День был жарким – даже под сенью деревьев, клонивших раскидистые ветви к земле, и возле фонтанов, рассыпавших вокруг водяные трели, не удавалось спастись от зноя. Выложенная великолепной мозаикой анфилада, что опоясывала дворец, также была плохим укрытием от палящих солнечных лучей: цветная плитка быстро нагрелась, стоило небесному светилу сдвинуться, и теперь шпарила так, что на ней впору было поджаривать мясо – только масла плесни.
При таких обстоятельствах логично было бы если не раздеться донага, то хотя бы облачиться в просторный и легкий наряд белого цвета, однако Церагат, словно скорбная тень, маячил под одной из колонн, с ног до головы облаченный в темное. Столь непреклонная приверженность давно избранному стилю наводила на мысль о невероятной выносливости мужчины и таком же невероятном упрямстве либо, что более вероятно, свидетельствовала об использовании нехитрых зелий, ограждавших от жара.
Как и Айандор, Глендэйл не стал тратить время на приветствия и прочие пустые формальности – ситуация была такова, что разбрасываться минутами не приходилось. Он молча последовал за командиром, про себя отметив некоторую напряженность, сквозившую в словах последнего.
Церагат и сам напрягся, выслушав приказ – тот, по разумению комиссара, был, мягко говоря, странен. А выражаясь проще и честнее – абсурден и в нынешнем своем виде совершенно невыполним.
И тот факт, что такого рода приказ исходил от Айандора, весьма красноречиво говорил о незавидной осведомленности Пенитус Окулатус относительно недавно сложившейся ситуации между двумя и одним государствами.
- При всем уважении, - вежливо, но твердо проговорил Церагат, отводя нависшую перед лицом апельсиновую ветвь, - у нас не хватит людей, чтобы охватить столь широкое поле деятельности в такой краткий срок.
В действительности, комиссар сомневался не в способности прошерстить учетные книги, налоговые описи и местные постоялые дворы – на это ресурсов хватало. Куда больше времени и усилий пойдет на то, чтобы разузнать всю подноготную об огромном, не преуменьшая, количестве людей.
Большая часть из которых, скорее всего, пользы не принесут. Безалаберная трата времени и ресурсов, как финансовых, так и людских.
- Так ли необходимо обращать внимание на всех, без исключения? Или есть определенные критерии, на которые стоит опираться?
Иначе говоря: «кого вообще мы ищем?».

Выражение лица Айандора сказало Церагату больше, чем могли бы передать слова: не было у них никаких критериев. Хуже того – по сути дела, не было вообще ничего, за что можно было бы зацепиться – в этом и крылась причина снаряжать всеохватный поиск неизвестно кого.
Описанная начальником история с письмами выглядела подозрительно – Глендэйл не верил в совпадения и уж тем более не собирался верить в феерическую глупость неизвестного отправителя, ухитрившегося всунуть послания не в те руки. Не в те ли? Слишком гладко все складывалось для пока еще остававшегося в тени игрока.
И хотя все, что Айандор поведал Церагату – лишь не оправданные пока подозрения, это все же было больше, чем совсем ничего. С этим можно было работать.
Однако было еще кое-что, что привлекло внимание Глендэйла. Мужчине понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, что конкретно насторожило его в рассказе Айандора – за вычетом того факта, что от каждого второго слова впору было настораживаться так, чтобы волосы капюшон приподнимали.
- «Сокол». – Задумчиво повторил комиссар и, запустив руку под скрывавшую лицо вуаль, сжал пальцами подбородок. Мысль, посетившая его, с одной стороны была привлекательной, но с другой выглядела подозрительно, как перевязанный розовой ленточкой кусок сыра, оставленный на столе крысам на радость. Не окажется ли догадка лишь очередной костью, брошенной загадочным интриганом голодным до хоть какой-нибудь информации агентам? – Не может он быть связан с рыцарями Сокола? Этот орден охранял правящую семью Сантаки и тамошнюю столицу – до того, как провинция перешла под управление Сентинеля после Деформации Запада.
Идея того, что некий фанатичный рыцарь когда-то элитного объединения или даже отпрыск некогда владетельной династии, растившей своих детей в йокуданских традициях, мог спровоцировать стычку между двумя государствами, казалась притянутой за уши. Мягко говоря. С другой стороны… Обращая внимание на «йокуданские традиции»… Нынешний правитель, Джавал – он ведь был полукровкой. Неприглядная родословная порой сама по себе была достаточной причиной для треволнений – а если на монарха еще и затаили давнюю обиду?..
- Мы проверим. – После недолгой паузы ответил Церагат. – Записи о пошлинах и заметки стражи на воротах и в доках добыть будет легко. И я отряжу несколько человек прошерстить дворцовые архивы. Полагаю, в сложившейся ситуации Его Величество не станет чинить препятствий.

