набок, чудом не растеряв страницы. Ничего недоброго в этой книге Сильвенар не ощутил, и эльфы быстро потеряли интерес к фолианту. Даже если он и послужил причиной визита потомка королевской династии в Валенвуд – это обождет.
   Бойчи выглядел жалко, и духовный лидер не ставил это ему в вину. Аальмар был словно крошечная рыбешка, которую утянул в пучину безжалостный водоворот и завертел, рискуя в любое мгновение разбить о камни слабое серебристое тельце. Они слишком торопились, действовали слишком грубо. Слишком мало внимания уделили самому Каморану, его чувствам и намерениям, поглощенные собственными переживаниями, которые босмер, выросший за пределами Леса, вовсе не обязан был понять и усвоить мгновенно.
   Разумеется, Сильвенар принял его предложение. Склонил голову, безмолвно благодаря за оказанное доверие, и поднял руки, накрывая собственными ладонями – заметно более компактными и худыми – руки Каморана, мягко сводя «лодочку» до конца, будто пряча что-то.
   Никто не знал, сколько они так стояли. Даже далекому от высоких энергий Мундуса сложно было не ощутить вихревые потоки магии, опутавшие две неподвижные фигуры. Оба – с закрытыми глазами, с головами, склоненными, будто в поклоне друг другу. Хайон вытирал салфеткой руки, отправив в корзину очередную объеденную куриную кость, Леди слегка приподняла уши и плечи, справедливо опасаясь за супруга. Каморан творил магию. Они оба творили. И Сильвенар – во многом, невольно, выдавая свою могущественную, духовную сущность.
   Один только Фемнис очень смутно догадывался, что именно происходит. Широко раскрыв блестящие глаза, он не мог отвести взгляда от переплетенных вместе рук – заветной точки единения потерянного короля с духовным лидером. Даже дышать стал тише и осторожнее, хотя взволнованное сердце предательски стучало в груди и висках. Он все еще ждал чуда, и, кажется, сейчас самое время было этому чуду произойти.
   Сильвенар внимал чужой иллюзии, ничем не выдавая эмоций, которые они у него вызывали. Его собственная способность видеть позволяла ему воспринимать каждый образ, каждый отрывок более полно, ярко, насыщенно. Он чувствовал, как со свистом вырывалось из горла дыхание болезненными толчками, как кипела кровь в венах после долгого бега, как сжималось сердце от страха и одиночества, как сводило нутро от невыносимого голода, задушившего все прочие чувства. Ощущал на языке кислый, растительный привкус.
   Когда эльф отступил, духовный лидер не стал ему препятствовать, - опустил руки и открыл глаза, глядя на босмера из-под низко опущенных темных ресниц. А затем шагнул вперед, опускаясь перед Аальмаром на одно колено, и обнял его за плечи, бережно прижимая к себе - как любящая заботливая мать прижимает тяжело больного ребенка - со всем теплом, со всей любовью, которую способен был дать.

Сильвенар чувствовал стремление, что вложил бойчи в жест ответного объятия, и ласково, отечески улыбнулся ему. Он был достаточно сильным магом, чтобы скрыть от Каморана то, чего тот искал с упрямством опытного страдальца, жаждущего свою боль не умалить, а преумножить. В конце концов, сам Духовный лидер несчастным себя не считал, несмотря на одолевшую его в последние месяцы хворь и слабость. Валенвуд повидал всякого, и память, сохранившаяся после ухода предшественников, подсказывала эльфу-духу: не время опускать руки. Совсем не время.
   Фемнис невольно поджал губы, не отводя взгляда от эльфов. Острый укол ревности и самому босмеру показался глупостью. Ревности, с которой старший сын наблюдает за отцом, развлекающим младшего. Не говоря уже о том, что остроухий посланец и вовсе боялся прикасаться к духовному лидеру, несмотря на амплуа простоты и близости к народу.
- Не страшно. Позволишь?
   Протянув руки, Сильвенар неспешно обвел ладонями голову королевского наследника, будто ощупывая подушечками пальцев тот самый упругий кокон, что уберегал эльфа от воздействия древнего Леса, пресекал возможность установления между ними новой, еще более прочной и благотворной связи. Плохо быть босмером без Валенвуда на Валенвудской земле. Золотистое сияние переливалось бликами на взъерошенных темных волосах Каморана, скрадывая ноющую боль в висках, осушая кровь.
   Вопрос, заданный им, волновал не одного Аальмара. Более того, от ответа на этот вопрос зависело, есть ли еще надежда, имеет ли смысл стремиться организовать коронацию. Глухому к Лесу меру не бывать на троне Валенвуда. Хайон, бесшумно пройдясь по кабинету, мягко опустился на корточки и принялся подбирать брошенные будущим королем вещи, скрупулезно отряхивая их от мелкой рыжеватой пыли. Фемнис проследил за ним взглядом и напряженно дернул ухом, выдавая свое волнение.
   Но Сильвенар по-прежнему был спокоен.
- Да, - он с улыбкой кивнул и поднялся на ноги, протягивая сородичу руку ладонью вверх, предлагая последовать своему примеру. – Я думаю, что могу.

- Разное, - Сильвенар неопределенно пожал плечами. Чистый, почти детский восторг королевского отпрыска позабавил не только его, но и Зеленую Леди, легкая тень улыбки промелькнула по точеному округлому лицу вечно хмурой эльфийки. Она хорошо чувствовала тепло, что разливалось в груди ее телесного и духовного супруга, покой, который вселял в него Каморан одним только своим присутствием, хотя с чего, казалось бы? Пришелец из центральных земель не был ни внушительным воином, ни могущественным магом, ни талантливым оратором, ни вообще кем бы то ни было, кто мог бы произвести сильное впечатление. Фемнис так и вовсе по-прежнему был обескуражен представшим перед ним зрелищем: будущий правитель и Духовный Лидер на коленях на полу в обнимку. Немудрено, простому бойчи, далекому от политических дрязг, сложно было порою заглядывать глубже, чем видели глаза, да он и не стремился, как скользящая по поверхности воды хищница-водомерка не стремится нырять в пучину.
   Но Фемнис, хоть и чувствовал себя лишним, привык храбриться, и старался вести себя так, как и подобало приближенным важнейших персон Валенвуда. Даже если он понятия не имел, как именно следует себя вести. Эльф просто стоял, переминаясь с ноги на ногу, и не знал, куда деть руки, то складывая их за спиной, то упирая в бока. Хайон, закончивший сбор разбросанных вещей и снова поднявшийся на ноги, хотел было посоветовать сородичу расслабиться, но счел это неуместным и молча опустил вещи Каморана на стол.
- Прядильщики, - продолжал Сильвенар, - видят Лес одновременно в нескольких.. .. м.. слоях альтернативных реальностей. Понимаешь? Кто-то из них сконцентрирован на прошлом и множественных его толкованиях, кто-то – на бесконечных гранях настоящего. Будущее изменчиво и туманно, в том числе и сами Прядильщики имеют такую силу.
   Фемнис тихо хмыкнул. В свое время ему было очень интересно, почему Прядильщики не могут просто переписать историю по своему усмотрению.
- Они видят отрывки, образы.. Насколько мне известно, - эльф-дух с улыбкой развел руками. – Я не обладаю способностью Прядильщика, каждому из нас отведена своя роль. Прядильщики говорили об образе правителя, что являлся им в видениях, и о величии Валенвуда, что повлечет за собой его правление. Но это – одна из историй, и она может быть вовсе не из нашего будущего.
- Все может измениться, - Леди подошла, как всегда, бесшумно. – В конце концов, ты можешь умереть – и не будет никакого короля. И неизвестно, к чему придет Лес в таком случае. Альтмеры могут и одуматься, оставить наши традиции в покое, кто знает.
   Сильвенар коротко кивнул супруге.
- Я и сам видел пышное благоденствие, а затем – кровавую расправу Дикой Охоты. Й’иффре милостив и щедр на подсказки, не скупится и на предупреждения, но недостаточно, чтобы это могло ограничить свободу выбора. Действительную свободу, а не ее иллюзию. И да, - эльф с беззлобной усмешкой сложил руки на груди. – Быть может, ты все же окажешь мне честь и не откажешься от угощения?

Отредактировано Телиндил (12.03.2015 17:41:05)

Своеобразный итог, подведенный Камораном, устроил всех. Сильвенар вновь улыбнулся, довольно хмыкнула Зеленая Леди. Хоть она и не показывала этого никому, кроме супруга – да и тот знал об этом лишь благодаря чувствительной духовной связи, не оставлявшей места для личных тайн, - беспокойство, грызущее душу эльфийки, утомляло ее, заставляя быть раздражительнее обычного. Страх, признавала который она с большой неохотой, отступил. Ненадолго, не затих полностью, но и это было равноценно глотку свежего воздухе в душной пещере. Хмыкнул и Хайон, зачерпывая пригоршню сушеных жуков и ловко закидывая парочку себе в рот, жесткий хитин аппетитно захрустел на крепких зубах босмера.
Один только Фемнис колебался, теряясь в том, во что верить, от чего отталкиваться. Казалось, уже успело рухнуть все, на что он надеялся: король оказался таким же простым эльфом, как и он сам, его не вела мудрость его предков, не звучала в острых ушах песнь его древней крови, он был глух к Лесу и чужд традициям народа, который будто бы уже и не считал своим, – а теперь..
   Дикой Охоты не будет, сказал король. Сказал уверенно, громко, с вызовом. И как было ему не поверить?
- Мой старый друг отведет вас к Филлиму, - утирая губы от блестящего на них жира, Сильвенар перевел взгляд с Аальмара на Фемниса. – Тебя – чтобы ты знал, где это, - и обратно на короля. – Филлим – Прядильщик и не откажет нам. Ему можно доверять. Будешь жить у него, он научит тебя всему, что нужно, а мы сможем не привлекать к себе лишнего внимания.
- А я – в таверне?
- Пока не представится что-то лучше, - духовный лидер кивнул Фемнису. – Скоро вы оба понадобитесь мне. И будьте осторожны.
- Предельно осторожны, - уточнила твердым голосом Зеленая Леди.