Отредактировано Церагат Глендэйл (16.02.2016 23:51:06)

Церагат не кривил душой, когда говорил о нехватке людских ресурсов – в свете сложившейся ситуации все имевшиеся силы Пенитус Окулатус были разделены, направлены во все стороны, словно полупрозрачное облако пыли. И как бы сильно не любили агенты привлекать совсем уж посторонних людей, от помощи, тем не менее, не отказываются. Особенно, если она действительно нужна. Потому-то, коротко распрощавшись с Айандором, Церагат направился к месту расположения альдкрофтских Воронов – по пути заглянув в подвалы, усилиями прочих агентов переделанные в нечто, напоминавшее казематы, пусть и весьма отдаленно.
Хотя того следовало ожидать, но к вящему разочарованию Глендэйла взятые уже пленники оказались практически бесполезны. Ни запугивание, ни продукты алхимии – верное средство – не помогли вытянуть из них какой-либо стоящей информации и в итоге альтмеры отправились смотреть цветные сны в отведенные для них покои – такую же, в сути своей, тюрьму, но многократно лучшего качества, нежели обустроенная под их содержание провонявшая чесноком кладовка.
Немногим позже, уже переговорив с представителем Воронов (тот хоть и не выразил чрезмерной радости вынужденному сотрудничеству, тем не менее, оказался личностью разумной и рассудительной, что не могло не радовать), Церагат собрал доверенных своих лиц и обозначил им круг необходимых действий. С большим удовольствием он подключил бы и некоторую часть местного населения – еще со времен войны комиссар поддерживал отношения с семьями тех, с кем довелось сражаться бок о бок. Однако риск утечки информации в таком случае был велик – непозволительно велик для сложившихся условий. Потому приходилось довольствоваться силами агентуры Пенитус Окулатус, нескольких из которых, к тому же, пришлось отправить разгребать пыль на архивных манускриптах, добровольно-принудительной помощью оставшихся без дела рыцарей и службой немногочисленных личных соглядатаев. Отдельно уделить внимание он велел местам, гдечасто проводили время моряки всех мастей, в числе которых порой встречались контрабандисты, а то и еще кто похуже. Шваль швалью, а они могли что-то знать.
Так или иначе, всем были выданы свои инструкции, подведомственная территория поделена на зоны и назначено время сдачи отчетов – Глендэйл не питал иллюзий, считая, что виновник всех последних событий волшебным образом приплывет им в руки, но про себя все же надеялся, что известие об аресте «заговорщиков» все-таки сыграет свою роль и ослабит бдительность действительных интриганов. Сам же Церагат отправился в примеченный уже архив, тем самым превратив его едва ли не в личный кабинет и прихватив с собой копии текстов проснопамятных писем – обычно не склонный полагаться на голую интуицию, в этот раз мужчина не мог отделаться от мысли, что важная зацепка кроется именно в этих посланиях, сколь бы фальшивыми они ни были.
Время тянулось томительно. Вместе с парой отряженных на дело юношей, из тех, что были щедрее других не силой, но умом, Церагат рылся в архивах. Находя нечто, что, по его мнению, стоило внимания, он незамедлительно делал пометки. Увы, данных было поразительно мало, хотя казалось бы – явных причин тому нет.
К вечеру-ночи стопка отчетных листов на рассохшейся столешнице выросла – не так, впрочем, изрядно, как хотелось бы. Глендэйл, так и не позволив себе перерыва, уселся за стол и, подсвечивая себе магией, принялся разбирать их, чем вызвал мученический стон со стороны молодых агентов. Мальчишки с утра копошились тут с ним, не получив права отлучиться хотя бы ненадолго, чтобы, к примеру, поесть, и сейчас наверняка отчаянно желали своему начальнику если не долгой страшной смерти, так хоть долговременного обморока. Сжалившись, альтмер решил отпустить парней – все равно в таком состоянии от них толку будет мало. Хотя про себя и отметил, что сопляков нужно будет погонять, как следует, чтобы сошла изнеженность. Ученые-не ученые, а в работу они впряглись непростую, прекрасно об этом зная.
Шелестела бумага, отчет за отчетом – и в душе Церагата опасно множилось раздражение. Ничего-ничего-ничего-ничего… раз за разом – сухие клишированные фразы об отсутствии искомого результата. Из всей пачки достойным внимания оказалось лишь упоминание некого мелкого судна «Башра» - и прежде, чем садиться за написание первоначальной сводки, Глендэйл ненадолго покинул архив, чтобы передать нужным людям приказ: отыскать владельца судна и в кратчайшие сроки доставить его для разговора.