   Добрая половина пути до скромной обители Прядильщика, как и трапеза в кабинете, прошла в тишине. Хайон немного обогнал своих более юных сородичей и изредка оборачивался, проверяя, не отстали ли они, не нарвались ли на неприятности. Он хотел бы рассказывать Каморану о городе, но решил оставить это Филлиму, - подобная экскурсия могла бы привлечь внимание талморской стражи. И каким бы не было это внимание, потенциальная королевская свита предпочитала теперь его избегать.
   Фемниса так и подмывало заговорить с горе-наследником. Раньше это было просто, хоть Аальмар и не проявлял никогда большого энтузиазма. Теперь же, когда развеялись собственные, не подкрепленные никакой магией романтические иллюзии, и «великий» Каморан показал, кем на самом деле является, вопросов к нему возникло еще больше, а обращаться стало труднее. И как теперь с ним держаться? Как обращаться к нему? Достоин ли вообще уважения лесной эльф, которому до сих пор было плевать на Лес и который его не слышит?
- Ты, - наконец, решился Фемнис, уже и без того порядком успевший намозолить Каморану глаза, - действительно не слышишь Лес? И никогда не слышал?

Образовавшейся короткой паузы хватило на то, чтобы Фемнис успел задуматься о тех самых событиях семидесятилетней давности. Слухи слухами, сплетни сплетнями, а произошедшее – произошло, и мало кого заботило, как оно было, особенно, как оно было изнутри, глазами жертв и их безжалостных убийц, надежно укрытых золотыми крыльями орла Доминиона. Сказы о том, что жив еще истинный наследник валенвудского трона, слышно было совсем редко. Невелики шансы спастись из талморских когтей.
   Успел задуматься о том, так ли справедливы требования, что предъявляли они Каморану. Что предъявлял он лично.
   Увы, пробудившееся было сочувствие ему не понадобилось. Мер глухо кашлянул, задохнувшись от обиды и возмущения, и прибег к первому же импульсивному решению, что пришло ему в голову, - на ходу пихнул сородича плечом.
- Причем тут мои мечты, а? – Фемнис практически рычал, зло сверкая светлыми глазами. – Не видеть ничего, кроме Валенвуда - лучше, чем не видеть самого Валенвуда!
   Заливистый, громкий хохот на время привлёк внимание к парочке босмеров - всего несколько мимолётных взглядов (обернулся и Хайон, впрочем, оставшись незамеченным) - Каморан смеялся достаточно долго, словно бы услышал очень удачную шутку. И, наверное, только он сам да, возможно, ещё всепонимающий Сильвенар распознали бы в этом смехе горечь, упрятать которую можно только выставляя себя балагуром. Жалеть о своей судьбе эльф не собирался, храня драгоценные воспоминания о тех, кто остался в Сиродииле, о дорогих его сердцу существах - хотя бы ради них не стоило сокрушаться. Но всё-таки мелкий гадёныш попал в самую точку, задев давно зарубцевавшийся, но всё так же зудящий шрам.
- Лучше. А где я это отрицал, хм? - продолжил босмер, отсмеявшись. Он шёл достаточно близко к Фемнису, упреждая новые ошибки и не привлекая внимание странными разговорами. - Давай уж, выкладывай все претензии разом, а то ещё окажется потом, что тебе претит слушать приказы такого, как я. Неловко выйдет, - в какой-то мере Мар жалел, что в своё время выбрал между краской и татуированием первое, теперь было бы глупо разрисовывать лицо, чтобы произвести должный эффект.
   Фемнис стиснул зубы так, что заныло в челюсти. Смех казался искренним и оттого только больше бесил.
- Что я смешного сказал? – С этой незатейливой фразы в окраинах города-древа нередко начинались мелкие потасовки. Слово за слово, как прелюдия к основному действию, ради которого «дуэлянты» и явились к такому-то пню, дереву или дорожному столбу. И уже неважно было, король это или свинопас. Взгляд Каморана он выдержал, дерзко вскинув подбородок и строптиво поджимая и без того тонкие губы, а в ответ на вкрадчивые интонации только плюнуть и захотелось, но..
   Кое в чем имперский босмер был прав.
- Я буду преданно служить королю и приказы выполнять со всем рвением, - от клокотавшего в груди гнева получилось немного сипло, но Фемниса это не смутило. Если бы взглядом можно было бы убивать, как минимум, один из них уже пал бы замертво. А вероятнее всего – оба. – Королю, которого Лес признает достойным.
   Сдержался. Да и чего он мог бы сказать Каморану такого, за что потом, в пыльном полумраке казенной комнаты, не было бы перед самим собой стыдно? Королевский наследник задел за живое, но признаваться в том, что его мечты оказались обмануты, самому обманщику? Вот еще.
   И уж точно не при Хайоне, который хоть и шел на отдалении, а был наблюдателен и ушаст, - сильвенаров посланник уже успел не раз убедиться в этом.